Читать книгу Крылья для одиночек. Книга о людях, какими я их люблю - Сергей Борисович Протасов - Страница 38

По рекам суеты и недоверья

Был мой маршрут и одинок и нов

Мои матросы дикарями в перьях

Замучены у расписных столбов

Но рад я, что избавился от сброда —

Быть пленником реки и корабля

Я счастлив – такова моя природа

И тонны счастья в трюмах у меня.

Я плыл, как дети уплывают в старость

Сквозь ливни лет, сквозь безнадёжный штиль

Но на равнинах плоских и усталых

Я не глотал полуденную пыль

Я ёжился под одеялом шторма

В кромешной тьме молил о маяках

И жить хотел, и шёл на смерть покорно

У ветра был соломинкой в руках.

Мне слаще первых кислых детских яблок

Под скрип в сосновых скулах корабля

Сносить хандру за борт и мачты набок

И забывать на рейдах якоря

С тех пор я открывал стихи в стихии

Бродил средь звёзд и странствовал по дну

Я пел лазурь такую, что под килем —

Приплясывали те, кто утонул.

Я видел в сини солнечного горна

Как в медленной полуденной крови

Пьяней вина, и музыки просторней

Бродило пойло красное любви

Мне ураганы открывали небо

Рассвет вил гнёзда в мачтах корабля

И ни один из вольнодумцев не был

В мечтах своих – в местах, что видел я!

И мне являлось солнце на закате

В пурпурной тоге из античных драм

И сонмы волн в любом своём накате

Плели ажур венецианских рам

Мне снились изумруды ледяные

И веки вод целующий мороз

И наливные облака цветные

И птичий гомон жёлто-синих грёз.

Валы гуртом атаковали скалы

И день, и ночь с отчаяньем зверей

И ноги рек прозрачные топтали

Взлохмаченные головы морей

Я в джунглях был, где взгляды процветают

В оранжереях чернокожих лиц

И радуги как лезвия мелькают

В зрачках пантер, похожих на девиц

Я увязал в болотах, где вовеки

Гниёт дракон под спудом камыша

Где водопады опускают веки

И дышит бездны чуткая душа.

Сын серебра – ледник, горсть углей – час заката

Карманы шторма, полные костей

Здесь древо смерти змеями чревато

И плещет знамя чёрное страстей!

Я пляс дельфинов показал бы детям

На синеве – певуче-золотых

И пенные течения соцветий

И крылья ветра на плечах моих

Выл океан в цепях меридианов

Рыдал, беззвучно открывая пасть

И я как богомольная путана

К его седой груди хотел припасть

Я был как пляж, рассерженный на чаек

Был юнгой на загаженных снастях

И волны мои сонные качали

Утопленников сонных на плечах

Но в шевелюре шторма незаметен

Я взят туда, где птицы не поют

И никакие тральщики на свете

Откуда мертвецов не достают

Свободен я как дым, я стал туманом

Я пурпур, злые рвущий небеса

Где облака как хищники-гурманы

Едят поэтов сладких телеса

Да, я – туман, огни святого Эльма

Морской конёк, безумный и кривой

Июль, включивший зарево котельной

Над сумерек разбитой головой

Я – слух и страх, натянутый, как стропы

Способный предрекать и прозревать

И выцветшие пристани Европы

Соскучившись, как руки целовать

Я видел звезды – россыпь рифов млечных

Как будто птицы вспыхнули, паря

О, как же ты близка и бесконечна

Магическая сила бытия!

Но хватит слёз. Мне сердце разбивают

То горечь солнца, то бесстыдство лун

И острота любви. И мысль простая

Что киль мой цел и я не утонул

Я тот малыш. И мне никто не нужен

Всё, что я взял бы из своих пенат —

Кораблик мой в холодной чёрной луже

Как бабочка – невинен и крылат.

Один лишь он – ни хлопка караваны

Ни гордый флаг оставленной страны

Ни в сумрачной тюрьме глазок охраны

Ни даже лень – мне больше не нужны.