Читать книгу Сириус. Книга 2. Предстояние - Сергей Александрович Архипов - Страница 6

После отъезда Оли армейские будни продолжились в обычном режиме. Ежедневная учеба чередовалась с трудовыми днями. Курсанты по выходным и длинными вечерами бесконечно что-то разгружали, загружали, таскали и перетаскивали. Безусловно, что после отъезда Оли у него пошло дело с азбукой Морзе. У Сергея буквально открылось второе дыхание. Сержант Фурсунов был удивлен.

– Знаешь, Воронцов, – сказал он. – Встреча с любимой девушкой оказала на тебя благотворное влияние.

– Стараемся, товарищ сержант! – отрапортовал Сергей, внутренне наслаждаясь успехом.

– Почерк у тебя идеальный, скорость передачи уже тянет на третий класс радиотелеграфиста. Экзамены ты сдашь без проблем. Мой тебе совет – изучай коды условных сокращений. Без них в боевой части пропадешь.

– Понятно.

Фурсунов ушел, а к Сергею подбежал Мамочкин. – Что тебе Узбек говорил? – начал вкрадчиво он. – Да ничего интересного! Все пугает, что в боевой части нас замордуют.

– Да! Это верно. Мужики рассказывают, что там такое вытворяют…

– Ты не думай об этом и все будет хорошо.

Сергей не хотел тратить время на пустые разговоры, поэтому отвернулся и направился в сторону спортивного городка. Все свое свободное время он старался посвящать тренировкам. Ребята качали головами и молча крутили пальцами у виска, но его это нисколько ни трогало. Он был уверен, что времени у него осталось совсем немного. Иногда казалось, что ничего не произойдет и все его ожидания бессмыслица, но он все равно упрямо продолжал тренироваться – как физически, так и духовно.

Кореец был удивлен его способностям мгновенно соображать и ориентироваться в нестандартных ситуациях. Ни один вечер не проходил впустую. Сергей ему был близок и понятен. Физические упражнения его ученик выполнял отлично, поэтому он сделал упор на духовные тренировки, в которые входили различные уловки и ловушки для противника. Эти тайные знания в их роду передавались по наследству, как бесценные сокровища, – от деда к отцу, от отца к сыну. Теперь он дарил их этому парню. Дарил безвозмездно, всей душой осознавая, что тому они пригодятся больше, и воспользуется он ими по справедливости. Сергей с трепетом принимал этот подарок, выражая благодарность молча. Ким, конечно, понимал и то, что времени у них остается совсем мало, но твердо верил, что у парня все получится.

Наступила яркая солнечная осень, которая не шла ни в какое сравнение с родной осенней ленинградской блеклостью.

Второго сентября авиация Дальневосточного военного округа сбила «Боинг-747» южно-корейских авиалиний, который упал в воды Татарского пролива Японского моря, похоронив в своих водах двести шестьдесят девять пассажиров и членов экипажа. Разгорелся крупнейший международный скандал. Было понятно, что по поводу произошедшего инцидента наши военные неуклюже врут. Войска ПВО были приведены в состояние повышенной боевой готовности, но, несмотря ни на что, учебный взвод, возглавляемый младшим сержантом Чучиным, был откомандирован для оказания помощи подшефному совхозу в уборке картофеля.

Курсантов разместили в старом обветшалом доме на краю небольшой деревни. Две его огромные комнаты были завалены деревянными кроватями. Поговаривали, что в прошлом здесь располагался выездной летний детский дом, но был закрыт из-за несчастного случая. Что здесь произошло, ребятам выяснить не удалось. Дом производил жуткое впечатление, но прибывшие местные электрики смогли кое-что исправить и хотя бы наладили освещение. Курсанты более или менее привели комнаты в порядок, расставили кровати и выкинули гору мусора. Заведующий совхозным складом, худощавый дедушка, привез постельное белье, которое засверкало ослепительной белизной на заправленных кроватях. Ребята с предвкушением ждали ночи, чтобы впервые после долгого времени поспать в нормальных условиях, на пружинных матрацах.

