Читать книгу Нельсон. Сборник рассказов - Сергей Геннадьевич Лысков - Страница 2

ИЗ ПЕРЕПИСКИ АЛЕКСАНДРА И МАРГАРИТЫ, ПО SMS-СООБЩЕНИЯМ:

«Ты слышала легенду о пустыре снов?»

«Нет, а где это?»

«У племени Майя было поверье, что если человек чем-то очень сильно болен, то стоит ему провести ночь на пустыре снов в тринадцатый день тринадцатой недели лета, то он будет здоровым»

«А ты не знаешь, где этот пустырь снов?»

«Откуда? То знали только шаманы племени Майя!»

«А у Майя были шаманы?»

«Ты че, они круче атлантов были!»

«А эти кто такие?»

«Ну, ты, Ритка, вообще далека от истории!»

«А твой пустырь лечит… сердце?»

«Ну, конечно я если его найду, то непременно возьму тебя с собой»

«Как жаль, Сашка, что этого никогда не будет…»

«А я верю, Рита, верю, что когда-нибудь он мне приснится, и я, бросив все силы на это, найду его для тебя, Ритка, для тебя!»

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ. ПОЛНОЛУНИЕ.

В полной тишине реанимационной палаты в полумраке сидел Человек. Обычные, на первый взгляд, вещи лежали кругом. Взмах руки, тайные слова и, вы не поверите – вещи ожили! В каждой из них теплилась частичка их прежнего хозяина, частичка его души. И тогда Человек взял в руки карандаш, бумагу и улыбнулся в ожидании чуда.

– Можно, можно я начну? – через мгновение заверещал мобильный телефон. – Я, кажется, знаю про моего хозяина больше, чем кто-либо из вас, – хвастался он.

– Ну, начни, – делая заметки на бумаге, сказал Человек.

– Ой, а с чего же начать? – растерялся телефон и немного задумался. – Хотя нет, я, кажется, знаю с чего начать. Первое SMS-сообщение, которое отправил мой хозяин, было банальное: «Привет, как дела в вашей палате?». Она ответила: «Скучно…». И понеслась переписка, но я, конечно, не буду все зачитывать, тем более часть SMS-сообщений хозяин удалил.

– О чем они переписывались, телефон? – спросил Человек.

– О капельницах, о врачах, о солнце, о тучах, о дожде, о сердце, о мечтах, о погоде, о любви, о сказках и прочем, и прочем. У меня порой заряда батарейки не хватало, а они все переписывались.

– Они писали только SMS-сообщения или были звонки? – интересовался Человек.

– Постойте, постойте! Сейчас покопаюсь в памяти, – немного задумался телефон. – А ведь был один звонок со страной фразой: «В полночь возле огромного дуба на пустыре снов». Я еще подумал: где они такое место найдут – «Пустырь снов»? Кстати, после этого звонка хозяин и забыл меня в палате. Да, и после этого звонка, абонент Рита больше не писала и не звонила, а потом у меня села батарейка, и с того момента я больше не видел своего хозяина.

– Дальше я расскажу, – скрипучим басом ответила больничная кровать. – Твоему хозяину накануне ночью приснился пустырь снов, он все время шептал в подушку: «Мне поможет пустырь снов, я нашел его, он рядом, мой пустырь снов». Ты, телефон, говоришь, что знал лучше своего хозяина, но я скажу, как все было после того, как он спрятал тебя под моей подушкой.

– Расскажи, – дал ей право Человек.

– И расскажу, – подбадривала себя кровать. – В тот день парнишка куда-то собрался уйти.

– С чего ты это взяла, кровать? – спросил телефон.

– Твой хозяин, обычно, по утрам уходил на пару часов, а когда возвращался, от него пахло кремом, и тело его было теплее, чем прежде. Потом приходили люди в белом, они всегда что-то трогали, слушали, при этом, говоря о какой-то болезни у парнишки, а после обеда он спал или с родными уходил гулять. С чего я это взяла? Да потому что обувь, которую он надевал на улицу, всегда стояла подо мной, а в другой – он ходил по палате. А вот в ту ночь он спрятал ту обувь, в которой ходил по больнице, под меня, и надел уличную.

– Да, да! Нас надел! – звонко подхватила пара ботинок.

– Не перебивайте, ботинки, – строго пробубнила кровать.

