Читать книгу Тысяча порезов - Сергей Бакшеев - Страница 5

В последние недели руководитель следственного отдела полковник юстиции Харченко предпочитал задерживаться на службе. И не всегда это было вызвано служебной необходимостью.

Юрий Григорьевич Харченко был родом из Харькова. Он поступил на юридический факультет Московского университета на закате эпохи СССР, а закончил, когда властолюбивые политики прочертили между Харьковом и Москвой невидимую границу. С годами условная граница обрастала реальными барьерами, а в последнее время превратилась в напичканный минами бастион между двумя враждующими государствами.

Юрия Григорьевича новая реальность отнюдь не радовала. Его престарелые родители проживали в Харькове. После начала специальной военной операции на Украине они переехали в Польшу, но участь второсортных беженцев им не понравилась, и месяц назад родители перебрались к сыну в Москву. На этом спокойная жизнь Юрия Григорьевича закончилась.

Вместо ностальгических воспоминаний детства родители привезли с собой злободневные русско-украинские споры. Отец, Григорий Александрович, убеждал, что Донбасс еще в 2014-м нужно было с миром отпустить, да и Харьков с Одессой русские города. На что мама, Анна Николаевна, сменившая в паспорте имя на Ганну Миколаевну, с жаром тараторила о великой незалежной Украине, которую тысячу лет угнетали москали. И каждый из спорящих требовал поддержки у сына.

Юрий Григорьевич прятался за психологической «ширмой»:

– Что бы мы тут не говорили, люди наверху без на решат.

– С таким настроем, Юрко, ты всегда будешь внизу! – отчитывала сына энергичная мать. – Вот наш Виталик…

И далее шло восхваление младшего сына.

Виталий Харченко, младший брат Юрия Григорьевича, проживал в Киеве и служил в ГУР, Главном управлении разведки минобороны Украины. Виталий был в звании подполковника, но мать была уверена, что младший сын превзойдет старшего и станет генералом. В прежние годы братья созванивались, поздравляли друг друга с праздниками, и никого не волновали такие родственные связи.

С началом военных действий отношение руководства Следственного комитета изменилось. Вышестоящий генерал Мотыгин прямо указал Юрию Григорьевичу, что контакты с братом нужно прекратить! ГУР, где служит Виталий Харченко, ведет активную подрывную деятельность против России. Вражеская разведка используют самые изощренные методы, в том числе родственные связи. Поэтому, если брат обратится с просьбой, надлежит немедленно об этом доложить.

Юрий Григорьевич с докладами не спешил. На прямые вопросы генерала отвечал, что не общается с братом. Мотыгин кивал, но смотрел косо.

А недавно вызвал к себе и спросил, как о деле решенном:

– Ты думал о приемнике? Кого рекомендуешь на свое место?

– На мое? – растерялся полковник.

Генерал пошелестел страницами личного дела Харченко и посмотрел, как педагог на бестолкового ученика.

– Ты пойми, Юра, с выслугой у тебя полный порядок, награды имеются. Самое время оформить пенсию. А то с твоими родственными связями мало ли что да как.

– Я подумаю. О приемнике, – выдавил Харченко.

Об этом Юрий Григорьевич и собирался поговорить с Петелиной. Уж если кому и доверить дело всей жизни, то только ей. Карьеристов в отделе хватает, а толковых следователей еще поискать. Петелина хоть и женщина, но ее знают, уважают и побаиваются. Петля одним словом. Правда, она еще майор, но очередное звание заслужила. Можно готовить приказ. Пока назначение Петелиной согласуют, он научит ее дипломатии в высоких кабинетах.

Жаль, что сегодня поговорить им не удалось. Поделишься проблемами – и вроде как легче на душе. А так приходится таскать всё в себе.

Юрий Григорьевич, озабоченный нерадостными перспективами, пришел домой поздно. Домашние уже поужинали. Жена Люба отвлеклась от сериала и поднялась с дивана, готовая идти на кухню.

Но ее отстранила Ганна Миколаевна:

– Котлетки по-киевски, я готовила. А ты почивай, Люба, мне с сынком погутарить потребно.

Мать быстро собрала на стол и прикрыла дверь на кухню. Дождалась, когда сын утолит голод, и даже предложила рюмку водки. Харченко выпил. Мать подлила еще, села рядом и перешла к делу.

– Мне Виталик звонил.

– А я его заблокировал.

– Вин знае и не буде тебе звонити.

– Всё-то он знает.

– Все да не все. – Мать придвинула стул ближе к сыну. – Помоги брату. Ему информация потребна.

Подобный разговор уже был. Юрий Григорьевич махнул залпом водку и выдохнул:

– Обойдется!

Мать скривила лицо:

– Юрко, мало ли що як повернется. Зараз Россия велика, а станет малая або никакая. Украйна будет по над ней.

– Не будет.

– Як не буде? За нашей краиной Америка, Запад! Що попросимо, все дають. А Россию со всих бокив обложили. Скоро ракеты, танки закинчаться, воевати буде нечем. Ось тогда наши хлопцы…

– Хватит! Я просил, чтобы на эту тему в моем доме…

– Да ты не боись, сынку. Общение через меня, нихто ни дизнаеться. Я симки меняти буду, а Виталик с пидминных номеров завжде пише.

– Конспираторы.

– Юрко, у тебе слидство, криминальни справи, а значит, компромат на влиятельных людин.

– Нет у меня влиятельных!

– Так зараз репортеры, блогеры тож влиятельны. Чиновник, военный або артист який известный – все не без дерьма. Ты компромат на них дай, а вже Виталик знайде пидхид.

– Мама, тебе что, нечем заняться?

– Я за свою краину переживаю.

– Я тоже!

Мать разочарованно покачала головой:

– Москальска натура с тебе так и пре. Ты же украинец!

– Я служу России.

– Служит вин, як же! Ось помяни мамкино слово: Виталик стане генералом, а тебе со службы пид зад колином. Я ж чуяла, як ты Любе признался, що тебе на пенсию спроваживают.

– Из-за твоего Виталика.

– Вин наш! Ридный! И твоя батьковщина Украйна.

– Ага! Сейчас открою окно и закричу «героям слава»!

– Кричати не треба. Треба по-тихому. Наши в контрнаступ скоро пидуть, и погонят москалей до Ростова, а може и до Москвы.

– Не дождетесь.

– Мамке не веришь? Глянь, що наши пишут. Глянь!

Ганна Миколаевна подсунула телефон с «Телеграм»-каналом. Харченко отпихнул. Мать не унималась.

– Да не вороти ты нос. Слухай сюда! «Власть Кремля зашаталась, немного подтолкнуть – и покатится, как камень с горы». Чуешь, до чого иде? Тих, хто Московию подтолкнет, наши оценят.

– «Наши» – то ваши! У меня свои!

– Юрко, мы с батькой старые, нам ничого ни треба. Тилько б Украйна перемогла Москву.

– Что ж ты в Москву приехала?

– Мамку гонишь? Ну точно москаль!

На кухню сунулась встревоженная Люба. За ней появился озадаченный Харченко-старший.

– Що у вас? Я новости пропустил?

– У нас по-старому. – Юрий Григорьевич выпил еще рюмку, резко встал, опрокинув стул, и предупредил: – Я к себе. И не суйтесь!

Близкие не отважились его беспокоить, а экстренный вызов вернул полковнику уверенность. Он все еще руководитель следствия и ему докладывают о самых громких преступлениях.