Читать книгу Адам и Ева проклятого мира - Сергей Гончаров - Страница 5

Мы шагали по дороге и мало говорили. Несколько раз попытались гадать, где очутились, но мозги до такой степени устали, что отказывались фантазировать. При этом мы усиленно вертели головой, но никакой опасности не замечали.

Лес медленно приближался. Темный, мрачный – как в сказках.

– Есть хочется, – пробормотала Лида.

– Чего? – не расслышал я.

– Кушать, говорю, хочется! – четче произнесла она.

– Вода б еще не помешала. Давай смотреть по сторонам в поисках съестного, – ответил я.

– Господа туристы, посмотрите направо – там сейчас будет дерево с беляшами, а по левую руку раскинулась плантация минералки…

– Нашла время прикалываться… – буркнул я.

– Прикалываться?! А где здесь смотреть по сторонам? – Лида осклабилась и нападала на меня, словно на чужого человека, чувствовался стресс пережитых дней. – Там трава, – супруга махнула рукой в одну сторону, затем в другую. – И там трава. Причем сорняки. Что здесь можно съестного найти? Или ты для поддержания разговора это ляпнул – мол, скучно идти, дай скажу что-нибудь умное, жена же дура, будет слушаться да головой вертеть. Могу тебя огорчить – на этот раз ты сказал полную чушь, но если конечно хочешь, можешь пойти поискать в этих миниатюрных тропических джунглях что-нибудь съестное, да воды еще не забудь. Умник! Мог бы ночью под меня и что-нибудь подложить, знаешь же, что у меня почки больные, или ты как всегда обо всем забыл? Нет, не забыл?! Ну, прямо молодец! Мне сплясать, а может песню спеть во имя твоей благородной и ничего не забывающей памяти?! Теперь у меня болят почки, может, ты знаешь, как их лечить? Не знаешь? Жаль. Я так рассчитывала, что мой муж-всезнайка знает, а он… Кстати, упустила из виду! Учти, – она резко сменила тему. – Если узнаю, что путаешься с этой тварью блондинистой, то сам знаешь, что сделаю! Хватит мне…

Я почти не обращал внимания на лившиеся потоком упреки – такое редко, но бывало, кое-как привык. Потому, когда впереди на дороге показалась черная точка, через несколько десятков метров превратившаяся в автомобиль, пришлось перебить супругу.

– … и мне до жути надоели твои сигареты! Создается впечатление, что живешь на табачной фабрике, а спишь с пепельницей! К тому же посчитай, сколько на это…

– Заканчивай лясы точить, – перебил я. – В другой раз будешь совершенствовать свое мастерство.

– Не, ну вы посмотрите на это хамло?! Да как…

– Да умолкни, наконец! – пришлось повысить голос, зато это подействовало.

Вскоре Лида и сама заметила стоявший посреди дороги автомобиль.

Не прошло и пятнадцати минут, в течение которых моя жена, насупившись, шагала чуть поодаль, всем видом выражая крайнюю степень обиды и возмущения, как мы оказались почти рядом с этим странным транспортом. Почему «странным», спросите вы? Трехосный легковой автомобиль был в длину около семи метров и больше всего напоминал катафалк. Передняя водительская дверь была вырвана и лежала рядом, колеса спущены, а кузов набрал на себя столько пыли, что из черного превратился в грязно-серый. Лучше рассмотреть место давно случившейся трагедии мы смогли, только подойдя вплотную. Возле автомобиля странной, ранее невиданной марки, повсюду были разбросаны человеческие кости, у обочины лежал череп. Внутренности машины давно сгнили, на приборной панели ютилось гнездо с тремя яйцами, а сиденья пестрели ржавыми пружинами. На заднем, насаженный на пружины и остатки обивки, находился развалившийся скелет. Останки как останки, ничего примечательного, кроме того, что это не макет в кабинете биологии, а когда-то живой человек. Мы долго смотрели на этот отголосок печального прошлого и уже собирались уходить, когда я заметил в черепе «пассажира», в височной области, круглую дырочку. Заинтересованный этой находкой я обошел машину и, приглядевшись, обнаружил застрявший между пружин пистолет. Стекло в двери было поднято, а сама дверь, за прошедшие годы, основательно приржавела и не открывалась. Пришлось залазить через оторванную и, увертываясь от торчавших во все стороны пружин, по скрипевшему от натуги дну, добираться к заветному предмету. Оружие основательно застряло в пружинах и, сколько я ни пытался, вытащить его не получилось. Разозлившись на все, в том числе и на собственную криворукость, я со всей силы дернул его. Остатки скелета с деревянным стуком рассыпались. Пистолет оказался свободен. Ни секунды не мешкая, я выбрался из ехавшего в вечность катафалка.

