Читать книгу Цикл Акаме, Тернистый Путь, часть I - Селиц Янор - Страница 2
I. Потерявшейся Мальчик
ОглавлениеШел какой-то год. И не один из людей так и не знает всего, что происходило тогда. Два Солнца и раздробленная Луна, заодно со странным красноватым кольцом из осколков некой планеты, уже давно стала нормой, хоть и можно было расслышать парочку забитых до краёв легенд, которые местные перекидывались друг с другом будучи пьяными. Весь мир поделился на два города, которые не имели названия, и разделили их через огромную стену, которая была там, и зачем она и, уж тем более, откуда – не ясно, и вряд ли уже узнает кто-то, ибо правды неоткуда черпать, или просто никто не говорит её, держа в секрете все эти годы.
По полю разбросаны каменные остатки людей, все были напуганные, бежали откуда-то, от кого-то, и ломать их боялись, ведь верили, что они живы, а кто-то думал, что оживут, отчего крушили их, в надежде, что так лучше, но первые всегда оберегали, хоть и безуспешно, как видно по раскрошенным в труху некой части статуй. Пройдя дальше, в соседний лес, встретишь огромного робота, точнее остатки статуи, она тоже была, как камень, и хранится та, как некая историческая архитектура, и прозвали её «мехой». Легенды утверждают, что именно она являлась причиной уничтожения прошлой цивилизации, другие говорят, что их использовали люди на войнах…
И во всем этом поле вела одинокая тропинка, а па ней путник. Пять катан за плечом, на спине ворочал огромную коробку из еловых досок, закрепленную тугими кожаными ремнями. Вся одежка была бледно-малинового цвета: грубый шерстяной балахон, свисающая до пола, перчатки кожаные. Лицо его было скрыто за пустой, бледно-малиновой маской, будто выпуклая дощечка, без глаз и без отметин, лишь с царапинами, ито из-за долгого ношения, и шарф того же цвета, и высокий капюшон.
Остановился он по пути, пытаясь выгнать приставшему к его ногам желтоволосого мальчика, который в слезах кричал что-то странное для нормального поведения, но мужчина не слушал, только пытался прогнать ребенка. Этот странный для него парень был грязным, непричесанным, явно был отшельником, но чертовски привлекательным, что походил даже на девушку, и голос у него был практически подходящим. Был довольно высоким, худ, предпочитал желтые цвета: клетчатый кардиган, довольно зауженная, без застежки. Глаза ярко-голубые, выразительные, кожа мягкая, без ссадин, без морщин, прыщей и прочего, и неестественно желтый цвет густых, давно не стриженных, волос.
Тот не знал, и узнать откуда-то не мог. Приставал мальчишка на всех встречающих его в пути, и думал, что делает он все правильно. Хотя не шибко нежный удар по голове приводило его в чувства, или, скорее, отшибало их, после чего бежал наутек. И, видимо, кто-то подшутил его незнанием, и подшутил серьезно, что он воспринял всё слишком близко к сердцу…
– Придурок, – первое, что услышал он, – Слезь с меня!
– Ну пожалуйста!
– Нет, и еще раз нет! – сказал тот жестко и решительно, как никогда раньше, – Да даже если бы хотел, все равно нет!
– Ну почему-у-у?
– Идиот, я не стану!
– Ну пожалуйста! Мне все равно недолго осталось.
– Да отстать уже от меня, не собираюсь я на тебе жениться!
– Ну почему?
– Потому что я мужик, придурок!
Желтоволосый парнишка дернулся от удивления, явно не тот ответ ожидал услышать от девушки, и завис на пару секунд, подняв голову, а глаза расширил, и не видно не было ни воспитания, ни ума каких-либо, ни прочего, что имеется даже у деревенщин. И как он только выжил в мире, где обычная травка ночью обращаются в бритвы и рвут все к чему коснуться. И ранее люди такое задавали, и шутились на эту тему, что слышно было за соседний бар. Но ответа так и не нашли, да и оставили этот вопрос нерешенным, уж слишком всем плевать было про какого-то парня, льющий слезы на мимо проходящих женщин, выбегая из соседнего леса. Из соседних кустов.
– Ладно, – закричал он вновь, всё также ноя, но слезы фальшивые, видно было, – Хоть кто-то будет близкий!
– Да отъебись уже от меня!
– Нет! Мне нужен друг!
– Мозгоправ тебе нужен, наркоман херов! – завопил мужчина, взявшись за маску, – Была б моя воля, я бы тебя этими пятью катанами прирезал! Вот только, блин, не могу!
– Так у тебя же коробка есть, – резко воскликнул он, оторвавшись от штанов
– А? Ах, да, точно! У меня ж коробка есть! – затянул мужчина, убавил тон, и злостно ухмыльнулся.
Мужчина отстегнул правый ремень и вытащил со спины деревянную коробку. Желтоволосый мальчик слегка в недоумении, но вскоре отлип от мужчины и с криками погнался прочь, а мужчина, размахивая коробкой бежал следом по тропе. По тропе, которая вела в город.
– А ну иди сюда, мелкий засранец!
– Я понял, понял уже! Я другого друга найду!
– Идиот, не так друзей заводят!
– А как тогда?!
– Иди сюда, я тебе покажу как надо!
– Может лучше расскажите?!
– Я тебя в эту херову коробку запихаю и в ебеня отправлю, ублюдок!
– Какой же вы плохой друг!
– Я не плохой друг, просто ты идиот!
По сторонам были видны деревянные дома и отчетливо слышен смех людей. Стали видны торговые точки, лавки, где торгуют специями, травами, и прочими вещами для быта, а впереди, прямо по дороге, вели двух кобыл под узды с добром на повозке, и мужики, что делали перекур, пока другие разгружают коробки. Желтоволосый не заметил, как раскинул их и погнался дальше.
Он завернул направо, сойдя с тропы, юноша выбил дверь какого-то высокого трехэтажного дома, а по коридору вперед вело к окну. И хотелось выпрыгнуть, как вдруг… он. Окно отщелкнулось, распахнулось, тело мужчины с коробкой неожиданно оказалось впереди. Тот подобного точно не ожидал, но сейчас не время было разбирать происходящее, и потому, взявшись за перила, побежал по ступенькам вверх. Но и там он был, выбегал из другого коридора, и на третьем, последнем, этаже явился из неоткуда вновь.
Ноги сами зашатали, завернули, побежал торопясь со всех ног к тому же окну, и времени на раздумье не было зачем, просто бежал. И готов было уже выпрыгнуть с третьего этажа, если бы не явился снова из неоткуда, не схватил за шкирку и не запихал в коробку, крича невнятно: «Суйся давай, суйся!», пока тот издавал дикий испуганный вопль.
* * *
Учитель открыл дверь, вошел в класс, махнул ладонью, чтобы ученики сели, – Так, сегодня все на месте? – сказал он, и бросил папку на стол. Ученики переглянулись взглядами.
– Все на месте, – прозвучало откуда-то из класса, – Ну, то есть как обычно…
За первой партой, на самом краю, возле двери, сидел единственный из всех, кто спал, уткнувшись на парту руками имитируя подушку, и кто даже не вставал с парты, приветствуя учителя, остальные сидели серой массой, явно скучали. Учитель был молод, высок, стройным на вид. Под низом джинсы, на теле серая футболка, а поверх накинул черную кофту до колен, с рукавами до локтя. И белая, как кость, маска овальной формы, такой же пустой, с двумя черными линиями, начинающие откуда-то сверху и резко обрывающиеся на уровне глаз, где, видимо, и были дырки, чтобы видеть, и скрыв остальное высоким капюшоном.
Но в класс вошла фигура, выбила с ноги дверь, учитель подскочил, черноволосый проснулся, и весь класс спохватился, ёкнули, крикнули, папка со стола свалилась на пол. «Ты задрал меня тащить! Куда ты меня тащишь?», – отчетливо слышалось ворчание с проёма, – «Слышишь, так не честно!». В комнату, с грохотом, бросили коробку, и вошел тот мужчина в маске, вскользь произнес: «ваш потерявшийся ученик?», стукнул по коробке ладошкой, развернулся, и, под неуместный смешок, ушел.
– Эй! – испортило тишину визг с коробки, – Может выпустите меня?
Никто так и не ответил. Черноволосый парень, рядом с которым сидел, положил ноги и дальше продолжил дремать.
– Понятие не имею, что ты там натворил, но видимо что-то серьезное, раз уж в коробке тебя принесли…
– Я ничего не делал, он сам за мной побежал!
– Он не мог за тобой просто так побежать.
– Мог! И сделал! Он на мне жениться хотел!
Весь кабинет мигом заполнился неугасимым хохотом. Учитель тяжко вздохнул и поднял с пола упавшую папку.
– Так… продолжаем урок.
– Выпустите меня!
Его тут же успокоили, ударив с ноги по крышке, да так, что удар прошелся и по его голове, спокойно пройдя через коробку.
– Ай! – воскликнул он, – Как ты умудрился ударить меня через коробку?!
– Затки пасть, – недовольно выразился тот, – Коробка
– Сам ты коробка! – ответил он
– Ага, кто бы говорил…
Снова раздался смех, более сдержанный и скромный, чем прошлый. Учитель вздохнул снова, слегка пальцами пару раз гулко, но громко, простукал по столу, чтобы успокоить учеников и продолжил урок, подняв себя со стула.
