Читать книгу Во сне и наяву - Саша Граунд - Страница 4

***

Солнце било в окно настолько невыносимо бодро, что Антон просто вынужден был открыть глаза, чтобы буквально ослепнуть от небесного ультрамарина. Впервые за долгое время он чувствовал себя выспавшимся. И вообще, состояние было отличным, хоть горы сворачивай! Наверное, дедова настойка действительно выдающаяся, или просто проведённые сутки на свежем деревенском воздухе, включая сон, так подействовали на организм. Где-то внизу завибрировал телефон, и Антоха свесил руку, чтобы ответить. Звонил Олег. Антон поморщился: предстояла воспитательная лекция на тему морали и своего вчерашнего поведения… Так, стоп! Олег. Звонит. На мобильник. А как же… Дед сам зарядил его телефон, что ли? Антоха вскочил, но тут же буквально рухнул обратно: он находился в своей комнате. У себя дома. В городе. Несколько секунд лежал неподвижно, затем встал, медленно вышел в коридор. Обошёл всю квартиру. Матери дома не было. Наверное, ушла на работу. Посмотрел на часы: девять утра.

Антон прошёл на кухню, сел на табурет и обхватил голову руками. Итак, что мы имеем? Несмотря на вчерашнее чудовищное состояние, он досконально помнил прошедший день: опоздание, электричка, ссора, скитания, дед, настойка… Но как же он попал сюда?! Не ночью же Арсений Григорьевич его подкинул матери. Да и на чём? Вдруг он вспомнил о звонке Олега и том, что так и не ответил ему, оглушённый обнаружившейся обстановкой. Взял телефон, перезвонил:

– Да, – строгим голосом ответил Олег.

– Привет, – аккуратно поздоровался Антоха. И замолчал. Он ожидал, что Олег сам невольно ему расскажет что-нибудь о вчерашних событиях.

– Ну привет, – так же холодно продолжил друг.

Антоха понял, что «кина не будет», поэтому решительно продолжил:

– Слушай, расскажи, как вы вчера съездили, я что-то не помню ни хрена…

– Ты сейчас издеваешься?

– Да нет… Вы же… Мы… Собирались.

– Антох, я, конечно, стерплю сейчас все твои выходки, но только не вздумай те же самые вопросы пока задавать ребятам. И вообще на глаза им лучше не попадайся в обозримом будущем.

– Не томи, Олег. Извини, если я где-то накосячил…

– Где-то накосячил?! – наконец Олег вышел из себя. Антон превратился в одно большое ухо. – Да ты совсем охренел, вконец. Мы тебя прождали на вокзале три часа, две электрички пропустили, а потом уже смысла ехать не было, не бегом же там с металлоискателем!

– Подожди, – застыл Антоха. – Ты хочешь сказать, что мы… Вы никуда не ездили?

– Нет, не ездили, – уже спокойнее ответил Олег. – По твоей милости. В следующий раз, когда захочешь вместо поездки с нами опять где-то зависнуть, отпишись хотя бы в вотсапе. Мы давно к твоим выходкам привыкли, даже не обидимся, просто будем знать, что тебя не ждать.

– Извини, – ответил Антон. – Извини, пожалуйста. И парням передай. Я потом поговорю с ними. Ладно, я ещё попозже перезвоню.

Антон повесил трубку. Мысли разлетались, как стая воробьёв. Значит, ребята вчера никуда не поехали, потому что он так и не приехал на вокзал… Но как… А всё остальное? Ну, допустим, с бодуна могли начаться глюки с того момента, как они разошлись в поле. Но остальное?! Опоздание 7:10, выезд в 8:40, дачники в вагоне? Приснилось, что ли? Он посмотрел на телефон: сегодня было уже следующее число. Или он проспал сутки? Тоже нет, уж мать бы разбудила рано или поздно. Так что же произошло?

Для начала Антоха обзвонил всех, в чьей компании он теоретически мог провести вчерашний день. Но никто из его знакомых понятия не имел, где он мог вчера быть. И даже, казалось, бы самые асоциальные элементы, как назло, помнили свой вчерашний день до мелочей, и никакого Антохи там, разумеется, не было. Да он и сам это прекрасно понимал. Решение созрело только одно: надо снова ехать туда. Одному. Негласно. Именно «снова», потому что сам Антоха ни капли не сомневался в подлинности вчерашних событий. Он открыл на телефоне приложение и посмотрел расписание: через сорок минут уходил экспресс. Ага, значит, через час он будет в районном центре, а оставшийся путь в одну станцию доедет на такси.

