Читать книгу Плохое место и другие мистические истории - Сергей Алексеевич Примаченко - Страница 3

Как хорошо бывает пройтись ясным октябрьским утром по чистым аллеям Старого города. В синеве неба, еще не затянутому тугими облаками, плескалось море тихой печали, навевая меланхолическую грусть. Спокойные клены и вязы, словно верная стража, сопровождали мою прогулку, охраняя от зыбкой реальности современного мира и даруя время для неторопливых размышлений и добрых воспоминаний.

Размеренно и не спеша я без цели прогуливался по застывшему в предчувствии приближающейся зимы, парку, особенно не замечая происходящего вокруг, когда знакомый голос, внезапно, окликнул меня:

– Милош, бог ты мой, какая встреча! – Ко мне, широко раскинув руки, приближался мой старинный приятель Герман. – Сколько же мы не виделись? Пять лет? Шесть?

– Семь. Я тоже рад видеть тебя, Герман. Мы обнялись.

– Давно в городе? Слушай, ты не занят сейчас? А то пошли ко мне. Расскажешь, где пропадал, что видел. Герман, если начинал говорить, то остановить его было трудно.

– Для тебя, Герман, я свободен.

Мы поймали экипаж и покатили в его старинный особняк, доставшийся ему в наследство от богатой тетушки. Герман, единственный среди нас – молодых художников – был обеспеченным человеком. Не обладая достаточным талантом, и поэтому довольно рано оставившим обучение, он, между тем, оставался душой нашей компании и, в бытность свою студентами, мы частенько гостили в его огромном доме на Ясеневой аллее. Он нередко помогал нам деньгами; будучи вхож в богатые семьи, пристраивал наши первые картины, за что мы были ему весьма благодарны.

– Вы, художники, народ бездомный. Без крыши, без корней. Вы идете туда, куда подует ветер вашей мечты и здесь я вам завидую, – говаривал мой друг.

Пройдя по хрустящей гравием дорожке, мы поднялись с ним на крыльцо. Тяжелые двери раскрылись, как будто поджидая, и нас встретил старый дворецкий – бессменный часовой этого дома. Словно и не было этих лет.

Мы прошли в уютную гостиную и благодушно расположились перед камином с наполненными до краев горячим пуншем, кружками, предаваясь веселым воспоминаниям и разбавляя свои рассказы порцией доброго смеха.

– Моя выставка в Нью-Йорке прошла с успехом, – тем временем рассказывал я, – европейская романтика там еще в почете. А как остальные? Видишь кого-нибудь? Альфреда? Дерека?

Я обратил внимание, как вдруг изменился Герман.

– Бедный Дерек, – мой друг поднялся, но я успел заметить тень печали на его лице.

– А что с ним?

– Как? Ну да, ты ведь не знаешь? О, друг мой Милош, это грустная история. Наш бедняга Дерек, написавший за свою жизнь лишь одну достойную картину, не смог справиться с тяготами бытия. Бог свидетель – я пытался помочь ему. Он покончил с собой в психиатрической лечебнице, – Герман хлопнул ладонью по столешнице.

– Что ты говоришь?! Как такое могло произойти? – я был в растерянности. – Дерек, такой хладнокровный и расчетливый… Про него ходила шутка, что у него в жилах вместо крови течет ртуть, помнишь? Он был самым спокойным в нашей шумной компании. И, надо же… Продолжай, я слушаю.

– Когда наши пути разошлись, каждый пошел своей дорогой покорять этот мир. Дерек выбрал, наверное, самый экстравагантный путь – он отправился в северную Африку, долго жил среди бедуинов, изучал их, писал бытовые зарисовки. Потом был Ближний Восток. Я не терял с ним связь. Мы часто переписывались. И вот однажды, он заявился прямо ко мне. Весь такой таинственный, облаченный в экзотическую ауру востока, словно загадочный арабский мир пропитал его насквозь.

С собой он привез все свои картины. Довольно хорошие, скажу я тебе. Особенно одна – «Демон в пылающем венце» – так он ее называл. Не знаю в каком состоянии сознания он пребывал, когда писал ее, но картина получилась настолько завораживающей, что я боялся на нее смотреть.

– Итак, Дерек носился с этой картиной по всему городу, стараясь куда-нибудь ее пристроить. Но ни одна галерея не решилась ее выставить. Эта картина пугала всех. Дерек все больше впадал в отчаяние. Все это время он жил здесь. И уж поверь – у меня было достаточно времени, чтобы проследить за теми изменениями, что происходили с ним. Но дни шли, а у него так ничего и не выходило. Даже я был бессилен здесь. Картина ужасала. Никто не хотел связываться с ней. И здесь с нашим другом стало происходить нечто странное. Он стал вскакивать по ночам, носился по комнатам, кричал, размахивал руками, словно с кем-то спорил. Скажу тебе по секрету – я стал бояться его. Да-да, друг мой, Дерек меня пугал.