Сергей вспомнил, что в похожем доме располагалась его начальная школа. Тут были те же мрачные коридоры, те же скрипучие доски на полу и квадрат крышки люка, прикрывающего вход в подвал, куда директриса в наказание помещала нерадивых учеников. Те, обмирая от страха, сидели там до конца урока, прислушивались и присматривались к непроглядной темноте. Ту школу он запомнил на всю жизнь и частенько воспоминания о том, что там было, всплывали в его памяти.

На следующий день начались трудовые будни. Уезжали на работы рано утром, а возвращались поздно вечером, но ребята не унывали. Все это было намного лучше, чем бесконечная казарменная муштра. По вечерам часть курсантов собиралась вокруг кровати Сергея, а он пересказывал им прочитанные ранее книги и просмотренные фильмы. Как оказалось, краткий пересказ у него получался отлично. Он был поражен тем фактом, что многие ребята не знали самых популярных литературных героев. Некоторые из них, проживая в отдаленных районах, даже не видели последних кинофильмов. К тому же оказалось, что бедность народная не знает границ. В стране существовали семьи, не имеющие даже телевизора. Поэтому его талант рассказчика пользовался большой популярностью. Умение выразительными жестами и восклицаниями дополнить рассказ вызывало интерес у уставших после тяжелой работы курсантов. Еще больше их радовало поведение Чучина, который предоставил их самим себе, а сам ежедневно напивался до беспамятства.

Сергей подружился с Витькой Соловьевым. Парень он был веселый, без лишних комплексов, а родом был из Вышнего Волочка. О своем городе он говорил всегда эмоционально, с благоговейным трепетом. Только общаясь с ним, Сергей пересмотрел отношение к родным местам. Он понял, что не важно, где ты живешь, а главное то, как ты относишься к своей родине. Витькина привязанность к родному городу поразила его, потому что сам он всегда с пренебрежением относился к тому, что проживает в сельской местности. Только теперь он почувствовал, что может значить для человека родная земля. За это он был благодарен другу. Они вместе мечтали о том, что после окончания учебки распределятся в одну часть. С освоением специальности у Витьки были затруднения, но Сергей обещал помочь ему. После отбоя они подолгу не спали, рассказывая друг другу истории из своей жизни.

В один из дней про курсантов забыли. Рабочий день по уборке картофеля заканчивался, а еду, которую обычно привозили прямо на совхозное поле, на этот раз не привезли. Не было ни завтрака, ни обеда, не появилась машина и вечером. Ребята взбунтовались, обиделись, бросили работу и толпой отправились в деревню за самогонкой. Сергей и еще несколько человек с ними решили не идти, а завалились спать прямо в траве на окраине леса под развесистым кустом. Рядом валялся пьяный Чучин.

Долго поблаженствовать им не удалось. Разбудили их крики вернувшихся курсантов. Изрядно выпившие, они наперебой возбужденно переговаривались и шумно веселились. Из деревни за ними увязались две пьяные цыганки. Одна из них страшная, да еще с выбитыми передними зубами, поочередно предлагала каждому из курсантов переспать с ней за бутылку самогонки. Сергей еле-еле отогнал ее от себя, словно назойливую муху.

Вадик Хамелеон решил посмеяться над Чучиным. Прикрыв его мятым газетным листом, он громко заорал:

– Будем думать, что здесь наложена огромная московская куча!

Он нарочито сделал ударение на слове «московская», подчеркивая этим презрение к столичным жителям. Москвичей не любили. Их показное высокомерие и манера держаться в стороне от всех сразу бросались в глаза. Ребята его, конечно, поняли, но идею не поддержали, продолжая смеяться только над Чучиным. Вадик как ни в чем не бывало продолжал издевательски шалить. Он горделиво прошагал вокруг Чучина и, подойдя вплотную к цыганке, прошептал: