Читать книгу Звёздная МгЛА - Сергей Александрович Варлашин - Страница 2

Эх, вот отправить бы весточку Варне, прямо с Акриды в виде дальнобойной ракеты с термоядерным зарядом в боеголовке. Лететь самому не надо будет. Да нельзя. Зрячий не поймёт. Велена не одобрит. Слишком радикальный метод, решения главной проблемы. А может зря я паникую? Может просто, связи нет, из-за магнитных скоплений мусора? Так не послать ли мне тогда ракетой поисковый дрон. Через него и связь держать удобно и обследовать «Звёздную МгЛУ» Зрячего помогу. Хотя лучше все же слетать самому. Вдруг там действительно передряга, придётся всё равно лететь. А так хоть увижусь с Веленой и Веселиной, если она это она. Говорю это так, будто не виделся с ними целый год, а в днях прошло то всё ничего, можно сосчитать по пальцам.

      Пустая станция с названием 39-Восток, красноречиво поведала мне, в какой условной стороне света я нахожусь. Судя по счёту ехать до Р14 мне предстояло ещё примерно тридцать девять часов, это при условии что скорость будет около семидесяти километров в час. Про передвижение пешком можно даже не думать. Хоть возвращайся и лети туда на корабле. Но нет. Лишнее обнаружение и идентификация мне ни к чему. Вдруг скрытность мне ещё пригодится, когда станет горячо и мне экстренно предстоит покинуть Меркурий.

      Впереди донёсся оглушительный грохот упавшего и звенящего металлического предмета об пол. Я на рефлексах вытащил пистолет, а сам уже присел за одной из колонн, в тени.

– Проклятый насос, – забубнил кто-то впереди и стал шуметь, будто что-то активно ломая.

      Я убрал оружие и в полный рост, шумно шагая, приблизился. Шумно шагать было трудно, ведь хорошо амортизирующая подошва ступала абсолютно бесшумно. Пришлось намеренно шаркать и даже шумно зевнуть.

– Приветствую, – обратился я первым к сидящему на коленях старику с универсальными ключами в руках, по локоть в машинном масле у автомата, подающего газированную воду с названием «Родники-М».

– Кто ты? – не глядя на меня спросил он.

– Гость. Я не успел на общее собрание.

– Не припомню я тебя

– Это неудивительно. Я вообще-то гостил, у домашнего робота из жилого сектора 0011. Собирался улетать уже, но вдруг узнал, о общем собрании, вот решил наведаться на дорожку. А ты почему уважаемый ещё не там?

– Этот шестерёнчатый монстр теперь ещё гостей принимает. Куда только катиться Акрида? Собрание говоришь. Стар я уже для этих глупостей. Поднимать дух колонии я могу у себя самостоятельно, подсчитывая единицы и нули на расчётном счету и представляя на что их буду тратить. Как тебя зовут сынок?

– Луу… Эээ. Вар. Вар Ра.

– Ага Вар Ра, значит.

– Да нет, в мглу эти прозвища. Зови меня Лучезар.

– Я Матвей. А ты меняешь имена на ходу. Если ты из подпольщиков, то мне никакого дела до того, как кто-то пытается заработать немного больше. Так что не волнуйся, я не из того порядка, кто обо всём срочно стучит наверх, надеясь на поощрение.

– Это видно Матвей.

– Тебя зовут, прямо как того террориста, что захватил ОСМУ, разворовал, продал и взорвал остатки. Только выглядишь ты гораздо добрее. Тот чересчур щеголеватого вида. Гладко выбрит, идеальная площадка на голове. Один мундир сидит, как на пижоне и большого города Земли. А будь ты и им, во что я ни за что не поверю, так мне всё равно. Если только ты не собираешься взорвать мою 39-ю. А если и собираешься, я не против. Будет повод раньше уйти на пенсию и улететь из этой рабской колониальной серой дыры.

– Не смотрю новости. Там всё вранье и искажение. Неужели здесь всё настолько плохо? Пропагандистская реклама делает из колонии чистый рай.

