Читать книгу Дол-Роуз: Наследие прошлого - Седа Абдулаевна Мусаева - Страница 3

Для каждого из ребят предыдущий день имел свои сложности, но наступил следующий, сталкивая их в спортзале, ожидая физрука.

– Ты знаешь, сколько у нас колб в лаборатории?! – день не день, если он не начнется с возмущений брюнета. Парень говорил без остановки, одновременно делая разминку.

– Нет, – голова Колемана давно прошла, но он все еще чувствовал некую слабость в теле, одновременно молясь о том, чтобы не свалиться из-за нее посреди зала. Это был бы позор.

– А я знаю! Пятьдесять одна колба! Пятьдесять одна, Колеман! Ты представляешь?! Он заставил меня их перетереть пять раз! Я мозоли себе натер, – он продолжал тыкать своими руками в лицо парня, получая в ответ лишь смешки и фырканья.

– Тебе смешно, а мне страдай, – пробурчал Митчел.

– Да ладно тебе, – Колеман ударил друга по плечу. – Иди съешь шоколад и успокойся, – рассмеялся парень.

– У меня нет с собой шоколадки, – от этой мысли его настроение упало еще ниже.

– Как же так?! – наигранно вскрикнул Колеман.

Ему казалось, что скорее шоколад снимут с производства, чем Митчел появится без единой заначки в кармане.

– Мама вчера нашла у меня в рюкзаке обертку, я забыл ее выбросить. Ну и мне попало немножко. Так что, у меня пока напряженка с финансами, – заключил парень, неловко потирая затылок.

– Ну, что! – при появлении в дверях высокого мужчины спортивного телосложения все затихли, а парни съежились в кучку.

Рик Стрэк – мечта всех выпускниц, которые то и дело пытались его соблазнить, надевая шорты покороче и майки пооткровеннее. Он появился здесь несколько месяцев назад и стал самым обсуждаемым объектом в стенах данного учреждения. Все, кому не лень, будто сговорившись, начали записываться на ранее никому не нужный кружок дартса лишь потому, что Стрэк возглавлял его. Но буря вокруг Рика стихла, когда все поняли, что этот мужчина крепче любого орешка, а еще… он оказался геем. И этот факт напрочь отбил любовь к физкультуре у доброй половины мужского пола.

Мистер Стрэк совсем не был похож на мужчину с чуткой душевной организацией, и поэтому эта небольшая тайна оставалась на уровне слухов: ее достоверность никто лично проверять не собирался.

– Всем смирно! – звонкий голос мистера Стрэка раздался эхом по залу. – Направо! Пошли!

– Боже, я выжат как лимон, – весь потный Митчел пытался развязать шнурки, сидя на скамье в раздевалке. – Посмотри, – он подошел к парню, показывая мокрую от пота футболку.

– Фу, отойди, Колеман показательно поморщился, продолжая складывать вещи в спортивную сумку. – Ты в курсе, что от тебя не морозной свежестью пахнет?

– Сам-то не лучше, – сегодня как назло душ был сломан и осознание того, что придется остаток дня проходить не в лучшем виде, злило Митчела.

– Что у нас дальше по плану?

– Электив – черчение, – парень пытался немного привести в порядок мокрые от пота кудряшки и взглядом ловил отражение Колемана в зеркале.

– Черт, может, домой? Я не хочу туда идти в таком виде.

– Неужели, – Митчел саркастично поднял руки вверх, – правильный Колеман решился на прогул?

– Ты идешь домой или нет? – ему хотелось поскорее свалить, а издевки он мог выслушать и по дороге домой.

– Нет. Черчение – единственный предмет, по которому у меня хорошая отметка. Тем более вчера ты убежал, бросив меня. Я не забыыл!

– Придурок, – ответил парень, и в него полетел рюкзак.

* * *

– Колеман, ну что за дела?! Ты умудрился даже с помощью линейки черту криво провести! – парень был весь красный от возмущения и духоты в кабинете. Задание разбиться на пары и нарисовать «что-то стоящее» – оказалось для них непосильной задачей.

– Не дави на меня! Я не могу так работать.