Быстро одевшись, он перерыл весь дом и наскрёб пятьсот рублей. Отлично, в поезде проскочит зайцем, по-другому он и не ездил. Рублей сто-сто пятьдесят потратит на машину, соответственно, останется ещё какая-то мелочь на всякий случай.

До вокзала Антон долетел пулей и, не сбавляя ходу, даже не заметил ограждение, отделявшее пути для экспрессов. Залетев в вагон, он час провёл, как на иголках. Выйдя на конечной, мигом прыгнул в такси, даже не подумав сэкономить и поймать обычную попутку.

Через десять минут Антон стоял возле станции. Его била мелкая дрожь. Найдя взглядом тропинку, ведущую от платформы к лесу, он вышел к ней и побрёл в сторону леса. Любопытство одолевало страх. Как ни странно, он очень хорошо запомнил место, где они с ребятами поссорились, и откуда он пошёл один. Дойдя до него, он оглянулся на станцию, точно определил направление, в котором двигался вчера, и уверенно зашагал в эту сторону. Он старался максимально сохранять вчерашний темп, поэтому то и дело себя одёргивал и притормаживал. Когда часы показали, что он идёт уже двадцать пять минут, Антон остановился и огляделся. Увиденное сбило его с толку: позади всё ещё виднелась станция, направо уходил достаточно крутой подъём, так что за широким холмом ничего не было видно, слева до горизонта простиралось чистое поле, среди которого совсем вдалеке ехал грузовик, и лишь впереди темнел лес.

Антоха точно помнил, что вчера в этом же месте лес окружал его со всех сторон. Отсюда он прошёл около получаса назад, но картина не менялась. Сейчас же он стоял в замешательстве. Внутри он был уверен, что если сейчас пойдёт назад, то благополучно вернётся к месту ссоры, совсем недалеко от станции. Тем не менее, он так и поступил. И даже прошёл в обратную сторону чуть больше, как надо было. Действительно, в том направлении тоже показался лес. Увидев это, Антон почти побежал. Достигнув леса, он морально приготовился к часовому блужданию, но ни тропинки, ни других ориентиров не обнаружил. Пройдя вперёд наугад, сквозь небольшую чащу, он опять вышел в поле. Это явно был не тот лес. Да и в том деревья были высокие, массивные и тёмные, а здесь одни берёзки, разве что не просвечивают. И всё же главным было то, что впереди виднелась деревушка. Точно не владения Арсения Григорьевича, но к ней вёл практически такой же спуск с опушки на холме.

Дойдя до деревни, Антон смутно почувствовал, что бродит где-то совсем рядом с разгадкой вчерашних событий. Но что делать дальше, он не знал.

– Ищешь чего, малой? – неожиданно спросил голос за спиной.

Антоха обернулся. За ним стоял маленький толстенький пожилой мужичок, одетый явно не в ногу с эпохой, но вполне вписываясь в реалии села в ста пятидесяти километрах от города.

– Да вот… – замялся Антон. – А вы не подскажете, здесь поблизости нигде не живёт Арсений Григорьевич?

– Какой Арсений Григорьевич?

– Ну, дед такой. Он отдельно живёт, у него участок большой. Он – дальний родственник матери, а я мимо проезжал, хотел навестить, да не могу дорогу найти, а телефон не ловит, – тараторил Антоха. – А в последний раз был у него совсем маленьким, не помню уже ничего.

– Не, таких не припоминаю, хотя живу здесь уже почти семьдесят лет. Может, ты село перепутал? Тут несколько вокруг вокзала.

– Да, может…

– В последний раз тут жил отдельно какой-то дед ещё в царские времена, – пустился в воспоминания мужик. – Ещё родители мои маленькими были, им дед с бабкой рассказывали. Отшельником был, ни с кем не общался, отстроил себе дом, охотился, рыбу ловил, хозяйство какое-то вёл. А потом сёла стали отстраиваться, леса вырубались, так никто и не заметил, куда он исчез. Причём, бесследно, вместе с домом. Говорят, был из голубых кровей, к усадьбе имел какое-то отношение. То ли наследником должен был стать, но отказался, то ли ещё что-то… Усадьба тоже, кстати, так и стоит разорённая и заброшенная, никому до неё дела нет. При нынешней власти, наверное, и не будет. А там такие места, туристов водить бы! И вокзал отстроить, и дороги сделать.