– Зря не смотришь новости. Иногда там есть крупицы правды, только её всегда с ног на голову переворачивают и если это учитывать, то смотришь честный обзор. Только мотаешь наоборот на ус. Тоже самое с пропагандой. Из всех кого я знаю, почти никто не удовлетворён условиями предоставляемыми здесь. Люди терпят до первого же отпуска и больше не возвращаются. А незаменимых специалистов приходится подкупать, двойной или даже тройной платой.

– Насчёт новостей это верно. Точно. В моих глазах Лучезар Волос настоящий герой.

– Может быть. Тот взрыв произошёл прямо у всех на глазах. У нас как раз ночь стояла. Взрыв был такой знатный, что было видно отсюда. Мне пришлось подняться наверх, чтобы смотреть как всполохи и волны света долетают до нас. Незабываемое зрелище было. Тот космический бродяга должен быть помилован, только за устроенный им фейерверк. Когда подолгу сидишь без развлечений в Колонии, начинаешь ценить такие моменты. А ведь когда-то, я был одним из первых переселенцев и знаешь, парень, Меркурий предстал для меня воистину величественной планетой. А что теперь – торчу здесь. Позабыв про покорение, подсчитывая из месяца в месяц гонорар. Чтобы в следующий раз свалить окончательно на родную планету к выросшим без меня внукам. Только на этот раз окончательно и этим бюрократическим мерзавцам из СКА, меня уже не выманить ни тройным, ни четверным, ни десятикратным гонораром.

– Еженедельная обыденность есть везде. Ничего не попишешь.

– Да видал я это всё знаешь где? – вдруг в лицо Матвею ударила струя газированной воды и он недоговори мысль. – Вот и заработал. Родной. Мы с ним старые друзья. Водички хочешь?

– Да. Не откажусь, – во рту у меня давно пересохло, ещё с « утра», от всех стрессов с поимками.

– Стаканы с обратной стороны. Мне тоже один захвати. Руки вон, сам видишь, – он стал вытирать их от масла о ветошь, висевшую у него на поясе, а я налил нам по полному высокому стакану газированной воды и когда он закончил, передал ему. – За знакомство Лучезар.

– Что это такое? – спросил я щурясь и морщась, когда выпил залпом весь стакан прекрасной вкусной меркурианской минералки.

– Пробирает да? – закряхтел старик. – Это я рецепт усовершенствовал, добавил концентратов лимона, лайма, апельсина, фейхоа, мяты и стевии. Не люблю синтетическую кофеиносодержащую дрянь, знаешь ли.

– Ничего так, – выдохнул я, а в голове у меня сразу прояснилось, жажда и аппетит пропали. – Пропорции на мой вкус надо раза в два убавить.

– Нет, самое то. С сорокой по двадцатую станции, я здесь единственный техник, так что мои правила и рецептура.

– Кстати насчёт станций. Подскажешь, как быстрее добраться до Р14? А то электропоезд, я смотрю здесь не частое явление.

– Всё верно Лучезар. Он стоит в доках. Людей-то столько нынче нет. Времена не те. Ветка почти мёртвая. Всё заморожено. Все пользуются личными карами.

– Ну, нет у меня своего. Добрался сюда на элеткроцикле с трудом и тот сломался.

– Если его собрал тот же растяпа, что и робота Любимчика, то это неудивительно. Ты ведь не любишь общественные собрания сынок. По глазам да бороде вижу. Ты такой же волк одиночка, как я, – я кивнул. – Ну ладно. Раз надо так надо. Я тоже хочу скорее услышать шум зелёных, не геномодифицированных, а настоящих берёз на ветру. Побродить под елями в любимом лесу. Да прикоснуться руками к бересте.

– Особенно прикоснуться руками к Бересте, – согласился я, смакуя воспоминания, когда мы сражались на ОСМЕ против порождений Варны, бок о бок с Веленой, но старик меня не понял, не зная, что у меня есть знакомая с таким позывным.

