Читать книгу Тайная история отечественной контрразведки - Сборник - Страница 2

С первых дней агрессии гитлеровской Германии против Советского Союза, учетом опыта боевых действий вермахта в Европе, руководством НКВД СССР был сделан обоснованный вывод о возможном широком применении германской разведкой – абвером, агентов-парашютистов и парашютных десантов для дезорганизации тыла и осуществления иных диверсионно-подрывных акций в тылах РККА.

Известная директива НКВД СССР от 22 июня 1941 г. ставила задачу по предотвращению диверсий на объектах промышленности и транспорта. В дальнейшем эта задача, с учетом получаемых новых данных о тактике действий противника, конкретизировалась в целом ряде приказов и распоряжений по органам госбезопасности.

В соответствии с приказом НКВД СССР от 25 июня в управлениях НКВД западных областей СССР были образованы оперативные группы для борьбы с агентами и парашютными десантами противника, причем в качестве боевых подразделений им были приданы истребительные батальоны, сформированные из местных граждан, обучение и оперативное использование которых было поручено органам госбезопасности.

По замыслу начальника военной разведки Германии «Абвер – Аусланд» адмирала В. Канариса, при нападении на СССР Отдел Абвер-I (разведка) должен был обеспечить добывание разведывательной информации для командования групп армий о советских войсках на театрах боевых действий в целях реализации стратегии «блицкрига» («молниеносной войны»). Отдел Абвер-II (диверсионная работа и саботаж) был должен, используя собственные разведывательно-диверсионные формирования, а также «повстанческие» отряды и банды из числа украинских, литовских, латышских, эстонских и иных оголтелых националистов, дезорганизовать связь и управление войсками, уничтожать или захватывать в интересах наступающих частей вермахта стратегические объекты – мосты, тоннели, железнодорожные станции, причалы, аэродромы и т. д. Абвер-III (контрразведка) должен был обеспечивать «спокойствие и порядок» в тылах наступающих германских войск.

По мере приближения «Дня «Д» – даты начала военных действий против СССР, в апреле – мае 1941 г. изменяется структура и уточняются задачи всех подразделений управления «Абвер-Заграница» и создаются его специальные фронтовые органы. Так, для управления всей разведывательно-подрывной деятельностью на германо-советском фронте был сформирован специальный орган – Штаб «Валли», имевший структуру, аналогичную структуре управления «Абвер-заграница». В отдельные периоды Штабу «Валли» подчинялась авиаэскадрилья, насчитывавшая от 4 до 6 самолетов для заброски агентов-парашютистов через линию фронта.

Отдел «Валли-I» (разведка) всегда располагался в непосредственной близости от ставки верховного командования на германо-советском фронте. Отделу «Валли-I», как и другим его отделам – диверсионной работы и саботажа, контрразведки, были подчинены соответствующие фронтовые абверкоманды (при штабах групп армий) и абвергруппы при входящих в их состав армиях, различавшиеся условной нумерацией (абверкоманды 101, 201, 301, абвер группы 105, 106, 201 и т. д.). Оперативная связь отделов «Валли» с подчиненными абверкомандами и абвергруппами поддерживалась по радиоканалам.

Штаб «Валли» был реорганизован весной 1944 г. ввиду признания неэффективности деятельности всех подразделений абвера на германо-советском фронте.

До середины 1942 г. именно абверкоманды и абвергруппы[1], с приданными им специальными разведывательными школами для подготовки агентуры, были основными органами военной разведки на германо-советском фронте и главным противником советских органов безопасности. Всего на германо-советском фронте действовали 6 разведыватеных, 6 диверсионных и 5 контрразведывательных абверкоманд, каждой из которых были подчинены от 3 до 8 абвергрупп. Помимо этого на временно оккупированной советской территории действовали 23 группы тайной полевой полиции (ГФП), а также четыре группы СД и полиции безопасности (айнзатцгруппен), призванные поддерживать «порядок» устанавливаемый агрессором на временно оккупированных территориях[2].

