Читать книгу Хранители традиций - Сборник - Страница 3

Ты волком-однолюбом на пороге

Души моей клубком свернулся верным,

Держа цветок в ладонях, ты с дороги

Пришёл ко мне с лучом рассветным первым…

В глазах твоих – огонь неукротимый,

В устах – от поцелуев моих надпись,

Пришёл случайно ты, неотвратимый, —

Дай прикоснусь щекой к твоей я лапе…

Сошлись в едином радость, ликованье,

В твоих ладонях – ожиданий жажда,

Пятно греха бездыханною тайной:

В глазах твоих раскаянья след влажный…

Как будто ты спускаешься по тропке,

Летишь, держа в руках светильник счастья,

Пришёл ты! – прислонюсь к плечу я робко,

Ты крепко обними меня и властвуй!

Ты волком-однолюбом вновь вернулся,

Домой вернулся утром… на рассвете…

Закрыв себя, в замок я превратилась,

Мой день без сини, будто бы разут,

Я трещину даю, но не ломаюсь, —

Из глины обожжённый как сосуд…

Но сколько сердцу выдержать? – ведь треснет,

Как сохранить себя, но не застыть?..

И листопад вдали, такой прелестный,

Ковёр, старея, так теряет нить…

В клубок я превратилась ненароком,

Никак блаженной вести не дождусь,

Ночь вечная моя вся в воскурениях:

Я уповаю на надежду, жду…

В огонь вонзаю свои руки,

Хочу, чтоб сердце охладилось, —

Не знаю, выдержат ли муки

Под тонкий шёпот зла спесивый?..

Проходит жизнь в наряде солнца,

Ручей течет вниз – в травах, иле,

Дай Бог, чтоб усталь стала томной,

Лишь сердце б жаркое остыло…

А воздух – точно вопль кадила,

В огне ещё томятся руки, —

Как выжить в пламени, как силы

Мне сохранить?.. Попробуй, ну-ка…

В моих ладонях мир взращён —

Глоток любви, горсть небосклона,

И тёплый детский родничок,

И веры луч в моих ладонях…

В устах запрятанный твой смех,

В слезинках плач в моих ладонях,

В ладонях влажных – счастье, грех

Сияют солнца перезвоном…

И ностальгии вечный зов,

Объятий жарких предисловье,

И духа нищета, и снов

Счастливых детских ясный повод…

Зимы зелёный контур скрыт,

В моих ладонях – день весенний,

И листопадом жизнь бурлит:

Надежды, всплески и сомненья…

Условной жизни там баланс,

И грёзы в ярких сновиденьях,

Печаль, отрада, звёздный час,

Судьбы случайной дуновенье…

Покрепче их держи в руках,

Коснись их с нежностью медовой,

Но не сжимай, не закрывай

Отяжелевшие ладони…

Ведь ты поймёшь совсем без слов,

В них твоя пристань и любовь…

Сжимай покрепче их, мой милый…

Ты – биография на исторических камнях,

Ты – летящее на летних волнах

Предисловие дня,

Пронизывающий рассвет…

Ты – рой пчёл, опьянённых пыльцой,

Младенец на четвереньках, лицом

К колыханью пшеничного поля…

Ты – зефир, дующий из ароматных долин,

И молочное небо вдали,

Несущееся на крыльях светила…

Ты – бредущий мудрец на заре,

Идущий из глубин старости,

Ты – капающий из пальцев каллиграфа

Нарек.

Ты – дрожь сердца, ты – Ангел

И капелька слезы на предутренней траве,

Ты – светло-зелёная грёза, поверь.

Идущая мне навстречу реальность —

В каждом шаге своём.

Ты – то всё, что есть во мне, —

Извне, во сне и наяву:

Мой город,

Моя семья,

Моя сущность…

И все они меня зовут…

Ты – моё поверье,

Ты – то всё, чему я слепо верю.

