Читать книгу Двое против ста - Сергей Алтынов - Страница 8

В просторной комнате для приемов закордонной резиденции господина Дранковского сидели четверо. Сам Гелий Арнольдович, начальник службы безопасности Энвер (в прошлом офицер военной контрразведки в одном из южных военных округов), немолодой мужчина с мягкими приятными чертами лица, именуемый Никитой Илларионовичем, и представительный господин со смуглым лицом и аккуратно подстриженной русой бородой.

– Итак, господин Дранковский, я внимательно слушаю вас, – произнес бородатый господин.

Говорил он по-английски, без акцента, и, если бы не его южная внешность, вполне мог считаться добропорядочным лондонцем или жителем Нью-Йорка.

– В мои ближайшие планы входит установление полного контроля над наркотическим рынком в России. Для начала мы устраним несговорчивых конкурентов. Кого руками спецслужб, кого… Нам особенно надоели цыгане, надоели кавказские беспредельщики. Или они будут работать на нас, имея свой скромный стабильный доход, или… Организуем им небольшой геноцидик. Спровоцируем националистически настроенную русскую молодежь, и проблема «цыганской мафии» исчезнет в течение одного вечера.

Геноцидик, холокостик… О том, что за этими словечками стоят миллионы его замученных соплеменников, Дранковский сейчас и не вспоминал.

– Акция, которая произойдет ровно через два дня, – Дранковский кивнул на старинные часы, показывающие двенадцать ноль-ноль, – позволит мне получить в неограниченное пользование и российское МВД, и контрразведку… Сомневаетесь в этом, господин Робертсон?

Бородач с английской фамилией и тюрко-азиатской внешностью ответил не сразу.

– Не переоцениваете ли вы, Гелий, свои возможности? – произнес он, подобрав нужные слова.

– Я иду на риск, – ответил Дранковский. – На риск оправданный и просчитанный.

– Люблю рисковых людей, – улыбнулся в бороду Робертсон. – Продолжайте.

– Вы получите «зеленую улицу» для действий в России. Мои люди станут вашими людьми. Прибыль будет просто фантастическая. Более того, я сумею наладить наркотрафик через… – Дранковский назвал одну из бывших союзных республик Средней Азии. – Там ведь скоро выборы. Разумеется, вскроются чудовищные нарушения и фальсификации, народ выйдет на улицы и сметет нынешний режим.

– Конечно, все будет происходит стихийно? – спросил бородач.

– Народный гнев всегда стихиен… Президент этой бывшей азиатской окраины излишне рьяно взялся за местных наркобаронов. Тот, кто сменит его, обеспечит неприкосновенность наркотрафика. Прибыль опять же пойдет к нам, господин Робертсон. Но это станет возможным только после того, как я вернусь в Россию.

– Политика – зачастую не менее выгодный бизнес, чем… другой бизнес, – проговорил Робертсон, избежав слова «наркотики». Он был предельно политкорректен.

– Нас ведь с вами, господин Робертсон, интересует не только наркотрафик, рынок сбыта, но и… территория государства, которое недавно было таким страшным и могучим, – продолжил Дранковский. – Оно распалось, но никак не может найти себя в изменившемся высокотехнологичном мире, опередившем его на несколько десятилетий. Как умный человек, я понимаю, что у столь отсталого территориального образования выбора нет. Оно должно быть поделено на несколько управляемых извне производственно-сырьевых колоний… Одним словом, господин Робертсон, вы хозяин, я управляющий.

– О, Гелий, – позволил себе широко улыбнуться, обнажив фарфоровые зубы, Робертсон, – я всегда ценил вашу смелость, умение глядеть вперед и… чувство юмора!

Он по-прежнему оставался политкорретным и старался не забегать вперед.

– Я обещаю вам, Гелий, свою поддержку. Вы знаете, что я и моя организация имеем влияние на целый ряд СМИ, которые в ДНИ АКЦИИ будут поддерживать вашу линию. Негласно поддержим и другие ваши начинания. Считайте, что моя организация и мое государство дает вам… По-русски это говорится – даем вам «добро»!

Последнюю фразу господин Робертсон произнес почти на чистом русском языке. Впрочем, так же чисто он мог изъясняться на турецком, фарси, фарси-кобули и пушту. На польском, венгерском и чеченском господин Робертсон разговаривал несколько хуже.

– Попадись мне этот Робертсон лет пятнадцать назад, я бы сейчас был как минимум генерал-полковником, – усмехнулся бывший особист Энвер, когда бородатый господин покинул резиденцию Дранковского.

Этим самым выпускник контрразведывательного факультета высшей школы КГБ лишний раз подчеркнул принадлежность Робертсона к одной из спецслужб, которым Энвер противостоял с начала восьмидесятых. Впрочем, теперь Энвер отрекся от комитетского прошлого и верно служил господину Дранковскому, а точнее, его капиталу.

– Бодливой корове всевышний рогов не дал, – скривил губы в усмешке Гелий Арнольдович, напомнив Энверу о дне сегодняшнем. – Ты свободен, Энвер.