– Думаешь, он нужен? – посмотрела Лида на находку.

– Думаю, что да. Нужен. Кто его знает, кого мы еще встретим.

– Хорошо, спрошу по-другому. Думаешь, он работает?

– Сейчас посмотрим, – ответил я.

Пистолет имел футуристический вид, будто перекочевал сюда прямиком из фантастических фильмов. Большой, слишком закруглённый, с тремя светодиодами на затворе.

Знания, полученные в армии по разборке и сборке оружия, ни на йоту не помогли. Пистолет не разбирался и баста! Провозившись около десяти минут, я не смог вытащить ничего кроме магазина. Но и тот представлял огромный интерес! Имея слегка закругленный вид, примерно как у АКМ, он странным образом входил и выходил в совершенно ровную и непохожую по размерам рукоять! Немного поломав голову и над этим, я еще раз достал магазин и сосчитал патроны. Шестнадцать в наличии и место для еще трех! Передернул затвор, и на асфальт с тихим звоном вывалился семнадцатый.

Все это время Лида стояла сбоку и внимательно наблюдала за моими манипуляциями с оружием. Наконец, когда я вставил магазин и передернул затвор, вогнав патрон в ствол, она спросила:

– Думаешь, стоит стрелять из него?

– Думаю, стоит. Надо же узнать, работает он или нет?!

– А он не взорвется при этом? Все-таки старый…

– Нет, дорогая, – улыбнулся я. – Не взорвется, – осмотрев еще раз странной конструкции оружие, добавил. – По крайней мере, не должен.

Отойдя на пару шагов от Лиды, я направил дуло в сторону леса. Плавно нажал спусковой крючок. Я ожидал чего угодно: не сработает, заклинит, курок обломается, в конце концов, но никак не ожидал, что пистолет сработает, да к тому же, издаст такой грохот! В тишине, царившей вокруг, звук выстрела прозвучал настолько громко, отдаваясь эхом в полях и ушах, что в первую минуту я испугался, а не потерял ли слух. Инстинктивно повертел головой, но не увидел ничего кроме большой птицы, кружившей далеко-далеко над полем. Запоздало обнаружил, что отдача отсутствовала.

– Работает… – стараясь говорить тише, но все равно громко, произнес я.

– Я тоже слышала какой-то хлопок, – прочищая левое ухо, отшутилась Лида. – А теперь, если ты наигрался, я предлагаю позавтракать.

– Не понял? – переспросил я.

– Зажигалка с собой? – поинтересовалась супруга.

– Вроде да, – перекинув пистолет в левую руку, я прощупал карманы. – Да, со мной.

– Положи эту игрушку, – указала на оружие Лида. – И поищи что-нибудь, заменяющее дрова.

– Дорогая, объясни, что ты задумала?

– Видишь в кабине гнездо?

Дальше продолжать не требовалось.

Походя по окрестностям, но не отдаляясь далее сотни метров (вспоминались «собаки» встреченные у самолета, такие могли спокойно подобраться в траве), я подошел обратно к машине без горючего материала, весь в земле и достаточно злой.

– Что такое? – осмотрев меня с головы до ног, спросила Лида.

– Да так, ничего особенного! – огрызнулся я. – Походи, поищи что-нибудь, заменяющее дрова! Походил, поискал!

– Не рычи, милый, – ласково попросила Лида. – Не нашел, ну и ладно, не велика беда! А где ты вымазался?

– Да там такие ухабы, что кошка ногу сломит! – я немного сбавил тон. – Понятно, почему Кристина не смогла убежать.

– Как же тогда убежал этот… Как его? – замялась Лида не в силах припомнить имя.

– Эдик? – предположил я.

– Да, он? – Лида подошла ко мне.

– А ты уверенна, что он убежал?

– Не уверена. Снимай одежду, будем чистить.

– Думаешь, это обязательно?

– Снимай, говорю!

Я неохотно разделся до нижнего белья и отдал все жене. Лида, провозившись десять минут, вернула мне относительно чистую одежду. Пока я одевался, жена взяла три яйца из машины. С женской аккуратностью сделала ногтем дырочку в каждом, благо зародыш еще не образовался.

– Тебе два, мне одно, – сказала она, отдавая пробитые яйца. – Ты больше и тебе нужно больше сил!

