Читать книгу Прокурор с Эльтона - Селина Катрин - Страница 10

Эрик Вейсс

Бутилированной чистой воды в «Тигре» оказалось немного, как и сухпайков. Всё-таки истребители – не рейсовые лайнеры, пассажирские шаттлы или частные яхты, они не рассчитаны на то, что пилот будет несколько недель или месяцев торчать в открытом космосе. Обычно предполагается, что водители таких мелких межзвёздников путешествуют с одной обитаемой планеты Федерации на другую, где могут с лёгкостью пополнить запасы, а я, ко всему, уже давно не интересовался запасами своего «Тигра». В крошечной подсобке истребителя оказалось двенадцать упакованных в пластиковые вакуумные контейнеры стандартных порций еды межгалактической кухни – не очень вкусных, но вполне съедобных. По одному такому боксу мы в итоге и вскрыли ближе к вечеру.

При повторном и более тщательном обыске «Тигра» в бардачке на месте второго пилота Алесса обнаружила упаковку галет из овса с клюквой и карамелью, с десяток энергетических батончиков и набор шоколадных конфет с Захрана в подарочной упаковке. Последние я покупал специально для Анестэйши5 и передавал при возможности в Академии Космофлота. Это был наш маленький секрет. Алесса удивлённо подняла брови, покрутив в воздухе глянцевой коробкой с золотой ленточкой, но задавать вопросов не стала. А я понял, что символом ловеласа больше, символом меньше… Какая к швархам разница, если наш брак и так фиктивный?

Как только яично-жёлтый диск солнца начал клониться к горизонту, свет перестал резать глаза, но при этом существенно похолодало. Я с удовольствием снял солнечные визоры и помассировал переносицу. Алесса повторила за мной, устало прислонившись спиной к гигантской гладкой сизо-голубой поверхности дерева-минерала.

– Ты уверена, что тут не водится крупных диких животных? – в который раз переспросил спутницу.

Она безразлично пожала плечами, без интереса ковыряя остатки сублимированной гречки в одноразовом пластиковом боксе.

– Нет, за все остановки я не видела никого крупнее черепахи.

Я задумчиво кивнул. Ответы Алессы-Элизы идеально, как свежий типографский трафарет для пластелей, ложились на то, что я успел видеть сам. Почти всё пространство, куда дотягивался взгляд, было усыпано кристаллами – большими и маленькими, острыми и не очень – но они произрастали буквально везде, и ходить по такой земле оказалось крайне неудобно. Если бы тут водились крупные или даже средних размеров хищники, то перемещались бы точно не быстрее беременных улиток. Не представляю, какое строение ног или даже, возможно, щупалец надо иметь, чтобы бегать по такой местности. Разве что крылатые хищники? Но и они же должны где-то вить гнезда…

Между минералами лишь изредка пробивались отдельные травинки и невысокие кустики, ближе к кисельно-лиловой реке рос мох. Вот и вся флора. С таким разнообразием здесь даже крупных травоядных водиться не должно – нечем прокормиться. Разве что крупные животные, питающиеся кристаллами, но и тут возникает загвоздка с водой. Что пьют местные животные? Я украдкой попробовал воду из мелководной речки и скривился. Она оказалась невероятно, просто адски солёной. Пройтись даже по колено в такой жидкости стало той ещё проверкой на координацию и баланс.

Упитанная ярко-салатовая в лимонную полоску ящерица резво пробежалась по ближайшему кристаллу вертикально вверх и замерла на остром пике минерала. То ли мелкий варан, то ли геккон-переросток, кто их знает. Стараясь не напугать его, я медленно отложил пластиковый бокс из-под сухпайка, примерился и резко накрыл пресмыкающееся руками. К сожалению, так старался поймать будущий перекус, что чуть-чуть не рассчитал силу, и дурацкая боль пронзила правую ладонь. Однако радость от того, что ящерица поймана, перевесила неприятное жжение.

