Читать книгу Архипелаг Блуждающих Огней - Саша Кругосветов - Страница 7

Бухты и проливы архипелага Блуждающих Огней

Оглавление

Как восхитительна была тихая ночь после столь долгого пребывания среди грохота враждебных стихий.

Бухта, окруженная зеленокаменными коническими холмами, получила название бухты Вигвамов – от стоявших здесь нескольких жилищ Фуэгинов. Впрочем, с равным основанием можно было бы так назвать любую бухту по соседству. Вигвамы по форме похожи на копну сена. Сооружение такого вигвама не займет и часу, да и пользуются им всего несколько дней. Рядом с поселком путешественники наблюдали ярко-зеленые от проросших растений кучи старых раковин. В ожидании изменения погоды корабль простоял несколько дней. Путешественники оценили в полной мере, насколько плохой здесь климат: была середина южнополярного лета, и все-таки на холмах ежедневно падал снег, а в долинах шел дождь со снегом. Термометр большей частью показывал около 7°, а по ночам температура падала до 3,5–4,5°. Вследствие постоянной сырости и непогоды, без единого проблеска солнца, климат мог бы показаться даже хуже, чем он есть на самом деле.

Попытки получить хоть какие-то сведения о европейских или американских поселениях, китобоях, путешественниках, миссионерах, так же, как и раньше, не дали результата. В связи с трудностями маневрирования корабля в узких проливах архипелага в условиях порывистого ветра, капитан принял решение двигаться дальше на шлюпках. Ранним утром три вельбота и один ялик с группой из двадцати восьми человек пустились в путь под руководством капитана Александра. После полудня, продвигаясь к берегу по одному из проливов, «флотилия» повстречалась с челноком, в котором находилось несколько Фуэгинов. Это были самые жалкие и убогие создания, каких только можно себе представить. В восточной части архипелага туземцы одеваются в плащи из шкур гуанако, в западной части – в тюленьи шкуры. Здесь же, у племен, живущих посередине, мужчины носят выдровую шкуру или какой-то маленький лоскуток с носовой платок, недостаточный даже, чтобы закрыть спину до поясницы. Эта накладка, стянутая тесемками, передвигается из стороны в сторону в зависимости от того, откуда дует ветер. Те Фуэгины, которых встретили наши путешественники в челноке, были совершенно нагими – и дети, и мужчины, и женщины. Шел сильный дождь, и по их телам струилась дождевая вода, смешиваясь с брызгами, срывающимися с вершин волн.

Когда путешественники разбили на берегу лагерь, к ним подошла женщина, кормившая грудью новорожденного ребенка, и оставалась на месте просто из любопытства, в то время как мокрый снег падал и таял на её обнажённой груди и на теле её голого младенца. Эти жалкие бедняги были каким-то недоростками, их безобразные лица были вымазаны белой краской, кожа грязная и засаленная, волосы спутаны, голоса неблагозвучны, а жесты порывисты. Глядя на таких людей, едва можно поверить, что это – наши близкие, живущие в одном мире с нами.

Ночью эти люди, голые и едва защищенные от ветра и дождя здешнего бурного климата, спят по пять-шесть часов на сырой земле, свернувшись подобно животным. Как только наступит отлив, зимой ли, летом, ночью ли, днем, они должны подниматься, чтобы набрать на камнях моллюсков. Женщины же либо ныряют за морскими ежами, либо терпеливо сидят в своих челноках и волосяными удочками время от времени резким движением вытаскивают мелкую рыбу. Если убьют тюленя или найдут в море гниющий труп кита – это уже праздник. К своей жалкой пинте индейцы присоединяют еще немногочисленные безвкусные ягоды и грибы. Они часто страдают от голода во время непрерывных штормов, которые не позволяют им выходить на своих челноках в море за тюленями, а индейским женщинам – собирать моллюсков на камнях. Тогда несколько мужчин уходят в известные им места, расположенные иногда очень далеко, туда, где в песке закопаны останки погибшего кита. Возвращаются они к родным через несколько дней, неся каждый по большому прямоугольному куску вонючей китовой ворвани, просунув голову через дыру в середине куска, подобно тому, как в Серебряной стране носят пончо (плащи). Старший в семье режет ворвань на тонкие ломтики, жарит их и в полной тишине раздает голодному племени.

