Читать книгу Основы микропсихоанализа. Продолжение идей Фрейда - Сборник статей, Андрей Владимрович Быстров, Анна Владимировна Климович - Страница 14

Каждый сеанс стимулирует открытие бессознательного, но длинные сеансы обогащают фрейдовский метод тем, что они ограничивают интеллектуализацию и рационализацию, которые предотвращают высказывание эмоций и блокируют подход к более глубоким уровням предсознательного, через которые высказывается бессознательное.

Другими словами, длинные и почти ежедневные сеансы усиливают и облегчают динамику ассоциаций. Они позволяют добиться физиологического ослабления естественных защит и невротических сопротивлений, тормозящих психоаналитическую работу. Рациональный контроль Я постоянно присутствует в процессах нашей дневной жизни, в каждом сообщении и во всех наших отношениях. В свою очередь, свободные ассоциации, являющиеся главным инструментом психоаналитической работы, стимулируют свободную речь, раскрывающую содержание психики. Длинный сеанс способствует развитию большого количества свободных ассоциаций. Результатом этого свободного выражения будет появление глубоко вытесненных элементов травматического характера и высвобождение аффекта, так как напряжение, связанное с этими элементами, находит выход в словах. Мы можем сказать, что длинные сеансы рождают цепочку свободных ассоциаций, которые связывают несколько элементов современности и прошлого, внешней и внутренней психической реальностей. Постепенно анализируемый осознает, что есть причинно-следственные связи между его прошлым, симптомами и его болезненными повторениями.

Тем не менее и, как уже было сказано, в течение нашей работы с анализантом встречаются трудности. Нельзя считать «свободной ассоциацией» все то, что анализант говорит во время сеанса. Чтобы подойти к бессознательному, ассоциативный материал должен иметь ведущую невидимую нить. Психоанализ – это не интеллектуальная задача, человек не должен рационально понять вытесненное, наоборот, он должен установить контакт с остатками своей личной и семейной истории с целью достижения большей гармонии в жизни.

Чтобы интерпретировать бессознательное, нужно время. В начале работы, даже в микропсихоаналитической технике, серии свободных ассоциации очень короткие в связи с бессознательными защитами, останавливающими речевую продукцию анализанта каждый раз, когда он касается болезненной темы или когда разоблачает бессознательное.

Пример первый

Молодая женщина, врач, пришла на психоанализ из-за неудачного брака с мужем, с которым она рассталась после пяти лет совместной жизни. Он был очень агрессивным. С самого начала случались ужасные ссоры, и каждый раз муж извинялся и просил у жены прощения. Пациентка долго не могла с ним расстаться. Потом, наконец, она приняла решение и из-за его угроз и нанесенных обид подала заявление в суд. На первое судебное слушание она опоздала, у нее болел живот. В сеансе пациентка вспоминает, что она страдала этим симптомом в детстве до 12 лет, когда они с младшим братом постоянно ссорились и дрались. В сеансе она несколько раз делает оговорки, называя брата именем мужа, но продолжает высказывать ассоциации, связанные с братом, никак не связывая двух мужчин, несмотря на вмешательства аналитика, который предлагает анализировать оговорки.

По мере продвижения работы сопротивление теряет свою силу и последовательность свободных ассоциаций растягивается до образования больших цепочек, которые увеличиваются от сессии к сессии. Другими словами, микропсихоаналитическая техника способствует обработке длинных ассоциативных линий.

Пример второй

Молодая женщина работает на одном предприятии с мужем, который прошел повышение квалификации и часто ездит в командировки. Она обратилась в терапию в связи с тревожным состоянием в отсутствие мужа. И вот типичная ассоциативная конкатенация. Пациентка начинает сессию, говоря о симптоме (тревоге). Она объясняет, что чтобы пойти на работу, ей нужно принять транквилизатор. Она боится, что начальник ее уволит. На следующий день в сессии мы работаем над ее фотографией, где ей 12 лет. Она стоит на фоне машины отца. Эта деталь фотографии была главной темой сеанса. Анализантка не понимает, почему она продолжает думать о машине отца и почему при взгляде на изображение у нее возникает много воспоминаний и непрерывно звучит фраза «место мертвого». В машине мама всегда сидела спереди, на «месте мертвого», а она – сзади, с младшей сестрой. Она вспоминает свое желание ездить с отцом и его отказы, так как она должна была идти в школу, в то время как сестра иногда ездила с ним. Анализантка ревновала свою сестру к отцу. Сеанс закончился признанием ее ревности. На следующий день, на сеансе, она сразу говорит о том, что произошло вчера: по телевизору шла программа о сложных условиях жизни эмигрантов в чужой стране, и она внезапно начала рыдать в присутствии своей удивленной дочери. В конце сессии она ассоциировала на связь относительно поездок мужа.