Подкрепившись маленькими, больше всего похожими на перепелиные, яйцами, со вкусом вязкой желчи, мы отправились далее, поминутно сплевывая противную слюну.

– Лучше бы не ели! – вынесла вердикт Лида.

Пистолет я какое-то время нес в руках. Потом сунул сзади за ремень джинсов. Поначалу он мешал, но постепенно я привык.

***

– …я только знаю, что мы не долетели до места назначения, – сказала Лида, отмахиваясь от моих навязчивых попыток разыграть ее воображение. – Понятия не имею где мы, но точно не в Италии! И вообще забудь об этой теме! От того, что ты будешь ломать себе голову, ничего не случится, а вот если мы вместе подумаем, что можно поесть, то из этого будет больше толка. Не находишь?

– Ты как всегда права, дорогая! Только в поле нам жевать нечего. И, чтоб я еще раз полез в эти кушири… Ни за что!

– Я же не прошу тебя лезть, – примирительно сказала Лида. – Просто внимательно наблюдай.

От брошенной машины мы отошли уже довольно далеко, а к лесу планировали подойти сегодня, благо условия позволяли. Погода стояла отменная – ни жарко и ни холодно, только светит солнышко и дует слабый ветерок. Вот только пить и есть хотелось сильно, а еще душу терзали навязчивые чувства безнадеги и опасности.

Вопрос «Где мы?» уже стал мне неинтересен, слишком долго над ним корпел, доставал ничего не понимавшую в моих суждениях Лиду, выдвигая самые сумасшедшие идеи, но она, как всегда оказалась права.

– Забудь, – сказала супруга. – От того, что ты будешь ломать голову, ничего не случится!

Забыть-то я забыл, но как быть с отчаянием, овладевшим всем существом?!

Посмотрев на жену, и не встретив на ее лице даже намека на те чувства, что пробурили путь в мою душу сквозь толщу прагматики и оптимизма, я удивился – как можно оставаться такой спокойной, беззаботной, не зная, доживешь ли ты этот час?

– Ты чего приуныл? – Лида поймала мой взгляд.

– По-твоему не с чего?

– Нет, – секунду подумав, ответила жена. – Мы живы, это раз. У нас даже нет серьезных травм, это два, да и вообще… Оглянись, как красиво! Светит солнышко, ветерок, тишина, спокойствие! Ищи позитив!

– Какой здесь позитив?! – пробурчал я.

– Я же говорю: мы живы, оба живы!

– Еще неизвестно, что лучше, умереть или остаться в живых! – к позитиву я настроен не был.

– Ворчалка! – заключила Лида. – Ну и ворчи себе на здоровье! А я буду искать чего-нибудь съестного.

Следующие несколько минут прошли в тишине.

Краем глаза я заметил слева от себя мимолетное движение, но, переведя взгляд на то место, ничего не обнаружил.

«Показалось» – подумал я.

И тут же снова приметил движение. Снова посмотрев в ту сторону, ничего не обнаружил, но теперь сомнений не оставалось – за нами следили, ждали удобный момент.

– Милая, – предупредил я. – За нами следят. Будь начеку!

Молодец моя жена, что не задавала лишних вопросов, когда это жизненно необходимо. Начни она в тот момент выяснять кто, да что, да почему, и я бы упустил важную минуту.

Сзади, на пределе слышимости, послышался шорох. Достав из-за пояса пистолет, я оглянулся.

По дороге, ближе к левому краю, прижимаясь брюхом к земле, подбиралась собака. Второй раз увидев это существо, я не испытал того ужаса и удивления, что у самолета, но все равно встретиться глазами с этой шуткой природы оказалось нелегко!

Собака, увидев, что таиться далее не имеет смысла, кинулась. Расстояние было не более двадцати метров, что для такого существа означало две-три секунды пути. Я оказался быстрее. Развернувшись всем корпусом, выставил руку с оружием, прицеливаясь и прекрасно понимая, что промазать не имею права. Существо также оказалось не глупое, выбрав первым меня, как самого опасного противника. В тот момент, когда собака прыгнула, я нажал спусковой крючок, метя в голову, но попал существу в грудь. Собаку откинуло, будто я выстрелил в нее из танка. Существо швырнуло на потрескавшийся асфальт и протащило метров пять. Поднявшись, оно с удивлением взглянуло в мою сторону. В груди собаки зияла рана, откуда толчками выплескивалась кровь. Вообще удивительно, как животное сумело подняться.

В следующий миг собака рухнула замертво.