– Выпустите меня! – снова повторил. Остальных это уже приводит к раздражению, особенно черноволосый парень, который матом начал крыть, лишь бы заткнулся поскорее.
– Акаме! – встрял учитель, – Прекращай давай
– Да, блин, он сидит тут минут пять от силы, а задрал меня больше, чем вы меня! – класс вновь ржет, и из коробки доносится злосчастное хихиканье
– Акаме! – повторно встрял учитель, покачивая головой, – Что за обращение к старшим?
– Вам что-то не нравиться?!
– Мне? – указал тот на себя, – Мне всё не нравиться. Я-то думал, что ты, обладатель двух ное, будешь самым лучшим в классе, а на деле ты… Вот почему я тебя должен обучать?
– Э-э, извините, а что такое этот ваш… ное?
– Ное тебе не подвластно, поэтому сиди в своей коробке молча и дай мне обучить будущих охотников, – проговорил учитель, но ответить на вопрос так и не удосужился
– Охотники? – удивленно подскочил он, – Я тоже хочу быть охотником!
– Я тоже много чего хочу, но я же не несу этот бред кому попало…
С резким хлопком вылетела дверца ветхой коробки. Тот вышел из неё, встал, распял, мильком пробежался взглядом по классу, посмотрел на разбуженного, и явно недовольного им Акаме, после устремился на учителя. «Вы думаете я не стану охотником?» – сказал он уверенно, четко и громко, чтобы услышали с соседнего кабинета, но в ответ лишь шутка: «Не станешь!». «Нет! – вписался он первее, чем класс успел заржать, – Я стану охотником!». И тут же смех. Акаме даже от стыда взялся за голову, а учителю пришлось утихомирить учеников…
После. Секундная тишина…
– Погодите-ка, это случайно не тот потерявшейся ученик?
– С чего это? – ответил учитель
– Желтые волосы, бабье лицо, голубые, как и он сам, глаза, ебонутое поведение, имя не назвали… Да это ж он!
Класс опять затих, а учитель повернулся с настолько загадочной физиономией, что сквозь маску можно было разглядеть.
– Эй! – кивнул тот
– Да? – ответил он. Голос был сухой, напуганный
– Ты где все это время был, придурок!! – класс вновь захохотал
Для него это было удивлением, что учиться в академии. Всё, что он знал про неё, это то, что там обучают неких охотников. Нарциссичных типов, таких даже без униформы разглядеть в толпе можно. Он бежал от подобных как можно дальше, пытался не встрять у них на пути, мало ли какую еще шутку выдумают? Но всё было безуспешно, всё равно находили… Академия охотников была для города неким предметом гордости. Единственным местом, которая выглядела интеллигентнее, чем остальное, а обучающиеся, коих было ровно тьма, а, может, и еще больше, шутили, что, якобы, академия стоит больше, чем сам город, на котором оно построено, и шутили так, до тех пора, пока не поняли, что это, скорее, правда. И затихли мигом…
Класс захохотал еще громче от удивленного ответа.
– Я даже не знаю, что с тобой делать, – учитель отвел взгляд в окно. Достал из шкафчика ручку, открыл журнал, поднял упавшие бумаги, учитель явно был неуклюж, – Говори кто ты и как звать, реще.
– Оу! Я…
– Ну?
– Меня зову-у-ут…
– Только не говори, что ты имя своё забыл! – раздраженно вписался Акаме
– Ну…
– Ладно, фиг с ним, если ты умудрился имя свое забыть, то что дальше будет с тобой?
– Да не забыл я свое имя! – настаивал он
– Ты еще скажи, что имени у тебя нет!
– Да не знаю я имени своего, я даже понятия не имею, что это
– Возраст… Возраст скажи, мне нужно хоть что-нибудь, чтобы я тебя знал.
– О! Это я знаю, мне… 18-ть лет.
– Ох, приплыли, ты у нас, оказывается, выпускник…
– Оу, я, выходит, окончил академию?!
– Ага, окончил. Три года хрен знает где прошлялся и приперся на последний день. Ладно, если бы как Акаме, он-то хоть появлялся на занятиях, а тебя, придурка, вся академия искала…
– Выходит я уже завтра охотником стану… – пробубнил у себя под носом, уже улетел в мечтания.
– Каким еще охотником? Кому ты вообще всрался?!
– Буду мечом демонов рубить… – продолжал он
– Эй! Ты меня хоть слушаешь?
– Э, нет, – откликнулся он
– Короче, мы с тобой отдельно поговорим…
– Мы?
– Да – мы, со мной будет еще кое-кто, ибо за ошибки надо отчитывать, а за такие ошибки, которых ты понасовершал хуеву гору, вообще вышвырнут от греха подальше. Поэтому реще садись за свободное место и молча сиди на своем первом и последнем занятии!..
– Ок…
Он пробежался мильком по классу вновь: за самыми последними партами девочки активно сплетничали, слегка подшучивая над происходящим, но он все отчетливо слышал, особенно если прислушаться, но делал вид будто глух. Единственный, кого он знает по имени, Акаме – не спит, только облокотился на левую руку и глядит на доску своими усталыми глазками. Но свободных мест не было. И когда сказал, в ответ резко прилетело: «На пол тогда садись!». Но он предпочел коробку.
– Так, класс, – начался урок, – Давайте, наконец, начнем, а-то из-за гостя пол времени благополучно прое… Мда.
Учитель подошел к доске и стертым остатком мела начал писать сегодняшнюю дату – 4-е октября 23-го года 1-ой эры.
– В общем, многие из вас завтра станут охотниками…
Угрюмо обрадовался кто-то.
– Мдэ… Вас разделят по три члена, каждый должен владеть отдельным ное…
– Что за ное? – резко оклемался он, перебив учителя
– Опять?
– Ну, пожалуйста, я просто тупой, как хлебушек, мне надо все отдельно объяснять…
Учитель слегка покачал головой, но все же решился кратко рассказать…
– Ное делиться на три категории: ное слуха, зрения и обоняния…
– Ное слуха, – перебил, – Это когда прислушиваешься и видишь отзвук колебаний и силуэт существа? При, э, второй печати…
Все в классе резко замолчали…
– Чего?
– Ты что… Ное владеешь? – пробубнил учитель
– Ну да, а что, нельзя?
– Кто тебя ное научил? И о какой второй печати идет речь?
– Да-а… никто не учил… И, печать… печать, э, вторая.
– Тц, садись давай, клоун, и дичь мне всякую не неси…
Он сел, хоть и не вставал даже…
– Да, – продолжает учитель, – Ное слуха примерно так и работает, что, кстати, и логично, вот только то, что ты сказал – невозможно.
– Почему?
– Почему? Слушай, я тебе потом объясню, а сейчас у меня дела есть поважнее, так что сиди и слушай… Э-э, попав в отдельную группу, которыми руководят, в основном, «Клинки», вы получаете второе имя – название клана, на случай если вы будете учеником Клинка более высокой касты, разумеется, – учитель откашлялся и ускорил темп, – Клинки высшей касты выбирают, основываясь на психоанализе личности, и его оценкам в той или иной области…
Кто-то поднял руку, учитель обратил:
– В каком это смысле «в той или иной области»? То есть нам не обязательно было учить прям всё, а что-то конкретное?
– Теоретически – да…
– Тогда для чего всё это?
– Для общего развития… Понимаешь, когда охотник не знает математику или, хотя бы, историю своего города – это плохо… но допустимо. Высшие Клинки как работают, – учитель посмотрел на него, он спал и не вникал в суть. Учитель сел за свой стул, положив стопу на бедро, – Они анализируют учеников в той или иной группе и пристально за ними следят. Берут психобазу, анализируют, и, если ты, вдруг, психопат, коих сейчас ровно… все. То медиком или хиллером ты вряд ли станешь.
Учитель снова замолчал, посмотрел на спящего него и вздохнул с видным горем. Дрыхнет, как и сам Акаме.
– Вы все перейдете на учебу к Клинкам, не к Низшим Клинкам! – подчеркнул учитель. Всё обучение охотников делилось на три этапа: сначала подготовительный курс три года в академии: базовые науки, травы, монстроведение, психоаналитика каждого ученика, может и еще что-то, что не было рассказано. Следующий этап – отправка к Клинкам на учебу.
Все они делились на три касты: Низшие Клинки (1-я каста), Высшие Клинки и просто Клинки (2-я каста), с них и начинается второй этап, где идет более углубленное обучение техникам фехтования и ное – важного элемента, отличающего охотника от обычного проходимца. И третий этап, пока неизвестный ему, но известно, что туда попадают гении, или даже еще похлеще, но явно не каждый второй из людей. Но вот сами люди всегда были уязвимы: болезни, травмы, психические расстройства, со всем этим букетом к обучению не допустят. Кого-то оставят на еще один год, а кто-то, особо одаренный, будет отучиваться все три года, перед тем как стать охотником. Этот ответ явно был направлен в его адрес. Он резко отклемался ото сна, вскочил с коробки, завысил тон:
– Что?! То есть я должен сначала отучиться, и только потом становиться охотником?!
