Читать книгу Майор Русо Бланко. Русские хроники парагвайской войны - Сергей Гордиенко - Страница 14

Я вышел из вагона на грязный перрон вокзала. Осмотрелся. За девять лет ничего не изменилось, даже здание вокзала не освежили краской.

– Видимо и в остальном Парагвай не стал хуже, – саркастически подумал я.

– Господин Истомин! – раздался голос за спиной.

Я повернулся и увидел перед собой молодого мужчину лет двадцати пяти, в офицерской форме, подтянутого, с короткой стрижкой изящно уложенных волос.

– Разрешите представиться – Борис Эрн, бывший вахмистр 1-го эскадрона 3-го выпуска Николаевского кавалерийского училища. Добро пожаловать в Асунсьон! – во всех подробностях представился молодой человек.

– Рад знакомству, Борис! – мы пожали руки. – Но позвольте, я тоже учился в Николаевском и определённо раньше Вас. Так что Ваш выпуск не может быть третьим.

– В 1920-м училище эвакуировали в Сербию. Выпуски начали отсчитывать заново. Мне поручено Вас встретить и проводить на квартиру. Министерство обороны сняло отличную комнату с мебелью, почти в центре. Позвольте помогу с багажом.

Мы пересекли привокзальную площадь и направились в центр города. Прошли мимо Президентского дворца с жёлтыми арками и колоннами. Прямо перед мраморной лестницей в тени пальм паслись коровы и козы. На углу улиц Чили и Пальма возвышалось до сих пор недостроенное здание Пантеона национальных героев. На улице Пальма располагались здания банков: двухэтажный ‘Английский’ с медной аркой и разбитыми мраморными ступеньками, ‘Лондонский’ с давно немытыми окнами и покрытыми пылью решётками и ‘Банк Меркантиль’ с двумя колоннами и сломанными часами. Мы повернули на улицу Перу, прошли мимо Национальной библиотеки. Здесь со скрипом ползли два стареньких деревянных трамвая. Далее наш путь лежал через парк, заросший сорняком.

– Скучно и уныло, – пронеслось в голове. – Не вернуться ли в Рио?

– Вы голодны? Отобедаем? – голос Бориса прервал мои печальные размышления.

Он глазами показал на вывеску ‘Ресторан Парагвайский мачо’. На чёрном панно широкой кистью были нарисованы дымящиеся тарелки, булки и грилль. В тёмном помещении с низким потолком и грязным полом за длинными некрашеными столами сидели босые мужчины, медленно поглощавшие какую-то похлёбку. Из двери пахло кислым тестом.

– Давайте выберем что-то иное, – предложил я.

– Согласен! – понимающе улыбнулся Борис.

Пройдя ещё квартал, мы увидели намного более опрятную вывеску ‘Ресторан Новый Париж’. Без слов поняли друг друга и зашли в пустой зал со столами, покрытыми белоснежными скатертями, и стенами, увешанными фотографиями французской столицы. Сели за столик у окна с прекрасным видом на реку Парагвай. К нам подошёл господин лет пятидесяти, с густой седой шевелюрой и бородой, в белоснежных брюках и рубашке. Общий вид элегантного европейца дополняла миниатюрная чёрная бабочка.

– Настоящий художник с Монмартра, – подумал я.

– Приветствую господ в моём ресторане, – поздоровался он по-испански с сильным французским акцентом. – Позвольте представиться. Жан-Пьер Шартран, владелец сего заведения.

– Очень приятно, месье Шартран, – ответил я по-французски. – По-моему, Ваш ресторан лучший в городе!

– О! Господа говорят на моём родном языке! Весьма польщён! Очевидно, господа из Европы.

– Из Европы, – ответил Борис.

– Господа желают отобедать? Распоряжусь принести меню.

– Не стоит, – ответил я. – Полагаемся на Ваш отменный парижский вкус.

– Благодарю! Обед будет подан через двадцать минут. А пока господам принесут кофе и булочки со сливочным маслом.

– Вы давно в Парагвае? – спросил я Бориса.

– Всего лишь месяц. Переехал с супругой к родителям. Они здесь уже семь лет. Отец – генерал, преподаёт в училище. Мой дядя – военный инженер. Говорят, Вы здесь участвовали в гражданской войне, стали командиром эскольты.

– Участвовал, стал, но затем перебрался в Бразилию.

– Значит Вы и есть тот самый Русо Бланко!

– Есть или был… Не знаю! – меня по-прежнему терзали сомнения насчёт возвращения в Парагвай.

Нам подали луковый суп с хлебцами и филе миньон с картофелем и салатом. На десерт принесли полусладкое ‘Мерло’ с нарезкой из шести сортов сыра.

Я достал портмоне.

– Увольте, – остановил меня Борис. – Генерал Беляев выдал некоторую сумму, чтобы встретить Вас достойно. Так сказать, бьен вёню о Парагвай.

Моё жилище располагалось на тихой узкой улочке в доме из красных кирпичей. Оба окна выходили на глухую стену двухэтажного здания. Солнечный свет здесь был определённо редким гостем. Зато окна остеклены, а по углам со вкусом расставлены шкаф, кровать и старинное кресло в колониальном стиле. У окна стоял маленький столик с изящно изогнутыми ножками и потёртой столешницей. Картину уюта и уединения дополняли массивный стул с высокой спинкой и огромное зеркало у стены напротив.