Читать книгу Зеркальник - Сергей Барс - Страница 6

Я принимал это всё. Дверь за дверью передо мной открывались сакральные истины, будто из глубины веков начали приходить образы, неся с собой поток бесценной информации. Нескончаемым вихрем они вливались, вводя меня в прострацию. Как же это всё невероятно. Из глубины приходили образы, которые показывали и подсказывали, несли руководство к действию. А было оно таково: найти свою гору да подняться на неё, быть там три дня и три ночи и с собой кроме воды ничего не брать. На исходе каждого дня к тебе будут приходить и спрашивать: «Берешь ли ты ответственность за всё явное и неявное, за себя и тех, кто к тебе будет приходить? Берешь ли ты ответственность через честность свою глубинную к своему предназначению?»

На горе сидишь один,

И как будто невиди́м,

Волки, лисы, птицы, звери,

Все как будто бы запели.

Невидимкой ты сидишь

И тихонечко гудишь.

Духи охраняют вход,

И никто здесь не пройдет.

Все подобраны как надо,

Безусловная преграда.

Вдруг, откуда ни возьмись,

Из-за дуба смотрит рысь.

Только это и не кошка -

Леший пошутил немножко.

Белка в дубе крепко спит,

А её тотем глядит.

Крот решил пробраться снизу,

Потакает он капризу.

Сверху из-за облаков,

Око-Бог всегда суров.

Он внимательно глядит,

Думает: «доколе спит?»

Там шаманы встали в ряд,

Если что, он тоже брат.

Вещуны недалеко,

Им отрадно и легко.

Весть по веточкам бежит,

Он проснулся, но лежит.

И быстрей со всей округи

Загудели духи в дуги:

«Набирайся сил, скорей,

Как Царевич Елисей».

Белки скачут, зайцы скачут,

Ну а духи тихо плачут.

Весть летит во все концы:

«Справился! Мы молодцы!»

Дата предстоящего похода спокойно и тихо нарисовалась в голове, оставляя мне семь дней для подготовки. Я уже видел это место и эту гору, видел подъём и всю дорогу в целом и видел то, что там будет происходить.

Но мои представления не идут ни в какое сравнение с тем, что происходило на самом деле.

Настал день отъезда, вещи собраны, бубен упакован и, как подобает верному коню, находится в нетерпении. Это новое место и новые знакомства, ширь и благодать, которую он огласит своим неповторимым басом.

Путь до места был легким и открытым. Вещей с собой получилось довольно много, хотя это был самый минимальный набор. И вот, я у подножия. Величественная долина тысячи дольменов, и, пожалуй, самая загадочная и мощная гора мною встречавшаяся.

Я прекрасно помню, что не стал брать с собой палатку. Дождя не будет, это я знал точно. Возможно потом, но не в эти три дня. И вот, я перед началом подъема. Громко и душевно я поприветствовал хозяина этой местности: «Хозяин горы, прошу приюта и защиты на эти три дня!» Услышав приветствие в ответ, я начал подниматься спокойно и уверенно, зная, что всё будет хорошо, что найдётся именно то место, где я уже когда-то был и, похоже, не один раз, и даже не в этой жизни.

Первый день был тихим и довольно спокойным. Только ожидание вечера и ночи тревожило. Измененное и замедленное состояние. Рой мыслей, которые часто посещали меня, замедлили свой бег, а время перестало существовать. И вот он, вечер, плавно переходящий в ночь. Небо очень близко, но ветрено и холодно. Звёзды, будто над головой, холодные и яркие, проявили свои плеяды.

И вдруг всё стихло: ветер, звёзды, небо, эфир. Всё замерло. Нечто невероятно огромное, я бы сказал, колоссально большое как образ и очень мощное энергетическое поле постепенно начало заполнять все вокруг.

«Я ведь не сошел с ума? Я ведь действительно это вижу». Огромный исполин, заполоняя пространство всего неба, стоял передо мной. Тьма кромешная, но этот силуэт я видел четко. Глаза смотрели на меня и сквозь меня особым свечением.

Я вжался спиной в скалу, на которую опирался. Мне очень хотелось закрыть лицо ладонями, как в детстве, спрятаться под одеяло. Но нет. Глаза не смогли закрыться, и одеяла под рукой не было. И тогда пришел этот первый вопрос: «Принимаешь ли ты ответственность?» Он прозвучал громко, вгрызаясь в мое подсознание, вибрируя так мощно, что все вокруг задрожало. Я смотрел на все завороженно, преклоняясь перед этой силой. Я ответил: «Да!» Присутствие ощущалось ещё какое-то время, а потом ветер стал тем же, звёзды продолжили свой танец планет, и мир стал прежним, но уже другим для меня!