Глядя на этих дикарей, невольно спрашиваешь себя: откуда они пришли? Что могло их привлечь? Что заставило целое племя людей покинуть прекрасные северные области, спуститься вдоль Кордильер, изобрести и построить челноки, не употребляемыми племенами Южной Америки, и, наконец, вступить в одну из самых негостеприимных стран на земном шаре? Природа, сделав привычку всемогущей, а результаты её действия наследственными, приспособила Фуэгина к климату и естественным плодам его скудной родины.

Нет, нельзя говорить, что путешествие дарило морякам одни только неприятные впечатления. Корабль «Быстрые паруса» и капитан Александр могли в полной мере оценить не только жестокий нрав, но и чарующую красоту этого края Дымов. Когда маленький флот шлюпок находил уютную бухточку, скрытую окружающими островами, и моряки разбивали палатки и разводили костры, – ничего отраднее этого зрелища нельзя было себе представить. Зеркальная вода бухты с нависшими над скалистым берегом ветвями деревьев, пышные бромелии с тяжелыми гроздьями сладких плодов, неизвестно как попавшие сюда с теплого севера, заросли лавра, коричневого дерева и душистого мирта, шлюпки на якорях, палатки, поддерживаемые скрещенными веслами, дымок над лесистой долиной. Картина тихого уединения нужна иногда отважным сердцам суровых моряков, прошедших закалку во всевозможных морских испытаниях, которые в обилии предоставляют смелым мореплавателям океаны нашей Земли.

При движении шлюпок по каналам в тех частях архипелага, где есть хоть какое-то население, на возвышениях берегов часто вспыхивали огни, как бы в оправдание названия архипелага Блуждающих Огней. Огни зажигались Фуэгинами как для привлечения внимания путешественников, так и для распространения повсюду вести об их появлении. Некоторые туземцы, которые, возможно, никогда не видели белого человека, бежали вдоль берега километры за километрами. Время от времени несколько человек, совершенно голых, с длинными волосами, падающими им на лица, появлялись на краю нависшего утеса и, размахивая над головой палками и подпрыгивая, испускали самые отвратительные вопли. Бежали они с такой скоростью, что временами у них шла носом кровь. Они кричали так громко и говорили так быстро, что рты их покрывались пеной. Тела, как у передравшихся бесноватых, были вымазаны черной, белой и красной краской. Все их общение с моряками состояло из беспрестанного повторения одного только слова. Стар и млад, мужчины и женщины не переставали повторять «яммершунер», что означало «дай мне». Указав почти на все вещи, одну за другой, даже на пуговицы на одежде моряков, и повторив свое любимое слово со всевозможными интонациями, они употребляли его уже без определенного смысла и продолжали твердить свое «яммершунер».

Иногда небольшие семьи Фуэгинов, жившие рядом с местом стоянки моряков, присоединялись к морякам корабля «Быстрых парусов» и располагались вокруг пылающего костра. Моряки были плотно одеты, сидели близко к огню, но им было далеко не тепло. А между тем полуголые дикари, сидящие поодаль, к изумлению путешественников, обливались потом, который ручьями стекал по их лицам. Туземцы выглядели очень довольными и забавно пытались присоединиться к хоровому пению матросов.

Моряки вынесли из этой поездки много новых впечатлений, но ни на йоту не приблизились к цели своего плавания. Капитан Александр повернул «флотилию» обратно к кораблю. Вернувшись в бухту Вигвамов, на корабль «Быстрые паруса», Александр пребывал в раздумьях. Что предпринять дальше? Ему не хотелось возвращаться ни с чем, так и не выполнив просьбу Дола и Зюла.


Архипелаг Блуждающих Огней

Подняться наверх