Читать книгу Сержант и инопланетяне - Сергей Ефимов - Страница 8

Жизнь на корабле потекла своим чередом. Лонг с Доком изучали информацию, полученную от зондов. Тиша рассказывал Петровичу, как пользоваться навигационным оборудованием. Дальнобойщик не обольщался, что выучится на штурмана, но считал, что понятие иметь надо. Квик систематизировал то, что на Земле занесли в память. Фрося готовила еду, вязала и отслеживала время кормёжки мужиков. Лола на кухне смотрела земное телевидение. Конечно в записи. Она до конца досмотрела «трёх мушкетёров» и переключилась на документальные фильмы о природе. Туго пришлось Фросе. Лола засыпала её вопросами. А это кто? А что оно делает? А это что такое? Квик предложил ей посмотреть футбол, «Манчестер» – «Челси». Лолу хватило на пол тайма. Интерес она проявила к художественной гимнастике, а от фигурного катания пришла в полный восторг. Правда, пришлось объяснить ей, что такое лёд.

Настало время связи со спутником. На экране высветился аппаратный зал. Если при первом сеансе там находились только три девушки, то сейчас помещение было заполнено до предела. У видеокамеры находилась, уже знакомая, восемьдесят седьмая. Вопросов было море. На некоторые, ответы находились с большим трудом. Ну как, например, объяснить на чём Д Артаньян ездит, если латуряне никогда в жизни не видели ни одного животного. Или как объяснить что такое «бриллиантовые подвески» и для чего они нужны, если основной жизненный принцип латурян – рациональность. Короче говоря, эта «пресс конференция» была шумной и очень долгой. Не смотря на то, что шла она по ТВ, девчонки всё-таки разглядели, что Фрося и Петрович какие-то не такие.

– Это земляне. Жители той планеты, про которую вы смотрели кино. Они прилетели сюда, чтобы помочь сделать нашу жизнь такой, какую вы только что видели. Но сейчас, девочки, требуется ваша помощь. Нам надо знать, где находятся Абсолюты.

В зале стало тихо. Девчонки стояли, покачивая головами, и посматривая друг на друга. Вдруг все замерли. Сквозь толпу к видеокамере, опустив голову, шла женщина. Девочки почтительно расступались, пропуская её.

– Начальница пункта связи, – шепнула Лола.

Женщина подошла к видеокамере, постояла, как бы решаясь на что-то, и подняла голову.

– Вы хотите победить Абсолютов?

Военный специалист не мог допустить, чтобы на прямо поставленный вопрос отвечал кто-то из его подчинённых и поэтому взял инициативу в свои руки.

– Не только хотим, но и победим обязательно, не будь я сержант ВДВ.

Ответ, похоже, понравился женщине.

– Вы хотите, чтобы мы помогли вам их найти?

– Да. Мы очень рассчитываем на вашу помощь. Женщина согласно кивнула.

– Должна вам сообщить, что никто из девочек не знает и не может знать ответа на ваш вопрос.

Тихий вздох, то ли облегчения, то ли разочарования, прокатился по залу. Экипаж обошёлся без вздохов. Женщина, сделав небольшую паузу, продолжила:

– Я и раньше много думала об этом. В результате я нашла способ. Обнаружить их можете только вы.

Женщина опять сделала паузу и сорвала с себя маску.

Блондинка. Правильные черты лица. Лет тридцати.

– Связь с Абсолютами проходит через ретрансляторы. Один «висит» над нами. Каждые два часа им идёт обзорный рапорт. Следующий будет через тридцать минут. По зеркалу антенны вы определите, где эти гады. Успехов вам.

Женщина повернулась и, опустив голову, направилась к выходу. Лола, даже не предупредив подруг, вырубила связь.

– А мы думали, что она предана Абсолютам. Она так старательно пела гимн.

На поиски ретранслятора у Квика ушло не более пяти минут. Он находился на пятьдесят километров выше дисколёта. Когда корабль «завис» около него, до рапорта оставалось две минуты.

Пеленг на спутник. Пеленг на зеркало. Немного арифметики. Компьютер со всем этим справился блестяще и на главном дисплее высветился вектор направления канала связи с Абсолютами. Озадачили компьютер ещё одной проблемой – проследить канал до точки приёма. Машина выполнила задачу своеобразно. На экране нарисовала стрелку, на которую стал «нанизываться» космос. Стрелка летела сквозь облака пыли, мимо астероидов и метеоров. Пролетела мимо четвёртой планеты. Экипаж молча и внимательно наблюдал за этим виртуальным полётом. На экране показалась зелёная точка, которая очень быстро увеличивалась в размерах. Вот она заняла, чуть ли не треть экрана. Бах! Стрелка вонзилась в зелёный шар. Движение остановилось.