– Отдай сюда, дилетант – брюнет вырвал из рук парня линейку с карандашом и нагнулся над ватманом: локти то и дело неприятно касались краешек книг, удерживающих бумагу на парте, но это не мешало ему в создании шедевра.

Уже через пару минут парень сдувал опилки от ластика со своего творения. Смотря на рисунок, у Колемана вырвалось невольное «вау».

– А что это?

– У тебя талант портить хорошие моменты, – Митчел усмехнулся, привычным жестом закрепляя карандаш за ухом. Позже он забудет о нем и проведет целый день. И так даже пойдет домой, где заметит маленький конфуз у зеркала. А на следующий день Колеман получит хороших звездюлей за то, что ничего не сказал. Но сейчас не об этом.

– Это, – парень указал на центр рабочего полотна, – силуэт человека, он идет на свет. А тут, – далее он показал на угол слева, – как ты видишь, что-то размытое – якобы бездна: оттуда тянутся прутья и пытаются сковать человека, они сливаются с его тенью, и не видно ни начала, ни конца.

– И что это за бездна?

– Это его грехи.

– Не слишком мрачно?

– В самый раз, – парень толкнул друга, наигранно выражая обиду.

«Это так похоже на пустошь… Он точно изобразил ту сказку, что читала мне мать по ночам. Невероятно».

* * *

Митчел открыл дверь, звеня ключами, и сразу заметил записку у ног: «Мы с Эмили пошли в магазин, будем вечером. Мама».

В каком веке мы живем? У этой женщины нет телефона, что ли?

Потратив время на то, чтобы раздеться, он сразу направился в свою комнату, игнорируя запахи, что шли из кухни. Слишком устал, чтобы тратить время на ужин.

Парень бросил сумку в угол комнаты и плюхнулся на кровать, поджав под себя мягкую подушку.

Комната девятнадцатилетнего парня была подстать подростку – стены были завещаны его картинами, что говорило о том, что рисование для него не просто увлечение, а часть жизни. Что касается рабочего места, все было также неброско: у противоположной от кровати стены находился угловой деревянный стол, заполненный красками и кисточкам.

Не переодеваясь, парень взял ноутбук из нижнего ящика приковатной тумбочки и обратно лег на кровать. Монитор засветился, и на экране появился рабочий стол, после нескольких кликов компьютер направил парня в чат.

Не успел Митчел коснуться клавиатуры, как под иконкой «Вылазная команда» посыпались сообщения.

Э: «Вы уже на подходе? Я уже час еду в этом душном автобусе».

М: «Скоро буду, надо заскочить в магазин за вкусняшками. Кто сегодня ответственный за фильм?»

Э: «Колеман… Марк, не бери пожалуйста газировку, Алроя точно стошнит».

А: «Почему сразу я? В прошлый раз, между прочим, не я испортил ковер в доме Митчела».

К: «АХАХ».

Мит: «Мой бедный ковер… хнык».

М: «Я говорил, что плотно поел, почему фильм опять выбирает Колеман? Это просто невозможно».

К: «У тебя просто слабый желудок».

Мит: «Мой ковееер… хнык…»

Э: «Хватит болтать, я точно знаю, что вы до сих пор отсиживаетесь на диванах. Через полчаса жду у Митчела, или я не пущу вас в дом».

М: «Но это мой дом…»

Э: «Все, отключаюсь».

Юноша с улыбкой закрыл ноут и вскочил с кровати: надо организовать перестановку до прихода друзей. Парень задумался о том, где на этот раз примоститься: в гостиной нельзя, ибо скоро придут мама с сестрой и придется быстро закругляться, а если остановить свой выбор на комнате, то Марк вместо просмотра фильма будет ныть, что экран ноутбука слишком маленький и ему ничего не видно. Но другого выхода нет: в комнату сестры, где, кстати, есть собственный телевизор, он под страхом смерти не сунется.

Остается лишь слушать причитания Марка и пихнуть его куда-нибудь в середину, чтобы ему было максимально видно.

Пододвигая кровать к стене, а стол наоборот ближе к ней, Митчел почему-то вспомнил начало их дружбы и продолжал свои действия уже с улыбкой на лице.

