Читать книгу Страницы прошлого - Сергей Гончаров - Страница 5

Когда Таня вернулась домой, часы показывали начало восьмого вечера. Входная дверь осталась незамкнута, поэтому вошла она незаметно. В квартире привычно воняло табаком – верный признак того, что мама с папой отдыхали в кухне с пивом. По крайней мере, они именно так свои посиделки и называли.

Висела какофония звуков. С кухни слышалась музыка. Хриплый мужской голос пел что-то про этапы. Из-за закрытой двери в её комнату доносилась электронная музыка.

Таня разулась и сразу отправилась в свою комнату. Когда раскрыла дверь, по ушам ударили громкие ритмичные звуки. Старшая сестра – Инга – куда-то собиралась. Она стояла перед зеркалом в джинсах и красной футболке. Обулась она в комнате. Впрочем, Инга делала так частенько, когда погода сухая и позволяла не оставлять на линолеуме следы.

Таня невольно залюбовалась старшей сестрой. Высокая, с гривой рыжих волос, с ярким макияжем. Она казалась ей очень-очень взрослой и опытной. А ещё она перешла аж в девятый класс! Для Тани это казалось практически недостижимыми вершинами. Она мечтала вырасти и быть похожей на сестру.

– Привет мелочь! – бросила сестра, даже не повернувшись.

Она как раз заканчивала краситься. Таня подметила, что тушь мамина. Родительница не разрешала брать её косметику, но старшая сестра всё равно брала. Особенно безбоязненно это можно делать, когда мама с папой отдыхали в кухне.

– Привет, – ответила Таня.

Она прошла к своей кровати. Села на неё и обняла пожелтевшего от времени плюшевого единорога. Глаз не отводила от сестры.

– Ты мне сотку принесла? – спросила сестра, сделав звук на колонке чуть тише.

Перед тем, как Таня отправилась во двор, сестра ей дала задание – выпросить у друзей денег. Инга вечером шла на свидание, и ей требовалось хоть немного своих денег. Просить у родителей бесполезно – у них никогда не имелось. Поэтому сестра частенько заставляла Таню попрошайничать. И Таня всегда просила денег у подруг. Иногда что-то добыть получалось.

– Прости, – Таня опустила глаза на единорога. – Ничего нет.

– Дура! – с неприкрытой злостью бросила сестра. – Бесполезная дура!

Таня чувствовала обиду на судьбу. Она хотела быть лучшей для сестры. Хотела быть хорошей. Она правда спрашивала и у Алисы, и у Самиры. У обоих ничего не имелось.

И тут она вспомнила.

– А вот, что у меня есть! – подскочила она с кровати, одновременно вынув из кармана платьица разноцветную бумагу с замотанным ленточкой автомобилем. – Это счастливый билет! Для папы! Там машина!

Сестра сделала пару шагов и вырвала её из детской ручки. Повертев перед глазами кусочек целлюлозы, обещавший обывательское счастье, Инга сунула его в задний карман джинсов.

– Запомни, мелкая, он нам не папа! Он нам отчим! Чужой человек! Понимаешь? Наш папа – герой! Он воевал на СВО, когда вот это вот… – ткнула в сторону кухни. – Сидел в тюрьме. А потом наша мама, дура набитая, связалась с этим мудаком…

В следующий момент Инга подхватила сумочку и отправилась к выходу.

– Ты же отдашь его папе? – побежала за ней младшая сестра, подразумевая счастливый билет.

Инга её проигнорировала. Ничего она отчиму отдавать не собиралась. Даже стакан воды подносить не хотела. Небезосновательно считала, что вся их жизнь пошла под откос именно из-за этого профессионального сидельца. Отец погиб на СВО вскоре после того, как мать начала водить в дом будущего отчима. Инга подозревала, что он попросту всё узнал.

С кухни слышалась музыка, где отвратительный хриплый голос жаловался, что из-за поганых ментов, которые упрятали его за решётку всего лишь за то, что он прессанул лошков, этот несчастный не смог быть рядом с матерью, когда та умирала.

В этот момент из кухни вышла мать Инги и Тани. Полноватая женщина в засаленном халате, с жидкими волосами и совершенно неопределённого цвета. Её уже основательно покачивало. На осунувшемся лице бросались в глаза чёрные мешки под глазами.

– Ты куда? – поглядела она на старшую дочь мутным взглядом.

– Куда надо, – буркнула Инга.

В следующий миг она выскочила из квартиры, прекрасно зная, что будет дальше.

– Что ты сказала?! – бросилась следом пьяная мать.

Сделав пару шагов, она споткнулась о порог, грузно рухнула в подъезд. Инга не стала вызывать лифт, поспешила вниз пешком.

– Стой, тварь неблагодарная! – завопила мать.

Из её рта потекла кровь. Таня тут же подскочила к матери, попыталась ей помочь подняться. С кухни тоже послышался грохот. Судя по всему, отец попытался встать, но за что-то зацепился, упал.

Инга быстро сбежала по пролёту. Затем по следующему. И по следующему. Сверху слышались крики. Она их игнорировала. Всей душой она мечтала уехать из этого дома. Уехать от этих людей навсегда. Забыть их. Сестрёнку она, правда, не планировала бросать. Собиралась забрать с собой.

Она ненавидела мать, предавшую отца.

Она ненавидела вечно пьяного отчима, который никогда не работал, занимаясь какими-то мутными делами.

И ей было до жути обидно, что никто её не понимает. Сестрёнка не понимала в силу возраста. У друзей свои проблемы с предками. А подруги матери частенько читали ей морали о том, что она плохо относится к родительнице. Никакие аргументы на них не действовали. Они лишь продолжали твердить: «Ты должна лучше относиться к маме!».

А Инга считала, что этой женщине она ничего не должна! Мать обожала присказку: «Всё что должна, я всем прощаю».

Инга не могла дождаться, когда скажет эти слова родительнице прямо в лицо.