– Вообще-то, да…
– Я на это не подписывался!..
– Сначала тебе надо отучиться в академии, потом каким-то левым боком попасть в клан и только потом, может быть, станешь куском ходячего мяса, под погонялом «охотник».
– Такое не может быть! Я должен стать охотником!
– Ты не сможешь стать охотником…
– Я стану охотником! Я стырю катану у того мужика и буду бороздить по миру, убивая всякую ересь!
– Тебе сначала надо академию окончить…
– Я не могу окончить академию! Я должен стать охотником! Сейчас же!
– Ты не сможешь стать охотником, ты даже понятия не имеешь зачем они нужны…
– Ну должен же быть способ стать охотником без вашей академии, – заныл он
– Такой, как ты – не сможет…
– Господи, кто-нибудь скажите уже ему, – кто-то тихо перешепнулся из класса
– Скажите ему что?! – добавил он, резко повернувшись в сторону шороха
Все в классе резко и притихли, и удивились, ибо никто из тридцати обучающихся это не услышал, а он…
– Да, – начал учитель, – Есть способ стать охотником, не учась в академии, нужно, чтобы кто-то старший по касте из Клинков, взял тебя добровольно… Вот только тебя, придурка, никто не возьмёт! Да и не сможет в придачу…
– Что? То есть я должен сделать так, чтобы меня… кто-то добровольно взял?
Учитель тяжко вздохнул, покачал своей головой по сторонам и сухо сказал: «Да…». Он резко обрадовался, широко улыбаясь, встал напротив класса, и, обрадовавшись, закричал, развел руки вверх. И стоял так, пока, спустя секунд десять, не прозвенел звонок и не вышел последний из класса, таращась в потолок, обращая на себя внимание…
* * *
На дворе, за академией находился участок: столы, скамейки, всякая живность – больше походило на парк, но оно лишь являлось некой зоной отдыха, или столовой, ну или игровой площадкой, народ включал воображение, и кто как для себя решал. А воображение у народа било ключом, лилось через край башки. Потому что нормально объяснить как охотники умудряются за долю секунд придумывать сколько и шуток, и розыгрышей, и прочей ереси, так и не смог…
В центре стоял каменный фонтан, большой такой, мозолящий глаза, массирующий ушки. Оттуда лилась лазурная вода, которую пить было нельзя, горькая на вкус, и рвать потянет через секунд пять, не меньше; но красивый перелив цветов из голубого в бирюзовый, заставило некоторых богатеньких людей использовать лазурную воду в качестве украшения двора и интерьера, к тому же рыбы и другие морепродукты, которые плавали там – получали бессмертие, и погибали лишь тогда, когда выпускали рыбешку из воды, где она на мгновенье обретала черный окрас и испарялась, испуская легкий черный дымок. Даже штраф полагался за убийство ни в чем не повинных рыбок. Ученики сидели на скамьях, перекрытыми деревьями, другие ученики, с другой группы видимо, сидели также – на скамьях, но уже в другом месте, – в конце парка.
Он подошел к аккуратной каменной дорожке и решил найти Акаме, пока он единственный с кем хотел познакомиться. Найти было непросто, в той-то толпе серых однобоких лиц, но пробежавшись дважды по округе, все же наткнулся на него и смог в полной мере осмотреть его: темно-черные волосы, с острыми концами, скошены назад, по бокам слегка выбриты, а там, на боках, были очертания линий, за ухом, но едва различимы; лицо было гладкое и мягкое, видно было, что все еще молод, но не настолько занежена, как у него, и на девушку не был похож, как он, а вот на пидора – более-менее; поверх накинул черную неотёсанную кофту с капюшоном и расстёгнутой молнией и без рукавов, и чистую серую футболку. А на левой брови и на ухе красовался пирсинг. В таком виде он стоял посреди круга, закрытой каменой изгородью – местная арена, где ученики сравнивали силы друг с другом, которая ареной, по сути, не являлась. И являться не могла.
Он увидал его, уткнувшего в телефон, и подбежал поближе… Но остановился, ибо справа шли неспешным шагом трое из ребят, либо из другой группы, из какой-то «не той». Либо и вовсе не охотниками не являлись. Все здоровые, напичканы шрамами и порезами, а один и вовсе со шрамом на пол лица, с вяленой другой половиной, прожёванной и отпущенной. Тот стоял посередине, по всей видимости главный, и по виду эти трое похожи друг на друга: футболка с черепом, кожаная курточка и кольцо из серебра с символикой банды – волчья морда в профиль.
Один приспешник, справа, с прыщами на все лицо, другой с носом перекошенным, сломанным. Два брата и оба урода…
Он присел на едва заметную скамейку, левой ладонью дотянулся до мочки правого уха и закрыл глаза… Мир вокруг стал темным, едва было разглядеть руку свою, но, вскоре, были видны отзвуки людей. Он обратил на них внимание, сконцентрировался и, когда ное очертила силуэты, наблюдал…
– Акаме! – крикнул парень по середине, – Давай к нам! Поговорить охото…
– Вас же трое, да?
– Ну да, а чё? – гавкнул главный
– Ну вот разговаривайте между собой…
К ним стали подходить больше людей, больше силуэтов и отзвуков, заполонили собой всё вокруг. Он правой ладонью коснулся до мочки левого уха и держа так, стал концентрироваться на них троих. Отзвуки всех бандитов были чисты, мигали белым, это был звуки стука сердца, напоминало так, и никто из них не жаждет драки или других проблем. Обычное обращение из любопытства.
– Не, ну так дело не пойдет, мы с тобой базарить хотим, сечёшь?
– Ага… Говорите только быстрее, я занят…
– Ну, братан, я понимаю дела не в проворот, дамы отбоя не дают, но можешь щас своё эксцентричное ебало вырубить? Мы тут на спарринг пришли… Ну?
– Драться хотите?
– Не ну чё так резко-то? Мы ж все-таки не звери, давай для начала, э. Поговорим. Вот, поговорим, как интеллигентные люди, – тот закатал свои рукава, встряхнул руками, шмыгнул носом, – Ты же помнишь наш уговор? Найдем тебя, дадим пизды, а дальше как пойдет? Нет? – Акаме не отреагировал, – Слушайте все! – кричал он всем мимо стоящим, они стали кучнее собираться в кольцо вокруг самой арены, – Этот пацан поспорил, что если он проиграет, то непрекословно, без угрызения совести соберет монатки и присоединится к нам в банду!
Реакция у народа была ожидаема – безудержный смех. Видимо знали, что ничего не измениться, проиграет он или нет – разницы не имеет. «Это же Акаме!» – думали, наверно, все, – «Ему ж на всё плевать», – знали они. И только он не понимал реакции народа.
– Ты так и не сказал, что будет если ты проиграешь.
– Оу, ты прав, что ж. Пацаны! – обратился тот к толпе, – Если, вдруг я проиграю, то я плачу за всех в баре! Идет?!
– Деритесь давайте! – крикнул кто-то
– Да! Мы именно этого и ждем! – вписался еще один
– Ну чё, Акаме?
Он поглядел по сторонам, спрятал телефон в карман своих джинсов и произнес: «Ладно… Давайте спарринг, в конце концов для этого здесь я и стою».
– О, вот эт по-нашему… Погнали, братва! – махнул главный им. Вся троица пролезла через изгородь, он резко вскочил, убрал руки с ушей и едва успел «на первый ряд» сцены, ибо другие, желающие увидеть Акаме в действии мигом очутились, окружив арену еще кучнее…
– Короче, правила просты – кто пизды получит, тот и проиграл…
– Ну да, логично…
Все четверо стояли, глядели друг на друга бойкими взглядами, народ собрался весь, чуть ли не придавливая друг друга. Но вскоре, после зрительной перепалки, двое из бандитов двинули первыми, пока бандит со шрамом давал сигналы на пальцах руки.
Акаме уклонился от удара одного из них, скрутил руку атакующего, с ноги в грудь ударил по второму, что тот скривился, сделал первому подсечку, свалив с ног на землю и с вертушки с ноги всёк по голове второму, когда тот был почти готов ступать, но лишь отлетел от удара назад, и уже оттуда отклемался и встал…
Он стоит по середине: спереди второй, сзади первый, сбоку выжидающий третий. Акаме глядел по сторонам, ждал и пристально рассматривал единственную сторону, где не было никого. Третий, который со шрамом, подбежал к нему, те двое шагнули назад, но не от испуга, будто выжидают подходящего момента. Он несколько раз ударил по нему, но Акаме уклонился от всех атак, и, когда тот открыл шею, вдарил ладонью со всей силы, но он лишь схватился за место удара и отступил, шагнув на шаг назад.
Он вновь вступил, замахнулся кулаком, но Акаме схватил летевший в его лицо удар, размахнулся ногой в летевшего на него сбоку бандита, что тот ударился об изгородь, из-за чего слегка прождал. Другой бежал на него, Акаме двинул третьего, держав кулак, напротив второго и размахнулся с ноги по бандиту в шраме по брюху, но тот лишь выхватил ногу, дернул к себе, но Акаме крутанулся, с другой ноги ударил по лицу ему, и, когда упал мигом прокатнулся по земле и сделав сальто, встал на ноги…
Акаме стоял рядом с оградой, те трое встали стеной напротив его взгляда. Бандит со шрамом подавал сигналы рукой, пока остальные двое пытались косвенно перекрыть его собой.
