Читать книгу Принцесса Линдагуль и другие сказки - Сельма Лагерлёф - Страница 2

Жили-были бедный торпарь[1] с женой, и ничего-то у них на свете не было, кроме пятилетнего мальчика по имени Улле, маленькой хижины, козы Жемчужинки да ещё козла Цветика.

День-деньской торпари на подённой работе трудились; вот и огородили они выгон, где козы могли сами пастись – травку щипать. Сынку Улле оставляли они каравай хлеба с молоком, запирали его в хижине, а ключ под крыльцо клали.

Однажды вечером воротились они домой, а Жемчужинки и Цветика – как не бывало. Люди же, которые по просёлочной дороге мимо проходили, рассказали, будто видели, как злой старый тролль с Высоких гор уводил их с собой.

То-то было горя да слёз! Жить торпарю с семьёй стало куда хуже прежнего, вместо козьего молока Улле наливали в его кружку одну воду. А хуже всего было то, что, кто его знает, вдруг страшный тролль вернётся назад, сунет Улле в мешок да и унесёт с собой в гору.

Торпарь с женой каждый день предупреждали Улле, чтобы он не глядел в окошко, не ровён час старый тролль пройдёт мимо и Улле ему приглянется. А коли уж так случится, что тролль и вправду явится и постучит в дверь, то Улле, учили они, должен крикнуть: «Папа, папа!» – чтобы тролль подумал, будто торпарь дома. Тогда старый тролль испугается и уберётся восвояси.

А чтобы Улле узнал тролля, родители описали его как можно точнее. И уродлив-то он до ужаса. Вместо бровей у тролля-де кусты растут, рот – до ушей, нос – толстый, словно репа, а вместо левой руки у него волчья лапа.

Ясное дело, Улле поостережётся и будет защищаться, заверил он родителей. Ведь он смастерил себе настоящее оружие для защиты. Он вбил гвоздь в полено – и получилось копьё. Фаянсовой миской Улле наточил старый перочинный нож – и получился меч.

– Берегись теперь, старый тролль! А не то худо будет! Достанется тебе на орехи.

Однажды, когда Улле чистил своё оружие, он услыхал, как кто-то копошится за дверью. Улле выглянул в окошко и увидел какого-то малого с мешком на спине. Тот стоял на коленях и шарил рукой под крыльцом. Это был сам тролль, который явился за Улле и теперь искал ключ, чтобы войти в хижину, но Улле не признал старика; вовсе не так описали тролля его родители.

– Эй, что ты ищешь? – спросил Улле.

– О, я потерял монетку, и она закатилась под крыльцо. Не выйдешь ли ты ко мне и не поможешь ли мне её отыскать?

– Нет, – ответил Улле. – Отец с матушкой заперли меня, чтоб я не угодил в лапы злого старого тролля.

Тролль исподлобья взглянул на Улле. Любопытно, понял ли малыш, кто он такой.

– Но я-то ведь не похож на старого тролля? – спросил он, желая испытать мальчика.

– Да нет, тебя-то я не боюсь, – решил Улле. – А вообще-то я и старого тролля нисколечко не боюсь. Пусть только явится, получит от меня! Есть у меня тут и копьё, и меч, ты не думай! Глянь-ка!

Старый тролль посмотрел в окошко и стал уверять, что он ничего не видит. Тут-то он и спросил у Улле, не лежит ли ключ в таком месте, где он может взять его, чтобы войти в дом и получше разглядеть меч и копьё.

– Ясное дело, лежит, – заверил его Улле. – Ключ лежит под сломанной нижней ступенькой справа.

И в самом деле ключ был там. Старый тролль тотчас отворил дверь и вошёл в хижину.

По правде говоря, Улле обрадовался гостю. Сидеть в одиночестве ему порядком надоело, он оживился и с гордостью стал показывать старому троллю, как остро он наточил нож и какое чудесное копьё можно смастерить из гвоздя и полена. Вот было бы хорошо, если бы явился старый тролль! Досталось бы ему за то, что он украл их коз!

– Пойдём со мной в лес, – сказал старый тролль, – прогуляемся, тогда, может, и коз своих найдёшь. Я примерно знаю, где тролль прячет скотину.

Улле показалось, что старик дело говорит. Как было бы здорово, если бы удалось выкрасть Жемчужинку и Цветика!

– Пойдём же, пойдём! – уговаривал мальчика старый тролль.

– Ну ладно! – согласился Улле.

Завтрак он решил взять с собой, потому что путь к троллевым пастбищам предстоял не ближний. Разломил тут Улле каравай хлеба и рассовал ломти по карманам. Но один ломоть, как гостеприимный хозяин, предложил троллю. Хозяин ведь должен всегда делиться тем, даже немногим, что у него есть.

Однако же тролль наотрез отказался от угощения:

– Нет!

Откуда же Улле было знать, что у троллей есть одна такая маленькая особенность: они никогда не делают зла тому, от кого получили какой-нибудь подарок.

Тогда Улле съел свой завтрак один и, перед тем как пуститься в путь, протянул руку старому троллю, чтобы тот вёл его куда надо. Но тролль оттолкнул Улле со словами:

– Держись за мою правую руку – левая у меня болит.

И показал мальчику, что левая рука у него обмотана большим шейным платком.

– Ой! Ой! Бедняга! – пожалел его Улле. – Дай-ка я подую на твою больную руку, и она скоро поправится.