– Ладно. Свой ты человек. Солнечный на всю голову. Помогу я тебе. У меня сын на тебя похож. От того я и не могу заткнуться никак. Наверно наивным в старости становлюсь.

– Матвей, нет ничего плохого в ностальгии.

– Согласен. Хватай старый насос и пошли. Собрание ты наверно пропустишь большей частью, но если повезёт на окончание должен успеть.

– Ты меня часом не в ракету посадить собрался. Расстояние в пару сотен километров.

– Лучше. У меня здесь персональный, горизонтальный пневмолифт имеется.

– Откуда такая роскошь?

– Построили, когда считали восток перспективным направлением. Для вышестоящих умников. В итоге не более четырёх семей там трудится. Нашли более перспективные направления. А лифт достался в моё персональное пользование. Вернее я должен его держать в неиспользованном состоянии и на консервации. Но это не так. Я здесь хозяин и пользуюсь, чем хочу и когда хочу.

– Смело Матвей. Очень смело.

– Старая закалка. Чтож ты хотел. А вот и капсула. Не смотри, что она так затаскана. Работает без сбоев. Прилетишь в яблочко, мягко и без проволочек, как комета.

– Скорее уж как пуля.

– Кому что. Ну так готов? – свесился надо мной Матвей, когда я уже принял горизонтальное положение в удобном полулежачем кресле.

– Вот ещё Матвей, что ты думаешь, о поднятых в воздух боевых дронах?

– Ничего не думаю, – пожал плечами Матвей. – Военное положение, но скорее просто пижня это. Показуха чистой воды.

– Ладно. Готов, – Матвей без лишних слов, набрал за меня на панели конечную точку прибытия и нажал пуск.

      Мягко захлопнулась стеклянная дверца и кабина наполнилась тусклым красным светом. Улыбнувшееся лицо Матвея поднявшего в знак прощания вверх руку, исчезло стремительно быстро. Рывок был не жёсткий, но у меня изрядно захватило дух. Минуты через три, капсула стала сбавлять скорость и уже через пару секунд остановилась вовсе. Матвей наверно очень добросовестно отнёсся к делу, потому как выставил максимальную скорость. Меня мутило. Я едва нашёл в себе силы, чтобы вылезти из капсулы на четвереньках и не вывернуть содержимое желудка. Благо там ничего не было, а газированная водичка благополучно впитались изнутри в мой многострадальный организм.

      Новая станция прибытия знаменовалась 3-Восток. С освещением здесь было всё в полном порядке. Она сверкала новизной и лоском. Вот что значит близость к центру. Едва я оклемался, как решил выпить газированной воды. Новенький автомат Родники-М выдал мне привычную порцию газводы, но на вкус она была абсолютная чистая. В мою сторону уже шла пара человек. Молодые парни лет двадцати в совершенно новеньких синих комбинезонах.

– Пневмолифт. Я слышал.

– Не может быть. Он на консервации.

– Да говорю тебе. Я слышал. Хлопок очень характерный, когда капсула прилетает.

– Спорим?

– На что.

– На чашечку латте. Настоящего. Зернового. Не терплю химию, выдаваемую у нас за кофе.

– Ишь, чего захотел. Он только в общепитах, для вышестоящего руксостава есть. Как ОСМЫ не стало, зерновой кофе вообще стал на вес золота, а вернее вольфрама.

– Проигравший, делает что хочет, хоть ворует, хоть подкупает, но достает чашечку победителю.

– Ладно, забили.

– Здорово парни, – вышел я из-за автомата, стараясь не пошатываться, со стаканом в руке вполне мирно и буднично, но они от неожиданности шарахнулись.

– Ёж меня! – напугался ближний ко мне.

– Парни, как добраться до Р14? Мне на собрание надо.

– Оно уже прошло, – ответил зачинщик спора.

– Это вы прибыли пневмолифтом? – спросил другой.

– Я.

– Но ведь он законсервирован и запрещён.

– Проверка исправности и профилактика. Что было на собрании?

– Мы там не были, – ответил гордо зачинщик спора. – А ты мне должен, – победно улыбнулся он приятелю.