Акаме отвел свой взор слегка назад, на глазах стали видны мелкие черные штришки – яркий признак ное зрения. Там кто-то еще, и он, с ружьем наготове, бежал впредь, расталкивая народ. Акаме почуял странный сырой запах, быстро летевшего на него, он крайком глаза глянул, выхватил кусок булыжника, со силы брошенный в него, и мильком увидя одного бежавшего в него, уклонился от биты другого, четвертого из члена, оставшего позади, метнул камень в того бежавшего на него, с локтя всёк по лицу четвертого, крутанулся и в полете вырубил с ноги его. Тот, другой, лежал, придерживая нос, отступил, поползя на шажка два назад.
– Использовать четвертого, – говорил Акаме, взглядом наперекос смотря на вырубленного им бандита, – Чтобы застать меня врасплох?
– Ты же знал о нем, верно?
– Вы его даже прикрыть не пытались, вовсю маячил где-то сзади с битой в руках, а ты, – указывает пальцем на главного, – Подавал ему сигналы лапой своей….
– Хера се, я ж его не просил маячить где-то неподалеку, ах, лады…
– Накажешь его потом, а, что насчет драки? Закончим её? Можно, кстати, сказать, что бой был неравный…
Главарь покумекал, скривил задумчивое лицо и взглядом прошелся по толпе зрителей. Все стояли взбудоражено, ждали ответа его, но он поднял рукав, глянул на часы, крепленное на запястье внутренней стороны, словно как у военных, и промолвил: «Эх, не сможем…». Времени было мало, где-то минута или и того меньше. Радостные возгласки смотрящих, особенно женских, Акаме пользовался особой популярностью у противоположного пола, сопровождали его из арены, но он уходил молча, спустив нос на землю и положив руки в карманы джинсов, направился прочь, как можно дальше и не в академию, а куда-то рядом.
– Акаме! – выкрикивает главный, рукой махая над головой, – Не забывай в бар припреться, сёдня я плачу! – но его тело уже давно пропало, он завернул за академию и там, словно исчез, его шороха желтоволосый уже не слышал…
* * *
Прозвенел еще один звонок. Он шел следом за учениками, пытаясь узнать кабинет его группы, хоть они и были с распахнутой в наружу дверьми, но учителя, что обучали всех, будто две капли воды, друг на друга похожи: черный длинный, не доходя до колен мантия, накинутый и маска, белая, скрывающая все лицо, с двумя полосами черными, с верха до глаз. Но найти кабинет было непросто, но знал, что находилась на самом верху трёхэтажной академии, осталось только встретить случайно, один шарахаясь по кабинетам. Но он был найден. Двери кто-то отворил, учитель вышел, махом головы позвал его и отошел обратно.
– Я слегка в академии заблудился, – войдя в кабинет и стоя на пороге, произнес он.
– Давай-давай, заходи, – зовет учитель, подгоняя его. Он присел на коробку, служащая в роли стула и, положив руки на колени, опять-таки задремал…
– Акаме, опять пропал? – продолжал учитель, – Рин, поищи это «чудо», может он где-то рядом
– Хорошо, – не второпях сонно произнесла и взялась за мочки своих ушей, поставила такую же печать, которую ставил он, прикрыла глаза, выжидала, а класс, словно замер, косо глядя на неё. Завидовали поди. Он приоткрыл глаз и, спросони, сделал тоже самое, левой схватил за мочку уха, и проглядывая вокруг, развидел чьи-то отзвуки, что нехотя блуждали вдали от академии, но Акаме среди них не было.
– Я его опять не слышу, – сказала она
– Ясно, другого можно было и не ожидать, – учитель встал со стула, продолжая урок, – В каждой группе по 30-ть человек, как я и говорил, вас поделят по трое, вас будут учить Клинки, ну и так далее. Теперь, специально для нашего «гостя», расскажу для чего нужны охотники… – он резко раскрыл глаза, слегка наклонился вперед и скривил серьезное вдумчивое личико…
– Охотники – это специальные мечники, служащие для выявления и убийства Сталкеров, – это такие монстры, которые досаждают людей вокруг своим присутствием и своими жестокими убийствами. Также охотники выполняют такие простые задачи, как нахождение, поимка, убийство всякой внеземной херни, именуемыми монстрами и т. д.
– Сталкеры что, так сильно провинились? – учитель и весь класс посмотрели на него, как на идиота…
– Что? Я серьезно говорю…
– Эх-х, Сталкеры являются основной проблемой для всех нас, охотников создали и тренируют, чтобы перерезать их, и если ради этого насильно заставляют детей учиться, а потом страдать на тренировках, значит есть за что они провинились…
– Типо за то, что они есть?
– Господи, какой же ты!.. Эх, Сталкеры – могущественные существа, те кто слышит истории, как они в одиночку деревни перерезают в дрожь бросаются, они были слишком сильны, слишком умны, их было слишком много, их хитростью можно было позавидовать, а те, кто не зассал вступить против них…
– Тут же погибали, – продолжил Акаме едва ли войдя в класс. Он шел бесшумно, едва перебираясь с ноги на ногу, плывя, словно призрак. Все тут же обратили на него внимание, хоть он тут стоял, выжидал момента
– Ты где пропадал? – сказал учитель
– Гулял, – сухо ответил он. Голос был раздражённым, неприятным и… неестественно странным.
– За твои гулянки, тебя отчислить собирались…
– Мне плевать, даже если не стану охотником, я все равно буду охотиться на Сталкеров, – сказал тот не своим голосом, чужеродным и брезгливым
– И ты тоже хочешь убить всех Сталкеров? – задался он
– А ты что?! Нет?!
– Но ведь если они убивают людей, значит на то есть причина, – он поднялся с коробки и продолжил настаивать:
– Чтобы убивать не нужна причина! – грозно выразился Акаме
– Нет, – перекрикивал он, чуть-чуть повысив тон, – Учитель сказал, что они хитрые, умные существа, значит у них есть своя голова на плечах. Они просто не могут убивать без причины.
– Чтобы – убивать – не – нужна – причина! – снова по словам выразился Акаме. Только более раздраженно, более грозно
– Если они способны думать, – сквозь тишину добавил он, – То у них должна быть причина убивать.
– Если у них есть башка, а там есть мозги, и этим мозгом они могут думать, то они должны знать, что за каждое их убийство они получат суровое! Жестокое наказание! – видно, что у Акаме кончается итак малое терпение, – Ты, вообще, слышал легенды о Сталкерах, чтобы спорить со мной?! Нет? Тогда скажи, в чем смысл твоих слов?
– Ничто – никто – никогда – не – убивал – без причины!
– Монстры не имеют причины. Они убивают, чтобы лишь потешить себя и себе подобных. А мы пытаемся выжить. Мы пытаемся искоренить эту неведомую хрень из нашего мира!..
– Устраивая бойню для защиты мы лишь устроим длинную и бессмысленную войну! – перебил он, – Если они способны думать, если они такие же, как и мы, если у них есть голова и они способны ею думать…
– Чем они, блять, думать будут, а? Башки у них нет! Мозгов там нет! Думать им не из чего! Они просто ходят! Просто убивают! Всё! – класс мигом затих, Акаме, дрожа руками, успокоился, выровнялся и раздраженно стоял…
– Если их так много, и они настолько могущественные, тогда почему они не перерезали нас всех вместе?! – Акаме стиснул зубы, фыркнул, отвел взгляд вбок…
– Если бы они хотели нас убить, они бы давно это сделали…
– Почему они не убили нас всех?! – пробормотал Акаме, – Мне-то откуда знать?!
– Но ты же пытаешься мне доказать, что Сталкеры…
– Нет Сталкеров!
– Ты же говорил, что есть!
– Есть! Спроси у того Сталкера, который возле академии шляется! – все в классе насторожились, учитель, дрожа, привстал со стула…
– Он… Он просто тебя отпустил? – сказал учитель, дрожал и сказал… Тот явно был взволнован
– Да! Он просто пересрался и свалил! – Акаме раскинул руки в стороны, развернулся к классу, и, показывая господство, завысил злосчастный тон:
– И что? Я видел Сталкера. Хотите опишу её? – класс напугано молчал в ответ, – Это такая огромная жирная хероёбина, помните тот старый сарай, еще с прошлой цивилизации там стоял?.. Оно там, было там.
– Если он испугался и свалил, значит это доказывает, что я прав! – наставил он. Акаме стиснул зубы вновь, ненадолго замолк, но вскоре резко развернулся, махом кулака всёк по его лицу. Все ученики в классе удивились: кто-то, от неожиданности вскочил со стула, кто-то дернулся, издав удивленный, резкий писк. Учитель вылетел со стула и развел руками этих двоих:
– Спокойно-спокойно, что за кипишь с пустого места?! – выкрикнул учитель
С носа стала вытекать кровь, он придерживал рукой и грозным, боевым взглядом смотрел прямо в черные глаза Акаме. Его взгляд был измучен, потерян и пустым, что видно было своё отражение, он не такой, каким себя показывает и видит, сквозь черный хрусталь нотки доброты и чувства схожие с ним, но характер скрыл это где-то глубоко…
– Если собираешься становиться охотником – становись охотником! Но не смей! Сука, не смей жалеть противника! Будешь добрым – быстро сдохнешь!