Я видела рождающийся свет

И муки, и страданье, между прочим,

Стыдливость в нём прекрасной из невест —

На зорьке ранней после бурной ночи…

Из нитей светлых выткался рассвет,

И небо улыбалось, как младенец,

В нём было будто Ангела рожденье,

Вуалью нежной – в утренней росе…

Была свидетельницей чуда я,

Как будто видела надежды я рожденье,

И, ночь омыв, разлился свет, виясь,

Свет – сказочная песня озаренья…

Я видела, как, ожерельем став,

Роса покрыла лентой-пеной травы,

Ростки покрыла вешние с утра,

Короновала день своей оправой…

И пальцами духовными продлясь,

Клубок раскрылся всех моих мечтаний,

И грех погиб, с гармонией лишь связь,

И мир ареной стал для созиданья…

Я чудо видела: разлился в мире свет,

Рассвет рождая, жизнь и ожиданье,

Магический и нежный мой рассвет

Ко мне пришёл, как древнее преданье…

Непроницаемая тишина вполне,

И песни уж давно ждут откровенья,

Фонтана струйки так летят наверх,

Они – души бездонной озаренья…

И самообличения пути

Давно прошла… Жизнь, знаю, суетится…

И рукопись в душе… Как мне пройти

Всю сопредельность, что в стихах таится?..

Мне в полном забытье так трудно жить

И отделить тревожный мрак от света,

Чтоб в душу вновь гармонию вложить,

Хоть и бежит от солнца луч рассвета…

Свидетелем была рожденья света,

И родовых мук видела я огнь,

Мучений крик, борьба и радость – вместе,

Стыдливой женщиной разлился небосклон…

Я видела, как из лучей рассвета

Создало утро неба синеву,

И нежным вздохом, покрывалом-ветром

Лик свой открыло миру наяву…

Свидетелем была сегодня чуда:

Надежда так рождается, живёт,

Волшебного златого света кудри

Прикрыли ночи мрачной небосвод…

И как роса предутреннею феей,

Жемчужной пеной-лентой мир прикрыв,

Застыла на ростках, алмазом млея,

Как вешних дней чарующий прилив…

И как в духовных пальцах мирозданья

Клубок завился – грёз, любви, мечты,

И как исчез в сердцах грех стародавний,

Забыл мир все оттенки суеты…

Я видела: на небосводе ясном

Рождалось утра чувственная высь,

Нет ничего возвышенней, прекрасней,

Чем миг, когда свет – магия сошлись…

Горсть надписи на лбу неся,

Тропинку прохожу смиренно,

Что было, то простила я,

Стремясь к светилу лишь нетленно…

Ты приходил лишь в холода,

С теплом всегда в путь собирался,

Мне оставалось только ждать,

В мечту лишь веря, как и раньше…

Горсть надписи на лбу неся,

В черновиках ищу я мысли —

Тропа над головой нависла:

Я клинописью стану вся…

Раскрыл глаза росток ещё зелёный

С надеждой чуть испуганной на мир,

Повесил ноги на побеги сонные

И улыбнулся, как весны кумир…

Он восхищался миром и цветами:

– Как мил и бесконечен щебет птиц,

Ласкает будто солнце мир руками,

Разыгрывают почки вешний блиц…

Свет почки мило к дереву коснулся,

Чтоб жемчугом весны весь мир расшить,

И праздником цветенья мир проснулся…

Из влажных небосвода каплет глаз

Красавицы-весны безумной власть…

О, был бы если уголок укромный,

Весна б цвела в лугах, как горицвет,

Спустилась б зорька с гор с лукошком полным,

Неся надежду, веру и расцвет…

Горела бы свеча, как предвкушенье,

Как вечности земной небесный лик,

И сказочной рекой текло бы время,

И был священ и ясен каждый миг…

Был вешним каждый взгляд, преображенье

Царило бы во сне и наяву,

И в чистых помыслах погибло бы сомненье,

Перед иконой преклонив главу…

О, был бы если уголок укромный,

Весна б цвела в лугах, как горицвет,

А зорька вышла бы с лукошком полным,

Чтоб раздавать всем солнце и рассвет…

Я обниму морей бездонных лоно,

Воды горсть выпью, остальное – вам,

В садах я соберу плоды в корзину,

Один плод мне, всё остальное – вам…

Вдаль полечу, чтобы обнять светило,

Один луч мне, а остальное – вам,

Его сияние соберу я мило,

И всё тепло вам, люди, я раздам!

