Читать книгу Украинская катастрофа. От американской агрессии к мировой войне? - Сергей Глазьев - Страница 3

Идущий на Донбассе (да и по всей Украине) вооруженный конфликт несет огромные угрозы России, Европе и всему миру. Представляемое глобальными масс-медиа изображение этого конфликта как борьбы украинской власти за целостность страны против пророссийских сепаратистов так же поверхностно и далеко от его смысла, как объяснение Первой мировой войны убийством принца Фердинанда или Второй мировой войны – успехом национал-социалистической партии на выборах в немецкий парламент. Не намного глубже дается трактовка этого конфликта в российском информационном поле – как сопротивление населения Донбасса нацистской хунте, противоправно захватившей власть в Киеве.

Между тем, без понимания причин и движущих сил любого вооруженного конфликта, остановить его невозможно. В настоящей работе украинский кризис рассматривается в контексте глобальных социально-экономических изменений, которые создают объективные предпосылки для эскалации военно-политической напряженности в международных отношениях.

На этой основе объясняется мотивация основных движущих сил украинского конфликта и используемые ими технологии. Раскрываются причины, по которым этот конфликт не удаётся остановить и нарастает вероятность его дальнейшей эскалации с перерастанием в региональную, а затем и в мировую войну. Избежать подобного развития событий можно только точными действиями, направленными на разрушение причинно-следственной связи происходящей цепи преступлений, масштаб которых увеличивается в геометрической прогрессии. В противном случае, остается только готовиться к мировой войне, в которой из России хотят сделать одновременно и врага, и жертву, и трофей.

Вокруг России и по поводу России (хотя в качестве предлога используются события на Украине) происходит нечто, вполне подпадающее под определение «имперской войны» как попытки преобразования сложившегося «однополярного» миропорядка до его завершенной (без России и за счет России) формы. Американская пропаганда рисует ее как войну «имперской России» против «демократической Украины» при справедливом арбитраже Запада и контролируемых Западом международных институтов (МВФ, ПАСЕ и т. д.). На самом деле это война имперского Запада против России.

Как и полагается в войнах современного типа, «пушкам» положено молчать до некоего «часа Х», когда слаженная машина провокаций через агентуру спецслужб, диффамаций через глобальные масс-медиа и финансово-политических санкций через госструктуры и ТНК, включая крупнейшие банки, доведет страну-объект агрессии до состояния полураспада и невозможности нанести ответный военный удар, то есть беспомощной и беззащитной жертвы.

Со времен советской «перестройки» так было везде и всегда: от Югославии до Сирии. Нынешние претенденты на мировое господство довели практически до максимальной степени совершенства впервые опробованную Гитлером тактику «блицкрига», когда войска вермахта только довершали уже фактически сделанное «пятой колонной» дело. Впрочем, тогда схема дала сбой: сначала в Югославии, а затем – и окончательно – в Советском Союзе.

Сегодня на Западе широкое распространение и большую популярность имеют разного рода параллели, сравнения и аналогии. Перекладывая ответственность с больной головы на здоровую, американские и укронацистские СМИ навязывают сравнение гитлеровской Германии и путинской России. Правильной является аналогия нынешней роли НАТО с Мюнхенским сговором западных держав с Гитлером, а последнего – с Порошенко, которому западные кураторы ставят аналогичную задачу по развязыванию войны с Россией. Это передергивание истории происходит по двум взаимосвязанным причинам: самооправдания и самоуспокоения. Первое позволяет представить западной общественности агрессию против России как «борьбу против мирового зла», а второе – убедить себя в том, что возмездие за такую агрессию принципиально несправедливо, а потому и невозможно.

Учитывая «этнографическую» составляющую данного конфликта, в данной связи уместно будет привести пример из украинского фольклора.

Беседуют два кума. Один говорит другому:

– Петро, пошли москалей стрелять!

– А если они нас постреляют?

– А нас-то за что?

В то же время для многих акторов современной политики – как суверенных государств, так и иных образований – благодаря этому конфликту и противостоянию агрессии Запада Россия становится одной из главных надежд на перемены. Не только потому, что у России есть серьёзный силовой и экономический потенциал, а её роль на современных энергетических и военнотехнических рынках весьма значима, – но прежде всего потому, что наша страна способна на исправление ситуации и, в силу особого русского духа, действует в исторической реальности не только за себя, но и за всех «униженных и оскорбленных» мира сего.

Дополнительные проблемы для России в развернувшемся конфликте создают три взаимосвязанных обстоятельства. Первое из них – это глобальный системный кризис неолиберальной модели мировой экономики (американоцентричной по форме и олигархически-финансово-силовой по содержанию), внешние проявления которого были заторможены неистовой денежной эмиссией и силовой экспансией Запада последних пяти лет. Тем не менее, кризисные явления в экономике продолжают нарастать: пирамиды деривативов, долгов и неравенства становятся всё выше, грозя катастрофическим обрушением, а это делает их владельцев всё более агрессивными, понуждая их к захвату всё новых и новых, всё больших и больших ресурсов для поддержания существующего порядка. Россия как наиболее богатая ресурсами, но малонаселенная и многонациональная страна, представляется США и их союзникам по НАТО желанной добычей, которая после развала СССР уже была у них в руках. Установление контроля над Россией необходимо им для успешной конкуренции с Китаем, в которой американцы проигрывают. А это значит, что США от нас не отступятся и будут воевать до конца: до своей (или до нашей?) капитуляции.