– Так! – вписался учитель, – Я не думал, что скажу это Акаме, но родителей в академию! Оба! – Акаме слегка насторожился, хрусталь бешено дергался – он потерян, полностью. Он убрал руку с кровоточащего носа и растерялся сам, пытаясь подобрать уместный ответ
– Э, – тихо добавил он, – А кто такие «родители»?
У учителя на лице, сквозь маску, явились нотки удивления…
– Акаме, объясни ему.
Акаме стоял, растерялся также сильно, как и насторожился, стиснул зубы, фыркнул, отведя взгляд, резким шагом, раскинув и учителя, и его, порвался прочь из кабинета, выбив с ноги шаткую деревянную дверь…
* * *
Город весь встревожен, по улицам шляются охотники и Клинки, остальных закрыли и велели не выходить из дому, все они в то время были в академии, и тут же их и заперли. Он подошел к двери учителя, постучался пару раз, и после ответа: «Входите», отворил двери. Кабинет был пустым, стулья были перевернуты и поставлены на столы, а учитель глядел на разрушенный потолок, стоя у доски.
– Мы скоро сможем выходить? – начал разговор он
– Вряд ли.
– Вот как, – тихо ответил и потихоньку вошел в кабинет, прикрыв двери, – Я бы хотел поподробнее разузнать про Сталкеров.
– Хм, как ты думаешь, тот Сталкер сможет пробраться сюда?.. Оу, ты хотел про Сталкеров разузнать?
– Как бы вы хотели со мной поговорить…
– Не только я. В общем, про Сталкеров… Они, м… Не знаю, как даже объяснить, они настолько сильные, что даже никто их и не видел.
– Что? Не видел? Толку тогда охотников мучать, если никто не в курсе есть они, или нет?
– Тут дело не в этом, люди знают, что они есть, их около штук 12-ти, больше, меньше – неизвестно, но народ их не видел.
– Ясно, я тогда пойду.
– Кстати, насчет Акаме, понятие не имею какое у него там лихо случилось, но психолог с ним уже поговорил, к тому же, Клинки и охотники прочесали местность, ничего не нашли, ну и успокоили народ, сказав, что не Сталкер был, а монстр какой-то. Но ты сам сгоняй, позырь жив там он, или нет. Гораздо лучше, чем оставлять его одного
– Хорошо, – сказал он и почти было закрыл двери, чтобы пойти, но…
– Подожди, не сердись на Акаме, он всегда был… вспыльчивым. Хех, когда он только пришел сюда, такое устроил! Похлеще, чем вот это вот…
– Да? Я-то думал это я вспыльчивый…
– Скорее наоборот.
* * *
Он прошелся по полному людьми коридору, поднялся на этаж ниже, где в одном кабинете расслышал одинокое топанье Акаме. Этот самый кабинет находился на первом этаже, открыл дверь, там он, держа руки в карманах штанов, ходил кругами.
– Что-то случилось? – сказал он
– Да, – грубым тоном стал отвечать, даже не глянув в его сторону, – Кое-что случилось…
– Э-э… Клинки и охотники осмотрели округу, ничего не нашли.
– Да плевать мне, я, вообще, не просил, чтобы они округу рассматривали, теперь во, заперт тут.
– Предупредить надо было, иначе…
– Иначе что?! – перебил Акаме, – Эти придурки реально надеяться, что они найдут Сталкера?! За все 20-ть с хреном лет никого! Никого не нашли! Все попередохли хрен знает от чего и всё на Сталкеров спихнули! Никто даже не знает есть они, или нет!
– Но как-то же про них узнали?! Верно? Значит есть кто-то, кто знает правду.
– Кто?! Единственное, что знают люди – это то, что они могущественные, беспощадные, их штук 12-ть от силы, и что придумали только 10-11-ть, больше люди ничего не знают! Ни-че-го!
– Тогда что ты так завелся?! Ты же видел Сталкера.
– Видел! Вот только никто его не найдет! Никто! И это не самое ужасное, самое ужасное это то, что на меня теперь, как на придурка смотрят!..
– Почему? – перебил он
– Почему?! Хочешь знать почему?! Хорошо… Сейчас расскажу такую историю, учился у нас в академии пацан один, опаздывал вечно, то там видел Сталкера, то здесь видел Сталкера, его выгнали с города нахер и больше ни духу, ни слуху, сдох стопудова. После этого говорить, что ты видел Сталкера запрещено, но не мне, я же, сука, особенный! Стоит мне только пасть раскрыть, как тут же пиздец в воздух поднимается! А если бы кто-то сказал тоже самое, что и я, то послали его куда подальше, но это же сказал я! Почему? Да потому что я, бля, Акаме! Обладатель двух, сранных, ное! Почему я владею двумя ное?!..
С левого глаза потекла прозрачная, как стекло слеза…
– Успокойся, Акаме, ты что так завелся-то?
– Почему я так завелся?!.. Я давно хотел перерезать всех Сталкеров, хотел стать сильнее, да даже в гребанную академию поступил, чтобы охотником стать, но, как только я увидел Сталкера, я ничего не смог сделать! Понимаешь?! Ничего!
– Что они тебе такого сделали?
– Что сделали?! Ты хочешь знать, что сделали?! Хорошо… Шуруй давай за мной! – Акаме выдвинулся, шел к выходу, скача через парты, и, взяв его за шкирку, выгнал на улицу…
На дворе стоял сумрак и едва видная, белая пелена, город был, словно мертв. Они зашли за второй корпус – соседнее здание академии, перелезли через высокий забор и спустились по склону вниз:
– Ты же жалеешь Сталкеров, считаешь, что они ничего не сделали! Ну, ничего, я тебе покажу, что творят Сталкеры, – бубнил и спускался Акаме
– Покажу тебе всю правду, – продолжал Акаме, – Ты же так хотел стать охотником, вот только Сталкеров убивать не хотел. Ну, ничего, увидишь – поймешь!
Посреди пустого поля, меж желтыми травами из исхудалых черных, на вид прожженных, досок, стоял одинокий сарай и вела ко входу едва заметная каменная дорожка, между которыми росли цветы и виднелись мертвые травинки. Небо стемнело, стремительно ступал вечер, с облаков, в крапинку, лил дождь, а белая пелена густела, скрывая собой забор сзади них. Акаме шел, грозно переставлял с ноги на ногу, не обращая на все внимание, шел ко входу. Но, вскоре, развернулся, пристальным взглядом глядел, как тот, дрожа, калачиком сидел на голой земле:
– Ты что сидишь?! А ну иди давай!
– Не пойду, – заревел он, – Мне страшно!
– Мне плевать! Если ты сам туда не пойдешь, то я тебя силой туда вхерачу! – Акаме схватил его за одежку и утащил в глубь, пока тот издавал громкий, пронзительный вопль. Тот выбил двери сарая и швырнул его внутрь:
– Видишь?! – рявкнул, едва войдя внутрь
Он приподнял голову, приоткрыл веки и проглядел по сторонам: заплесневелое сено, брошенная по углам, сломанный шкаф, прикрывал еще один выход, потерянные мечи, наполовину сломанные и разбросанный глиняный сервиз по холодному каменному полу, но ничего другого, что могло вызвать интерес во всем этом хламе – нет.
– Акаме… Тут ничего нет…
– В смысле-то?! – он резко шагнул внутрь, прошелся вокруг, – Где?! Тут была одна, на части порубили!
– Может ушла? – сказал он, уже стоя на ногах
– Куда?! – размахнул руками Акаме
– Акаме, тут ничего, сарай, как сарай, успокойся…
– Успокоиться?! – он поднял деревянный брусок с пола, с ноги сломал ветхий шкаф, державшая выход, и выбил дверь.
– Куда ты собрался? – задался он
– Искать её…
– Один? Палкой? Если найдешь, что будешь делать? – Акаме раздраженно глядел, молчал, будто язык проглотил…
– Идя неясно куда ты рискуешь нарваться на тупик.
– И что ты мне предлагаешь делать?! Тупо стоять и забить про неё?
– Для начала успокойся, рано или поздно мы её найдем…
– Когда это твоё «рано или поздно» наступит?! Уже прошло 20-ть лет, а мы еще ни одного не убили, понимаешь?!
– Понимаю, но один убить ты его не сможешь.
– Нет, смогу! И сделаю! Пускай знают, что мы тоже живы, что тоже можем дать отпор!
– Ты один ничего не можешь!
– Нет! Это ты ничего не можешь! Вы ничего не можете! Люди начинают забывать кто такие Сталкеры! Все считают охотников отбросами, ведь даже они понятия не имею, для чего нужны! А я тебе напомню для чего: охотники – высшие мечники, служащие для нахождения и убийства Сталкеров! Вот только никто не собирается убивать их! Даже государство запрещают распространять информацию про них, хотят сделать так, чтобы забыли, как страшный сон!
– Ты считаешь охотников отбросами, потому что они не выполняют то, для чего нужны? Но даже если бы знали где находятся Сталкеры, то они бы их не смогли убить.