История нашего знакомства была такой же банальной, как показывают в дешевых фильмах. В один из обычных учебных дней в начале весны мы с Колеманом попали в переделку с местной шпаной. Причину ссоры никто вспоминать более не хотел, ибо это было слишком унизительно для самых крутых парней колледжа. Однако все помнят, чем все закончилось, а именно тем, что в драку влезли еще Марк и Алрой, и появившиеся из ниоткуда Эви вместе с преподавателем физики, с урока которого, собственно, мы и сбежали, смогли остановить беспредел. Пострадали все, но больше всех досталось Марку: бедняжке сломали руку и он месяц ходил в гипсе. Те парни, что доставили всем нам неприятности, убежали еще раньше, чем появился преподаватель, и смогли выйти сухими из воды. Никто и подумать не мог, что избиение за двором колледжа объединит нас пятерых, особенно учитывая, что Марк был предметом насмешек чуть ли не всего учреждения, а после того как он полез нас спасать (скорее всего не по доброте душевной, а с надеждой, что он сможет избавиться от насмешек, заручившись званием «героя»), мы немного изменили свое мнение о нем. Сначала наша доброта заключалась в том, что мы просто его не трогали и «любезно» попросили держать свой язык за зубами в обмен на целостность его костей. Ну, а потом как-то само перешло в таскание его учебников и, о Боже, мы опять полезли в драку. Но на этот раз причина была более-менее благородная: какая-то скотина с параллельного потока попыталась добить бедняжку ударом о гипс, и тут мы не смогли остаться в стороне.

Если вы спросите, откуда взялась Эви, мы и сами до сих пор не знаем, ведь девушка училась в заведении на другом конце города. По ее версии, она приходила навестить профессора, что являлся старым другом ее отца, но мы, в общем-то, не особо были заинтересованы в этой истории и допрашивать не стали. Но благодаря стечению таких странных или не очень обстоятельств я уже почти полтора года «терплю» их присутствие у себя в комнате по последним пятницам каждого месяца.

– Митчееееелл, открывай дверь, – судя по голосу, это ломились Эви и Марк.

Ну что за дикари.

– Держи, – Марк сунул в руки друга пару пакетов и прошел прямо в его комнату как себе домой.

Митчел только и успел, что закрыть дверь и побежать за этими двумя с криками:

– Это, вообще-то, мой дом!

Эти пятеро полчаса назад собрались все вместе и теперь закрылись в комнате хозяина квартиры, каждый нашел себе место поудобнее: Алрой и Колеман легли на кровать, Митчел втиснулся между ними, опять сетуя на то, что это его кровать и он имеет больше прав на нее, чем все присутствующие. Эви и Марк же сидели на полу, облокотившись спинами о спинку мебели, а в центре лежал ноут.

– Марк, ты давно увлекся хиромантией? – Эви выхватила свою руку из хватки парня и засмеялась. – Хватит хватать меня за руку, фильм не такой уж и страшный.

– А кто сказал, что я боюсь?!

Слышали когда-нибудь, что нельзя смущать слишком стеснительных людей или жди беды? И сейчас так же: от резкого толчка Марка в сторону слишком бурно смеющихся ребят содержимое стакана Алроя оказалось на голове Эви, а точнее на волосах.

– Черт, – девушка вскочила с пола, в спешке расплетая волосы. – Ну что за дела?

– Это тебе карма прилетела, – Марк все сидел, скрестив руки в обиженном жесте, и поглядывал на всю ситуацию исподлобья.

– Заткнись, или в тебя что-то материальное прилетит, – она показала язык. – Я сейчас.

– Какие они шумные, – девушка прошла в ванную комнату. – Ну вот, даже свитер испортили, – шум воды из-под крана приглушил смех остальных из соседней комнаты.

Она непринужденно продолжала тереть испорченную вещь, но в какой-то момент мыло выскользнуло из ее рук и девушка словно выпала из реальности, устремляя взгляд на зеркало. Эви ранее никогда не завязывала свои волосы в косу или хвостик, потому что считала длину до плеч слишком короткой для таких причесок, но после встречи с ребятами ее вкусы изменились. И сейчас смотреть на распущенные пепельные волосы ей было непривычно.