– Да подожди ты. На капсуле написана скорость, с которой он прибыл. Тут целых 66.6 километра в минуту. Это ж целых 3996 километра в час. Как он ещё на ногах то стоит?

– Ты давай от темы то не уходи. Как будешь латте добывать, уже придумал?

– А почему вы не были на собрании? – придал я голосу строгий оттенок. – Оно же для всех с обязательной явкой.

– А мы это, – запнулся проигравший спор.

– Мы не тратим время, на всякую чушь, – гордо сказал смельчак. – А вы кто такой, чтобы спрашивать? – его приятель явно стушевался и теперь небрежно дёргал его за рукав куртки.

– Техник, первый разряд. Такие как вы, должны мне безоговорочно подчиняться. У вас какой разряд, четвёртый?

– Да нет. Пятый, – смотря в пол, ответил более скромный прогульщик.

– Не желаете ли чашечку кофе, товарищ техник? – сразу по-доброму улыбнулся смельчак. – Как там вневмолифт работает? Расскажите? А то у нас одни только толки о нём, с напарником по смене.

– Не дует. Расскажу за чашечкой кофе. В обмен на информацию о собрании.

– Не дует, – развеселел от моего ответа парень.

– Кофе, это мы завсегда, – ответил второй. – Прошу вас. Идите за нами. Мы для вас лучшего заварим, что есть.

– Ага, только не говорите никому, что нас не было по обязательной явке, – сквозь зубы сказал первый.

– Так и быть коллеги.

      Они провели меня в зал и на подносе вынесли белую чашечку с отколотым краем, и отдельно стоящим блюдечком с лимоном, сухими пакетированными соевыми сливками и четырьмя крошечными кубиками сахара. На подносе ещё лежали совершенно идентичные галеты своего прошлого, от вида которых я вспомнил самые первые годы службы на Земле. Сделав осторожный глоток чёрного как смола кофе, со странным не кофейным запахом, я тут же его прыснул в воздух губами, с мощностью пневмопульверизатора.

– Что это ещё за дрянь такая?

– К-кофе. Л-лучший. – ответил второй.

– Ты ничего не перепутал? – спросил его первый.

– Плохо у вас нынче с поставками с Земли. Это сразу чувствуется. Ладно, – морщась стал я жевать дольку лимона, чтобы перебить его ужасный вкус. – Что там на собрании было. Рассказывайте.

– Так мы же не были, – поведал второй, дегустируя только что бывший моим кофе и не понимая, что мне в нём так не понравилось.

– Собрание было посвящено новому руководству, целиком и полностью исключающего старое из своих рядов и назначающее новый режим правления, – взял на себя инициативу первый, беря кофе у товарища и тоже не понимая, чем оно мне не пришлось по вкусу.

– Режим правления, – усмехнулся я. – Звучит.

– Нам никакого дела, кто правит верха, если условия существования на Акриде от этого не становятся лучше.

– Это справедливо. Зачем подняли дроны в воздух?

– Какие дроны?

– Мы ничего об этом не знаем, – сказал второй, переглядываясь с приятелем.

– Ладно, раз вы больше ничего не знаете, я пойду. В какую мне сторону?

– Вон в те парадные двери. Из них можно попасть в комплекс Р14.

– Пока парни. Кофе меньше пейте. Искусственный кофеинозаменитель та ещё дрянь. Как и настоящий кстати, – я направился к дверям, открыл их и заметил, как в нашу сторону бежит тёмно серый вооружённый отряд в броне, из четырёх человек с штурмовыми винтовками. – Это вы их вызвали? – доставая пистолет, возбуждённо спросил я ничего непонимающих парней.

– Скорее сюда! – Видя мой пистолет, закричал первый техник. – Он здесь!

– Молчи! – только и успел сказать я.