У меня возник единственный вопрос: «Если это были Высшие, а в этом не было сомнений, то во вторую ночь придут представители Нижнего мира во главе с их Главным? Что же это будет?» А ещё, я начал ощущать переход. Это состояние одиночества и вселенской грусти, будто всё хорошее покинуло тебя. Будто и не было ничего хорошего. Тишина, забвение и только знание о переходе и о том, что это такое, не дает сойти с ума, потому что в это время тебя покидают твои Ангелы-хранители, чтобы пришли другие, согласно твоей новой миссии. Их станет больше, но всё это не сразу, и это ещё одна твоя проверка на всё, что было «до» и будет «после».

И вот приближается второй вечер, плавно перетекающий в ночь. Тревога начала ощущаться, как только солнце склонилось к горизонту. Страхи активировались, как стая диких волков. Они раз за разом атакуют, а минуты, как назло, летят метеоритами, приближая миг знакомства. Напряжение нарастает неимоверно. Открытое пространство. Моя импровизированная кровать, на которой я лежу, будто парит в воздухе на окраине скалы, за которой обрыв. Зачем я выбрал именно его? Но уже поздно. Круг защиты очерчен и запакован, и одна мысль от Высших сверху:

«Ты под защитой, с тобой всё будет хорошо, потому что ты здесь именно для этого. Ты сам так решил, и к этому ты шёл всю свою жизнь. День за днём ты шёл к главному моменту и главному страху, встрече с Ним, тем, за кем стоит нижний мир, где Смерть – желанный гость, и Бесы тоже правят балом».

И вот начали гаснуть фонари-звёзды. Луна, доселе светившая ярким блюдцем, как по заказу спряталась за тяжелыми облаками, которые в один миг нагнал неистовый Буран, и что-то такое же очень большое, как и в прошлую ночь стало всплывать, перекрывая всю тьму ещё больше.

Ветер словно с цепи сорвался, и без того холодное пространство стало ледяным. Прогноз, обещанный на эти три дня, исполнился в лучшем виде – всего лишь четыре градуса, как по заказу. Только чьему? Тишина словно каток накатывалась на меня. Она затягивалась, а присутствие с каждой минутой, тянущейся как столетия, ощущалось настолько явно, что начало становиться невыносимо, и тогда беззвучный глас будто разорвал перепонки, но вопрос мне был уже знаком.

Можно было быстро ответить «да», но слова застряли внутри, и полетели картинки моих кошмаров, моих самых больших страхов, воплощенных здесь и сейчас: я один, меня никто не любит, и мне страшно, как не было никогда в жизни. Ужас и оцепенение перед этой невероятной силой, невероятным, огромным миром, который начал сверкать как вспышки, за каждой из которых был очередной страх.

Сколько это длилось, сейчас не скажу, да это уже и не важно, но в какой-то момент из меня начали выходить звуки, и первым словом было «да». А дальше стало легче.

«Да, я принимаю. Принимаю всех и вся: и свет, и тьму, и радость, и печаль, и рождение, и смерть, и я принимаю эту ответственность, потому что это и есть Я, это и есть моя дуальность, это и есть мой мир».

Больше ничего не звучало, кроме моего сердца. Оно как шаманский бубен голосило в пространстве, и в этом был свой особый смысл. «Я тебя слышу, сердце, а значит, я жив».

Терпи,

Как бы тебе не было скучно,

Как бы тебе не было грустно,

Как бы тебе не было одиноко,

Как бы тебе не было больно.

Выдержи,

Ты можешь, мы в тебя верим,

Ты можешь, мы тебя любим,

Ты можешь, мы тобой гордимся.

Помни,

Мы рядом, ты под защитой,

Мы рядом, мы поможем,

Мы рядом, и нас много.

Знай,

Ты приехал сюда по доброй воле,

Значит всё правильно.

Верь,

Всё получится,

Потому что по-другому не может быть…

И вот оно, утро. Вышло солнце, и нет уже холода, только ветер и мысли напоминают о прошлой ночи: «Что это было? А прошёл ли я?» Ответ я увидел очень быстро. Большой орёл, словно появившись из ниоткуда, протяжно закричал. Птичий царь лично сообщил мне об этом, а значит, сомнений быть не может!