– Вот именно! Никто! Ни на что! Не способен! Потому что никто не хочет ловить Сталкеров, думая, что их нет… Вот ты, для чего ты стал охотником?!
Он молчал в ответ, ибо не знал ответа…
– Вот видишь. Кого не спроси – никто не знает…
– Даже если Сталкеры существуют, даже если он где-то рядом – ты один не сможешь его убить.
– И что?! Думаешь кто-то пойдет со мной?
– Я пойду…
– Ты? Ты даже в сарай войти боялся, нахер ты мне нужен?!
– Ты, типо, хочешь забрать всю славу себе?
– Славу? Ты думаешь я ради славы охочусь на них?!
– Убив хотя бы одного Сталкера ты уже станешь героем в глазах остальных, разве нет?
– Я тебе рассказывал, что стало с тем, кто говорил, что видел Сталкера, но только говорил, что видел его! А если кто-то скажет, что убил одного, то он не станет героем! Он станет изгоем, все начнут этого лжеца презирать, даже, если он и убил Сталкера, он должен хранить это в строжайшем секрете! Особенно, если убил его ты! Ведь ты уже совершил одну ошибку, сказав, что ты не видишь смысла убивать их!.. За это я тебя, кстати, ненавижу…
Акаме замолк, тот опустил голову и молчал, даже двух слов связать не мог у себя в голове. Вокруг была тишина, было отчетливо слышно тяжелое дыхание Акаме и гулкое стрекотание насекомых, летающих в округе.
– Посмотри, – начал он, – Уже прошло много времени, даже ночь наступила, он уже, как давно убежал… Ты не найдешь, даже не пытайся.
Акаме, фыркнул, бросил палку на пол и затих…
– Не он… А она… – тихо пробубнел Акаме и пошел прочь, сложив руки в карманы…
* * *
Улицы были проверены и спустя несчитанных часов рассмотра вновь открыли. Он сидел в баре, в шумном, за барной стойкой, возле исхудалого на вид бармена, который всё тер и тер фарфоровую кружку и пару стеклянных стопок вафельным полотенцем на, удивление, чистым. Бокал был до верху заполнен пивом, безалкогольным. Сам не выбирал, предложили за него, ито только, чтобы отстали и не мешали слушать дикий смех рядом сидящих бандитов и тех троих, главный из которых, как и обещал – платил.
– Слыхал, один из Сталкерюг район приметил, возле академии, походу…
– Ясное дело слышал, кто ж не слыхал об этом? – ответил ему другой, – Акаме случайно сболтнул, своей выходкой всех на уши поднял…
– Ты думаешь, – отвечает ему третий, – Он наебал нас?
– В смысле, а?
– Ну Акаме-то жив? Жив. Значит не видал никакого Сталкера… – он отхлебнул пиво, оно, как и подабает пиву, пенилось…
– Ну, кстати, логично.
– Да наёбщик он, точно… – и он отхлебнул пиво, – Хотя… Сказали, что он вякнул случайно, когда с каким-то хером срался.
– Не, ну это ж… Акаме! Ты реально думаешь, что он будет гавкать, что Сталкера видел, налево и направо? Вот и я думаю, что – нет
Он встал со стойки, не допив напиток, и аккуратно подошел к ним…
– А? – обратил на него внимание, – Ты кто?
– Я тот, кто говорил с Акаме насчет этой темы, – ответил он
– Оу, вот как… Ну и чего он там сказал? – пробормотал один, едва держа смех
– Да ничего особенного, там проматерил немного, здесь поорал немного, туда завел, там поорал еще, потом полночь наступила…
Все трое заржали…
– Ну, по крайней мере, мы теперь верим, что ты реально с ним болтал.
– С чего это ты, бля, взял? Явилось тут какое-то чудо, говорит, мол, я тама с Акаме чёто-там…
– Да успокойся ты…
– Да спокоен я! – перебил, – Просто это «tupikal Akame» описал. Так и я могу явиться хоть куда, сказать, что он, этот ваш Акаме, меня в течении трех часов нахуй посылал, и всё! Дело с концом, я там, где нада, поверять дескать…
– Твою жь, что там несешь? А? И что за «tupical»?
– Да это чёто-там на языке медиков, или типа того
– Ой, глядите-ка, решил выебнуться, да сам обосрался… И что ты там имел в виду, продолжай.
– Короче, – цокнул тот, – Он-то кто такой, нах?! Он мне, вообще, ни душой, ни телом не всрался, он нам нахуй не нужон… Да я его, вообще, не знаю! Кто он, на?!
– А ты чё, всех что ли в этом городе помнишь?! Все полторы тыщи тел?
– Да, помню! И какие там полторы тыщи? Ты, ваще, видел этих житюх? Да оно все там рылом похожи, там один идет за все восемь!
К столику подошли еще трое, главарь бандитов, со шрамом со своими двумя подчинёнными, один из которых прикрыл маской сломанный Акаме нос.
– Про Акаме молотим, да? Тогда я с вами! – вписался главарь
– О, босс, тут это…
– Да слыхал я, – голос его был радостным и немного пьяным, – Ты это… Скажи, как звать-то?
– Меня? – ответил он
– Ну а кого еще?
– Ну, хе-хе, у меня нет имени, – на лице проявилась фальшивая улыбка
– Как нет? – удивился главный. Они оба присели за свободные места, двое подчиненных стояли рядом с главным…
– Не-не-не, – продолжал, – Так дела не пойдут, надо… это… погоняло дать тебе. Ну-ка… короче… ты… хорош столбом стоять, помогите, ёпте.
– Может… Русик?
– Ты щас допиздишься, и я тебя Русиком назову, – выговорил главарь, один из бандитов от смеха чуть пивом не подавился
– Хе-хе-хе, да шучу я, шучу
– Я извиняюсь, – перебил, – Многие пытались мне имя придумать, ни у кого не вышло…
– Вот как, ну тогда я придумаю, – вписался тот, кто справа
– Ну… Бляха, – продолжил, – Сложновато тебе погоняло дать…
– Не надо мне имени давай, я хотел бы задать один вопрос главарю вашей банды
– Мне чтоль?
– Да…
– Валяй, – ответил главный, отхлебнув чужое пиво
– К Акаме относятся, как-то по-особенному из-за двух ное, я бы хотел узнать, почему два ное владеет только он и почему все так бояться этого?
– С чего такой вопрос?
– Он сильно ненавидит свою особенность, к тому же к нему другое обращение, да даже вы к нему пристали как раз из-за двух ное
– Хех, ну да. Так стоп, разве? – обратился главарь одному из своих
– Вообще-то, да, – ответил прыщавый
– Ладно, хрен с ним… Короче, владеть одним ное – уже праздник, а вот владеть сразу двумя – уже что-то прям за гранью. Но людей пугает не как два ное, как нечто другое…
Главарь допил пиво, только уже с другой кружки:
– В общем… Как-то давно людишки нашли одного пацаненка, валялся на земле, каким-то хером живой еще, народ позырил на малого и чуть не прихуели, извиняюсь, конечно, за маты, но оно, вот это вот, «прихуели» – это еще мягко сказано, понял?.. Короче, он уже владел ное и его мигом швырнули на осмотр, с этого момента пошло-поехало. Увидели второе ное, и никто в душе не чаял как такое робит-то ваще, но, как бы, во бродил и бродит один с тремя ное, и всем норм, вот только тот, сука, мелкий, и года нет, а уже два, гребанных, ное!.. Ну инфа просочилась до остальных, и тут, как один, начали молоть, что это еболуга с другого измерения, ёбнуть её надо, пока не поздно…
– Этот пацан был Акаме?
– Да, вот только с именем случилась заварушка странная, прошло пару лет, это чудо уже говорить как-то научилось, точнее мямлить и странные, внеземные звуки издавать, владело оно ное покруче всяких Клинков тогдашних, потом приперся четырехглазый и задал, наверно, самый тупой на свете вопрос – как, бля, тебя зовут. Остальные, как давай ржать, ну оно-то ясен хрен, не ответит, но оно сказало, мол, звать меня Акаме! С этого момента люди задумались – ебануть эту неведомую хрень, которое еще и имя имеет, или превратить в охотника и надеяться, что оно не разъёбет всю планету к херам…
– Все же решили сделать из него охотника, чтобы на Сталкеров ходил?
– Возможно так, они хотели убить его, слишком боялись, потом приперся трёхнойный, и пацаны в халатах сказали, мол назвало оно себя, как Акаме, но поговорить с ним не выйдет, потому что разговаривать не умел, конечно они добавили, что убить его собираются, ну ты знаешь девиз наших врачей: «если никто не поможет, и мы не поможем», но тройной сказал, мол, пустите его, он должен стать охотником. Конечно, пацаны в халатах покумекали, но долго кумекать они не могли, поэтому выпустили его, надеясь, что оно и поперережет Сталкерюг… Ну, как-то так
– То есть они все испугались какого-то пацана, который владел двумя ное, хотя не боялись того, кто владел всеми тремя?
– Ты чё, жопой слушал?!