Следует особо подчеркнуть, что в лице абвера советским органам госбезопасности противостоял полностью отмобилизованный, хорошо обученный, воодушевленный предыдущими военными победами, и имевший немалый опыт действий в боевых условиях противник. В соответствии с замыслами командования вермахта, В. Канарис полагал, что война на «восточном фронте» завершится в октябре – ноябре 1941 г.

Отметим тот малоизвестный факт, что была сформирована даже специальная абвергруппа «Москва», целью которой являлся захват органов государственной власти в столице СССР и их архивов, – она была расформирована только в октябре 1941 г. А в ожидании прибытия в Москву, сотрудники группы собирали в захваченных вермахтом советских городах документы «на основании которых можно было бы обвинить Советский Союз в подготовке к войне против Германии, а следовательно, показать его перед лицом мировой общественности как виновника войны»[3].

В соответствии со стратегическими планами «блицкрига», массированный удар германской военной разведки направлялся на передовые позиции советских войск и ближние тылы РККА. Агенты и диверсанты абвера должны были дезорганизовать советскую оборону и ближайшие тылы Красной Армии, парализовать ее коммуникации, нарушать управление войсками, тем самым обеспечив военные победы вермахта в приграничных сражениях.

Не будем забывать и о разведывательных подразделениях германских армий, дивизий и полков, имевших условное наименование 1Ц, и также занимавшихся засылкой, как правило, наспех подготовленной агентуры из числа жителей оккупированных территорий, в тылы Красной армии с разведывательными заданиями.

Потребности военной разведки в подготовленной агентуре обеспечивали более 30 разведшкол – часть из них в 1941–1942 гг. была развернута и на временно оккупированных советских территориях.

Расценивая первоначальные итоги «восточного похода» как удовлетворительные, осенью 1941 г. «Штаб «Валли», сформировал на оккупированной советской территории ряд новых абверштелле (АСТ)[4] – «Остланд» (Рига), «Украина» (Киев), «Юг Украины», «Крым», марине (военно-морская) АСТ «Крым». А также ряд абвернебенштелле (периферийные отделения, АНСТ) – «Ревал» (в г. Таллине), «Киев», «Ковно», «Минск» и ряд других.

Первоначально деятельность Абвера по заброске разведывательной и диверсионной агентуры направлялась на передовые позиции советских войск и ближние их тылы.

Так, уже к концу 1941 г. органами НКВД СССР было арестовано около 5 тысяч германских агентов, более половины из которых были обезврежены непосредственно в зоне боевых действий РККА.

По мере краха стратегии «блицкрига», ставшего очевидным с началом затяжных позиционных боев на московском направлении в октябре 1941 г., центр тяжести разведывательно-подрывной деятельности германской разведки начал переноситься на тыловые области и районы СССР.

Для реализации новой, еще более «активной» стратегии «тайной войны» против СССР, в марте 1942 г. Главным управлением имперской безопасности (РСХА) Германии был разработан специальный план под кодовым названием «Унтернемен Цеппелин». Его целью являлся подрыв обороноспособности СССР путем дезорганизации советского тыла, срыва материальных поставок в действующую армию путем осуществления диверсий на транспорте и промышленных предприятиях страны, инспирирования антисоветских выступление («восстаний»). Реализация этого плана была возложена на специально образованный одноименный реферат (отдел) в составе VI (разведывательного) управления РСХА, которому первоначально были подчинены 4 фронтовые зондеркоманды «Цеппелина». Руководящий центр, штаб проведения операции «Унтернемен Цеппелин» находился в Берлине, в здании VI управления РСХА[5].

В плане операции «Цеппелин» прямо указывалось: «Нельзя ограничиваться десятками групп для разложенческой деятельности, они для советского колосса являются только булавочными уколами (что явно означало признание прежних стратегических просчетов германского командования и разведки – О.Х.). Нужно забрасывать тысячи»[6].

В этой связи в дополнение к уже действовавшим разведывательным школам абвера, было образовано несколько разведывательно-диверсионных школ[7] по подготовке агентов для заброски в глубокий советский тыл.

При этом фронтовые зондеркоманды «Цеппелина» должны были также взаимодействовать со штабом абвера «Валли» и с фронтовыми абверкомандами и абвергруппами.

