Читать книгу Двести второй. Мы из СССР - Савелий Громов - Страница 8

Восточные сказки, куда ты придурок в атаку без каски? …

Солдатская переделка: Блестящие и Arash – «Восточные сказки»

– Еще в 1979 году, в самом начале этой войны, находясь на очередной операции, выкатываемся мы к кишлаку на БТРах, разворачиваемся во фронт, чтобы встать на блок и замкнуть кольцо. И вдруг видим, как навстречу нам из-за крайних дувалов кишлака, который мы блокировали, на полном скаку вылетает эскадрон басмачей под зеленым знаменем.

Развернувшись цепью, эскадрон, галопом размахивая саблями, и с остервенением всаживая шпоры в бока своих разгоряченных коней, бросается в атаку на наши БТРы.

Комитетчик замолчал, вглядываясь куда-то вдаль. Затем, как будто стряхнув с себя наваждение, он молча достал из своей пачки сигарету, не спеша размял ее и прикурил.

Глубоко затянувшись и медленно выпустив табачный дым, он продолжил:

– Между прочим, на галопе лошадь развивает скорость до 70 км/ч.

Страха не было, но зрелище было, конечно, завораживающее – он задумчиво, как бы вспоминая свои ощущения в тот момент, и сделав неторопливо пару глубоких затяжек, продолжил свой рассказ:

Топот копыт, поднимающих пыль, и хрипы взмыленных коней, клинки, сверкающие на солнце полированной сталью.

Было ощущение нереальности происходящего, как будто попал на съемки исторического фильма или провалился в прошлое.

Он снова замолчал, вновь погрузившись в свои воспоминания.

– Товарищ майор, а что дальше-то было? – неторопливо спросили мы, когда молчание майора изрядно затянулось.

Он посмотрел на нас каким-то рассеянным взглядом и, отбросив в сторону начавший жечь ему пальцы окурок сигареты, спокойно ответил:

– Что, что? Покрошили мы этих горячих афганских парней из крупнокалиберных пулеметов вместе с их резвыми скакунами – в мелкий винегрет!

– А что делать?

Доставая новую сигарету и чиркая спичкой о коробок, выговорил он, сквозь крепко стиснутые зубы с зажатой в них сигаретой.

– Ждать, когда они на своих «арабских мустангах» до нас доскачут и нашинкуют нас своими вострыми сабельками в мелкий фарш на Бешбармак?

Если помните, энергия пули КПВТ в два раза выше, чем у пулемета ДШК, и даже выше, чем у 20-миллиметровой авиационной пушки.

Это вам не в углу наложено.

Пуля КПВТ, пролетая рядом с телом человека, может вырвать кусок мяса или оторвать конечность.

Примечание: КПВТ – Крупнокалиберный Пулемет Владимира Танковый.

ДШК – Крупнокалиберный Пулемет Дегтярева – Шпагина.

ШВАК – Шпитального, Владимирова Авиационная, Крупнокалиберная.

Майор несколько раз глубоко затянулся и медленно, как бы подбирая слова, заговорил вновь, угрюмо глядя перед собой неподвижным взглядом:

– БТРы открыли огонь практически одновременно. Мы, те, кто был в тот момент на броне, даже не сделали попыток спрыгнуть внутрь под броню или соскочить с БТРа на землю. Так и смотрели, не двигаясь с места, как завороженные.

Как только загрохотали пулеметы, вся эта атакующая конная лава точно налетела на плотную огненную стену встречного порыва ветра. Только этот встречный ветер был пострашнее того штормового ветра, который в открытом океане рвет в мелкие клочья паруса и в щепки разбивает деревянные суденышки.

На наших глазах этот смертельный ветер своими густыми свинцово-стальными ударами рвал в клочья живую плоть атакующих всадников и их коней, которые быстро таяли под его неудержимым сокрушительным напором, исчезая в облаках поднятой с земли непроницаемой серой афганской пыли.

Вот только что оглушительно грохотали крупнокалиберные КПВТ, как вдруг все разом смолкло. Тишина стояла гробовая, как будто кто-то разом выключил весь звук.

А впереди перед нами, в паре десятков метров, оседает плотная серая пыль, словно медленно падающий на сцену пыльный занавес, за которым мы видим лежащие на земле бесформенные, размочаленные в кровавый фарш туши коней вперемешку с разорванными телами их всадников.

Все эти окровавленные груды туш и тел в кровавых лужах темно-красными мазками густо покрывали желто-зеленое полотно песочной бахчи, кошмарным холстом раскинувшейся перед нами.

– Картина этого смертельного пейзажа была абсолютно статична. Ни единого звука, никаких тебе стонов или хрипов, и ни малейшего движения.

И только невесть откуда взявшийся здесь круглый, как мяч «перекати-поле», катился через этот смертельный пейзаж, легко преодолевая на своем пути раскромсанные тела людей и изуродованные туши коней, невесомо перелетая через них, катился, постепенно окрашиваясь в кровавый темно-красный цвет.

Мы, наверное, минуты две молча, не отрываясь, смотрели на эту – жуткую картину триумфа, хаоса смерти.

Из оцепенения нас всех вывел только звук неожиданно включившейся рации.

Вот именно в эти минуты я и осознал, что это такое – Сука-Война!