– Да нет, вроде…
– Тогда я пошел…
Главарь встал с кресла, подвыпивший и шатаясь пялился куда-то и махал руками, зовя своих подчинённых:
– Вы двое, вы где, бля?!
– М… мы здесь, сэр, – судорожно ответил подчиненный со сломанным носом
– Сзади чтоль?
– Да-да… Сзади, – ответил другой. Он развернулся в их сторону, помахал рукой, зовя к себе, после шагнул и пьяный свалился на стол, там и уснув…
* * *
Это был последний день. Как ему сказали – день становления детей в охотников. Целая церемония, проходящая в стенах академии. Он забежал в город, прямо из улицы, где провел свой день, после бара. На часах у башни в центре города короткая стрелка слегка не доходила до восьми часов. Они все куда-то шли, радостные готовились к предстоящей церемонии, и только он не понимал, что происходит.
В академии, куда он забежал поговорить с учителем, вдруг, повстречался еще один из Клинков, сильно на него смахивающий: высокий, чуть ли не на голову выше ростом от него, из-за чего довольно худой; лицо было вечно грустным и, будто безжизненным; он не носил меча, и не имел глаз, они были полностью черные, как и его густые и давно не мытые волосы, неуклюже собранные назад и завязанные в косу; а ногти раскрашивал в черный цвет и выглядели больными; Одет в темный кардиган с молнией и закатанными до локтей рукавами и капюшоном, а саму молнию застегивал полностью, но нижней «собачкой» раскрывал до груди; а на безымянном пальце левой руки было черное кольцо с более темными завитками, данные кольца принадлежали Клинкам из высшей касты.
Тот шел по пустому коридору, совершенно один, прямо глядя вперед, но желтоволосый паренек не растерялся, как только увидел, сразу помчался, крича что-то, чтобы обратил на него. Но споткнулся, упал на пол, Клинок заметил, хоть и отвернулся тут же. Но стоило ему сделать шаг, как вдруг…
– Ага! – раздался голос где-то снизу. Он схватил незнакомца за ногу, чтобы и тот не сумел убежать, – Попался!
Клинок не отвечал, вообще не реагировал, даже пытаться как-нибудь отцепить приставшего мальчика не пытался, только руки положил в карманы своего балахона и молча глядел на него, не сменяя лица:
– Я хочу быть охотником! Хочу охотиться на Сталкеров! Хочу быть сильнее! Ты, вроде, мой друг, значит должен меня обучить! Ты слышал?!
Из соседнего кабинета, выбив дверь, вписался полного тела мужчина, с усами, плешью на затылке и клетчатой рубашке, которая на один размер меньше нужного.
– Что тут!.. Какого?! – его чуть удар не схватил, и, сильно испугавшись, стал кричать еще громче:
– А ну свалил от него мелкий урод! – выразился тот и, вмещавшись, стал прогонять его, – Ты что вытворяешь, разве так в ученики просятся?!
Мужчина, своей твердой хваткой, схватил за шкирку его и бросил к себе. Кабинет толком не рассмотрел, но обои были бежево-желтых оттенков, а дверь деревянной.
– Всё, господин Киро, можете идти спокойно… – едва выговорил он и закрыл дверь, – Клинок развернулся и спокойно ушел, делая вид, будто ничего и не было…
– Слышь ты, – обратился мужчина, – Ты чего такого вытворяешь вообще?!
– Э… Хотел в ученики попасть… – ответил ему он
– Какие ученики?! Ты хотя бы знаешь об кого ты сопли вытирал?!
– Э… Нет
– Вот именно! А тебя, придурка, ни один из Клинков не возьмёт!
– Я что-то делал не так?
– О-о! Да! Ты все делал не так!
– Ну почему? Вы же видели, что он хотел взять меня в ученики!
– Не хотел и не возьмет! Из всех будущих охотников – ты самый худший! И мало того, что ты три года хрен знает чем страдал, так еще и нагло просишь стать охотником!
– Но я должен стать охотником! – тщетно настаивал он
– Ты?! Сначала академию окончи, потом уже иди куда угодно! Куда угодно, только не к охотникам! Вон, к поварам из местной забегаловки, отличное место, была бы возможность, я бы, вообще, там повесился…
– Ну почему? – перебил он. Мужчина взялся за лоб, тяжко и громко выдохнул, после своим грубым голосом продолжил.
– Как тебя зовут?
– У меня нет имени…
– Воспитания нет, мозгов нет, имени нет, что ты вообще такое?! И почему ты все еще живой?!
– Так мне откуда знать?
С коридора он расслышал четкие шажки, стремительно идущие вдоль кабинета, а за ними еще одни, только он резко распахнул двери, вмещавшись в разговор учитель, стал порывисто говорить:
– Директор!.. Там, короче… Этот… К церемонии надо.
– Успокойся, сначала скажи, кто ты
– Я 26-ой, э… Учитель Акаме
– Во как, ну давай говори, 26-ой
– Короче, церемония скоро, буквально минут десять осталось, вы нужны.
– Хорошо, я пойду, сейчас пущу этого и пойду
Учитель обратил на него внимание…
– Не парьтесь и пустите его на церемонию, – предложил учитель
– И что он будет? Позориться?
– Может быть…
– Тогда решено… Значит так, желтовласый, ты пойдешь на церемонию становления в охотника, но охотником ты, ясен хрен, не станешь, поэтому сиди смирно и жди своей участи… А я пошел
– Подождите! Есть же способ стать охотником…
– Все, заткнись, я понял, охотником ты теперь точно не станешь…
– Я не могу, – скрутился он калачиком
– Я знаю…
– Я не могу не быть охотником! Я должен им быть!
– Мне бы такую самоуверенность, – тихо высказался учитель и отошел. Директор пошел следом, открыл дверь, вышел. Он встал с пола и следом шел за ними…
На церемонии, что проходила в пределах академии, возле второго корпуса, была просторная площадь, вычищенная специально для этого дня. В три ряда установили столы с праздничным сервизом, где сидели ученики. Посередине, поодаль от них – Клинки щебетали о чем-то своём, пока праздник не начался, а по бокам сидели, следили учителя. Первый ряд, справа со стороны выхода, стояли те, кто владел ное зрения, левее те, кто владел ное обоняния, последний, слева, последним ное – ное слуха. Шум и гам перебили резкие звенящие удары чем-то металлическим, все обратили на это внимание.
– Дамы и господа, – перекрикивал всех директор, – Сегодня пятое октября! И это значит, что именно в этот день вы все, кто обучался в нашей академии, станете равноправными охотниками и впервые отправитесь в свой увлекательный, но, несравненно, опасный путь…
– Ого, – помешал он, разглядывая похожих друг на друга учителей, – А почему все учителя одинаковые? – никто не стал отвечать, лишь глазком поглядели на него
– А как их всех различают, – продолжал он же, – Может у них номер есть? На спине… О, а где наш?
– Ты можешь заткнуться? – шепотом ответил рядом сидящий
– Не могу, мне скучно…
– Подожди, – шепотом говорит другой, – Ты кто такой? Ты, вообще, откуда? Я тебя впервые вижу
– Этот что, тот потерявшейся малой?
– Естественно
– Да успокойтесь вы все трое, – отвечает задний с другого ряда, – Церемонию раз в три года проводят, имейте совесть
– Ты скажи это желтоволосому, он, вообще, не должен тут быть
Учащиеся резко начала аплодировать, что-то там кричать, и всяческий поддерживать радостный шум. Те, кто говорил, хоть не сразу, но тоже подключились, и он тоже, за компанию. Директор вышел с глаз, ушел куда-то за кулисы, и что он там говорил – понятие не имеет. «Вроде как закончили» – вскользь подумал и ринулся поглощать запасы еды, как, неожиданно для него, рядом сидящий сосед леденющей рукой своей схватил за его тянущуюся к фруктам руку.
– А-а! У тебя рука ледяная!
– Успокойся, еще не всё, – ответил тот ему, – Слово дали Джози из клана Органно – одного из Высших Клинков, сиди и слушай молча
Он не понял о ком идет речь, но расслышал неторопливые шаги, обратил внимание туда. Клинок угрюмо шагал до середины, с таким же угрюмым лицом, и угрюмым видом. Выглядел мужчиной средних лет, молод и невзрачен лицом, с ярко рыжими волосами, на протяжении всей церемонии своего лица не менял, все тот же хмурый. Носил он рванную снизу серую накидку доходящая до пят, которая облегало всё его тело, будто одеялом укутался, и за плащом хомут закрывающая шею. Черное кольцо было на правой руке, на большом. Оружие на поясе казалась странным, и не похожий оружие остальных. Это было Дайсёнато – две одинаковые катаны, но изготовленные по-разному. Один для людей, другой для монстров. Один с золотой оковкой, другой с серебряной.
– Почему все такие хмурые? – задался он
– Клинкам не нравиться эта церемония, охотникам впадлу сюда идти, а остальные не шибко любят охотников и смысла в них не видят, а сама церемония с каждым годом все хуже и хуже, вот и все
– Благодарю Самюэля Первого, что позволил мне вставить своё слово насчет… вас, – наконец, остановился тот, – Вы, я знаю, уже давно устали от всех этих пожеланиях удачи и прочей чуши, я сменю немного тему, я, подобно Кире из Атайо… – Клинок глянул на место, где должен был быть Киро, на спинке написано имя и название клана «Атайо», и оно пустовало, – Которого, как всегда, нет с нами, смысла во вас всех просто… не вижу, и желать удачи тоже нет смысла, все равно поперемрёте в первый же день…
– Эй! – перебил он, вскочив с места своего, – Что это еще за пожелания такие? Я недоволен!