Начался третий день, который завершится третьей ночью и окончанием незабываемого времяпровождения. Желудок как будто свыкся с мыслью, что еды нет, а значит и просить не стоит, и поэтому спокойно урчал, прося хотя бы воды, которую я ему с удовольствием дал.

И вот уже полдень, солнце в зените, и вдруг в голове зазвучал голос:

– А чего это ты сидишь?

– Ну, сижу, и сижу, – продолжил я немой диалог с собеседником сверху.

– Иди, ищи посох!

– Но я же в защитном круге, и мне здесь ещё сутки сидеть!

– Иди, сказал. Когда выйдешь, запечатай круг солью, и то же самое сделаешь, когда снова войдёшь.

Я встал и пошёл. Я бродил по склону горы и отчётливо знал, что найду его, и, причём, это будет быстро, что, в принципе, и случилось. В один момент взор упал на обрыв. Я пристально рассматривал покатый склон, а потом вглядывался ещё дальше, вниз. Принимая знаки и доверяя внутреннему голосу, я стал спускаться. Склон становился уж совсем крутым, но что-то тянуло дальше и дальше. И когда стоять уже было совсем непросто, и я чуть было не покатился вниз, я увидел невероятное дерево, у которого из основания росло пять стволов, причём, четыре, как корабельные сосны смотрели вверх, а пятый ствол стелился по земле. Он рос горизонтально, а одна из его ветвей была петлёй. Произрастая прямой ветвью от основания, она образовывала завиток в середине ветки, после чего продолжала расти дальше прямо. Невероятное зрелище чудесному творению земли и природы.

Я подошёл и коснулся этой ветви, спрашивая, могу ли я забрать это чудо, для благостного продолжения жизни этой дубовой ветви. Ответ был лаконичен и прост: «Ты же за мной и пришёл? Так бери!» С благодарностью к этому месту и этому дереву, я срубил ветвь и долго не верил, что так может быть. Но волшебство уже плотно входило в мою жизнь, и удивляться чему-либо дальше уже не было смысла.

Только вот вернуться к лежбищу я решил уже другой дорогой. Просто пошёл по склону горы дальше, в направлении лагеря. Пройдя несколько сот метров, я увидел перед собой очень необычную пещеру, вход в которую был завален огромным валуном. Но проход всё же был, хоть и узкий. Местами нужно было опуститься на колени, чтобы пролезть внутрь. Я стоял перед пещерой и размышлял, заходить ли мне внутрь. «А вдруг придавит?» возникла в голове мысль, и тут же голос: «Раз страшно – иди». Ну что ты поделаешь? Я с трудом прополз по узкому проходу и оказался внутри пещеры Али-Бабы. Место жутковатое: внутри огромные, обвалившиеся валуны, и вверху лишь небольшая трещина, как узкая полоска импровизированного окна.

– Не хотел бы я здесь ночевать, – буркнул я себе под нос. И зачем я об этом подумал, да еще и проговорил вслух? Следующая фраза уже звучала у меня в голове: «Иди за вещами!» И я пошёл собирать свой нехитрый скарб: бубен и варган, посох и все остальные вещи. Заносить всё это через узкий лаз было не из приятных удовольствий, но все же в итоге все вещи оказались внутри, и так как уже наступал вечер, нужно было готовить импровизированную кровать. А ещё успеть очертить защитный круг из соли и воды, очертить периметр ножом и расставить свечи.

Всё сделано было оперативно, и тут пригодилась большая пленка, которую я взял с собой, потому что земля, которая была за все эти годы нанесена и смешана с породой, была настолько сырой, что походила на после дождевое месиво, а грязь с превеликим удовольствием липла на подошву. Сыро невероятно, температура в склепе не больше четырех градусов. Одно радовало – ветра здесь не было.

Я расстелил пленку и приготовил импровизированную кровать, расставил маленькие свечи по периметру, выпил чай, который за три дня изрядно поднадоел, и прилег в ожидании чуда третьего ночного запроса.

Пещера начала радовать своей жутью уже через час после наступления темноты, и, хотя свечи аккуратно горели, а пламя практически не дрожало, появились первые, не совсем приятный обитатели. А вернее хозяева пещеры – летучие мыши. Их было, не сказать, что много, но каждая, приближаясь к защитному кругу, в своем непредсказуемом полете откликалась не совсем приятными ощущениями, а перспектива встречи хотя бы с одной из них воочию меня вообще не радовала, тем более, в преддверии другой встречи. Но, что самое невероятное, ни одна из мышей не залетала за границу защитного круга. Вот и не верь теперь во всё это!