Но старый тролль не захотел этого. Он думал только о том, как бы им поскорее уйти, пока никто их не увидел. Дело, верно, пошло бы быстрей, сунь он мальчонку в мешок. Но раз тот сам идёт с ним по доброй воле, он по крайней мере хоть часть дороги обойдётся без тяжёлой ноши.

И вот пустились они в путь – старый тролль, а за руку рядом с ним Улле со своим копьём и мечом под мышкой, чтобы быть наготове, если им встретится злой старый тролль.

Вскоре Улле устал и сел на камень – поесть. Он уже проголодался.

Покосился на него старый тролль: не пора ли мальчонку в мешок сунуть?! Как бы там ни было, а тролль немало досадовал на то, что Улле нисколечко его не боится. Разве это дело! Куда легче было бы сунуть мальчонку в мешок, если б он орал и брыкался, как другие дети. И тогда тролль надумал напугать Улле.

– Слышь-ка, Улле, – сказал он, – подумай, а что, если я всё-таки старый тролль и есть?

– Да?! – произнёс Улле и поглядел на старика. – Нет, тролль вовсе на тебя не похож. Вместо бровей у него кусты растут, а у тебя таких бровей нет. Рот у него – до ушей, а у тебя такого нет. Вместо левой руки у него волчья лапа, а у тебя тоже такой нет. Меня не проведёшь.

– А на кого похож я? – спросил старый тролль.

– Сдаётся, на самого обыкновенного человека, – решил Улле.

Старому троллю стало так смешно от этих слов, что он громко расхохотался. И в тот же миг Улле исхитрился кинуть ломтик хлеба ему прямо в глотку.

– Это тебе за то, что ты добрый, а ещё за то, что никакой ты не старый тролль, – сказал мальчик.

– О-хо-хо, о-хо-хо! – закашлялся старый тролль и попытался выплюнуть хлеб. Но ему это не удалось. А лишь только тролль проглотил ломтик хлеба, он уже не мог смотреть на Улле прежними глазами.

Вот так чудо! Теперь, получив от мальчика ломтик хлеба, он не желал ему больше дурного – наоборот.

– Вон что, стало быть, по-твоему, я смахиваю на человека, – сказал он. – Никто мне никогда ничего подобного не говорил. Но коли я смахиваю на человека, то я, верно, и вести себя должен по-человечески. Вот послушай-ка!

Тролль вынул небольшую дудочку из кармана и сыграл какую-то песенку. И тут Улле показалось, будто слышится ему, как козы блеют.

Тролль снова заиграл на дудочке.

Улле опять прислушался и услышал вдруг топот множества козьих копытец, одни легко, другие тяжело топтали лесной хворост и мох.

Старый тролль заиграл в третий раз.

Тут что-то светлое замелькало меж деревьев, и в ту же минуту к Улле бросились Цветик и Жемчужинка, батюшкины с матушкой козы. Они сразу признали хозяйского сынка и давай его тормошить, давай его бодать. Сомнения нет, это были они, их украденные козы, целы и невредимы. Улле не помнил себя от счастья; он кричал от восторга и прыгал на одной ножке.

Но что это? Следом за Цветиком и Жемчужинкой появилась чуть ли не сотня маленьких козлят, нежных и хорошеньких, словно белые комочки мягкой пушистой шерсти.

– Откуда они? – спросил Улле, глядя на старого тролля.

– Видишь, сколько рождается козлят, когда их родители, как Цветик и Жемчужинка, пасутся у старого тролля с Высоких гор, – ответил тролль и потрепал Улле по волосам. – Однако же пора в путь, надо тебе успеть домой раньше отца с матушкой.

И не успел Улле вымолвить слова, как тролль, кивнув ему головой, поспешно исчез среди деревьев; тролли терпеть не могут, когда их благодарят. Подивился было сперва Улле, куда девался этот старичок, но тут же и думать забыл о нём и вместе со всем стадом отправился домой.

Только кто бы им ни встретился на пути, все останавливались и диву давались при виде маленького мальчика с двумя козами и огромным стадом козлят. Немало людей пошли следом за Улле до самого его дома, а когда он впустил своё стадо на выгон, изгородь со всех сторон облепили зеваки.

А тут отец с матушкой вернулись. Увидели они своего сынка посреди огромного стада коз, да так тут же и сели. Рассказал им Улле свою историю, а они только руками всплеснули да заохали.

Кто бы это мог быть? Ну, который играл на дудочке и позвал коз? Похоже на троллевы проделки, на волшебство, но не может быть, чтобы старый тролль выказал вдруг такую доброту?!

– Нет, это не он, – сказал Улле. – Хоть брови у него и густые, но они вовсе не похожи на кусты. И хоть рот у него большой, но всё же не до ушей. И никакой волчьей лапы на левой руке у него нет. Она только обмотана шейным платком, потому что рука у него болит.

– Ой! Ой! – закричали торпарь, его жена и все люди, что столпились вокруг козьего выгона. – Стало быть, это был всё же старый тролль; это он как раз и перевязывает свою волчью лапу, чтоб его не узнали, когда он рыщет по округе.

Улле без конца оглядывался по сторонам. И всё не мог понять, как это получилось: не вязался подарок тролля с тем, что о нём рассказывали, об этом старике.

– Ну, стало быть, и старые тролли могут быть добры, да, и они тоже, – наконец сказал Улле.

И никто из тех, кто видел коз с козлятами, перечить ему не стал. Однако ни один человек на свете прежде в это не поверил бы.