      Ворвавшаяся группа открыла огонь без предупреждения. Первым от пуль пал активист. Второй оказался умнее, но добежать до заветной двери в спасительные дебри технических комнат не успел. Нет, я конечно всё понимаю. Опасный террорист попал в колонию, чтобы чинить людям сплошное зло. Но зачем расстреливать ни в чём не повинных парней, если они даже без оружия в руках или вообще не составляют мне компанию, в моей якобы «террористической ячейке»? Или это такая мера наказания от нового руководства, за не явку на собрание?

      Прячась за колонной, по звонким шагам их ботинок, я догадался, что двое остались у двери, а двое пошли в обход по обеим сторонам станции. Плохо дело. Объясниться они мне не дадут точно. Больше всего со мной сейчас согласен был активист, смотрящий в потолок полуприкрытыми, мёртвыми глазами. Да тут и договориться не выйдет, раз они их так безжалостно расстреляли без суда и следствия. Что и говорить о террористе.

Моим ответом стала внезапная стрельба автоматическим пистолетом. Сразу три пули взорвали прозрачное забрало шлема одному из них. Я укрылся, а мою колонну жёстко обстреляли из трёх автоматов.

      Едва выстрелы стихли я ориентируясь на звуки стрельбы, скосил ещё одно. Кажется ему пришлись пули в верхнюю часть торса. Куда точно, смотреть времени не было, но упал он быстро и больше кажется не стрелял. Две короткие автоматные очереди растерзали остаток моей колонны, а я надеялся, что та выдержит ещё выстрелы. Один продолжил делать из неё яблочный огрызок. Мне пришлось присесть. Другой стрелок, не тратя патроны, обходил меня со стороны. Я заметил его блик на полу, весьма вовремя, чтобы в прыжке, особо не целясь, выдать в него три коротких очереди по три.

      Обходчик зарычал, упал на пол и задёргался. Наверно все пули остановила броня. Его винтовка откатилась, но не достаточно далеко, чтобы я мог ей воспользоваться. Последний автоматчик, яростно залил мою новое укрытие пулями и спрятался, чтобы перезарядится. Не теряя ценных секунд, я уже бежал в его сторону. Едва он стал высовываться, как тут же получил по рукам три пули, следующие три, взорвали его забрало брызгами бронестекла и крови.

      Затвор на пистолете стоял в обратном положении. Весьма вовремя. Я поднял свежезаряженный автомат, отвёл затвор и проверил наличие пули в стволе. Полупрозрачный магазин полон. Порядок. Того стрелка, что я подстрелил вторым уже не шевелился, видимо испустил дух. А третий, уже полз к своему автомату. Я подоспел раньше него и пнул ногой его оружие в сторону. Заодно приласкал носком ботинка, последнего участника кровавой перестрелки, в место основного попадания. Тот завыл.

– Итак. По порядку друг.

– Это приказ.

– От кого?

– Поступил обычный код. Устранение угрозы на станции 3-Восток.

– Ты даже не знаешь, кого и зачем?

– Говорю же. Обычный код, – он закашлялся держась за грудь, а на губах его показалась розовая пена.

– Так надо было сначала спросить. Вдруг это ошибка.

– Был код 7. Устранить противника.

– Я ладно. А вот тех ребят вы просто так расстреляли. Ну да это на вашей совести. Ты вот лучше скажи мне: заметил, что у вас тут какая-то дичь твориться?

– Ты про новое руководство?

– И про прежних исполнителей, как твои мёртвые друзья. Неужели можно быть настолько узколобыми?

– Что я? У нас приказ. Постой, – он всмотрелся мне в глаза и суеверный ужас непритворно озарил его корчащееся от боли лицо. – Постой, так ты тот самый, из розыска?

– Теперь-то уж нечего скрывать.

– Но ты же не взорвался?

– Как видишь, не совсем.

– Мы все думали, ты мог с успехом на Землю рвануть. Там больше шансов спрятаться.

– Все так будут думать. А я вот к вам решил заскочить. Проведать. Никогда знаешь ли на Меркурии не бывал. А тут такая возможность. Такие перспективы. Порядок хоть наведу.

– Шутишь.

– Уже наверно нет. Невиновных расстреливать. Это же надо.