Однако деятельность «Цеппелина» и абвера не осталась незамеченной для советской контрразведки. Поскольку документы, опубликованные в сборнике «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. 1941–1945», раскрывают как систему и методы деятельности гитлеровской разведки на советско-германском фронте, так и диалектику борьбы с нею советских органов госбезопасности, мы лишь кратко остановимся на некоторых моментах этой неизвестной войны.

Руководство НКВД СССР своевременно разгадало стратегический замысел германских спецслужб, и были созданы условия для централизованного руководства борьбой с забрасываемой агентурой противника, что позволило парализовать его планы.

25 апреля 1942 г. НКВД СССР докладывал Государственному комитету обороны (ГКО), что только в марте – апреле были задержаны 76 агентов противника, переброшенных как в одиночном порядке, так и в составе разведывательно-диверсионных групп, в города Вологду, Ярославль, Иваново, Пензу, Молотов, Тамбов, Куйбышев, Сталинград, Казань, Горький, причем у них была изъята 21 радиостанция для связи с разведывательными центрами[8].

По сообщениям подчиненных органов безопасности, включая и военную контрразведку – Управление особых отделов (УОО), 2-м (контрразведывательным) управлением НКВД СССР с осени 1941 г. на основании показаний разоблаченных органами госбезопасности агентов абвера начали рассылаться так называемые «розыскные ориентировки» на выявленных и готовящихся к заброске в советский тыл агентов противника. Указанные ориентировки включали установленные данные на выявленных агентов, включая их приметы, клички («псевдонимы), характеристики, иногда фамилии, на которые им были выданы фальшивые советские документы, характер полученных от абвера разведывательных заданий, предполагавшиеся районы заброски и действия. Систематизация указанной информации и ее анализ позволили контрразведчикам организовывать целенаправленный поиск агентуры противника.

Однако, исходя из оперативных соображений, в целях создания для противника видимости «успешной работы» заброшенной агентуры, 2-м управлением НКВД, с санкции народного комиссара Л. П. Берии, через перевербованных агентов-радистов завязывались радиоигры с разведывательными подразделениями противника. К апрелю 1942 г. чекистами уже проводились 12 радиоигр с абверкомандами 102, 103 и 104, абвергруппами 104 и 111, а также с зондерштабом абвера «Россия», образованным в 1942 году.

Допрос только двух групп задержанных парашютистов позволил чекистам получить данные на 154 агентов и сотрудников главной команды «Цеппелина» «Русланд Зюйд» («Русский юг»).

Ведение радиоигр с разведывательными центрами противника (с 1942 г. органами НКВД было организовано 89 таких игр, однако, к июню 1943 г. 65 из них были прекращены по различным соображениям) позволяло при целенаправленном руководстве ими вводить в заблуждение германское военное командование и разведку путем передачи дезинформационных материалов.

Одновременно с осуществлением стратегической операции «Цеппелин», германская разведка продолжала проводить и другие тактические разведывательные операции и мероприятия. Финские разведслужбы также принимали участие в заброске агентуры в тылы Ленинградского и Карельского фронтов[9].

Обратимся к фактам. В 1942 г. только в Вологодскую область были заброшены 7 групп из 23 парашютистов, успешно ликвидированные истребительными батальонами областного УНКВД. Причем две из этих групп состояли из агентов финской разведки. Уже к июню 1942 г. органами НКВД была выявлена новая школа, организованная финской разведкой в оккупированной столице Карелии Петрозаводске. К октябрю 1942 г. эта школа подготовила для заброски в тылы РККА около 100 агентов. Согласно показаниям арестованных в январе 1943 г. финских разведчиков, для отправки в Вологодскую и Архангельскую области, а также в Карело-Финскую ССР были подготовлены еще 27 агентов.

И если Вологодская область являлась глубоким тылом, то можно себе представить, какова была интенсивность заброски агентуры в ближайшие тылы советско-финского и советско-германского фронтов, где могли использоваться также и другие методы: пеший переход линии фронта или высадка на побережье рек и озер.

Как показали арестованные в августе 1943 г. в Вологодской области парашютисты, германской разведкой в разведывательной школе в местечке Вано-Нурси (Эстония)[10] было подготовлено еще 75 агентов для осуществления диверсий на Северной железной дороге (Архангельск – Центр и Мурманск – Центр), являвшейся стратегической транспортной артерией советско-финского фронта. Важность этого коридора усиливалась также транспортировкой по нему грузов, поступавших по ленд-лизу из Великобритании и США в порты Мурманска и Архангельска.

Все упомянутые выше группы противника, за исключением одной, снятой в июне 1943 г. после выполнения задания гидросамолетом (использование гидроавиации для заброски и возвращения обратно разведывательных групп являлось отличительной особенностью работы финской разведки), в течение 3–5 дней ликвидировались истребительными батальонами УНКВД по Вологодской области.

С сентября 1943 г. по сентябрь следующего года из Вологды велась радиоигра с головной командой абвера «Русланд Норд» («Русский север») под кодовым названием «Подрывники», позволившая обезвредить более 20 заброшенных агентов противника и сковать его диверсионную деятельность в отношении Северной железной дороги.

В плане борьбы с разведывательно-подрывной деятельностью германских спецслужб весьма интересна масштабная контрразведывательная операция по ликвидации нескольких групп вражеских агентов, проведенная органами НКВД в сентябре – ноябре 1942 года.

А начиналась она так. В ночь на 1 сентября в Коношском районе Архангельской области ночевавшие в поле колхозники заметили выброску с самолета группы парашютистов, которые поспешно покинули место приземления, оставив там часть снаряжения, включая и радиостанцию.

Для организации розыска агентов противника в район прибыла оперативная группа УНКВД по Архангельской области. В ночь на 2 сентября чекисты засекли выброску еще одной группы парашютистов, как выяснилось позднее, состоявшей из 8 агентов противника. В районе вероятного нахождения парашютистов 5 сентября были совершены две диверсии на железной дороге.

На основании этих и других подобных фактов НКВД СССР 8 сентября 1942 г. издал специальную директиву об активизации работы по предотвращению диверсий на железнодорожном транспорте. Для оказания помощи в розыске парашютистов, в Архангельск была направлена группа сотрудников наркомата, включая и специалистов радиоконтрразведки.

Анализ материалов радиоперехвата позволил установить, что в этом районе действовали две радиостанции, поддерживавшие связь на эстонском языке как с разведывательным центром в Таллине, так и друг с другом. На этом основании была выдвинута версия о том, что заброшенные агенты являются членами эстонской националистической организации «Кайтселийт».

Анализ обстановки – показания ранее задержанных агентов, интенсивность их заброски, развернутая в полосе фронта войсковая радиосеть противника, характерная для направлений главного удара, свидетельствовал о вероятной подготовке финско-германским командованием крупной наступательной операции, целью которой было выйти к Северной железной дороге и блокировать ее. Ставшая известной после войны директива командования вермахта от 21 июля 1942 года подтвердила правильность этого вывода контрразведчиков.

В течение длительного времени поиск парашютистов противника по засекаемым радиопеленгам и следам их отхода из зафиксированных районов радиопередач, в условиях малонаселенной лесисто-болотистой местности и бездорожья оказывался безрезультатным.

Учитывая исключительную важность ликвидации этой предполагаемой группы диверсантов, 27 сентября нарком внутренних дел Л. П. Берия утвердил единый план проведения операции, предусматривавший взаимодействие в ходе ее оперативных групп Архангельского УНКВД, Транспортного управления НКВД, радиоконтрразведывательной службы и частей НКВД по охране Северной железной дороги, а также принятие мер по своевременному выявлению и ликвидации агентуры противника в случае ее новых забросок. О ходе операции регулярно информировали Архангельский обком и ЦК ВКП(б), и ежедневно – Второе (контрразведывательное) управление НКВД СССР.

