Читать книгу Опасность заводит 2 - Саша Слова - Страница 9

Север что-то дал ей, и тело затопило мягкой волной, которая забрала последние силы. Анна отключилась ненадолго, последним воспоминанием успев зацепить, как кто-то поднял ее на руки и понес… Когда монотонная тряска разбудила ее, Анна нашла себя на полу фургона. Под головой обнаружился сложенный черный пиджак, а его хозяин молча сидел напротив. Больше никого и ничего, грузовой минифургон был совершенно пуст.

– Как ты? – спросил Марк.

Она повернула голову и внимательно посмотрела на него. Успокоительное сделало свое дело, ей полегчало и даже не хотелось выцарапать ему глаза, хотя она с удовольствием осталась бы сейчас одна.

– Потерпи, мы скоро приедем, – Марк же буквально излучал спокойствие.

Его голос забыл режущие грубостью нотки и стал походить на теплое мягкое одеяло, которым он явно собирался закутать ее с головой.

– Я должен извиниться. Я ударил тебя, это низко.

Прекрасно, он отыскал момент, чтобы попросить прощение. Впервые в жизни.

– Тебе пришлось, – отмахнулась она с насмешкой, – не бери в голову.

Она попыталась отвернуться, потому что умиротворяющие лекарства все-таки не всемогущи, но ничего не вышло, тело отказалось слушаться. И только глухая боль растеклась по груди.

– Почему я парализована?

– Ты не парализована, Анна.

Да, на пару неуклюжих движений силы вдруг нашлись. Ей удалось поднять правую руку и ощупать себя. Пальцы тут же наткнулись на липкую жидкость, которая до сих пор украшала ее монотонное платье красными разводами. После она угадала и чертов бронежилет.

– Я не стал трогать его, лишь срезал застежки сбоку.

Сбоку? Анна скользнула рукой дальше и нашла ровный разрез. Похоже, Марк не стал долго мучиться раздумьями, и вспорол ножом ткань платья, чтобы добраться до застежек.

– Так дышать легче. Я не решился раздевать тебя, пока ты была без сознания.

– Отчего же вдруг?

– Ты закатила бы истерику.

– Я и сейчас не прочь. Я говорю спокойно, только потому что меня накачали какой-то дрянью. И уже второй раз, Марк.

Она даже прикрикнуть не могла.

– О том, что ты жива кроме меня с Севером знают только трое ребят, они будут охранять тебя. И тебя накачали какой-то дрянью, чтобы…

– Хватит, Марк, – Анна не выдержала. – У тебя есть причины, у тебя всегда есть причины. Я же так и сказала, «тебе пришлось».

Он кивнул со злой усмешкой и отвернулся. Все-таки она выбила его из миролюбивого настроя. И прекрасно, а то расселся рыцарь без страха и упрека, от блеска доспехов ослепнуть можно.

– Просто дай знать, когда все закончится, – сказала она. – На остальное мне плевать, мое мнение все равно не учитывается. Я лишь катаюсь из пункта А в пункт Б, собирая толчки и упреки.

– Вот как ты все видишь.

Одеяло тоже порвалось, его голос как будто истончился…

– Нет, что ты, я помню, что я в процессе спасения. Все из благородных побуждений, конечно же.

– Если ты хотела задеть меня, у тебя получилось.

– Значит квиты. И больше не смей вмешивать в это Максима…

– Кажется, ты сама просила.

– Никогда, Марк. Он останется в стороне, ты не будешь использовать его в своих больных комбинациях. Вот это точно низко.

– Еще что-то?

Он смотрел с вызовов и определенно завелся, но Анна видела, что он не хотел этого разговора. Странно, но он хотел остановиться. И безотчетно просил об этом режущим взглядом.

– С каких пор ты не любишь перепалки?

Он дернулся, будто она ударила его. Она так легко прочитала его, что испугала.

– Потерял сноровку, не с кем было тренироваться, – он не придумал ничего лучше, как огрызнуться.

Но Анна уже нащупала эту тропинку. Она неотрывно смотрела на него и угадывала тревогу и раздражение, которое захлестывало его каждый раз, когда он начинал терять контроль над ситуацией.