Второе обстоятельство – это очевидный дисбаланс объектности, субъектности и проектности самой России. В объектном отношении, как уже было отмечено выше, наша страна является уникально богатой: на территории в 14 % территории Земли обитает менее 0,5 % её населения и сосредоточен почти полный набор природных ресурсов, составляющий сегодня около 40 % мировых запасов. По уровню ресурсообеспечения со средним жителем России нельзя сравнить жителя ни одной другой страны мира, включая нефте— и газоносные страны Ближнего Востока. По уровню национального богатства на душу населения Россия занимает первое место в мире. Однако использование этих ресурсов является крайне неэффективным – Россия производит слишком мало товаров и услуг, слишком зависит от внешнеэкономической конъюнктуры, а её политическая субъектность, потерпевшая крах с распадом СССР, так и не восстановилась окончательно. Процесс субъектной реабилитации после острого периода «перестройки» и «рыночных реформ», по сути, только начался и весьма далек от завершения.

Весьма шаткими остаются базисные конструкции действующей в России политикоэкономической модели, построенные на «освоении советского наследства». Они характеризуются следующими признаками.

1. «Олигархичность». Крупные государственные и частные корпорации реализуют интересы узкого круга лиц, которые получили собственность и/или управление этими корпорациями из рук вчерашней или нынешней политической элиты. При этом в 1990-е годы политическая элита формировалась под контролем американской агентуры, поэтому взращенные тогда олигархи прошли «прописку» непосредственно в западных центрах и оторвались от национальной почвы в прямом (переезд семей на постоянное место жительства на Запад) и переносном (отрицание традиционных российских ценностей) смысле. Выросшая на присвоении оставшейся после СССР собственности олигархия сформировалась как космополитическая и компрадорская. До сих пор она апеллирует к Западу как к защитнику своих интересов против российского государства, укрепления которого она панически боится. Ведь сильное государство черпает свою мощь связью с народом, интересы которого должно защищать и отстаивать. А народ четко осознает противоположность своих интересов и интересов компрадорской олигархии. Согласно данным социологических опросов существующие различия в доходах и статусе слишком большими считают 83 % жителей страны. Наряду с этим две трети наших сограждан полагают несправедливой сложившуюся в стране систему распределения собственности. Аналогичная доля населения убеждена в том, что люди не получают достойного вознаграждения за свой труд. При этом более половины россиян (54 %) последнее утверждение относят и к себе лично, полагая, что их навыки, способности и квалификация оплачиваются недостаточно.

2. «Вторичность», или внешняя зависимость. Отказ от создания собственных источников долгосрочного инвестирования и кредитования привел к тому, что, несмотря на наличие огромного положительного сальдо торгового баланса, Россия допустила резкое ухудшение своего положения в мировом разделении труда. Основные воспроизводственные контуры национальной экономики встроились в мировой рынок в качестве сырьевых и финансовых доноров. Это зависимое положение закреплено закланием значительной части стратегических активов под западные «дешевые» кредиты. Эту систему разорительного для России внешнеэкономического обмена поддерживает Банк России, выполняя подчиненную функцию придатка американоцентричной финансовой системы и блокируя создание внутренних источников кредита.

3. «Самоедство» Сложившийся в российской экономике механизм воспроизводства носит суженный характер: ежегодно вывозимые на 100 млрд. долл. в год капиталы, миллиарды тонн сырья и десятки тысяч умов не компенсируются внутренним производством и по сути являются разбазариванием созданного в советский период богатства. Износ основных фондов, инженерной и социальной инфраструктуры влечет деградацию экономики и разложение социальной сферы. Эта модель характеризуется запредельным и нарастающим социальным неравенством, которое сопровождается офшоризацией экономики и космополитизацией бизнеса, что создает экономическую базу пораженчества и воспроизводства «трофейной элиты» как мнимого системного субъекта, расколотого по групповым и корпоративным интересам.

Втягивание России в неэквивалентный внешнеэкономический обмен и колонизация ее экономики американоцентричным капиталом является следствием отсутствия системного проекта развития. Попытка встроиться в глобальный проект Запада после краха советского проекта привели к утрате самостоятельности и глубокой внешней зависимости, используемой западными партнерами для неоколониальной эксплуатации России. Сложилась нежизнеспособная модель экономики, в которой: добываемые сырьевые ресурсы в основном экспортируются, а получаемые валютные доходы резервируются на зарубежных счетах; основные фонды обрабатывающей промышленности и инфраструктуры не воспроизводятся в полной мере; утрачиваются сложные технологии производства конкурентоспособной продукции с высокой добавленной стоимостью, которая вытесняется импортом, занявшим большую часть внутреннего рынка; более половины занятых работают не по специальности; прекращена работа большинства отраслевых научных и проектных институтов, место которых занимают иностранные инжиниринговые компании, навязывающие зарубежное оборудование.

Наконец, третье из негативных обстоятельств – угроза внешнеполитической изоляции, которую усердно организует Вашингтон. Все самостоятельные действия российского руководства наталкиваются на жесткое противодействие со стороны США и управляемых ими стран НАТО. При этом, хотя укрепление и развитие отношений с Китаем, а также с другими странами БРИКС и «третьего мира» в целом является абсолютно необходимым, противостоять западной агрессии нашей стране, как во времена Наполеона и Гитлера, приходится самостоятельно. Очевидно, что для того, чтобы выстоять против этой агрессии и сохранить цивилизационную идентичность, российской продуктивной элите необходимо самой создавать эффективную национальную социально-экономическую модель, консолидировать общество вокруг позитивного «образа будущего» и путей его достижения.