Начальник службы безопасности покинул комнату приемов, и Дранковский остался наедине с Никитой Илларионовичем, человеком приятной славянской внешности.

– Теперь вы стали почти неуязвимым, – начал разговор Никита Илларионович, верно угадав его тему.

– Вот именно – почти.

Гелий Арнольдович с некоторой укоризной взглянул на собеседника.

– Хранительница осталась жива, а вот Хозяин этих амулетов-оберегов должен быть мертв, – пояснил Никита Илларионович. – Иначе в переломный момент защитная сила амулетов может отказать.

– Хозяином является некий майор-десантник, – поморщившись, проявил осведомленность Дранковский. – Он сейчас не то в Сербии, не то в Африке. Солдат фортуны, наемник. И при этом колдун-любитель.

– Да, майор ВДВ Валентин Лапето сейчас вне пределов вашей досягаемости, – кивнул Никита Илларионович. – Тем не менее вы должны его разыскать, убить и… умыться его кровью.

Дранковский заметно дернул жабьим безгубым ртом.

– Только в этом случае вы станете абсолютно несокрушимым, обреченным на победу! – подвел итог Никита Илларионович.

– Вы раньше не говорили мне об этом, – совладав с лицевыми мышцами, произнес ГАД.

– Не думал, что вы мне поверите, рискнете отправиться в Россию и добыть амулеты… Я рассказал вам современную легенду, а вы… сразу же рванули за черепом и клыками. Честно говоря, когда я узнал, что вы вылетели в Россию, ушам своим не поверил.

– Просто я раньше слышал об этом майоре. Он и его бойцы выходили целыми и невредимыми из безвыходных передряг. Спросите об этом Умара.

– Я разговаривал с ним. В черепа-клыки он не верит. Просто считает Валентина Лапето искусным воином.

– Искать его по Сербиям и Африкам я не намерен. Он сам прибудет ко мне… В каких отношениях этот Лапето с Еленой Тюриной?

– Трудно сказать. Они расстались, но амулеты майор оставил ей на хранение.

– Значит, Лапето хотел, чтобы амулеты хранили эту женщину! – Дранковский торжествующе поднял вверх толстый коротенький палец. – Мы будем ловить майора Лапето на приманку в виде госпожи Тюриной! Где бы он ни был, непременно вернется.

– Вы авантюрист, – улыбнувшись, произнес Никита Илларионович, – я восхищаюсь вами! Ничто не сможет заставить вас отказаться от поставленной цели. И мне нечего вам возразить.

– А звезды? – задал вопрос Дранковский. – Они что-нибудь возразят?

– Перечитайте свой гороскоп, – Никита Илларионович кивнул в сторону несгораемого сейфа. – Этот и будущий годы исключительно благоприятны для вас. Не упускайте же их.

– Благодарю, – произнес Гелий Арнольдович, подходя к сейфу.

Однако извлек он оттуда не личный гороскоп, а две увесистые пачки зеленых купюр.

– Ваша тринадцатая зарплата, господин магистр, – произнес Дранковский, вручив деньги Никите Илларионовичу.

«Я, доктор физико-математических наук, почему я в это верю!» – в который раз размышлял Дранковский, оставшись в зале приемов один. Не раз и не два задавался он этим вопросом. Никита Илларионович Корш-Зарецкий был его личным астрологом, предсказателем и советником. А также массажистом и целителем. Услугами молодого Корш-Зарецкого не брезговали в свое время члены брежневского Политбюро. И уже в первые дни пребывания на службе у ГАДа Никита Илларионович оказал беглому олигарху сразу несколько услуг. Нет, услуги – это не то слово. В те дни звезды и Корш-Зарецкий спасли Дранковского от неминуемой гибели. Поэтому его вера магистру черной и белой магии сегодня была безграничной. И она заменяла ему все остальные веры… «Кровь. Рольф и Умар должны будут привезти мне полную банку крови этого майора со странной фамилией Лапето… А если обманут?!» Для того чтобы заполучить подлинный череп, а также ежа и клыки, Дранковский, презрев страх, лично отправился в Россию… «Этот момент надо продумать, посоветоваться и с Энвером, и с Корш-Зарецким. Но с каждым по отдельности».

И еще один вопрос – кто сообщил фээсбэшникам о его поездке за амулетами?! Никита Илларионович был не осведомлен, хотя сейчас и сознался, что узнал о тайном полете, когда Дранковский был в пути… О «тайной командировке» знали Энвер, Рольф, Умар… Трое сопровождавших их боевиков узнали о цели визита лишь в самолете. Да, подробности визита знали лишь Энвер, Рольф, Умар и, как выяснилось, Никита Илларионович Корж-Зарецкий.

Сколько вопросов! И на все нужно найти ответ в самое ближайшее время! По счастью, у ГАДа имелся верный человек в ФСБ. При серьезной должности, имеющий доступ к самой конфиденциальной информации. Именно он вовремя предупредил и сумел задержать группу захвата, вылетевшую в Сибирь для ареста Дранковского. Именно с его помощью ГАД сумеет осуществить все свои дерзкие (по мнению Никиты Илларионовича, храбрые до авантюрности) замыслы.