Мужик совсем скатился в политику и режим и продолжал ворчать, уже не обращая никакого внимания на Антона. Тем не менее, Антоха поблагодарил его и попрощался. Он переваривал услышанную информацию, понимая, что вряд ли уже что-то найдёт. Пока он дошёл до станции, голова неожиданно посвежела, в душе установилось какое-то умиротворение. Сев в электричку, он молча смотрел в окно. Так Антон проехал около часа. Впереди было ещё почти полтора, потому что этот поезд был обычным, рейсовым. От сидения в одной позе у Антохи онемели ноги, и это вывело его из состояния транса. Он попробовал сменить положение, но никак не мог понять, что ему мешает. Поёрзав и проведя ревизию карманов, спустя несколько минут он молча разглядывал две внушительные монеты с поднявшими крылья вверх двуглавыми орлами с одной стороны и даты чеканки: «1812». Он и так понимал, что это серебро. Просто чувствовал. И понимал, что в его руках потенциально неплохое состояние, и не понимал, откуда оно взялось, просто был уверен, что это связано с дедом Арсением Григорьевичем.

Не сразу Антон заметил, что к одной из монет тоненькой ниткой привязана маленькая записка. Он разрезал нитку (на удивление крепкую) ножиком, развернул записку и прочитал:

«Сынок! Меня действительно зовут Арсений Григорьевич, и все события вчерашнего дня тебе не приснились и не примерещились. Мой дом и правда находится (или находился) там, где ты его вчера нашёл. Если бы ты дошёл до него со своими друзьями, то и они увидели бы его тоже. Проблема в том, что, постоянно находясь в одном месте, я всегда нахожусь в разных эпохах. Разброс не велик, буквально с тех времён, когда я действительно здесь жил (и умер?) и до ваших дней. Именно поэтому я старательно избегаю физических перемещений: я боюсь совсем исчезнуть и очень ценю своё нынешнее положение. Так получилось, что мне становится известна судьба людей, случайно ко мне забредших. Так я узнал и твою. И она мне очень не понравилась. Ты заставляешь страдать самого близкого тебе человека, который, несмотря ни на что, продолжает любить тебя всем сердцем, – свою мать. Ты не можешь ей простить ранний уход отца, но она ни в чём не виновата, и для неё это стало таким же тяжелейшим ударом. Береги её. У тебя очень хорошие друзья. В ваше время это огромная редкость. Не теряй их. Будь хорошим человеком. Поверь мне, именно таким до сих пор тебя хочет видеть твой отец и очень переживает, ведь он не для того тебя воспитывал, хоть и многого не успел, чтобы ты прожигал свою жизнь, огорчая близких.

Я делаю тебе небольшой подарок, так как знаю, зачем вы с ребятами сюда приезжали. Можешь им сказать, что ездил сюда отдельно, потому что тебе было стыдно за неудавшуюся по твоей вине поездку, и нашёл эти два серебряных рубля Александра I. Хранить их не надо, но вырученные деньги прошу тебя потратить с умом. Заезжай, если будет время. Вдруг ещё увидимся!»

Антон молчал. Через несколько минут вытащил мобильник, набрал номер:

– Алло!

– Алло, мам. Привет.

– Антон! Что-то случилось? Ты где?

– Всё в порядке, мам, не волнуйся. Я просто хотел спросить… Ты вроде говорила, тебе нужно в торговом центре много всего купить. Хочешь, вместе поедем? Или я в интернете могу заказать. Правда, у меня экзамен в среду, давай ближе к выходным, хорошо?

– Ой, Антон… Да брось, я справлюсь. А ты далеко?

– Часа через два буду, а что?

– Сразу пойдёшь куда-то?

– Нет, мам, я домой и буду дома. Может, попозже с ребятами пересекусь – с Олегом, Егором и Андрюхой.

– А, хорошо, конечно! А я сегодня напеку что-нибудь. Хочешь, позови их в гости? Я слышала, вы вроде вчера собирались куда-то, и у них вроде из-за тебя что-то не срослось… Посидим, чаем угостим.

– Да, конечно! Сейчас их обзвоню! Спасибо тебе! Алло… Алло, мам! Ну, не плачь, пожалуйста! Теперь всё будет хорошо, я тебе обещаю!