– Хорошо стреляешь! – сказала Лида.

– Стреляю я плохо, можешь даже не разубеждать, – отмел я ее похвальбы. – Знаю еще из армии, там из-за этого проблем было много. Просто повезло.

– Значит, ты просто везунчик! – супруга немедля нашла новую причину для похвалы.

– Может быть! – неоднозначно ответил я. – Ужин я нам подстрелил!

Лида помолчала, а потом сказала:

– Я не буду это есть, – помотала она головой. – К тому же, как ты предлагаешь ее разделывать? Руками? На чем жарить мясо? На жухлой траве? Да и вообще… Я не знаю, что это за тварь, и можно ли ее вообще употреблять в пищу.

Хоть мой желудок и утверждал обратное, с супругой пришлось согласиться.

Теперь, много лет спустя, я знаю, что с женой вообще лучше во всем соглашаться.

***

Солнце уже спряталось за горизонтом, бросая оттуда последние лучи, когда мы добрались до леса. Оттуда выходила широкая пятиполосная дорога, которая сразу у кромки разделялась на две двухполосных. По одной пришли мы, а вторая уходила куда-то вдоль леса.

Прямо по центру дороги, по которой мы шли, было установлено бетонное пулеметное гнездо. Как избушка в сказках: к нам задом, а к лесу передом. Объехать его можно только с выездом на поросшую травой обочину.

В обе стороны, насколько хватало глаз, по периметру леса тянулось трехметровое проволочное ограждение под напряжением, о чем характерно говорила жухлая трава рядом. Ворота, также сделанные из проволоки, лежали рядом, помятые. Перед забором стояло несколько грязно-зеленых фургонов со спущенными колесами и военные кунги без шасси.

Никто не пытался нас остановить, никто не махал сердито руками с криками «Стой!». А как хотелось! На этом блокпосту давно царствовало запустение, вонзая свои вездесущие когти под каждый куст. Было видно, что люди покидали это место в спешке. В кунгах на столах стояли пыльные кружки и тарелки с ложками. Видимо, беда застала солдат за приемом пищи. В одном из зеленых фургонов на полу лежал человеческий скелет, точнее его верхняя часть со множеством недостающих костей.

Пост предполагался как крепкое оборонительное сооружение – пулеметное гнездо было сделано из бетонных блоков с массивной металлической дверью сзади и узким проемом для пулемета впереди. Внутри, кроме самого пулемета, прикрепленного к стене, лежала почти во всю ширину гнезда оторванная когда-то рука, от которой остались лишь кости. Только назвать ее «рукой» язык плохо поворачивался. Длина от плечевого сустава до кончиков пальцев была более полутора метров.

– Это у кого же такие ручищи?! – с придыханием произнесла Лида.

– Пойдем лучше поищем чего съестного, – спустя минуту безмолвного созерцания предложил я. – Консервы какие-нибудь.

– Пойдем.

До сумерек мы искали по фургончикам и кунгам что-либо полезное, заглядывая во всевозможные ящики, тумбочки, склянки, благо набралось их много. Вся еда или сгнила, или о ней давным-давно позаботились грызуны. Отыскав армейский вещмешок, я сложил туда две кружки и ленту патронов к пулемету – самое ценное, что мы нашли.

– Пригодится! – ответил я Лиде на вопрос, заданный приподнятыми бровями.

Со всем этим небогатым скарбом мы вышли на улицу, где уже начало темнеть.

– Предлагаю переночевать здесь! – Лида указала большим пальцем назад, на самый чистый из кунгов.

Критически оглядев его дверь, я ответил:

– Нет. Ночевать будем там, – показал на пулеметное гнездо.

– Ни за что! – сразу возмутилась Лида. – Так дело не пойдет! Чем тебе не нравится этот фургончик? Там чисто, есть четыре лежанки и окошечки…

– У него замка нет! – перебил я.

Лида, не поверив моим словам, самостоятельно обследовала дверь в поисках хоть чего-нибудь закрывающего, но была вынуждена согласиться со мной.

– Только выбрось вначале эти кости, – указала супруга на гигантскую руку.

Не без брезгливости выкинув кости, оказавшиеся настолько тяжелы, что могли поспорить весом с полуразобранным мотоциклом, я сходил в один из кунгов за брезентом. Свернул его в несколько слоев, получилась импровизированная кровать. Одеялом послужил мой свитер. Закрыв дверь на поеденный ржавчиной, но все равно прочный засов, мы, прижавшись друг к другу, моментально уснули.