На следующей сессии она рассказывает еще один эпизод: всю ночь она неудачно пробовала дозвониться до мужа и оставляла ему сообщения. Когда он перезвонил и сказал, что телефон был недоступен, она ему не поверила. Возникли мысли о предательстве, и она не могла заснуть. Ей стало понятно, что она не доверяет своему мужу и, соответственно, этот материал стимулировал ассоциации о страхе предательства и потере (неуверенность в себе и страх потери работы связаны с этими фантазиями).

Новой линией ассоциаций являются здесь темы предательства, потери и измены. Они быстро связываются с темой ревности к сестре, и в сеансе пациентка переживает разные эпизоды подросткового периода, очень похожие на актуальную ситуацию. Тогда она была очень агрессивна с младшей сестрой и заставляла ее играть в опасные для ее возраста игры.

Ассоциативная линия кончилась признанием ее бессознательной ненависти и агрессивности к сестре, которая была активирована повышением квалификации мужа и его поездками.

Данный пример доказывает, что когда преодолевается сопротивление, ассоциации упорядочиваются в последовательность. Материал спонтанно выстраивается по большим линиям от предсознательного к бессознательному.

Цель длинных сессий – это переживание важного опыта внутриутробной жизни и детства, именно на кушетке. Таким образом, на фоне объемного ассоциативного материала, психоаналитик больше реконструирует, чем интерпретирует.

Мы можем сказать, что ассоциативная динамика разрушает искажающую работу защит Я и проявления бессознательного становятся более понятными. А сам анализант, уже знакомый с процессом анализа, способен интерпретировать менее искаженные проявления своего бессознательного. Анализант спонтанно трансформирует в изображениях и словах непонятные ему представления, аффекты, желания и фантазии.

Здесь идет речь о функции связи. На самом деле, это типичная функция предсознательного, и оно этим занимается регулярно, но ассоциативная динамика укрепляет этот процесс и строит специфические связи.

Стоит уточнить, что по микропсихоаналитической метапсихологии, психические системы не являются отдельными частями, а предстают организационными уровнями психизма со своими функциями. Предсознательное определяется, как более развитый уровень организации психизма по сравнению с бессознательным. Энергия более связана и позволяет мыслительные логические операции вторичного процесса. Предсознательное сохраняет невытесненные воспоминания: опыт после шестилетнего возраста, обучение, семейное воспитание, запреты и социальные влияния. В нем зафиксированы запрограммированные поведенческие способы, помогающие человеку в той или иной ситуации. Кроме того, оно интегрирует информацию, приходящую от органов чувств и от нейрогормональной системы, о стимулах, производимых бессознательным.

В случае невроза работа бессознательного стереотипна из-за сильного давления материала, подвергшегося вытеснению. Защиты становятся необходимыми, и образуется симптом (фобия, обсессивно-компульсивный симптом, истеричная конверсия) или навязчивое повторение.

Длинные ассоциативные линии модифицируют и содержание, и функционирование предсознательного. Они возобновляют детские воспоминания, устанавливают контакт с идеализированными изображениями родителей с целью их пересмотра, делают детские страхи и фрустрации менее драматичными, чтобы они перестали быть мучительными. Благодаря этой работе на когнитивном и аффективном уровне, стереотипы и эмоциональное давление постепенно теряют свою силу.

Когда ассоциативная динамика достаточно сильна, чтобы преодолеть препятствия сопротивления, мы наблюдаем интересное явление: образование «ассоциативных колец». В микропсихоанализе мы употребляем это выражение, имея в виду то, что происходит в сеансе, когда анализант снова и снова обсуждает одну и ту же тему в результате некого регресса. Тогда он ассоциативно развивает эту тему до полного выяснения ее бессознательного значения.

Другими словами, материал третьего часа дает сильную ассоциативную динамику и представляет собой интерпретацию явного содержания, выраженного в начале сеанса. В этом сеттинге идеи и эмоции спонтанно связываются до выяснения симптома, сновидения, фантазии.

Доктор Даниэль Лизек дал свое определение ассоциативного кольца: «Ассоциативное кольцо это широкая конкатенация вербализированных элементов, возвращающихся в начало их выражения, но на более глубоком уровне. Таким образом, они открывают бессознательные представления и аффекты» (Lysek, 2010).