Вечером 27 сентября при прочесывании местности группа бойцов истребительного батальона натолкнулась на замаскированную палатку парашютистов. В ходе завязавшейся перестрелки двое из них были убиты, но оставшимся четырем удалось скрыться. Анализ обнаруженных у убитых агентов карт подтверждал: противником действительно готовится войсковая операция, причем теперь стало известно место ее вероятного проведения: Коношский район, вблизи озера Лача.

4 октября была зафиксирована кратковременная (на 2–3 минуты) посадка гидросамолета в Няндомском районе, что было расценено контрразведчиками как проверка возможности приводнения на Нименьгское озеро. В действительности же, как это было установлено в процессе следствия по делу арестованных парашютистов, финская разведка сняла здесь группу диверсантов, которая и осуществила ранее упомянутые диверсии на железной дороге 5 сентября.

С начала октября радиоконтрразведка получила возможность расшифровать записи радиообменов парашютистов с разведцентром противника. Рано утром 22 октября, через семь часов после получения данных радиоперехвата, оперативно-войсковые группы блокировали район озера Лача, куда ожидалось прибытие гидросамолета.

В 8 часов 20 минут приводнившийся гидросамолет принял на борт группу агентов. Расположение чекистских оперативных групп должно было исключить возможность взлета самолета и гарантировать его уничтожение. Однако, обстрелянный и поврежденный, гидросамолет все же поднялся в воздух, но позднее совершил вынужденную посадку на Энгозеро в Пудожском районе Карело-Финской ССР. Здесь его обнаружили войска по охране Карельского фронта, и отсюда были продолжены поиск и преследование скрывшихся с места приземления вражеских агентов.

В тот же день самолеты противника дважды совершали облеты озера Лача, один раз обстреляв из пулемета оставленную здесь засаду, в результате чего среди бойцов опергруппы имелись потери.

На рассвете 2 ноября четверо парашютистов и один из оставшихся в живых летчиков подбитого гидросамолета были задержаны разведывательно-поисковой группой батальона войск НКВД 7-й Отдельной армии. 8 ноября оставшиеся три агента были задержаны в Коношском районе Архангельской области.

Всего в розыске парашютистов были задействованы 57 контрразведчиков, 166 бойцов и командиров войск НКВД и 130 бойцов РККА, 94 бойца истребительных батальонов и местный комсомольско-партийный актив.

На рапорт УНКВД по Архангельской области о задержании агентов противника нарком Берия наложил резолюцию: «Хорошо получилось. Надо проинформировать ГКО».

10 ноября в Государственный комитет обороны было направлено информационное спецсообщение, в котором, в частности, отмечалось:

«Предварительным расследованием установлено, что диверсанты – по национальности эстонцы, – в течение года обучались в диверсионно-разведывательной школе германской разведки в Таллине[11], руководимой офицером германской разведки Целлариусом – Келлером. Для ведения следствия арестованные затребованы в Москву».

В результате следствия было установлено, что задержанные парашютисты действительно были членами «Кайтселийта», известными в спортсменами, некоторые из них в прошлом – были чемпионами Эстонии. Все они с июля 1941 г. принимали участие в боях против Красной Армии. Один из них являлся агентом абвера с 1939 г. и еще до войны совершал нелегальные ходки на территорию СССР, а трое других забрасывались в советский тыл еще летом 1942 г.

Группа из 14 человек была завербована в декабре 1941 года и подготовлена заместителем начальника абвернебенштелле «Ревал» («Таллин») майором Кристианом. С февраля по апрель 1942 г. группа проходила подготовку в финской разведывательной школе в местечке Вазен[12].

Как показали арестованные, немецкое командование планировало в октябре 1942 г. высадку крупного воздушного десанта в районе станции Коноша с целью перерезать Северную железную дорогу, изолировать Карельский фронт и развивать наступательную операцию в южном направлении, на Вологду. В связи с этим перед группой были поставлены чисто разведывательные задачи, и отношения к диверсиям на железной дороге она не имела. Как показал анализ черновиков радиограмм, переданных в Таллин, задачи свои группа не выполнила. Так советские контрразведчики, действовавшие далеко от линии фронта, сорвали одну из планировавшихся наступательных операций вермахта.