Все тут же перекликнулись на него, смотрели так же, как на идиота. Джози не стал исключением.
– Ты еще кто? – невольно спросил тот
– Не обращайте внимание, это наш потерявшейся клоун, – ответил другой.
– Сам ты клоун!
– Слышь, хлеборезку захлопни…
Опять поднялся спор и шум из неоткуда, и под этот галдеж Джози шуршал да своего места…
– М-да, а я слышал, что раньше еще и музыка играла.
– Да, это правда такое было, но вон, не затыкаются, чем тебе не музыка?
– Не совсем, – вписался третий, – Сами охотники отказывались от песен и прочих концертов, раньше ведь и на инструментах играли и вокал, даже, был, а сейч…
Его перебило летящее в лицо маленькое цельное яблоко. Охотник выхватил на лету, молниеносно, прям у глаз, а за ней чьи-то крики: «Чё ты делаешь, придурок?!», и тот час ответ от него: «Обороняюсь едой!». Джози молча наблюдал, осушал фужеры с вином. Слева, облокотившись на стол, лежала еще одна, в маске, с одеждой бело-голубых тонов.
– Тут явно выделяются двое, – послышалось с её уст – Ну да, Акаме и сама видишь кто…
Нарядная одежда охотников была простой – серый пиджак, и такое носили все, кроме Акаме, напялившего ту же одежду, что и везде; и сам он – вообще не переодевавши её. Другие охотники уже скручивали, выводили из праздника вон за его вульгарное поведение, всех доставшее.
– Того парня не должно быть тут…
– И с чего это? – она подняла голову
– Ты знаешь, у меня хорошо развита память, особенно на лица, я тут каждого знаю… Еще раз повторю, его не должно быть тут.
– Может быть ты и прав, но… – она тяжко вздохнула, – Он тоже ученик из академии, – Джози этот ответ сильно удивил, будто ни разу не оплошал до этого момента
– Бред, не может быть такого. За вот такое вот поведение его выгнать должны были давно…
Тоже самое яблоко пролетело, только уже к Клинкам в лицо, но Органно схватил её, а за ней последовали крики:
– Да как он выбрался, а?!
– Он драться, оказывается, умеет!
– Вы издеваетесь, какого-то придурка повалить не можете?!
– Если о нём информации в базе данных нет, – продолжал Джози, – То его в академии и не было.
– Не совсем, в базе он есть, нету только информации о нём. Ты же встречал пустой лист? Это должен быть он
– Хм… У 26-й группы есть такой, этот «потеряшка» учиться вместе с Акаме… Но, у этой группы учатся лишь одаренные ученики, его там быть просто не могло…
И вновь тоже самое, фужер прилетел мимо, так резко, что Клинки вскочили с места:
– Да вы так охренели что ли?! Уже второе яблоко в Органно летит! Остановите вы уже эту клоунаду!
Весь первый ряд, где сидел он, встали со своих мест, окружили его вокруг и стояли в безопасности от него, в шагах двух. Подойти боялись, он явно вышел из ума, махал перед лицом чей-то табуреткой, отгонял ею народ, как отгоняют рукой приставших мух
– Вы долго будете на него пялиться?! – взъерошился впереди стоящий, – Акаме, ты самый сильный из всех нас, въеби ему! – Акаме не реагировал, спал на столе, – М-да, пользы не больше, чем от этого клоуна…
– Слушай, может, всё-таки, вмешаемся? – предложил Джози
– Сам иди разбирайся, мне некогда с детьми копошиться…
– Ты издеваешься что ли? Ты дистанционно, отсюда остановить можешь всё это.
– Не хочу, мне лень… – Джози с горем выдохнул, с той же печалью встал с места и уверенными шагами шел к нему, расталкивая своим присутствием путь
– Обещаю, я буду отбиваться! – перекрикивал он, махая табуреткой, – А ну отошли от меня!
Тот же самый рядом стоящий охотник пытался что-то выдавить в ответ, но Джози его тут же прервал, тот отошел в сторону, а он даже, видя Высшего Клинка пред лицом, всё равно решился замахнуться, что табуретка свисала над головой и с криками погнаться прямо на него. Но одно мгновение, как Джози вынул золотую катану из ножен, замахнулся ею, отрезал ножки стула, оставив тлеющие половинки на земле. Схватил за шкирку, моментально повалил на землю.
– А, вот как твоя катана от людей работает, – заметила она, – Мог бы с серебряными опилками взять, хоть бы стул не сжег…
– Оно само так получилось, машинально. Да и, вообще, почему я должен всех успокаивать, учителя же есть…
Эти самые учителя сидели по бокам на своих местах и задрали головы куда-то вверх, Джози покачал по сторонам своей, поднял вечно дергающееся тело и понёс к выходу, поведя за собой всю группу следом, но после встал столбом. Со входа медленно и, словно, бесшумно шел еще один из Высших Клинков, тот, которого встречал недавно.
– Киро Атайо! – судорожно выразился директор, появившейся из неоткуда
– Вы что тут забыли, господин Киро, – сказал Джози
Киро остановился, все остальные: Клинки, будущие охотники и сам директор – подошли поближе, чуть ли не окружив его.
– Я надеюсь не мешаю церемонии, – сказал Киро
– Н… нет, – ответил директор, – Но, что вы тут забыли? Вы никогда не объявлялись на праздник, думали, вообще, вас посчитать «мёртвым», а вы… пришли…
– Да решил разбавить обстановку, так сказать…
– И ради этого вы вмещались в церемонию? – сказал Джози, тот выкрутился с рук, маячил где-то позади
– Я возьму учеников
Все тут же встали дыбом, ни разу подобного не было, и вот. Директор стоял с непонимающим лицом, а будущие охотники стали, расталкивая, идти вперед.
– В… вы возьмете учеников?! – не поверил директор
– Да, мне нужен Акаме… – тот намёк понял, вышел, держа телефон перед лицом, и подошел к Киро…
– Подождите, – добавил Джози, – Будет неправильно обучать одного только Акаме. Да, то, что вы взяли его – уже понятно, но нужен еще обладатель ное слуха, для… полного состава команды
– Как хотите, я возьму еще одного…
– Так быстро разошлись по сторонам, нам нужна третья подгруппа, обладатели ное слуха! – в голове директора нечто ёкнуло. Он махами рук разгонял народ
– Ставлю сто оен, что он возьмет из 26-ой группы, – поспорил один из учителей, на спине группа «26»
– А поконкретнее слабо, а? – ответил другой, 25-й
– Давайте, кого можете предложить… – говорил Киро осматриваясь. Но из-за черных глаз трудно было понял куда именно уставился он – на ребят, или куда-то дальше.
– А-а… Можете взять… Рин – она славная девочка, и она лучше всех владеет ное слуха, – директор привел за руку её, – Можете, например, еще взять Томо, он тот еще задира, но владеет тем же ное на том же уровне… – все участники словно с ума посходили, директор начал, чуть ли, не трястись, Клинки стояли удивленные, все, а будущие охотники толкали друг друга, пытаясь пробраться вперед.
– Возьмите лучше меня! – кричали они все
Но желтоволосый паренек явно отличился, он не только грохотал, мешая остальным, но теперь и выбежал из толпы, напрыгнул на Киро, пытаясь повались, но не вышло.
– О, опять ты, – сказал Киро, глядя на него
Все остальные были недовольны, директор в смятении, кто-то из учителей начал открыто ржать.
– Ты куда полез, олень?! – криками выгонял его Томо, – Он тебя даже по приколу не возьмет! – Рин начала скромно смеяться, от стыда прикрывая лицо рукой…
– Ладно я его возьму, – сказал Киро, во время суматохи, похлопав слегка по голове его.
Все сильно удивились и резко замолкли. И сам такого не ожидал, потому удивился не меньше.
– Э, Киро, вы же это не серьезно? – судорожно добавил директор сквозь тишину.
– Да серьезно, а что?
Шум поднялся еще громче, Клинки стояли в раздумье, пытаясь понять выбор Киро. Акаме тоже не остался в стороне, он бросил телефон в него, и стал кричать тоже:
– Почему?! Рин или Томо – еще ладно, но этот мне нахера?!
– Причина, по которой вы взяли Акаме – понятна, но он тогда зачем?
– Вы же сказали взять любого, вот я и взял любого…
– Вообще-то я так не говорил, – сказал директор
– Значит я так понял… – ответил Киро и, развернувшись в сторону выхода, стал уходить
– Ура! – обрадовался он, и даже не заметил, что эти двое уже пропали куда-то. Едва выбравшись от угрюмых, кислющих лимонных рож, хрипло прокричал: «Вы меня забыли!», и метнулся за ними, под косым пристальным взглядом всех людей города, которые прибежали на церемонию ради Киро, под недоумевающие взгляды всех Клинков, и под раздраженными взглядами учеников, среди которых Томо – был самым злым…