– Третья планета, – произнёс Лонг, хотя это и так все понимали.

– Задачи давно ясны, теперь и цели определены, – сказал Петрович и напомнил Лоле, что она не попрощалась с подругами. – Ты поговори с ними, да предупреди, что связь должна работать как прежде. А то ещё, чего доброго, тревогу кто-нибудь поднимет.

Выйти со спутником на связь для Лолы оказалось минутным делом. Она думала предупредит, попрощается и всё. Не тут-то было! Девчонки заметили Лолин костюм и пошло – поехало! Что, да как, да почему. Пришлось ей встать и продемонстрировать одёжку «во весь рост». Подиум, да и только! В конце концов, любопытство было удовлетворено, и девушки пообещали, что связь будет работать как всегда и даже ещё лучше. Мужчины, тем временем, решали: когда лететь на третью планету. Обсуждение длилось не долго. Петрович высказал своё мнение, и парни с ним согласились.

– Я понимаю, как вам не терпится. Но оставлять за спиной неизвестно кого нам не с руки. Учебный спутник, заводской и топливный не опасны. А вот военная база и стартовый, это вопрос. Кстати говоря, Док, а что у нас с топливом?

– До Земли хватит.

– До Земли, это, выражаясь по-нашему, по шофёрски, по трассе. А мы в городском режиме. Туда, сюда, сплошные разгоны и торможения.

– Это верно. Я не подумал.

Он запросил компьютер и признал, что пополнить запас не мешает. Необходимо лететь на «стартовый» спутник. Там вероятнее всего можно разжиться топливом. Тихон ввёл в автопилот параметры курса, и корабль стал плавно разгоняться. Когда половину расстояния прошли, раздался сигнал курсового радара, означавший, что впереди есть помеха. Док поймал в перекрестье визуального контроля какой-то объект и увеличил изображение. Небольшой дисколёт летел впереди тем же курсом, но скорость у него была значительно меньше. С помощью «анализатора целей» выяснили, что это одноместный учебно-тренировочный катер. Не вооружён. Опасности не представляет. Решили захватить ещё одного «языка». Лонг с Доком стали готовить вторую операцию «захват».

Дисколёт быстро догнал катер и тот оказался под «брюхом» корабля. Светового столба не было, просто раскрылись створки трюма, и катер оказался втянутым внутрь. Док и Квик ушли за пилотом. Процесс захвата Петрович наблюдал на одном из экранов.

– Как ястреб цыплёнка.

– Слушай, Петрович! – Обратился к нему Тихон. – У вас на Земле все корабли имеют имена. А наш чем хуже? Давай назовём его «Ястреб».

– Видишь ли, ястреб всё-таки разбойник, а мы воины. Как-то не вяжется. Но мысль хорошая, своевременная. Надо обмозговать.

В этот момент, в центральный Док с Квиком ввели пленника одетого, естественно в облегающий комбинезон. На лице маска. Всё как положено. Маленького роста, меньше Тиши. Худощавый, если не сказать, тощий. Оглядевшись, пленник оттолкнул Дока, лягнул Квика и закричал. Он кричал не просто так. Он самозабвенно вопил. Размахивал руками. Топал ногами. Очевидно выражая своё несогласие с пленением. Парни стояли вокруг бушующего вояки и ждали, пока тот успокоится. А он всё больше распалялся. Петрович, сидя в кресле за тумбой, внимательно слушал. Вроде бы звучит как латурянский язык, но ни одного знакомого слова. Он не выдержал и спросил у Железяки в чём дело. Переводчик, с небольшой заминкой, сообщил:

– Нелогичные угрозы. Переводу не подлежат, Военный сленг.

– Матерится, значит, – понял сержант ВДВ.

Он медленно поднялся с кресла. Как бы разминаясь, повёл плечами и не торопясь, направился к пленнику. Остановился перед ним метрах в двух. Заложил руки за спину. Качнулся пару раз с пятки на носок, глядя в масочные глаза, и заорал:

– Молчать!!! Смирррно!!!

Четверо парней уже слышали, как орёт сержант ВДВ, а пленник нет. Поэтому эффект был неожиданным – пилот катера упал в обморок. Его подняли, посадили в кресло, расстегнули комбинезон, сняли маску. Под маской обнаружилась лопоухая голова с веснушчатой, курносой физиономией. Тихон, большой любитель мультиков, воскликнул:

– Во! Васька Куролесов!

Никто из членов экипажа не помнил этого фильма, но с Тишей спорить не стали. Васька так Васька. Лонг похлопал парня по щекам и прыснул в лицо воды, чем привёл его в чувство. Парень открыл глаза, огляделся, увидев Петровича, вздрогнул и прилип к нему взглядом.