Я соберу ночные звёзды с неба,

Звезду одну – мне, остальные – вам,

Зефиры юга соберу в ладонях,

Один вздох – мне, всё остальное – вам…

И когда трель любовной древней песни

Опустится на бровь мою, отдам

Я, люди, вам все сердца переливы,

Один – себе, всё остальное – вам…

Сплету венок из кос рассветных дальних,

Его на шею я повешу вам,

Пройдусь я по домам, ища надежды, —

Любовь и смех – всё людям передам…

Раскрою мига все блаженства, муки

И посещу места, где меня ждут,

Я уничтожу зависть, смерть, разлуки

И подарю вам счастье и уют…

И приближается уже рассвет —

С плеч дня ночь скатывается будто,

И трели птиц с душой моей в родстве,

Что порождают новый день негласно…

С ресниц светила капают лучи,

Они – предвестники зари и света,

Они как слёзы, что уже – ничьи,

А день блаженством раскрывает двери…

Весна – царица в одеяньях лёгких —

И вешний дух преображают мир,

И оживают город, сад и окна,

Жизнь пенится, бурлит уже со мной…

И всё так близко и так сокровенно,

Весна раскрыла жизнь, как свои вены…

Слова мои —

Тепло осеннего солнца

И зимний жар,

Что из холода рвётся…

Слова мои —

Летние дожди раздольные

И весенний аромат воли…

Они нежны,

Как бабочки-однодневки,

Как напевы древние,

Заставляющие плакать,

Прозрачны,

Как шёлковые воды,

Свободны и священны,

Как колеблющиеся

Колосья в поле,

Они – свет,

Противостоящий мраку…

Над городом тьма ночь прядёт,

А ты не спишь, не спишь ты, мама…

Твой взгляд во мраке меня ждёт:

Так в мире ждут одни лишь мамы…

Ты миллионы свеч зажгла —

Молилась за меня ты, мама…

Я пальцы целовать пришла

Твои божественные, мама…

Снег, что валил, дождём уж стал,

И лето превратилось в осень,

А ты ночь вобрала в уста,

И за меня у Неба просишь…

Поёшь ты песню, в ней лишь грусть —

Душа твоя вся в ностальгии,

Меня ты ждёшь, когда приду:

Желаешь мне пути благие…

Рву нежно-яркие цветы

С полей родимых для тебя лишь,

Чтоб бросить их к ногам святым —

Моя Шушáн[1], в цветах витаешь…

Над городом тьма ночь прядёт,

А ты не спишь, не спишь ты, мама…

Со мной останься, грусть пройдёт:

Я без тебя несчастна, мама…

В дни июльские

Знойные бабка

По утрам,

Встав на самой заре,

Подметала весь двор

И гладко

Расстилала ковёр во дворе…

На колени встав,

Точно в молитве,

Протирала узоры подряд,

И работа весь день

Могла длиться

Под прозорливый

Бабушкин взгляд…

Протирала узор

Она каждый,

И водой омывала потóм,

Проводила по ним

Тряпкой влажной,

Будто шаль вышивала

С добром…

И так нежно касалась

Всех впадин,

И с улыбкой сердечной такой —

Так, наверно,

Готовят на праздник

Стол хозяйки

С огромной душой…

Озорные мы внучки, мешая

Ей, толклись рядом

С нею крутясь,

И босыми ногами вставая

На ковёр,

Вдруг пускались в пляс…

Было весело нам

С нашей бабкой,

Босоногой топча

Детворой

Этот добрый ковёр

Рядом с бабкой,

Нашей доброй

И милой, родной…

Отгоняла нас всех

Она палкой,

Но с улыбкою —

Доброй, живой…

– Убирайтесь, негодники, быстро,

Не мешайте помыть

Мне ковёр! —

Но в глазах были

Добрые искры,

И был радостен

Бабушкин взор…

И когда чистотою блестели

Все узоры ковра

На подбор,

Проводила по ним

Тряпкой белой,

А потом звала

Деда во двор…

И, повесив ковёр на верёвку,

Чтоб он высох

На солнце за день,

Приготовив яичницу ловко,

Звала завтракать

Бабка нас всех…

Нет уж бабки давно,

И ковёр тот

Уж не моет

Июльская рань,

Но узоры в душе,

Как подмостки,

Как прекрасного

Детства экран…

И улыбка добрая бабки,

Отгонявшей нас от ковра,

Словно грусть

Отпечаталась зябко —

Вечной памятью,

Силой добра…

И улыбка порой озаряет

Эту память,

И радуюсь я,

И в узорах ковра расцветает

День июльский —

Наверно, не зря…