Пример третий

Анализант приходит на сессию и рассказывает, что уже несколько дней ощущает тревогу без явных причин. Он продолжает ассоциировать на текущие события: только что закончился очень насыщенный период – он должен был решить много проблем на работе перед отпуском. Начальник много требовал от него, и ему нужно было выполнять различные задания. Были еще некоторые семейные обязательства, такие как проверка домашних заданий дочки и школьное родительское собрание. Его дочка подружилась с мальчиком, который часто приходит к ней домой, чтобы вместе учиться, но анализант беспокоится, что мальчик отвлекает дочку от занятий. Ребенок ему кажется несерьезным, у него странное поведение, он не может долго сидеть на месте. Когда анализант возвращается с работы и видит дома мальчика рядом со своей дочкой, он начинает нервничать. Ему жалко этого ребенка, он думает, что, наверное, ребенок ненормальный, и фантазирует, что у его родителей есть проблемы. Ему хотелось бы им помочь, чтобы спасти ребенка. Потом он думает о летних каникулах: скоро они с семьей уедут отдыхать на море. Он мечтает о пляже, о теплом Средиземном море и опять приходит в тревожное состояние. Что мешает ему расслабиться после такого насыщенного периода работы? Он рассказывает, что последние три дня знакомый мальчик был у них дома, общался с дочкой. Его присутствие раздражало анализанта, ему казалось, что дочка была под его влиянием и не могла отстаивать свое мнение.

Он вспоминает своего младшего брата, страдавшего синдромом Дауна, и на кушетке он переживает свою ревность, ненависть к брату и заботу родителей, которые сильно переживали из-за этой ситуации. Ему хотелось выгнать брата из семьи или, по законам эдипова комплекса, просто его убить. Естественно, анализант испытывает огромное чувство вины и должен держать свои эмоции внутри. Поведение дочери чем-то напоминало ему его поведение с младшим братом. После эмоционального выплеска в сеансе тревога исчезла.

Из этого примера понятна динамика длинной сессии и что имеется в виду, когда мы говорим об «ассоциативном кольце». В конце сеанса психоаналитик, а иногда и сам анализант осознает, что материал третьего часа присоединяется к первыми ассоциациям начала сеанса и дает интерпретацию. Другими словами, конечный материал объясняет бессознательное значение первой темы. Таким способом кольцо закрывается и можно спокойно завершить сеанс.

Даниэль Лизек формулирует гипотезу о том, что ассоциативное кольцо закрывается, когда Я готово воспринимать бессознательные резонансы, питающие тему вопроса (Lysek, 2010).

Психоаналитик, владеющий понятием «ассоциативного кольца», имеет другой подход к ассоциациям. Несмотря на наблюдение свободно парящего внимания, он следует также конкатенации содержаний и осознает, что мысли и эмоции имеют определенное направление. Например, последовательность материала дает информацию об активированном этапе развития (оральном, анальном, фаллическом) или о фиксации.

Пример четвертый

Анализант, состоящий в браке, рассказывает о своем состоянии потерянности. Он влюбился в девушку и хочет с ней уехать, но не может из-за привязанности к жене. В течение того же сеанса он говорит о проблемах на работе с начальником – у него конфликт, связанный с иерархией. В предыдущий день он даже ругался с начальником. Потом он вспоминает последний кошмарный сон. Ему снилось, что он находится на аллее с женскими памятниками с одной стороны и мужскими – с другой. Он подошел к одному упавшему, полностью сломанному памятнику и увидел лицо отца. Он проснулся в ужасе. После рассказа об этом сне анализанту в голову приходят детские воспоминания, в которых главной темой является соперничество с братьями. Чуть позже он вдруг замолкает, вроде бы ничего больше не приходит ему в голову, но он испытывает сильные эмоции, вспоминая, как маленьким он забирался в постель к маме, как только папа уходил на работу.

Кольцо прекрасно объясняет эдипов комплекс. Любой специалист мог бы критиковать интерпретацию, говоря, что не стоит наблюдать за кольцом, чтобы понять эдипово происхождение симптома. Это совершенно верно, тем не менее ассоциативное кольцо вскрывает также внутреннюю структуру эдипова комплекса человека. На первый взгляд кажется, что у него проблемы с отцовским полюсом, но кольцо доказывает, что конфликтное ядро касается, наоборот, его привязанности к матери и его инцестуозных желаний по отношению к ней. Это был более замаскированный компонент, который выяснился при помощи длинного сеанса и при помощи ассоциативного кольца.