– Ну что, сынок, откричался? Давай, выкладывай чего так орал. Нас не бойся. Мы ничего плохого тебе не сделаем. Пилот катера хотел что-то сказать, но не смог. Он дрожал, из горла вырывались всхлипы вперемешку с буквами, из глаз лились слёзы. Тихон, видя такую картину, смотался на кухню за Фросей. При виде женщины, парень попытался опять хлопнуться в обморок. Но Фросино воркование и стакан тёплого молока успокоили вояку.

Он выполнял учебный полёт и, когда его катер втянуло в дисколёт, подумал, что так и задумано командирами. Но когда понял, что его захватили «гражданские», ему стало ясно – карьера, а может и жизнь кончены. Нет для воина большего позора, чем быть захваченным этими слюнтяями. Он произнёс последнее слово и сжался, ожидая удара. Но никто не стал его бить или ругать. Даже наоборот. Все рассмеялись, а Петрович погладил по голове.

– Чудак. Ты лучше расскажи как вы живёте, как служите. Как обстоят дела с боевой и политической подготовкой.

Парень ещё чуток поерепенился, а потом его как прорвало. Он стал говорить, не ожидая вопросов. Он всего пол года как прибыл из «учебки» к месту службы. Младший командир. В подчинении у него десять солдат. Мечтал дослужиться до старшего командира хотя бы первого ранга. Самого низкого. Теперь всё. Конец карьере. Если вернётся на базу ему путь один – «в патрон и выстрел в планету».

– Что значит «в патрон…»?

– Патрон это футляр, куда кладут провинившегося, закрывают и выстреливают в сторону планеты.

– Так же поступают с теми, кого забирают патрули?

– Да. Только бывает, и без футляра выбрасывают.

– Ну, ни хрена себе! – вырвалось у Петровича.

Днём они занимаются строевой подготовкой, стрельбой и разными тренировками. Вечером, в течении часа, слушают историю Абсолютов. После истории поют гимн. Потом отбой. За успехи их награждают дополнительным обедом. Но это только так говорится. Никто никаких обедов не получает. Всё съедают главные командиры. Высшим поощрением является возможность вылизать сапоги командира базы. Только это не всем нравится.

– Вот с этого места поподробней – прервал рассказчика Лонг – Много у вас там таких кому не нравится?

– Младшим всем не нравится. Многим средним не нравится. А старшие и главные командиры с нами не разговаривают, только приказывают. Поэтому я не знаю.

– А что за история Абсолютов? – поинтересовался Док.

Пленник встал и вытянулся по стойке «смирно». Оказывается, он уже нарушил закон, произнеся имя Абсолютов когда сидел. Про них надо говорить только стоя.

– Ну, говори стоя, – усмехнулся Док.

Парень откашлялся, закрыл глаза и затараторил:

– Курс первого дня! Абсолюты самые умные. Они изобрели колесо, огонь, компьютер и дисколёт.

Курс второго дня! Абсолюты самые умные. Они открыли звёзды, галактики, спутники и планеты.

Курс третьего дня! Абсолюты самые умные. Они открыли закон рациональности.

Они открыли закон отрицания эмоций. Они открыли закон чувства глубокого удовлетворения.

– Стоп! Хватит! Мне это что-то напоминает, только не могу вспомнить что, – проворчал Петрович, – и как часто вы это слушаете?

– Есть ещё курс четвёртого дня и курс пятого дня. Вечером шестого дня у нас соревнование – кто лучше споёт гимн Абсолютов. Потом всё сначала. Мы живём по шестидневному расписанию.

– С ним всё ясно, – заключил Лонг, – сейчас попросим Фросю его накормить, и пусть смотрит мультики.

Док, кивнув, съехидничал:

– Сперва «Белоснежку», потом «Ну, погоди!», там глядишь и до «Ёжика в тумане» дорастёт.

Парень Дока не понял, но это от него сейчас и не требовалось. Его «сдали» Фросе, стали заниматься монтажом «культурной программы» для воинства Абсолютов. Только начали, как раздался сигнал тревоги. Их догонял патрульный дисколёт.

– Всем по местам! – скомандовал Лонг и по внутренней связи приказал Лоле и Фросе лечь в капсулы. Место правого пилота занял Петрович.

– Что будем делать? – спросил Лонг у военспеца.

– Как что! Попробуем удрать.

Едва Петрович успел ответить, раздался сигнал курсового радара.

– По курсу астероид! – доложил Тихон.

– Далеко?

– Не очень. Десять минут полёта.

– Большой?

– С «колбасу».

На экранах перед Петровичем и Лонгом нарисовался «космический булыжник». На боковые экраны Док вывел догонявший патруль. Положение становилось неприятным. У патруля и скорость выше и вооружение не детское. Лонг вёл дисколёт, но чувствовалось, что он несколько растерян.