Девушка отчаянно пыталась смыть пятно, но делала только хуже: горло свитера полностью намокло и ткань осела вниз, выставляя вытатуированную на шее алую розу с шипами во всей красе.

Придется как-то пытаться скрыть ее хотя бы до вечера.

«Девочка, моя дорогая Эви. Твоя душа – лишь пустой сосуд».

«Я не сосуд».

Нежеланные воспоминания лезли в голову, но стук в дверь вернул ее в реальность.

– Эви, ты там не утонула?

– Иду я, иду!

С того дня дома у Митчела прошло чуть больше трех недель, и с наступлением весны все расцвело. Это касалось не только погоды, но и душ людей. Весна – время жить и любить, не так ли? Но Алрой так не считал, раз целый день просиживал у экрана своего компьютера, ни разу не выйдя на улицу! А причиной всей этой баррикады была игра, которую ему не удавалось пройти уже месяц. Парень был одним из тех, кто предпочитал уединение шумной компании, именно поэтому он сейчас сидит в своей комнате, а не в парке с ребятами. По правде говоря, ему всегда трудно удавалось сближаться с людьми, и этот недостаток лишь укоренился с возрастом: помнится, что и с одноклассниками-то он впервые заговорил после трех месяцев обучения. Родители говорят, что эта замкнутость связана с его чувством одиночества с детства, ведь он является единственным ребенком в семье. Но они ошибаются. В тишине Алрой чувствует себя спокойнее, он чувствует истинную свободу и умеет ее отделят от одиночества. Он вовсе не одинок. Алрой не любит шумные компании и к настоящему времени сильно привязан лишь к узкому кругу людей – его родители и с недавнего времени эта шумная четверка, что везде несет за собой лишь один хаос.

Даже тогда, полтора года назад, Эви потащила парня на задний двор, где были слышны крики, и если бы не ее самодеятельность, он никогда не пошел бы туда сам, даже не обернулся. Главное, что девушка, толкнув его в гущу событий, сама убежала под его возмущенные взгляды: вероятно, она поняла, что ее действия были бесполезны и отправилась за преподавателем, который и остановил весь этот ужас. Алрою пришлось влезть в эту потасовку, чтобы не прослыть слабым туфяком, но сам он никогда бы не пошел на этот безумный шаг.

И если бы вдруг парень позже узнал, что бедных студентов избили и многим досталось, он лишь пожал бы плечами и сказал: «Сами виноваты». В первую очередь, блондин сказал бы это себе, тем самым оправдывая свое бездействие.

И вот снова. Опять. Мысли парня ушли далеко от игры, и он даже завис в какой-то мере, засматриваясь на экран компьютера: такое часто с ним происходило, в эти минуты его голова опустевала, глаза ловили одну точку, и он представлял, что находится в вакууме. В этот момент парень будто оставался один на один с собой, и это чувство, как сонный паралич, проходило лишь в определенный момент. Алрой никогда не понимал, что предшествует этому состоянию, но его приходу боялся по-настоящему. Его обволакивало какими-то красками светящихся нитей и казалось, что они разговаривают с ними на непонятном ему языке. Когда забвение прошло, парень выдохнул так громко, что даже экран компьютера запотел. Он лег на кровать, откинув подушку в сторону: сегодня Алрой не станет ничего рассказывать родителям, как и вчера, и позавчера, и… Стойте, уже два месяца он ничего не рассказывает про это родителям, точнее, приемным родителям.

Да, Алрой вырос в неродной семье и о своих биологических родителях ему абсолютно ничего неизвестно. Честно, такого желания никогда и не возникало. Кластоны растили его в полном окружении любви и никогда не давали почувствовать себя чужим и ненужным. Однако сын совсем не был похож на своих родителей, что являлось весьма логичным обстоятельством в связи с ситуацией: образ зеленоглазого юноши с белыми как молоко волосами заставлял зародиться в головах окружающих странным мыслям, смотря на всю рыжеволосую родню парня. Но ему было все равно, что говорят и о чем думают другие. Они его родители, а он их сын. Это его правда.