– Мой хозяин чем-то болел? – спросил телефон.

– Я – больничная кровать, телефон, на мне только больные и лежат, – съязвила она.

– Не ссориться! – остудил их пыл Человек, и тут же спросил: – И куда же пошел парнишка?

– О-о, я этого не знаю, – пробасила кровать.

– Мы, мы знаем, – звонко подхватили ботинки.

– Рассказывайте, – прошептал Человек, после чего сел удобнее и продолжил делать пометки на листке.

– Я с хозяином пошел на улицу, – начал было рассказ левый ботинок.

– А я не пошел? – возмутился правый ботинок.

– Ну, хорошо, я и этот, пошли с хозяином на улицу, – исправился левый. – Сначала дорога была холодной и темной.

– Это мы шагали по больнице, – перебил его правый.

– Не перебивай, кто рассказывает – я или ты? – возмутился левый.

– Хорошо, не буду, – буркнул правый.

– Так вот, потом дорога стала светлее, – спокойно продолжил левый.

– Вышли на улицу, – подметил правый.

– Ты опять?! – сердито спросил левый.

– Нет, прости, я больше не буду, – ответил правый.

– Итак, – с долей азарта в очередной раз начал левый. – Светлая дорога закончилась и началась пыльная, узенькая дорожка, потом и та закончилась, и я пошел по траве, свет падал только от небольшого круга на темно-синем покрывале с блестящими бусинками.

– Мы пошли, – шепотом поправил его правый ботинок.

– Хорошо, я и этот, – брезгливо дополнил левый.

– Ты расскажи про туфельки, – неожиданно перебил левого правый. – Те, с ромашками, – настойчиво попросил он.

– Не торопи меня, – ответил левый. – Я немного походил по траве, и потом я встретил самую обворожительную…

– И изящную, – словно продолжил его мысль, правый ботинок.

– Твоя правая туфелька была разношена как старая калоша, – иронично заметил левый.

– Моя ромашечка? – строго переспросил правый.

– Именно, правые все такие – вечно грязные, подранные, изношенные. Не то, что мы – левые, – заметил он.

– Да ты! Да ты, левый, сноб напыщенный и… эгоист!

– А я вот как ударю тебя за эти непонятные слова, – возмутился левый ботинок и попытался запрыгнуть на правый.

– Тихо, – грубо пробасила кровать. – Вы мне тут еще подеритесь, обувь, – и она топнула ножкой.

– Как скажете, тетя кровать, – шепотом пробубнили оба ботинка и чуть успокоились.

– Что дальше было, левый и правый ботинки? – серьезно спросил Человек.

– Ой…, – начал, было, правый, но потом замялся и, как малый ребенок, растерялся. – Я забыл.

– Не умеешь рассказывать, не берись, – улыбаясь, съязвил левый. – Я познакомился со своей Джульеттой, той, которая вдохновляет и будь я поэтом…

– Хм-м, – перебил его правый, и шепотом съязвил. – Будь он поэтом!

– Не смейся, моя левая туфелька с ромашкой на боку – это самое лучшее, что было в моей жизни, а тот поцелуй, когда мы дотронулись друг до друга носиками, я не забуду никогда, – произнес он и замер от неожиданно нахлынувших воспоминаний.

– А потом мы расстались, – влез в рассказ правый ботинок. – С той парочкой, – грустно добавил он. – И тут же набежала куча туфлей, сандалий, кроссовок и нас куда-то повезли с сиренами и мигалками.

– Именно так и было, правый, – с грустью в голосе добавила его пара. – После того дня я больше не видел свою Джульетту, – грустно вздохнул левый.

– А я – свою, – еще грустнее вздохнул правый.

– Да твоя растоптанная туфля и рядом не стояла с моей Ромулей, – грубо съязвил левый.

– А вот теперь я тебя точно ударю, – сурово произнес правый.

– Тихо, обувь! – еще раз топнула своей ножкой кровать.

– Можно? – немного нерешительно заговорила кепка. – Я хотела бы кое-что дополнить.

– Рассказывай, кепка, – дал ей слово Человек.

– Я не уверена, но, возможно, мой хозяин встречался с абонентом Ритой, – нерешительно заявила кепка.

– Не может быть! – заверещал телефон. – Ты ее видела?

