Читать книгу В сто миллионов раз больше - Сергей Генц - Страница 8

Весна, 5-й день. Дуглас

Я проснулся, как всегда, позже всех. Девчонки что-то мастерили на лужайке перед пещерой. Уже вышло второе солнце, значит, я проспал очень долго. Отсутствие часов выбивает меня из колеи. Надо сделать часы и календарь. Ох, сколько же всего надо еще сделать. Часы можно сделать солнечные.

Я промучился с комбинатором, пытаясь заставить его обрезать и скрепить доски в виде круглого блина. Прошло около полутора часов, но я никак не мог задать ему нужную программу и уже перевел несколько хороших ровных бревен на свою идею. На помощь пришла Роза, которая, хоть и казалась глупышкой, иногда проявляла чудеса изобретательности. Она спросила меня, как я сделал круглый деревянный стол, который стоит в пещере. Нельзя ли сделать такое же основание, как у стола? Черт, это гениально! Я не мог задать новую программу, но мог воспользоваться той, что уже заготовлена в нем! Изготовить круглый стол!

Круг, из которого я планировал сделать солнечные часы, я закатил к нам на склад. Завтра надо будет расчертить этот круг на шестнадцать секторов.

Продолжительность дня на Арке отличается от земной на несколько часов. Мы успевали за день много сделать и долго спали, а просыпаясь, обнаруживали, что на улице еще темно. Предположим, что солнце светит шестнадцать часов. В пять утра солнце всходит и в девять вечера заходит. Можно будет планировать распорядок дня и понимать, как поздно ты проснулся и сколько дел успеешь сделать.

После поцелуев с Теоной я места себе не нахожу. Хочу еще и много. Но она ведет себя так, будто между нами ничего не было. Я попросил ее сходить на север от нашего поселения. Возможно, сохранились какие-то обломки нашего корабля, которые можно использовать в убежище.

Теона вернулась через несколько часов.

– Друзья, отличные новости! Там почти два целых отсека! Очень много материала. Но не дотащить. Если бы была хотя бы тележка…

– В комбинаторе нет чертежа тележки, а составлять чертежи никто из нас не умеет, – с горечью в голосе сказала Роза. Руки у нее были в земле.

– Ты что там, копаешь для нас могилы руками? – улыбнулась Теона.

– Я сажаю элаксифлор! Между прочим, уже картофельную грядку закончила!

– Да ты у нас молодец! – Теона снова улыбнулась, а я смотрел на ее белоснежную улыбку. Даже в условиях заключения она умудрилась сохранить красивые зубы. Солнце блестело в ее рыжих волосах.

– Чего пялишься? – подловила меня Теона.

– У тебя волосы красиво блестят.

– А я голову помыла! Там возле корабля озеро! А мыло в корабле. Нам-то они в контейнер мыло не положили. Ну и я, пользуясь случаем, искупалась.

– Голышом?

– Да, – игриво ответила Теона.

– Черт! Я пропустил великолепное зрелище! – Я засмеялся.

Роза развернулась и пошла к своему огороду. Теона за ней, но свернула в пещеру. Я за ней в пещеру. Закрыл за собой, но лучину не зажигал, наощупь схватил ее за руку и повалил на кровать. Внезапно Теона подняла мою руку, прокрутившись, оказалась сзади меня и, заломив мою вторую руку за спину, толкнула на кровать. Надавила коленом мне на спину и замерла.

– Бог ты мой! Отпусти! – еле выдавил я от боли.

– Вот прямо сейчас я могу свернуть тебе шею. Притом двумя способами. Ты знаешь, что я могу сделать с человеком?

– Знаю! – пытался отшутиться я. – Ты можешь прямо сейчас сделать приятные для нас вещи!

Она внезапно отпустила меня и спрыгнула с кровати.

– Дуглас. Зажги свет.

– Зачем? – я усмехнулся.

– Зажги, мать его, свет! – громко повторила Теона.

– Да, хорошо, не кричи.

– Дуглас, друг мой. Товарищ по несчастью, запомни, нет никаких «нас». Я не собираюсь делать счастливой ни себя, ни тебя с собой. Никаких нас. Есть я и есть ты.

– Но как же… Вчерашние великолепные поцелуи?

– О, бог мой, Дуглас, какой же ты дурачок…

– Ну так поясни мне! В чем я дурачок?

Лучина разгорелась, озаряя слабым светом ее лицо в веснушках.

– Дуглас… Дуглас, Дуглас… Я… Я курила сативу. Прикончила весь пакет. Одна. Я знала, что ты не будешь. Ты был занят генератором. Роза занималась кабаном. Я могла бы покурить с Розой, но она такая правильная и ответственная… Уверена, что она не захотела бы, еще и мне обломала бы кайф. Ты прости меня, хорошо? Ты хороший человек, Дуглас, я целовалась, будучи полной дурой, но одурение прошло. Я тебя уважаю и очень высоко ценю. А сейчас… А сейчас нам надо работать. Я принесла провода с корабля. Там есть солнечные батареи и аккумуляторы. Кроме того, ты настроил генератор.

