Читать книгу Смарагд - Сергей Бойко - Страница 8

Лето 2010 года, день, Москва, старое здание МГУ, аудитория

Лавров еще раз подмигивает бритоголовой Причуде и насмешливо повторяет:

– Внимание! Ввожу шершавого! Братья! Некоторые из вас называют себя русскими и православными. И бьют себя в грудь. Когда вы называете себя так и так стучите, мне представляется, что я, Порфирий Лавров, – одинокий марсианин на этой земле…

Лавров держит паузу. Аудитория понемногу начинает обращать на него внимание: фанаты миролюбиво рассаживаются по своим местам, кришнаит перестает распевать. Все смотрят на Лаврова. Тот картинно машет рукой и с горечью произносит:

– Эх-ма! Хотелось быть снисходительным, но не получается! Потому что жизнь моя проходит не на Марсе. И всякий может, походя, зацепить меня пальцем, плюнуть в спину, утопить молчанием! Потому что я – ненавистен вам. Потому что я – тут! Я же в отместку могу только искренне признаться, что:

Палец-пистолет – может быть, пугач, а может быть, и нет. И если я мешаю вам, значит и вы – стараетесь! – мне. И я скажу вам по этому поводу так…

Притихшая аудитория начинает глухо роптать – как прибой или шум листвы под налетевшим порывом. Лавров не обращает на это никакого внимания.

– …скажу вам по этому поводу так: лучшие из вас! Лучшие из вас, вы – цыплята! Вы уже цыплята…

Лавров делает ударение на «уже»:

– Вы уже цыплята! Но как бывшие яйца, вы защищаете старую скорлупу, которая давным-давно ни на что не годна и только мешает ходить – колет пятки и противно хрупает. И не надо показывать пальцами, будто я – один такой, белая ворона, Порфирий Лавров Неунывающий. Я не один. Я – солнцелюб и тучененавистник. Я – человек жизни. А вы – мертвецы, пытающиеся воскресить смерть. Но жизнь живее смерти и разрушительнее ее. Поэтому камни ваши – скорлупа и хруст – разрушатся, как бы вы ни старались сохранить их…