А вот что народный комиссар внутренних дел Л. П. Берия докладывал Государственному комитету обороны 5 декабря 1942 г. о результатах борьбы с вражескими агентами-парашютистами, забрасываемыми немецкой военной разведкой в тыловые районы СССР (№ 2037/Б от 5 декабря 1942 г.):

В 1942 г. (март – ноябрь) органами НКВД задержано 687 вражеских агентов-парашютистов, заброшенных в наши тылы германской разведкой из числа завербованных и обученных в разведывательных и диверсионных школах бывших военнослужащих Красной Армии, находившихся в плену у немцев, а также перебежчиков и эмигрантов. В состав некоторых групп входили солдаты германской армии, отдельные группы возглавлялись немецкими офицерами.

Из общего числа задержанных вражеских парашютистов явилось с повинной 275 человек. Убито при задержании 43 человека. Изъято радиостанций 167.

Из этого числа в сентябре и октябре задержано 169 вражеских агентов, заброшенных германской военной разведкой в Грузию, Азербайджан, Дагестан и Чечено-Ингушетию; у них изъято 30 радиостанций.

В сентябре – октябре германская военная разведка выбросила на парашютах несколько групп разведчиков и диверсантов в Ленинградской, Ярославской, Тамбовской, Мурманской и Архангельской областях и на основные коммуникации, питающие Карельский, Волховский, Северо-Западный, Калининский и Сталинградский фронты. Этой агентуре германская военная разведка ставила задачи: установление связей с местными националистами и религиозными авторитетами (на Кавказе), действующими бандами и другим антисоветским элементом с целью организации повстанческих выступлений; предотвращение попыток к выводу из строя важных промышленных объектов при отходе частей Красной Армии; сбор военно-разведывательных сведений о дислокации и формировании воинских частей Красной Армии; выявление действующих оборонных предприятий и объема выпускаемой продукции, а также организацию диверсий на важнейших железнодорожных коммуникациях и совершение вредительских и террористических актов.

Во многих случаях германская разведка забрасывала своих агентов на Кавказ в форме военнослужащих германской армии, снабженных «мандатами» германского командования с призывом к местному населению беспрекословно повиноваться распоряжениям германских представителей. (Образец «мандата» прилагается1). 26 и 29 августа с.г. в Шатоевском и Веденском районах Чечено-Ингушской АССР были выброшены 2 вооруженные десантные группы противника общим числом 69 человек, возглавлявшиеся обер-лейтенантом Ланге и унтер-офицером Реккертом[13].

В состав группы входили 10 немецких унтер-офицеров и солдат, остальные – чеченцы, ингуши, дагестанцы, осетины, кабардинцы, завербованные немцами во время нахождения в плену и окончившие школу разведки в Мосхаме (Северный Тироль – Австрия). Этим группам удалось связаться с главарями скрывающихся в Чечне банд – Шериповым, Исраиловым и Бадаевым.

Банды разгромлены и рассеяны; убито 220 (в том числе главарь одной из банд Шерипов, и отравился, будучи окруженным, немецкий унтер-офицер Реккерт) и задержано 319 бандитов.

НКВД Дагестанской АССР 13 сентября т.г. в Агульском районе были арестованы одетые в немецкую форму парашютисты Гасанов и Джаватханов – по национальности аварцы. При них было обнаружено: планы организации повстанческих отрядов, оружие и немецкие повстанческого характера листовки на аварском языке.

НКВД Грузинской ССР 27 сентября в Телавском районе арестован немецкий парашютист эмигрант, грузинский меньшевик Чиракадзе, заброшенный противником вместе с группой германских агентов с заданием связаться с бывшими членами антисоветских полит[ических]партий Грузии и при их помощи организовать вооруженное восстание и диверсионные акты на коммуникациях Красной Армии, а также собирать военно-разведывательные сведения и передавать их по рации противнику.

