Читать книгу Волчица - Серафима - Страница 25

***

Семён уже выл, как загнанный зверь – рвался в лес, но Аннушка была непреклонна. Впервые в жизни Сёма решил ослушаться запрета и сбежать. Ночью, как заправский партизан, он принёс в свою комнату верхнюю одежду, чтобы рано утром, пока Аннушка ещё не проснулась, ускользнуть от её всезнающих синих глаз к своим волкам.

В четыре утра, Семён, как шпион, в полной темноте оделся и бесшумно стал спускаться вниз. В доме всё было тихо, раздавалось мерное посапывание деда, да стук старых настенных часов с кукушкой. Семён, убедившись, что всё спокойно, прокрался на кухню и только протянул руку, чтобы взять кувшин молока, как тут же зажёгся свет.

За столом в полном лесном облачении сидел дед, возле него стояла улыбающаяся Аннушка, стол был накрыт.

Семён, аж сел от неожиданности.

– А я тебе давно говорил, что он выздоровел – ухмыляясь проворчал дед.

– Конечно, – съязвила Аннушка, – но я же врач, я должна была в этом убедиться. Теперь – полностью довольна. Здоров, и может бежать к своим волкам.

Семён непонимающе переводил взгляд с одного на другого, и не знал – радоваться ли ему, или обижаться. Ведь он давно уже был здоров и полон сил, но из уважения к ним – оставался дома. А теперь выясняется…

Аннушка подошла к Семёну, обняла его за плечи и прижав к груди прошептала:

– Не сердись, я действительно должна была убедиться. Теперь вижу – ты здоров и полон сил, раз сбегаешь один в темноте. Она поцеловала его в макушку и взъерошила его волосы, как часто делала в детстве.

– Завтракайте, а потом бегите по своим делам, лешие вы мои…

Плотно позавтракав, взяв с собой побольше «вкусностей» для своих волков и кувшин молока с ложкой дикого мёда для Малыша, Семён помчался в лес. Дед предложил подвезти его на вездеходе, но Семён отказался. Слишком долго он не был в своём лесу.

Ему хотелось пройтись, подышать свежим морозным воздухом, «поздороваться» со старыми вековыми соснами, «спросить» как они пережили остаток зимы без него. И пусть идти было тяжело, ноги то и дело проваливались под снежный наст – для него это было наслаждением – снова ощутить свободу и единение с природой, почувствовать себя хозяином леса, расправить плечи и дать телу почувствовать собственную силу, стать тем, кто он есть на самом деле – свободным волком.

Солнце медленно показалось на горизонте, поднималось едва-едва, как будто ещё не отошло ото сна и всё ещё потягивалось. Лес начал оживать и просыпаться. То тут, то там раздавались первые трели разбуженных птиц, ещё немного и над головой зашумят тысячи и тысячи крыльев, это «деловые птичьи родители» полетят по своим важным делам – добывать пропитание, «стройматериалы» для новых гнёзд.

Семён любил весну. Весь лес словно пробуждался от длительного холодного сна, и спешил наверстать упущенное им время. Ещё далеко до капели и звона ручьёв, но первый миг пробуждения – он так сладок. Всё кажется, что деревья, отряхнувшись как старые псы, скинут с себя выпавший за ночь лёгкий снег. А величавые гордые лоси будут медленно шествовать, прокладывая путь себе и своим новорожденным отпрыскам, наклоняя друг к другу головы, словно приветствуя, как чинные господа.

А вот и ручей, что, просыпаясь пробивает себе дорогу сквозь тонкую корочку льда. Ещё чуть-чуть, и он дома. Дома… Какая странная мысль, вряд ли берлога старого медведя – его дом, но он чувствовал родство с этим местом. Сейчас он услышит знакомое повизгивание, обнимет своего пушистого волчонка, а потом пойдёт проведать свою спасительницу, вторую мать. Как всё странно, наверное, у нормальных людей нет таких ощущений. Но ведь он… Он «лесной», поэтому ему можно. Улыбнувшись своим мыслям, Семён перепрыгнул ручей в самом узком месте, протёр миску Малыша снегом и налил туда свежего молока.

И вдруг, сзади на него кто-то набросился…

Оказавшись лицом в снегу, прижатым к земле, Семён сначала решил обороняться, и уже было занёс руку для удара, но услышал хриплое дыхание и радостное повизгивание. Малыш.

– Малыш! – заорал Семён, тут же набрав полный рот снега. Он попытался перевернуться на спину, но не тут – то было, тяжесть, какой он не чувствовал, когда лежал в полуобморочном состоянии в берлоге, и тот вес, что придавил его сейчас, не был похож на маленького волчонка. Все четыре лапы, что не топтались, а просто прыгали по нему – не давали даже сделать вдох, не то, что перевернуться. Тёплое дыхание и мокрый язык залез казалось везде, и в уши, и в рот, и в нос. Малыш, соскучился! Семён собрался с силами и кое-как перевернулся на спину, и тут же оказался под бешеным танцем радости всех четырёх лап серебристого волка, что уже не был маленьким пушистым щенком, который не давал его в обиду тогда, в берлоге. Это был молодой, сильный и довольно крупный подросток, но он узнал его. Узнал его! Семён почувствовал, что подступившие слёзы щиплют глаза, он обхватил руками это беснующееся на его животе чудо, обнял за шею и изо всех сил прижал к себе. Зарывшись носом в пушистый мех, он поцеловал волчонка в красивый чёрный кожаный нос и сказал: «– Привет, Малыш!»

Малыш всё не давал Сёме подняться, он всё скакал и скакал по нему, облизывая всё, до чего мог дотянуться – лицо, руки, шею. Семён был счастлив.

Да… Дед видимо забыл сообщить, что волчонок теперь довольно большой, и запросто «завалит» молодого лося.

За спиной раздался приглушённый рык. Малыш остановился и, наконец дал подняться своему гостю. Семён, кое-как охая сел. Перед ним стояла Волчица. Она была великолепна. Семён ещё никогда не видел таких красавиц. Огромная, с белоснежной, пушистой шерстью и глазами цвета зимнего неба. Она стояла перед ним гордая и свободная, сильная и смелая, королева тайги, супруга Волка, мать Малыша.

У Семёна перехватило дыхание.

Она внимательно смотрела на него, а он глаз не мог от неё отвести. Потом, что-то до боли знакомое мелькнуло в её взгляде. Семён протянул к ней руку, и шепнул:

– Ну, здравствуй, спасительница.

Волчица подошла ещё ближе, всего на один шаг и лизнула его в лоб. Семён ошалел – она его поцеловала. Понимая, что это не сон, а реальность, и что волки – далеко не собаки, забыв об осторожности, подчиняясь лишь внутреннему инстинкту, Семён бросился ей на шею крепко обняв. Она стояла спокойно, не шелохнувшись, лишь положила голову ему на плечо, а он не смог сдержать эмоций – слёз счастья и любви. Она спасла ему жизнь, не предала его, она его не забыла. Волчица сделала всего один шаг навстречу человеку, шаг – длиною в жизнь, она приняла его своей душой и всем сердцем.

Верность зверя человеку безгранична.