– Марк.

– Что?

– Помоги мне, я хочу подняться.

Ему не приглянулась ее просьба. Он ждал претензий дальше по списку и еще парочку проклятий, но никак не приглашения к телу.

– Нехорошо, сперва обездвижить девушку, а потом нагло игнорировать.

Марк, не вставая на ноги, приблизился и подчеркнуто осторожно обхватил ее рукой за талию, после чего подтянул наверх и помог облокотиться на стенку кабины. Он поспешил отстраниться, но Анна поймала его ладонь. Она мягко сжала ее, проведя большим пальцем по коже.

– С каких пор ты не любишь перепалки? – повторила она.

Он замер и прищурил глаза.

– К чему ты клонишь?

– Знаешь, иногда люди все-таки собирают пазл и видят общую картину.

Она неожиданно для себя самой собрала его. И Анна скользнула второй рукой к его лицу, медленно провела по щеке и очертила подбородок. Марк не двигался, завороженный ее переменой, он забылся на мгновение и потерялся в ее глазах.

– Но еще чаще люди начинают ценить то, что потеряли, – Анна заставила его очнуться.

– Это какая-то идиотская игра в цитаты?

– Ты не спрячешься за подшучиваниями, Марк. Я слишком отчетливо вижу тебя.

Ее ладонь набрела на его жесткие волосы и успокоила ласковым прикосновением. Он не мог вырваться, хотя ему явно не нравилось, что она вздумала вести партию. Но он слишком соскучился по ее рукам, чтобы выиграть хоть что-то сегодня, и поэтому ловил каждое мгновение. И, когда Анна приблизилась, оставив между их телами жалкие сантиметры, его дыхание сперло. И он перевел взгляд на ее губы, которые теперь были невыносимо близко… очень жадный и красноречивый взгляд.

– И что за пазл? – спросил он, словно хотел побыстрее разрушить тишину.

Он не доверял себе.

– Ты сказал, что ничего не ушло. Подпустил к себе Севера. Хочешь покончить с плохими делами, да так сильно, что не послушался его и поторопился. Кусочки, Марк. Я все слышу и замечаю…

– И?

– И ты так остро реагируешь на мои слова.

Анна наклонилась и коснулась лбом его подбородка, в очередной раз намеренно обожгла близостью, а потом развернулась и положила голову на его плечо.

– На мои прикосновения, – добавила она, так не выпустив его горячую ладонь из руки.

– Я хочу тебя, малыш, это не тайна.

Он все не оставлял надежду отшутиться.

– Ты хочешь больше и на еще большее способен.

Марк напрягся.

– Помнишь, ты однажды пообещал трахнуть меня в фургоне? Хотя это было не обещание, а угроза.

– Неисполненная.

– Да, неисполненная, – согласилась Анна, – но ты напугал меня и сделал больно. А больнее всего было, когда ты заставил Севера раздеться передо мной и показать раны…

– Почему сейчас?

– Мы никогда не говорили об этом, просто оставили позади.

– Ты хочешь извинений, паданий на колени?

– Ты сожалеешь, я знаю. Я тоже о многом сожалею.

Она чувствовала, что ранит его, и от этого становилось тошно и нестерпимо на душе, но она должна была все вынести на свет и довести до точки, иначе все запутается и станет только хуже.

– Я могу помочь тебе, коль у нас вечер сладких воспоминаний, – отозвался Марк. – Еще ты ловила меня в клубе со шлюхами, дважды запиралась в ванной, когда я был мертвецки пьян…

– Марк, я помню последние дни, помню, как ты делал все, чтобы я ушла сама. Но я хотела сказать, что мы забываемся и совершаем поступки, о которых потом искренне жалеем. Даже об этих словах ты уже завтра будешь жалеть… Ты передумал и хочешь вернуть меня, и я боюсь, что тебя вновь захлестнет. По-настоящему.

Анна притянула его ладонь к себе, коснувшись живота. Она испачкала его пальцы в бутафорской крови.

– Мы чудом очистились от той грязи.

– Я не пятилетка, можно и без наглядных примеров.

Но его голос все-таки смягчился, кажется, он услышал ее.