А об остальном он просто забудет.

– Блин, моя шея болит уже неделю. И это так угнетает.

Пока в одной части города Алрой предавался странным эмоциям и чему-то подобному, эти ребята решили гнать грустные мысли подальше и предаться веселью в парке аттракционов. К тому же недавно комната страха была отремонтирована и перезапущена – разве это не повод для веселья?

– Марк, у тебя вечно что-то не так. Вы с Алроем можете создать юнит по нытью, – Колеман усмехнулся и протянул руку стоящему рядом Митчелу для удара кулаками.

– Заткнись, ради Бога, раздражаешь.

В последнее время парень начал проявлять неподдельную злость к любым шуточкам или подколам ребята, на что те лишь странно оглядывались между собой и старались не будоражить вулкан еще больше. Сейчас повторялся уже знакомый сценарий, но уже с другим концом.

– Эй, хватит вести себя как истеричка. В чем твоя проблема? – Митчел чуть поддался вперед, но Колеман, увидев сжатые кулаки Марка, оттянул того назад.

– Оставь его, он просто без настроения, – блондин развернул друга в противоположную сторону. – Пойдем в тир, я хочу пострелять. А Марк, – он посмотрел на брюнета и увидел искры в глазах, – подойдет к нам, когда успокоится.

Парень смотрел вслед друзьям и не мог понять, что происходит. В последнее время у него постоянные странные перепады настроения и вспышки гнева, быть может это из-за непрекращающихся издевок в его сторону, или он просто сегодня устал больше обычного.

Да. Наверно, он просто устал.

Когда ребята исчезли из виду парень развернулся и уверенно пошел вперед.

Продолжая вести мысленный диалог с самим собой, взгляд Марка зацепился за знакомый силуэт.

– Юри? – невысокая девушка стояла у колеса обозрения и ждала своей очереди.

Парень сначала было подумал, что он обознался, но, приблизившись на пару шагов, понял, что нет. Это определенно была она.

Только вот что она забыла в таком месте, да еще вместе с соседским мальчиком?

Решив получить ответы лично от нее, брюнет быстро настиг девушку и бесцеремонно потянул за предплечье. Только его пальцы коснулись ее кожи, как заряд тока прошелся между ними.

– Ай, – парень отдернул руку, – ты меня током ударила.

– Вы кто?

– Что? – Марк поднял взгляд, потирая запястье.

– Я спрашиваю, кто вы? Мы знакомы?

– Юри, – Марк заливисто засмеялся, заставляя девушку отойти на пару шагов назад вместе с мальчиком. – Что за шутки? – чтобы там не говорил парень, в голубых глазах напротив четко виднелось недоумение и ни намека на шутки.

– Откуда вы знаете мое имя?

Марк честно не понимал – это новый розыгрыш? Она решила над ним посмеяться? Но прежде чем он озвучил свои мысли, девушка уже развернулась и, схватив мальчика за руку, направилась к аттракциону.

– Стой, – резкая хватка за предплечье и визг девушки.

– Вы что, больной?!

– Марк, – Колеман и Митчел удачно подоспели, пока неприятная ситуация не переросла в настоящий конфликт, – успокойся.

Колеман разжал хватку парня и оттолкнул его подальше от напуганной девушки.

– Она сказала, что не знает тебя, значит, так и есть. Ты просто обознался.

Ошеломленный парень смотрел вслед парочке, которая поймала момент и уже удалялась все дальше, и не понимал – он сошел с ума или что значит весь этот цирк?

– Обознался? – Марк продолжал смотреть на место, где ранее стояла Юри, и его взгляд выглядел больше растерянным, чем злым. – Она моя кузина, и я с ней живу! Как я мог обознаться?

– Что? – друзья ошарашенно посмотрели на Марка. – У тебя есть кузина?

Вопрос остался без ответа, когда странную ситуацию прервал неожиданный звонок.

– Ответь, это тебе звонят, – Митчел, до этого стоявший молча, толкнул друга в плечо.

– Да?

– Колеман, – взволнованный голос матери заставил сразу напрячься, – ты нужен дома.