Свечи начали одна за другой свою агонию, переходящую в затухание, а когда осталось три из одиннадцати, в нарастающем мраке полной темноты, в небольшом промежутке входа начало ощущаться какое-то присутствие, такое же огромное и всё заполняющее и без того небольшое пространство внутри пещеры. Мысли о том, что возможно нужно было бы оставаться там, где я и был накануне, как протяжная нота сожаления заныли в голове. Но я уже был там, где есть, и оставалось только довериться Творцу и тому, что всё это не зря, всё во благо!

Когда присутствие стало ощущаться слишком явно, а свечей почти не осталось, и звёзд с луной отсюда не было видно ни при каком раскладе, из места входа в пещеру, из расщелины, то ли привиделось мне, то ли это было наяву, появились два глаза. Я вслушивался в тишину, – есть ли хоть какой-нибудь шорох. Сердце колотилось, как отбойный молоток в этом замкнутом пространстве. Но нет, тихо. Я начал вспоминать, спрашивал ли разрешение у духов горы на присутствие здесь. Да, было такое, и ответ был, значит, это не они. Третья ночь, третье присутствие, только вдобавок ещё и эти два глаза. Ну хоть чуточку можно было бы по легче? Но нет, сиди и смотри в оцепенении, а вдруг сейчас кинется!

Сколько глаза смотрели, не знаю. Время изменило свой привычный бег, и одна только свеча оставалась. И почему я зажег их все сразу? Об этом думаешь только позже. Вроде опытный же, был на выживании. Наверное, чтобы осветить как можно больший периметр, потому как две или три свечи навевали уныние и жуть, а возможно я просто об этом не подумал. Но это уже и неважно, глаза напротив отражаются в пламени единственной свечи, которая почти догорает, а вставать и идти к сумке за фонарем вообще печальная идея.

Будь что будет, посох как большая исполинская дубина лежит рядом, нож то же, а поэтому ждём.

И вот оно началось! Большое присутствие проявилось раскатистым эхом внутри пещеры. Низкий, но спокойный голос в третий раз озвучил знакомый вопрос, и я тихо, но уверенно ответил утвердительно: «Я беру ответственность за себя и мой мир, за свое эго, за скромность и гордыню, гордость истинную и искаженную, за себя и свой дар, за прошлые воплощения и их опыт. И пусть это будет красиво, благостно, с теплотой и добром, с миром и любовью!»

Всё стихло, свеча давно погасла, глаза не находили отклика света в темноте тоже, и осталась лишь тишина. Темная тишина. Одеяло почти на голове, и тогда пришёл сон. Всё тот же неповторимый сон, которого не было уже давно. Но в нём что-то изменилось, в нём поубавился градус ужаса, он стал спокойней, спираль уже не кружила так жутко, и он закончился раньше, потому что солнце на восходе через маленькое узкое окно вверху, коснувшись первым лучом, разбудило меня, и нужно было просыпаться и собираться домой, тихо и спокойно сложить вещи. Благо воду не нужно было тянуть с собой обратно, да и спуск всегда легче, чем подъём! Но, что примечательно, в этом маленьком кусочке небольшого окна я увидел большую красивую птицу на ветке огромного дерева напротив пещеры, и это тоже был знак!

Весть летит во все концы,

Он прошёл! Мы молодцы,

Он нашёл, что мы искали,

Посох в руку, как медали!

Ну что, милок, давай по порядку? В лес ходил? Ходил. На горе посидел? Посидел. Аскезу голодом и одиночеством прошёл? Прошёл. Вроде всё перечислили, а пугать тебя и не надобно, как есть, голова сама пугана. Тебе память нужно вернуть и инструменты волшебные. Посох ты нашёл! Но он не тот, с которым ты ходил когда-то, а его брат. Ну, милок, такие сейчас времена, настоящие вещи прячутся, вместо себя подмену дают, да ты сейчас с исконным то и не справился бы, потому тебе брата и прислали. Любо, давай-ка дальше, сейчас нужно их соединить, мост проложить между исконным посохом и сегодняшним.

А далее начинается самое интересное. Это первое упоминание о самом загадочном и неимоверно мощном персонаже, хозяине параллельного мира, распорядителе, о том, кто знает всё о параллельном мире нашей души, ЗЕРКАЛЬНИКЕ.