– Кажется, да. Она невысокая худенькая девочка с темными волосами. У нее большие глаза, черные, но теплые. Она казалась хрупкой и немного бледной в свете белой пуговицы на темно-синем покрывале. Люди почему-то называют покрывало небом, а белую пуговицу – луной. Чудные!

– Так у них было свидание? – спросил Человек.

– Да, и было такое ощущение, что у нее что-то болит, – заметила кепка.

– Сердце! – уверено заявил телефон. – Это именно абонент Рита! Ты права, кепка, она такая, как ты ее описывала, я помню, хозяин пытался ее фотографировать. А болело у нее сердце, именно сердце, – еще раз произнес телефон.

– А что у нее с сердцем, телефон? – спросили Человек.

– Ой, хозяин как-то получал SMS-сообщение, так в нем абонент Рита говорила о какой-то неизлечимой болезни сердца, – пояснил он.

– Что же было дальше, кепка? – спросил Человек.

– Они целовались, – ответила кепка.

– Как и я, – подхватил левый ботинок.

– Подумаешь, повезло, – немного обиженно добавил правый ботинок.

– А потом мой хозяин начал кашлять и задыхаться. Абонент Рита стала кричать и звать на помощь. Мой хозяин упал на траву, я слетела с его головы, а когда меня подняли, то хозяин уже лежал на кровати в машине с разноцветными лампочками, которые освещали все в синий и красный цвета. И люди бегали вокруг, все время что-то щупали, трогали у хозяина. Потом мы куда-то поехали, стоял невыносимый гул сирен. Ехали мы недолго, там нас встретили другие люди в белом, и моего хозяина переложили на другую кровать с колесиками и куда-то повезли, – закончила свой рассказ кепка.

– Дальше я расскажу, что было, – пропищала цепочка с крестиком. – Потому что, когда с хозяина сняли одежду, то я многое увидела.

– Ну, рассказывай, цепочка с крестиком, – позволил ей Человек.

– Прямо в рот хозяину вставили трубку со шлангом, который вел к странной машине. Она все время пыхтела и шумела. Все вокруг было грязно-белого цвета. К хозяину то и дело подходили люди в белом, они либо говорили о чем-то, либо трогали грудь хозяина, такой страной штукой с двумя трубочками, вставленными в уши. А хозяин спал, – рассказала цепочка с крестиком.

– Он был в коме, – неожиданно заговорила реанимационная кровать.

– А что такое «кома»? – немного испугано спросили ботинки.

– Это когда…, – начала, было, реанимационная кровать, но неожиданно задумалась. – Я не знаю что такое кома, – неуверенно продолжила она. – Так люди в белом все время говорят… и вообще на мне люди умирают, как правило.

– А что такое «умирают»? – почти шепотом, еще более испугано спросили ботинки.

– Это когда люди ломаются или изнашиваются, портятся, рвутся, становятся старыми и не нужными.

– И их выкидывают? – спросил левый ботинок.

– Я не знаю, их увозит куда-то каталка, – грустно ответила реанимационная кровать.

– Абонент Рита, наверное, плакала? – неожиданно произнес правый ботинок.

– Она лежала рядом, – ответила реанимационная кровать. – Правда, ее увезла каталка чуть позже.

– Это было сердце. Да! Да у нее разрядилось сердце, – заметил телефон. – Хотя, если бы знать, что такое сердце, хоть раз бы его увидеть, а то хозяин столько раз о нем говорил, а показать, так и не показал.

– А вы не покажете нам сердце? – тоненьким голосом спросила цепочка с крестиком у Человека.

– Да, да! Покажите, – подхватили все.

Но Человек грустными глазами посмотрел на вещи и с особой нежностью в голосе заговорил:

