Оглавление
Сборник статей. Эстетика экранизации: утопия и антиутопия в книге и на экране. Материалы научно-практической конференции 9–10 апреля 2015 года
Эксперимент по созданию генетически «нового человека»: между утопией и антиутопией
Экран ― приглашение в утопию
Изображение утопического общества в отечественном кинематографе
«Метрополис»: сердце как вызов антиутопии
Трансформации утопий в скандинавском кинематографе: «Братья Львиное Сердце», «Мандерлей», «Север»
Антиутопия Джорджа Оруэлла «1984» на экране
Утопия фильма «Строгий юноша» как антиутопия
Фильм Йоханеса Шаафа «Город мечты» как антиутопия
Первооткрыватель, обыватель и механический дракон: герои анимационных антиутопий (на материале советской анимации)
Утопия Константина Эрнста и комбинаторика «Дозоров»
Черный юмор как инструмент утопии
Христианские постутопии К. Лопушанского: о ценности человеческих свойств
Театральность антиутопии: реализация жанрового конфликта в межмедийном контексте (на материале «Заводного апельсина» Э. Бёрджесса / С. Кубрика)
Советская педагогическая утопия на экране
Утопия и миф в русском киноавангарде 20-х годов
Утопические сообщества в фильмах М. Найта Шьямалана, Л. фон Триера и Л. Мудиссона
Отрывок из книги
Бугаева Л.Д., Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет
Начало XX века – это время интенсивного развития новых технологий и не менее интенсивное построение утопических моделей будущего. В утопической литературе этого периода на первый план, однако, выдвигаются не проблемы технического развития, но проблемы биологии, считавшейся тогда царицей наук: получает развитие тема евгеники, биологического моделирования человека, в литературе берущая начало в «Утопии» Томаса Мора и «Республике» Платона, а в науке оформившаяся как учение в 1860-е гг. в работах Фрэнсиса Гальтона[1]. Впрочем, обсуждение проблем человеческой селекции оказывается тесно связанным с обсуждением эволюционных теорий человека и общества в целом. Именно конкурирующие теории эволюции становятся центральными в дискуссиях о стратегии общественного развития. Эволюционных теорий, циркулирующих в обществе и актуальных для культурно-художественных интерпретаций, собственно говоря, четыре: социал-дарвинизм (Спенсер, Гальтон), «творческая эволюция» (Ламарк), «этическая эволюция» (Гекели), кооперативная эволюция (Кропоткин).
.....
Общество не просто делится на касты (альфа, бета, гамма, дельта, эпсилон) – оно делится на касты, которые объединяются в два класса: высших (альфа и бета) и низших (гамма, дельта и эпсилон). Различие высших и низших начинается еще в инкубаторе, где оплодотворенные яйца, из которых позднее разовьются альфы и беты, остаются до своего логического конца, а гаммы, дельты и эпсилоны через тридцать шесть часов снова подвергаются обработке и дальнейшему почкованию. Естественно, что все руководство – это интеллектуалы альфа-плюс, представляющие собой аналог философов Платона и самураев Уэллса.
Проведенный в островном пространстве эксперимент по созданию государства, населенного исключительно альфами, о котором становится известно в ретроспективном повествовании, продемонстрировал несостоятельность идеи бессословного общества и необходимость кастовых различий: обеспеченные всем необходимым, альфы оказались неспособны к распределению труда, в результате гражданских войн большая часть альф погибла, а оставшиеся в живых попросили о возвращении в прежнюю кастовую структуру. Общественная справедливость в Мировом Государстве, как и в Государстве Платона, заключается в повиновении низших руководству высших, в отсутствии стремления занять несвойственное и непредназначенное место.
.....