– Я не настроил его.

– Не прикрутил раму? Он все равно уже работает. Ты запускал?

– Нет еще.

– Пошли, запустим.

– Но у нас кончилось топливо. Последнее потратили на комбинатор, – грустно заметил я.

– Дуглас, не тормози! Генератор же на дровах! – Теона рассмеялась в свете лучины.

– Да, он на дровах.

Теона не отходила от меня ни на шаг. Она постоянно спрашивала, что я делаю. Я бурил новую комнату в пещере – она помогала мне. Я настраивал генератор – она помогала мне. Поздно вечером мы сходили с ней к обломкам корабля и притащили оттуда два тяжелых аккумулятора. Было очень тяжело. Выдохлись ужасно. Ноги болят. Теона старалась шутить, сохраняя позитивный настрой. Роза на хозяйстве. Она сама выпотрошила и сварила мясо индейки, застреленной Теоной. Индейка килограммов двенадцать. У нас оставалось два сухих пайка «Рацион №9», и мы постепенно переходили на мясо. Наш картофель уже начал подрастать, и мы рассчитывали на то, что с голоду не умрем.

В ту ночь мы уже легли в разных комнатах. У нас получилась основная комната, которую мы пробурили первой, в ней стоял обеденный стол, три стула и кровать Теоны. Я просыпался позже всех, а Теона раньше всех. Поэтому в таком порядке мы расположили кровати. Кроме того, Теона боец. Она лучше любого из нас умеет стрелять.

Как известно, более сильный спит ближе к входу в жилище. Обратите внимание на то, как стоят кровати в вашем доме.

Если мужчина спит с женщиной, то мужчина спит ближе к двери, а женщина у стены. Если кровать не придвинута к стене, а стоит посередине комнаты, то мужчина спит с той стороны, с которой ближе дверь. Так ложатся спать инстинктивно, еще с первобытных времен. Мужчина должен защитить свою семью от возникшей опасности в первобытной пещере, если зайдет дикий зверь.

Исключением может быть, если мужчины нет. В таком случае на его кровати ляжет женщина, положив своего ребенка на ту кровать, что дальше от входа в комнату.

Времена меняются. В команде из нас троих, надо признать, Теона самая сильная. Кроме того, Теона ранняя пташка, поэтому комнаты мы распределили честно.

Я долго не мог уснуть, ворочаясь из стороны в сторону, и наутро опять проснулся позже всех. Теона уже подключила генератор, который вовсю жарил электроэнергию из дров, что рубила Роза. А Розочка молодец! Она нашла мой деревянный круг со штырем и сделала на нем отметку, когда взошло второе солнце. Круг закреплен на бревне. Осталось дождаться вечера и разделить его на сектора.

Сегодня холодно нереально. У меня застучали зубы, когда я вышел из пещеры. Нужно срочно согреться, и это можно сделать за работой. После завтрака я накрыл кровати и завел бур, расширяя пещеру. Из комнаты Розы я пробуривал еще один проход. Управлять вибрирующим буром и таскать к выходу тяжелые камни, поверьте, быстро согревающее занятие!

Пока мы возились, началась настоящая метель. И это в седьмой день весны!

– Пятый день, – сказала Теона, которая скручивала замерзшими руками провода. – Роза ведет дневник. Сегодня пятый день, как мы здесь.

– Пятый? Такое ощущение, что мы здесь триста лет… – проворчал я. – И, кстати, где Роза?

– Ушла искать тот парашют.

– И ты ее отпустила? А вдруг там какой-то астронавт? И он вооружен?

– Роза тоже вооружена, – спокойно сказала Теона. – И если пойду туда я, то мы так и не сделаем свет в убежище.

– Давно она там? – Мне вдруг стало страшно за Розу.

– Давно. Утром, еще когда было чистое небо, сделала отметку на твоих часах и сразу ушла. То есть с рассвета.

– Она завтракала?

– Да. Вчера вечером она сварила картошку из припасов, приготовила индейку. Кроме того, у нас есть еще кабан и две коробки рациона номер девять. С утра мы вместе покушали, пока ты спал.

– Я видел. Но… За ней надо выдвигаться. Пошли со мной.

– В такую пургу? Куда? – Теона встала и посмотрела мне в глаза. – Никуда мы не пойдем.

– Ты понимаешь, что девочка там сейчас замерзнет? Дай мне свою винтовку!

– Ты уйдешь?

– Я уйду! Ты в своем уме, Теона? Дай винтовку немедленно!

– Возьми у меня под кроватью.