2 октября с.г. в Антроповском районе Ярославской области задержана группа немецких агентов-парашютистов в составе Перевалова – бывшего лейтенанта Красной Армии, Латышева – бывшего сержанта и Головачева – бывшего красноармейца. При них было обнаружено: радиостанция, один ящик с взрывчатыми веществами, три гектографа, запас чистой бумаги для изготовления листовок, 177 600 рублей, запасные штатские костюмы, запас продовольствия, фиктивные документы и чистые бланки различных советских учреждений. Группа имела задания: создать группы из антисоветских элементов, при их помощи организовать диверсионные действия на железнодорожном транспорте и других объектах оборонного значения, террористические акты в отношении партийного и советского актива; организовать печатание и распространение листовок от имени «Боевого союза русских националистов»; собирать и передавать по радио военно-разведывательные сведения. Все трое прошли обучение в разведывательно-диверсионной школе противника в м. Яблонь в Польше[14].

2 октября аналогичная группа немецких агентов была задержана в Дегтянском районе Тамбовской области в составе: Корочкова и Басова – бывших воентехников 2 ранга и Комягина – бывшего мл. лейтенанта Красной Армии. При них было обнаружено: рация, ящик со взрывчаткой, 9 револьверов, гектограф, 200 листовок «Боевого союза русских националистов», 135 850 рублей, фиктивные документы и пр.

Со второй половины сентября германская военная разведка начала выброску в наши тылы хорошо обученных разведчиков из так называемой Брайтенфуртской школы (дислоцируется под Веной)[15], подобранных из числа находившихся в плену инженерно-технических работников и летного командного состава Красной Армии, с задачей проникнуть в промышленные районы Урала, Сибири и Средней Азии для разведки военного потенциала СССР. Один из вражеских разведчиков этой школы – Сафонов (сын белогвардейского офицера, служивший в Красной Армии в качестве инженера-топографа по изысканию аэродромов), задержанный после приземления I октября в районе ст. Рузаевка, имел задание пробраться в Новосибирск и наладить сбор шпионских сведений о работе военных заводов. Для этого Сафонов был снабжен мощной приемно-передающей радиостанцией с радиусом действия до 5000 км и соответствующими поддельными документами.

Задержанные из числа агентов, заброшенных в Грузию, показывают, что немцы на случай оккупации Грузии создали в Берлине «временное правительство Грузии», в состав которого вошли эмигранты Церетели Михако, Кедия Спиридон, Авалишвили Зураб и Магалашвили Георгий. Формированием «правительства» якобы занимался бывший германский посол в СССР фон Шуленбург.

На совещании в РСХА 15 февраля 1943 года рейхсфюрер СС Г. Гиммлер вынужден был признать: «Результаты разведывательной работы „Цеппелина“ были удовлетворительными (Откуда ему было знать, что таковыми они, в значительной степени, представлялись с подачи советской контрразведки? – О. Х.), но свою главную задачу – провести в большом масштабе диверсионную и подрывную работу – „Цеппелин“ выполнил, несомненно, плохо».

Представляется возможным подвести общие итоги борьбы органов безопасности СССР с германскими спецслужбами в годы Великой Отечественной войны.

Всего, по данным Радиоконтрразведывательной службы (РКС) НКГБ СССР, за годы Великой Отечественной войны в советский тыл были заброшены 1078 агентов вражеских спецслужб с радиостанциями, из которых задержаны были 631 и вернулись после выполнению задания на сторону противника 28 (в справке РКС отсутствуют сведения о судьбе 419 радистов). При этом в 1942 году в советский тыл были заброшены 222 агента-радиста, из которых были задержаны 174 (отсутствуют сведения о 47 контролировавшихся РКС агентурных радиопередатчиках противника).

Через явившихся в органы НКВД с повинной или арестованных в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий агентов-радистов чекисты завязывали радиоигры с направлявшими их разведцентрами противника. Как сообщал НКВД СССР в Государственный комитет обороны, только из числа задержанных с 1 мая 1942-го по конец апреля 1943 года 223 немецких радистов 76 использовались чекистами в радиоиграх с целью дезинформирования разведки и командования противника о положении на фронтах, планах советского командования, положении в тылу и об «успешно осуществленных диверсионных актах» на железных дорогах и других важных объектах народного хозяйства.