***

Проснулся я на рассвете от истошного крика супруги. Моментально вскочив, схватил оставленный рядом с головой пистолет и, моргая еще не проснувшимися глазами, стал искать источник возмущения. А источник возмущения находился частично в пулеметном гнезде.

На нас смотрело существо похожее на одно из тех, которые не так давно гнались за нами. Его огромная голова не помещалась в маленький прямоугольник бойницы, а вид был поистине омерзителен: из-за отсутствия губ на морде застыла вечная улыбка, вместо носа зияла дыра, а веки смыкались горизонтально. Нелюдь тянулся к моей жене рукой без противопоставленного пальца, которая до локтя казалась слишком худой, а выше наоборот распухла. Прикинув расстояние, я возблагодарил провидение, что мы легли на десять сантиметров дальше. Лида перестала кричать и, прижавшись ко мне, заикаясь, взмолилась:

– Уб-б-бей его! П-пож-ж-жалуйс-ста!

Я не спешил сразу стрелять в существо. Вместо этого попытался внимательнее разглядеть, для чего даже сделал к нему пару небольших шагов, остановившись на безопасном расстоянии. Нелюдь не обращал на меня внимания, упорно пытаясь дотянуться к моей супруге.

При ближайшем рассмотрении я заметил несколько кровоточивших язв под глазами, да необычайно длинный язык, который существо периодически высовывало.

– Ты не находишь, что он очень похож на человека? – спросил я.

– Эта фиговина схватила меня за волосы и потянула, я закричала и тогда смогла выбраться! – Лиду бил мелкий озноб. – А ты сравниваешь его с человеком?!

– Ты можешь разговаривать? – обратился я к существу, но оно по-прежнему игнорировало меня. – Значит, нет. Что ж, покушение на мою жену карается смертной казнью! Закрой уши, – приказал я жене.

Лида поспешно приложила руки к голове.

Наверно я слишком зачерствел за последние несколько дней. Если раньше я даже кошку убить не смог бы, то теперь, подняв пистолет, выстрелил в лоб этого существа. В закрытом помещении грохнуло так, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули.

Только после того как пуля проделала ему дырку во лбу, нелюдь обратил взор на меня. В его глазах я заметил непонимание происходящего и какую-то вселенскую боль, трогавшую за душу. Моргнув два раза, неожиданный гость произнес «Аргхг» и вывалился наружу.

– Живучая тварь! – хмыкнул я.

– Надо еще удостовериться, что эта тварь умерла!

Осторожно подойдя к бойнице, я выглянул наружу. По сравнению с гнавшимися за нами существами, утренний гость был намного меньше. Его конечности будто заразились слоновой болезнью. Бедра, распухшие до невероятных размеров и тонкие, словно у двенадцатилетнего мальчика, голени. Тонкие руки и невероятно опухшие предплечья. Туловище было худым, модели умерли бы от зависти, зато в голову, словно пудовую гирю засунули.

– И как это жило!

– Аккуратно, вдруг там еще есть! – предостерегла Лида.

Оглядевшись, насколько это было можно, я не увидел больше ничего опасного.

– А вдруг оно не умерло, а притворяется, – все никак не могла успокоиться Лида. – А когда мы выйдем, кинется.

– Знаешь, – я с улыбкой посмотрел на жену. – Я очень сомневаюсь, что оно притворяется! Где ты слышала, чтобы притворялись с пулей в голове?!

– А где ты слышал про собак с человеческими лицами?

Эту карту крыть мне было нечем. Посидев еще около часа, на всякий случай, мы решили продолжать путь. По моим внутренним часам было около восьми утра, самое время, чтобы начать путь в никуда, точнее «куда», но меня терзали смутные сомнения, что это «куда» существует.

Отодвинув засов, я максимально резко открыл дверь, приготовившись стрелять, но стрелять, благо, было не в кого. Обойдя пулеметное гнездо, я еще раз внимательно оглядел бывшего врага. Этот индивидуум был около полутора метров ростом и какой-то слишком глупый, что наводило на кое-какие мысли. Превозмогая отвращение, я ударил ногой по зубам этого существа. Один из передних зубов, наполовину вывалившись, остался торчать, обнажая кровоточившую десну.

– Что ты делаешь? – спросила пораженная моими действиями Лида. За рассмотрением существа я даже не заметил, как она подошла сзади.

– Я конечно не стоматолог, но… – ответил я. – Судя по его росту, глупости и зубам можно сделать вывод, что это ребенок, а там где ребенок…

– …там и мама, – закончила Лида.