Я со скрипом толкнул дверь, вышел из склада, снег защипал щеки, густыми хлопьями попадая в лицо, я прошел вдоль стены склада и оставил дверь в пещеру настежь, чтобы свет попал внутрь. Вытащил винтовку из-под кровати Теоны. Быстро покинул темную пещеру, обогнул склад и пробежался вдоль грядок к дубовой роще на запад. Нужно двигаться быстро, потому что неизвестно, как долго будет идти снег и сколько его наметет. Мне показалось, что его стало меньше. То ли потому что я в роще, то ли потому что он действительно стихает. Но вот ветер не стихает, и в моей тонкой курточке очень холодно. В правом кармане штанов патроны. И я бегу. Бежал я минут сорок без остановки, пока не увидел следы. Это следы двух человек с каплями крови. На снегу четко видно, что одна пара ног оставляла следы ботинок из шоу Криггса. Ботинки небольшие. Сомнений нет – это Роза. Или ее заставляют идти под конвоем, или ее тащат. И она ранена. Мое сердце забилось, как мотор. Какая-то тварь посмела похитить Розу и причиняет ей боль. Я поймаю тебя, клянусь. И если не успею убить сразу, то Теона с тебя будет кожу лоскутами снимать!

Я бежал по следу, и адреналин стучал в моем сердце и в моей голове. Следы на снегу очень четкие и я мысленно благодарил бога за то, что сегодня выпал снег. Казалось, что открылось второе дыхание. Я бежал, не уставая по четким следам с кровавыми каплями. Ветер стал стихать, хотя мне не было холодно. Только руки немного мерзли и уши. Деревья мелькали, я продолжал бежать как робот, не выдыхаясь. Как мне быть, если я успею их догнать? Стрелять на поражение?

Еще минут через двадцать непрерывного бега я увидел вдалеке две фигуры. Одна сидела, одна лежала на снегу. Я перешел на шаг, и перебежками от дерева к дереву стал приближаться. На расстоянии метров пятнадцать в тишине рощи я стал слышать разговор.

– Давай, нам немного осталось, поднимайся. Мне очень тяжело тебя тащить, но если я пойду за помощью, я могу не найти тебя снова. Я даже не знаю, в ту ли мы сторону идем, – услышал я голос Розы

Я вышел из-за дерева и, вскинув винтовку, стал подходить сзади к Розе и фигуре в фиолетовой одежде.

– Не двигаться! – прокричал я и навел ствол на лежачего человека. Он посмотрел на меня и, не пошевелившись, закрыл глаза.

– Дуглас? Дуглас! Не стреляй в него! Он и так еле дышит. Посмотри, какая у него одежда! – закричала Роза.

У человека полностью оторвана правая штанина на брюках, а левая оторвана до колена. На левой ноге без штанины глубокий кровоточащий порез и ссадины.

– Кто это? – спросил я, указывая стволом на лежачего.

– Я не знаю. Я нашла его. Он умирал, и я решила помочь человеку. Сказала, что мы рядом живем. Он измучен, посмотри!

– Как тебя зовут? Откуда ты? – молчание было мне ответом. – Я спрашиваю, откуда ты?! – закричал я.

– Он не разговаривает, – тихо сказала Роза. – Но это не значит, что мы его бросим. Быть может, он даже не знает нашего языка.

И мы с Розой вдвоем потащили этого парня. Дьявол! Какой же он тяжелый! Килограммов восемьдесят, не меньше! Иногда он перебирал ногами, а иногда ноги волочились. На вид ему около сорока лет. С короткой бородой и стрижкой под ежик. Немного полноват, среднего роста. Примерно как я или чуть выше. Мы периодически падали на снег, отдыхали и снова шли вперед. Второе солнце стало клониться вниз, а первое, слабое солнце, плохо видно за облаками. Я жутко проголодался, но дубовая роща наконец закончилась. Закончилась, но мы не вышли к пещере.

– Смотри-ка! – сказала Роза. – Это не наша гора вдали?

– Хоть бы это была наша гора! – устало выдохнул я, и мы потащили незнакомца снова.

Показались знакомые очертания горы. Вот и Теона нас увидела. На моем плече болтается винтовка, на другом плече повис бородатый мужик, а с другой стороны измученная Роза. Мы тащили мужчину, а Теона очень странно и пристально смотрела на нас, не шевелясь. Все ближе и ближе подходили мы к пещере. Теона закрыла рот руками и стояла не шелохнувшись. Потом медленно подошла к нам и сказала:

– Оскар. Оскар, что ты здесь делаешь?! Что, мать твою, ты тут делаешь? Это не сон? – Теона обхватила его голову руками, а затем обняла его. Из ее глаз текли слезы. Я впервые увидел ее плачущую. Мне казалось, что эта железная леди просто не способна плакать. У нее просто отсутствует эта функция организма.

– Немедленно отнесите его в пещеру! – сквозь слезы попыталась сказать она. – Нет! Я отнесу сама! – Она схватила мужчину, перекинув его руку себе через плечо и потащила. А мы, усталые, сели прямо на снег и изумленно смотрели, как Теона тащит его в наш дом.

– Теона! – крикнул я вслед. – Теона, кто это?

– Это мой муж.