С января 1943-го и до 29 апреля 1943 года в целом ряде тыловых областей СССР (от Архангельска на севере и до Калмыкии на юге) всего органами госбезопасности были задержаны 979 германских и финских агентов-парашютистов. Из них 448 были арестованы в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, 52 были убиты при задержании, а 442 человека явились в органы НКВД добровольно.

В процессе ведения радиоигр с противником только в первом полугодии 1943 г. на советскую территорию были выведены и арестованы 15 агентов-связников, посланных к «действовавшим» немецким агентам и агентурным группам, ожидалась заброска еще нескольких агентов-курьеров.

Помимо этого, агентура противника весьма интенсивно забрасывалась и непосредственно в зоне боевых действий, в ближайшие войсковые тылы РККА, где контрразведывательная деятельность осуществлялась органами военной контрразведки: с 17 июля 1941 г. вновь Особыми отделами НКВД СССР, а с апреля 1943 г. – Управлениями контрразведки «Смерш» фронтов, армий, корпусов и дивизий. В связи с передачей в июне 1943 года функции ведения радиоигр с разведцентрами противника из 2-го управления НКВД СССР в Главное управление контрразведки Народного комиссариата обороны СССР «Смерш» (ГУКР НКО «Смерш»), НКВД докладывал в ГКО, что в июне 1943 года продолжалось ведение 24 радиоигр с противником. При этом радиоигры чекистов осуществлялись из Москвы, Свердловска, Вологды, Ярославля, Солигалича (Костромская область), Волоколамска и Люберец (Московская область), Рязани, Тамбова, Воронежа, Куйбышева, Горького, Уфы, Новосибирска – что дает наглядное представление о пространственно-географическом размахе диверсионно-разведывательных планов и замыслов «Цеппелина».

Всего в 1943 г. разведками воюющих с СССР государств, помимо Германии, это были Финляндия, Венгрия, Румыния, Италия и Испания, были заброшены 305 агентов-радистов. Из них были задержаны – 225 агентов, вернулись к противнику через линию фронта после выполнения заданий – 5, и сведения о судьбе 75 переброшенных агентов отсутствуют.

Они могли либо погибнуть при десантировании, либо отказаться от выполнения заданий иностранной разведки, пытаться затеряться среди гражданского населения. Иногда такие агенты добровольно, или по мобилизации, попадали в РККА и стремились таким образом искупить вину перед Родиной, избавиться от чувства вины и забыть эту позорную страницу своей биографии.

В 1944 г. противником в советский тыл были заброшены 412 радистов, из которых были задержаны – 176; вернулись через линию фронта, были убиты при задержании или погибли при десантировании – 23; сведения о 213 переброшенных агентах-радистах отсутствуют.

До 8 мая 1945 г. германскими спецслужбами через линию фронта были переброшены, или оставлены для выполнения разведывательных и диверсионных заданий на освобождаемых советскими войсками территориях, 140 агентов-радистов; из них задержаны были 56.

Из общего числа 1078 агентов, заброшенных противником в советский тыл в 1942–1945 годах, 945 были немецкими, а 54 – финскими.

Всего, согласно справке 6-го отдела 2-го управления НКГБ СССР от 13 ноября 1945 г., за время Великой Отечественной в тыловых областях Советского Союза были задержаны 1854 германских агента, у которых было изъято 376 коротковолновых радиостанций. При этом органами госбезопасности были обезврежены: 172 диверсионные группы, в состав которых входили 554 агента; 35 разведывательно-диверсионных групп (302 агента); 109 диверсантов-одиночек; 242 разведывательные группы (663 агента) и 224 разведчика-одиночки.

При этом 681 немецкий агент добровольно явился в органы власти и сообщил о полученном от немецкой разведки задании, остальные были выявлены, задержаны или ликвидированы в процессе осуществления органами НКВД – НКГБ оперативного розыска; 127 германских агентов при задержании оказали сопротивление и были убиты в ходе завязавшихся перестрелок.

Однако и после 9 мая 1945 г. задача розыска агентуры специальных служб поверженной фашистской Германии оставалась одной из приоритетных для деятельности народного комиссариата, а с 15 марта 1946 г. – министерства государственной безопасности СССР.