– Вот что, командир! Беру управление на себя! – Произнёс Петрович так, что Лонг без колебаний согласился. Петрович качнул корабль вправо, влево, вверх, вниз будто пробовал управление, а потом повёл прямо на астероид. Время от времени он отклонялся от курса, но астероид вновь и вновь оказывался по центру экрана.

– Зачем ты это делаешь? – спросил Лонг.

– Чтобы врагов запутать, – усмехнулся Петрович, – а если серьёзно, они тоже не могут понять, что я делаю, поэтому кроме нас они ничего больше не видят. А мне только это и надо.

– До астероида одна минута полёта! – доложил Тихон.

– Останется тридцать секунд, включи обратный отсчёт.

В центральном наступила тишина. Пальцы Петровича лежат на клавиатуре управления. Взгляд не отрывается от экрана, на котором «булыжник» стремительно вырастает в размерах.

– Осталось тридцать секунд!

– Эх! Пан или пропал!

– 25 секунд. 20. 19. 18…

Лонг вцепился в подлокотники до белизны в суставах, но в управление не вмешивался.

– 13 секунд. 12. 11. 10…

Петрович маневровыми двигателями резко задрал нос дисколёта и дал мощный импульс маршевым. Корабль пролетел над астероидом, едва не задев его брюхом.

На боковых экранах виднелся удаляющийся «космический булыжник» и яркая, но короткая вспышка за ним. Патруля не было. Зато астероидов стало два.

– Бери управление, – сказал Петрович Лонгу.

Лонг отреагировал не сразу.

– Как это ты придумал?

– Со мной такое уже было. На Минском шоссе. За мной бандюганы гнались. Они на «девятке», я на КАМАЗе. У них стволы, у меня польская картошка. А там резкий поворот. Я ушёл, они остались. Потом про них по радио говорили, что, мол, не справились с управлением.

Неожиданно для всех раздался голос Фроси:

– И долго нам лежать в этих, прости Господи, коконах? Забыли они и про Ваську. Женщинам разрешили покинуть капсулы, а у него её просто не было. Он сидел в кресле мертвенно бледный, но как пилоту всё произошедшее ему было ясно «как божий день». На Петровича Васька смотрел так, как смотрит дикарь на паяльную лампу – с ужасом и восхищением.

Решили, что на сегодня приключений хватит. Надо сесть на «колбасу» и устроить вечеринку.

– Вот так, мать! Сегодня гуляем. Отмечаем нашу первую победу, – объявил Петрович жене.

Фрося расстаралась. Стол был, учитывая обстоятельства, праздничный. Украшением стола был шпик и солёные огурцы, правда, из синтезатора. Супротив домашних они не тянули, но на закуску годились. Док достал из синтезатора литровую бутылку «эликсира».

Гуляли от души. Пели песни, кто как мог. Плясали. Тоже не у всех получалось, но на это никто не обращал внимания. Лола в «художественной самодеятельности» принимала посильное участие. Васька же был совершенно потрясён. Он крутил головой и растерянно хлопал глазами.

Когда все подустали и сели за стол, Петрович вдруг вспомнил тишину просьбу.

– Вот ты хотел нашему кораблю дать имя. Я придумал – «Меркурий»! Был такой бог то ли у греков, то ли у римлян. Не помню. На пятках у него крылья росли. Но не в нём дело. И даже не в его пятках. Кораблик так назывался. Небольшой, можно сказать, маленький. Так вот этот кораблик, бриг Меркурий, отлупил целую эскадру. А в эскадре каждый корабль был в два, а то и в три раза больше чем он. Давайте и наш дисколёт назовём «Меркурий». Как предложение? Предложение приняли на «ура» в буквальном смысле. Название закрепили «хлопнув» ещё по одной.

– Слушай, – обратился Лонг к Ваське, – а что это ты так медленно летел? Я осмотрел твой катерок, он очень даже быстроходный.

Васька смутился, но ситуация и эликсир сделали своё дело, он «раскололся».

– А я спал.

– Как это спал?

– Включил автопилот и уснул. Петрович расхохотался.

– Молодец! Солдат спит, служба идёт!

– Да. У нас именно так и говорят.

– Вот так, народ, – сделал вывод сержант, – солдат везде солдат. И парсеки этому не помеха!

– Давайте-ка ещё по одной. За солдат. – Предложил Док. Неожиданно для всех Петрович отказался.

– Почему, Петрович?

– У одного старика серба спросили: что самое страшное на войне? Дед подумал и ответил: самое страшное на войне это пьяный русский десантник.

На этом вечеринка закончилась. Достали капсулу для Васьки и легли спать.