Читать книгу Вы нас даже не представляете. Поколение Z: попытка автопортрета - Серафима Свердлова - Страница 5

Он называет себя «самым позитивным колясочником». После его многочисленных обращений, писем и звонков в городе появляется все больше пандусов, исчезают ямы, решаются проблемы с транспортом. Его зовут Федор Тахтамышев. Ему 19 лет. Он студент Южного федерального университета (ЮФУ).

Федор уже в 10 классе решил, что хочет заниматься обустройством своего города. Он видел, как трудно живется в нем людям с ограниченными возможностями. «Большинство из них не знают законов, не знают своих прав, не ищут защиты в государственных органах, а сама местная власть вовсе не спешит прийти им на помощь, – говорит Федор. – Тогда я решил, что надо сопротивляться такому порядку. И теперь вижу: сопротивление – полезно».

Все началось с пустяковой проблемы в январе 2017 года. На одной из улиц, на подходе к светофору, была ничем не закрытая водосточная труба. Каждый раз пешеходам приходилось выбегать на дорогу. Федор несколько раз писал в администрацию района, которая перенаправляла его в разные департаменты. Дело в том, что железную сетку на трубу поставили за один день, а для того, чтобы начались работы, ушло два месяца. Теперь по этой сетке благополучно ходят и мамы с колясками, и бабушки, а раньше там была глубокая и широкая яма, которая мешала всем. «Теперь просто бальзам на душу, когда мимо проезжаешь», – радуется он.

МЕЖДУ ТЕМ

«Матильда» и Николай II. Скандал вокруг фильма Алексея Учителя. Депутат Госдумы Наталья Поклонская обвинила режиссера в клевете на Николая II. Она 43 раза пожаловалась на фильм в прокуратуру и назвала просмотр картины «грехом». В интернете пользователи заявляли, что Поклонская влюблена в Николая II, а некоторые православные активисты грозились поджечь кинотеатры, в которых будет показан фильм.

После этого Федор познакомился с человеком из городской администрации. Ему стало легче устранять проблемы, связанные с дорогами и транспортом: «Недавно построили трамвайную остановку возле моего дома. Раньше к трамваю было невозможно подойти из-за грязи и ям. Мы установили около десяти пандусов на площади возле нашего лицея. А сейчас положили пятнадцать метров асфальта, сделали петлю: одна линия дороги идет в автопарк, а другая в сторону моего университета». Теперь Федор может сесть в трамвай и доехать до своего университета.

Он твердо убежден: «Если есть желание выйти из дома, ты всегда найдешь способ что-то сделать. Главное – переступить внутренний барьер, преодолеть стереотипное убеждение, что если у нас плохо устроена жизнь, то это навсегда».

Настойчивый колясочник уже успел несколько раз побывать на местном радио и сняться в передаче «Нефутбольная страна» от «Матч ТВ». Команда телеканала искала героев для сюжетов, посвященных городам-организаторам чемпионата мира. «Журналисты узнали, что в городе есть колясочники, которые активно болеют за футбольную команду „Ростов“. Еще в нашем футбольном клубе двенадцать лет проработал человек с ограниченными возможностями, два года назад он умер, это тоже привлекло внимание. Кстати, этот сюжет вызвал бурю обсуждений, после него установили три пандуса, и мы с начальником отдела дорог совершили рейд по проблемным местам», – рассказывает Федор.

Он говорит, что с 2011 года в России действует государственная программа «Доступная среда», но в Ростове она недостаточно реализуется. Например, в магазине не сделали пандус, ты обращаешься в прокуратуру. Выносится предписание, но чаще всего это просто штраф, который для юридического лица небольшой. В итоге магазину проще заплатить, чем переделывать структуру здания. Федор предлагает решение: «Надо усиливать штрафы и наказание. В Новороссийске к каждому магазину пристроен пандус. Но этого добился один человек, местный действующий юрист. Он попал в автокатастрофу и стал инвалидом-колясочником. После этого стал писать письма в прокуратуру и добиваться установки пандусов».

СЛОВАРНЫЙ ЗАПАС

Спиннер. Игрушка в виде трех вращающихся лопастей. Одни ее обожали, другие ругали на чем свет стоит, но продавалась она все равно везде и с успехом.

Чтобы не действовать в одиночку, нужна инициативная группа. В Ростове существует много некоммерческих организаций, которые занимаются инвалидами, но чаще всего они устраивают мероприятия, направленные на их социализацию: поход в театр или кино. «Это не борьба за свободное передвижение колясочников. Выходит, что каждый сам по себе, и организации не разбираются с пандусами. Они не активны. Мне говорят: „Создай свою“. Но для этого нужно время, а у меня его мало, поэтому я действую как физическое лицо», – объясняет активист. Он не видит в городских органах власти людей, готовых активно выступать за социальную поддержку незащищенных слоев населения. А сами колясочники чаще всего не знают, что у них есть, например, право поменять свою жилищную площадь.

Федя вспоминает об идеальном для колясочников городе – Хельсинки. Там он свободно передвигался на автобусе и мог спокойно проехать по всем улицам. Ему не нужно было ждать, пока кто-то поднимет его и перенесет через бордюр. «И так должно быть в каждом городе. В первую очередь очень важна транспортная доступность. Также необходимы пандусы ко всем муниципальным учреждениям: полиции, школам, больницам, – перечисляет он. – Нужно обеспечить и выход инвалида из дома, иначе все бессмысленно».

Единственное, что смутило в Хельсинки Федора, это местные жители: «Они как-то неестественно улыбаются, у нас в Ростове большинство людей искренние». К Феде ростовчане всегда относятся доброжелательно и приветливо. Но иногда ребенок на улице начинает показывать пальцем. «И тогда мать бьет его по рукам и кричит: „Отвернись!“ Зачем же так? Лучше объясни ему, почему я в коляске. Не скажу, что страшно, когда ребенок показывает пальцем. Намного хуже, когда так делает взрослый человек», – говорит он.

Когда Федор с сестрой на колясках гуляют вместе с родителями по городу, люди останавливаются и смотрят: «Мама говорит: „Как будто в зоопарке“. Я уже к этому привык и не обращаю внимания». Федя связывает такую реакцию с советским прошлым, когда считалось, что инвалид не человек, а вот его ровесники уже относятся к этому иначе. «У меня в группе в университете двадцать пять человек, и никто ни разу косо не посмотрел. Мне всегда помогают подняться на четвертый этаж. Кстати, очень запомнился момент, когда перед сдачей ЕГЭ меня тщательно досматривали. Тогда я почувствовал себя наравне со всеми. Редко такое бывает».

Екатерина Мищук

Декабрь 2017