– Ваш хозяин умер, то есть сломался, износился, порвался, надеюсь, так понятнее для вас, а для людей – просто умер. Ваш хозяин страдал неизлечимой болезнью крови, осложненной атипичной формой астмы. И тайком отправившись на свидание с Ритой, он, вероятнее всего, забыл об ингаляторе. Как я понял, свидание было назначено в полночь возле дуба на пустыре около больницы, худшего места для больного пыльцевой астмой и придумать невозможно. И там у него случился сильнейший приступ болезни, «скорая» опоздала, и парнишку в тяжелом состоянии отправили в реанимационное отделение, где он, несмотря на все усилия врачей, умер. В его истории болезни я вычитал, что парнишка болел с рождения раком крови. Ваш хозяин мучился всю свою короткую жизнь, он вынужден был лежать в больницах по три раза в год, чтобы жить… А абонент Рита, она страдала неизлечимым пороком сердца, и та трагедия, что развернулась на ее глазах, спровоцировала обострение болезни. Девочку также поместили в реанимационное отделение. Врачи прозвали их Ромео и Джульетта, им было всего по четырнадцать лет. Они умерли юными, чистыми и полными любви друг к другу. Это то, что я знаю о вашем хозяине, кепка, ботинки, цепочка, кровати и телефон. Грустная и печальная у нас получилась история. Осталась только одна загадка о пустыре снов – почему пустырь рядом с больницей назван был именно так, и почему они решились на такой бездумный риск? – задал вопрос Человек.

– Они любили друг друга, – словно зная ответ, тут же сказал телефон. – Так говорил хозяин, хотя, что такое любовь, хозяин так и не показал, – пояснил он. – Но есть кое-что интересное в моей памяти, – он начал цитировать из памяти SMS-сообщения:

«А знаешь, на пустыре снов в полночь сбываются мечты, самые–самые, но только когда двое по–настоящему любят»

«Ты веришь в эту сказку?»

«Мне вчера приснился мой пустырь снов, и он был совсем рядом, оказалось он за окном нашей с тобой больницы»

«И ты веришь, что в полночь могут сбыться наши мечты, Сашка?»

«Да, Рита!»

«А когда там тринадцатое число тринадцатой недели лета?»

«Завтра, Рита, завтра»

– Эти SMS-сообщения мой хозяин не успел удалить.

– Как по-детски наивно и трогательно. Но мой разум до сих пор не хочет принимать то, что четырнадцатилетние дети отдали свою жизнь взамен на мгновения счастья, мгновения любви. Правда, сердцем я понимаю, что это было именно так. Ведь что их ждало в будущем – палаты, капельницы, и медленная смерть. Даже не знаю, как бы я поступил, будь я на их месте, что бы выбрал, – очень грустно рассуждал Человек. – Жизнь в больничной палате или пару минут счастья.

– Наверно, счастье – это как сделал мой хозяин, – ответил левый ботинок. – Еще бы знать, что такое счастье? – тут же с умным видом добавил он.

– А их мечты сбылись? – неуверенно спросил правый ботинок.

– Почти…, – ответил Человек, чуть было не заплакав. – Они теперь навсегда вместе, и если это было их мечтой, то она сбылась. Ты хотел увидеть сердце, телефон?

– Да, – грустно ответил он.

– Оно в каждом из вас. Он, умирая, отдал вам по кусочку своей души, – ответил Человек.

– Получается, теперь мы – его сердце, – заметил левый ботинок.

– В чем-то – да, – ответил Человек. – Иначе как бы я смог с вами говорить, вещи.

В палате наступила тишина. Все замерли, Человеку хотелось плакать, и он заплакал, украдкой вытирая каждую слезинку.

– А куда же теперь мы? – разрушив тишину, спросил левый ботинок.

– Телефон, цепочка, ботинки и кепка, вам найдут нового хозяина, или отдадут обратно в детский дом, а может быть, похоронят вместе с хозяином, честно сказать, не знаю. Кровати, вы так и будете стоять в больнице, пока не состаритесь, то есть не сломаетесь.

– А вы сможете еще кое-что сделать? – немного стесняясь, спросила кепка.

– Что именно? – спросил Человек.

– Я хотела бы знать, – неуверенно начала кепка. – Что же все-таки написал хозяин внутри меня в тот самый день, когда его не стало? – попросила она.

– Конечно, смогу, – ответил Человек и перевернул кепку, чтобы прочитать вслух написанное: – «Одна судьба у наших двух сердец, замрет мое, и твоему – конец!», – прочитал он и очень грустно добавил: – Эх, Шекспир, Шекспир!

– Большое спасибо, а то я так боялась износиться, так и не узнав тайного послания хозяина, – облегченно выдохнув, ответила кепка.

– Спасибо, – так же облегченно подхватили все, на самом деле, может быть, не поняв полный смысл написанного. Хотя, кто его знает, ведь они видели их любовь в ту дивную ночь под белой пуговицей, которую люди почему-то называют луной.