– Ладно, Анна.

Марк кивнул, и она ощутила, как его подбородок зацепил ее волосы.

– Но ты так и не поделилась собранным пазлом.

Запрокинув голову, она заглянула ему в глаза.

– Я знаю, как ты мыслишь, как видишь других людей. Чужие – враги. Ты ждешь от них либо удара, либо толчка, по-другому в твоем мире не выжить. Только со мной получилось иначе, может не сразу и мы натворили глупостей, но ты научился доверять мне… Как оказалось, другой человек может стать родным, может дарить ласку и заботу. Ты почему-то оттолкнул меня год назад, но потом позволил Северу стать настоящим братом. Потому что одному уже тяжко, как прежде не получается.

Он не спорил и прерывал ее, и словно ждал этих слов.

– Ты так и не забыл меня. И хочешь нашу прежнюю жизнь. Только теперь без бронированных машин, в опасность ты наигрался.

Марк хотел дотронуться до нее, Анна видела его жажду, он едва сдерживался.

– Попытка поцеловать считается за грязь?

– Обещай мне, что отпустишь меня. Две недели. Но потом, если я скажу «нет», ты исчезнешь из моей жизни. Перестанешь добиваться и отступишь.

Она специально сказала «если». Две недели если. Две недели, чтобы ему смириться.

– Пообещай, Марк.

– Хорошо, – выдохнул он, сдавшись.

Когда они приехали на место, Анну так и не признали собственные ноги. Вернее, не до конца. Она могла передвигаться только по стенке и очень медленно и криво к тому же. Машина остановилась в гараже, так что куда они прибыли, она не знала. Очередной дом, меньше предыдущего и не такой вычищенный. Видимо, запасной вариант. Марк провел ее по узкому и извивающемуся коридору к ванной.

– Держись за стиралку.

Он, наконец, отпустил ее и склонился над кранами.

– Значит охранников только трое? – спросила она, воюя со слипшимися пуговицами.

– Хватит, об этом месте знало еще меньше.

– И ты тоже будешь здесь?

– Не всегда.

Марк повернулся к ней и пару минут завороженно смотрел на ее пальцы, которые добрались только до третьей пуговицы.

– Они маленькие и скользкие, – ответила Анна.

– А сбоку выход, не? Я уже постарался.

И он протянул руку к подолу платья.

– Можно? – спросил он. – Его уже все равно не спасти.

Анна кивнула с обреченным вздохом, и Марк одним рывком дорвал платье, которое превратилось в бесформенный балахон, и стянул его с нее через голову. Следом он снял жилет и бросил его в машинку, чтобы не мешался.

– А от этой гадости не будет раздражение?

Она заметила, что краска въелась в кожу на руках и еще, глядя в зеркало, нашла разводы на шее. И на волосах, черт возьми.

– И теперь бы я послушала, почему едва хожу.

– Еще час, и все пройдет.

Он протянул руку и после ее кивка помог забраться в ванную. Теплая вода забрала напряжение и расслабила каждую мышцу. Стало непозволительно спокойно.

– Всё это перестраховка, – Марк облокотился на раковину, уставившись мутным взглядом в кафель противоположной стенки. – В том подвале были лишние глаза, и пусть для них все будет выглядеть, как и для Рёфа. Вдруг кто сболтнет.

– В твоем окружении до сих пор болтают?

– Перестраховка, Анна.

– Но ты сказал Рёфу, что избавился от меня еще вчера.

– Не страшно, если он узнает, что это случилось сегодня после нашей с ним встречи. Даже хорошо. Он решит, что влияет на меня, что именно он вынудил меня убить тебя.

– А где Север?

– Разбирается с пленкой. Я не собираюсь отдавать ее напрямую. Рёф сам должен найти ее.

– Типа случайно?

– Через свои каналы. Так он будет смотреть ее под лупой, а не под микроскопом.

– И он поможет тебе разобраться с остальными?

– Да, его долго выпихивали из бизнеса, у него на многих зуб.

– Знаешь, Марк, я безумно скучала по тебе, – она зачерпнула воду и отогревшимися пальцами растерла лицо. – Не знаю, как жила без всего этого.