– Есть! Я поймал! Смотри!

На радостях сжал добычу сильнее и обернулся к Алессе-Элизе. Синие, как прибрежный океан, глаза посмотрели на меня слегка испуганно.

– Эрик, но зачем? У тебя же теперь кровь…

–А, ерунда. – Я отмахнулся. – Главное, что у нас теперь есть возможность разнообразить питание и в принципе прожить здесь. Если сложим небольшой костёр из этих веток, кустов и редкого мха, то ящерицу можно поджарить.

– Есть это?!

По изумлённому выражению лица Алессы-Элизы мне сразу стало понятно: она никогда не бывала в ресторанах с галактическими звездами. А ведь, между прочим, именно такая экзотика в виде флуоресцентных техорских6 жаб, глубоководных розовых устриц с Миттарии и лавовых змей делает значительный процент выручки элитным заведениям. Пресыщенные жизнью эльтонийки любят различные диковинки, и еда никогда не была исключением. Моя мать каждую вечеринку заказывала что-то необычное, чтобы блеснуть среди подруг, правда, не всегда ей это удавалось. Иногда «экзотика» переходила все мыслимые и немыслимые границы, и вяленые ласты или копыта какой-то зверюшки оказывались действительно мерзким блюдом. Но, к счастью, мясо змей и ящериц к таким вещам не относилось. Однако мне стало действительно даже немножко весело, что Алесса-Элиза при всём своём стремлении выглядеть и называться чистокровной эльтонийкой никогда не пробовала ничего подобного.

– Между прочим, мясо пресмыкающихся считается редким деликатесом на Эльтоне. Оно очень вкусное и питательное, хотя содержит жира существенно меньше, чем та же говядина. Надо только правильно снять кожицу, чтобы не подгорело. Какие-то запасные инструменты и складной нож в «Тигре» должны быть, я видел в подсобке. Пойду гляну.

Я потянулся, чтобы встать, но Алесса меня опередила. Она внезапно сердито дёрнула меня за рукав рубашки, достала из сумочки влажный спиртовой платочек и крепко прижала к порезу на ладони. Несколько бесконечно долгих секунд я смотрел, как она, закусив губу, старательно промакивает края раны, затем достаёт новый платок и на манер самофиксирующегося бинта оборачивает мою кисть.

Время свернулось кольцом и выкинуло меня в нашу первую встречу, когда девяносто лет назад худенькая полумиттарка с насыщенно-синими волосами с таким же выражением лица сосредоточенно вытирала мою разбитую бровь. Кротовая нора в прошлое. Нестабильный туннель, разрывающий пространство и время. Я замер, поражённый сходством ситуаций. Тот день я помнил очень хорошо, потому что впервые кто-то захотел мне искренне помочь. Бескорыстно, без оплаты, без тайного желания взять биоматериал на исследования или использовать меня в качестве донора спермы. Прошли десятки лет, мы оба сильно изменились, но всё будто повторяется вновь.

Ничто не длится вечно. Как только Алесса-Элиза закрепила платок на ладони, волшебство исчезло.

– Ну вот и всё. Кристалл неядовитый, но зараза всё равно может быть. Лучше не допускать нагноений, – сказала девушка и отступила на шаг, бросая платок в пустой бокс из-под гречки.

Я проследил за полётом смятой салфетки. В тот раз, на М-14, Элиза тоже выбросила салфетку в мусор. Что за ерунда? Я мысленно одёрнул себя и покачал головой. Не стоит проводить параллели с прошлым. Уж точно не с той женщиной, которая открыто говорит, что я ей не нужен.

Видимо, Алесса-Элиза что-то почувствовала, потому что вдруг резко засуетилась и начала прибираться после нашего скромного ужина.

– Ящерицы – хоть какое-то питание, но вот что делать с отсутствием воды – не знаю, – произнёс я, стараясь отвлечься от флёра воспоминаний. – Не хочу пугать, но запасов не так много, дня на три, может, четыре.

– Как «что делать»? – Алесса-Элиза замерла и с удивлением посмотрела на меня. – Так вон же вокруг столько воды. Чем не подходит?

– Она солёная. – Я поджал губы с неудовольствием. – Безумно. Не удивлюсь, если в этой реке даже рыба не водится.

– Да нет же! – воскликнула эльтонийка, перебивая. – Я говорю о кристаллах. Если у тебя есть острый нож, то просто разрежь те, которые помоложе, у них толщина стенок всего ничего.

– Что?

– Чистая питьевая вода есть внутри кристаллов. Они живые, тянут воду из-под земли, фильтруют и аккумулируют внутри себя. А реки – да, реки на Хёклу солёные.

Целый день я как идиот думал о запасах воды…

– Лиз, какого шварха ты раньше-то это не рассказала?!

Я облегчённо выдохнул, так и продолжая стоять с ящерицей в левой руке.

– Ты же сам говорил «кристаллы растут» или что-то в этом роде. Я подумала, что в курсе, – смущённо ответила Алесса-Элиза и переступила с ноги на ногу. От этой привычки за много лет она тоже не избавилась. – Октопотроиды очень любят воду, не меньше, чем миттары. Пополнение запасов воды на Хёклу из кристаллов – это первое, что они делали после посадки, как само собой разумеющееся. Мне даже в голову не пришло, что ты не понимаешь, что кристаллы тянут воду из-под земли.

– Ясно. – Я вздохнул. – Ладно, тогда сейчас за ножом схожу, и попробуем достать воду.

Воду мы доставали долго. Первые кристаллы не взяли ни мой нож, ни отодранный кусок стали с внешней обшивки «Тигра» – он оказался туповатым. Зато более мелкие «минералы-растения» – теперь я не знал точно, как правильно их называть – поддались легко. Правда, и тут оказалась своя загвоздка. Лично мне подошла почти вся вода из «стволов» кристаллов, но Алесса-Элиза очень чётко сообщила, что из тех, которые более зелёного оттенка, воду лучше не пить, а те, которые почти прозрачные, фильтруют воду так сильно, что получается практически дистиллят.

Мы перепробовали едва ли не все оттенки минералов-растений и остановились, лишь когда светило полностью скрылось за горизонтом. Кристаллы плавно стали затухать, частично передавая свет от более дальних, расположенных в десятках километров соседей. Потянуло холодным, почти пронизывающим ветром. Это несколько отрезвило. Я настолько увлёкся «вскрытием» кристаллов, что совсем забыл о времени. А вот Алесса не забыла. Её губы посинели от холода, она украдкой растирала предплечья, но мужественно молчала всё это время. Шварх, как я не заметил, что она замерзает?

– Пойдём в «Тигра», Лиз. Дым из истребителя уже выветрился, ночевать в нём безопаснее, чем под открытым небом у костра. Всё-таки какое-никакое укрытие.

Чуть-чуть поспорив, где ложиться спать, мы расстелили пледы, найденные всё в той же подсобке, в багажном отсеке истребителя. Он был не таким узким, как в «Крылатке» – по размерам чуть больше стандартной двуспальной кровати. Алесса изначально хотела ложиться спать в кресле пилота, но я её убедил, что в боковых и лобовом иллюминаторах слишком много трещин, а через них будет сильно задувать. Что касается обогрева кабины управления, то его не будет – всё топливо ушло на экстренное торможение.

Из нескольких надувных подголовников у нас получилось соорудить что-то вроде подушек. Алесса по-кошачьи свернулась клубочком и легла ближе к центральному отсеку, накрывшись пледом почти с головой. Я же так устал за день, что вырубился сразу, стоило лопаткам коснуться горизонтальной поверхности. Не помешало ни то, что пол был существенно тверже моего матраса, ни стойкий запах палёного пластика.