Читать книгу Корса. Дорогой вора - Сергей Гросс - Страница 3

Максим

Сознание пришло рывком, а за ним в голову накатывающей лавиной нахлынула боль. Из груди вырвался сдавленный стон. В расплывающееся сознание пришла мысль: «Какого черта я вообще решил очнуться?»

Сколько времени прошло, пока я не перестал изображать неподвижный труп, в попытках справиться с головной болью, и смог все-таки заставить себя открыть глаза, – так и не удалось понять. Может быть, минута, а может, и все полдня. Открыв глаза, пришлось сразу же их закрыть, так как по ним больно резанул яркий солнечный свет. Похоже, проваляться без сознания пришлось довольно долго, так как когда меня привезли в лес и начинали, гм… уговаривать, только смеркалось, а сейчас уже, судя по яркости солнца, почти полдень.

Собравшись с духом и для уверенности сделав пару глубоких вдохов, я охнул. Ребра обожгло сильной болью. Оставалось надеяться на то, что это просто ушибы, а не переломы. Сделав еще пару вдохов, но на этот раз неглубоких, чтобы не нагружать сильно грудную клетку, и смирившись с мыслью, что нужно прояснить ситуацию и понять, почему меня решили бросить, я поднял веки.

Первое, что бросилось в глаза, это бескрайнее синее небо, которое проглядывало сквозь стебли травы, возвышающиеся над головой. Пролежав около десяти минут и бродя по небу бессмысленным взглядом, я пытался сообразить, когда настолько успела вырасти трава, которой вчера еще не было. Как только мне надоело бесцельно лежать, а прийти хоть к каким-то выводам так и не удалось, попытался сесть. Первая попытка оказалась неудачной, так как резкий приступ головной боли заставил лечь обратно и снова закрыть глаза. Спустя еще минут пять все-таки удалось придать телу сидячее положение и подтянуть себя к чему-то холодному и гладкому. Прислонив голову к поверхности камня, я обрадовался ему как другу. Значит, еще там, где и был вчера.

Осторожный, чтобы не потревожить голову и не вызвать новый приступ боли, осмотр места, на котором я сидел, показал, что вокруг не видно ни черта, кроме травы, вымахавшей, судя по всему, на добрых полтора метра. Также осмотр выявил, что людей вокруг не обнаружено, кроме единственного недоразумения, сидящего посреди поляны и больше напоминающего хорошо отбитый кусок мяса, чем человека.

Безрезультатно поломав голову над тем, какого черта меня бросили в лесу, не доведя дело до логического конца, и как здесь так быстро выросла трава подобных размеров, я так и не пришел ни к какому заключению. Яркое летнее солнце резало щурившиеся глаза. Отложив размышления в сторону, я принялся себя осматривать.

Инвентаризация помятой тушки не порадовала. Хотя грела мысль, что все могло бы быть намного хуже. На лбу нащупалась большая ссадина, похоже, след от встречи с плитой при падении, и на затылке волосы слиплись от крови. Жутко болели ребра, которые вчера нежно погладили ногами мордовороты Виктора. Радовало, что нос все-таки не был сломан, хотя и прилично распух. Губы разбиты и, наверное, больше напоминали вареники.

Вердикт крайне неоднозначный. Жить, похоже, я буду, но сильно сомневаюсь, что в ближайшее время этот факт будет меня безумно радовать, так как болело буквально все. Ну хоть ничего не сломано. Били сильно, но аккуратно, что, впрочем, не слишком удивляло. Должников обычно убивать сразу не принято, иначе они не смогут ничего отдать.

В голову вновь полезли мысли – какого черта меня бросили здесь одного? Решили оставить в покое? Ага, мечтать не вредно. Этот урод явно не склонен ко всепрощению. Или решили, что я приложился о камень намертво, и сделали ноги, оставив тело в лесу? Могли бы и прикопать в таком случае… хотя бы чисто из вежливости…

Я еще раз оглянулся вокруг. М-да, а поляна, похоже, не та…

Над высокой травой возвышались деревья, совершенно мне незнакомые. Как минимум вчера мне их наблюдать не приходилось. Хотя если быть честным, вчера было совершенно не до окружающей флоры и, думаю, меня можно отлично понять. Еще раз присмотрелся к деревьям. Не знаю я таких пород. Хотя больше похоже на клены, но форма листьев ближе к тополям. Прикрыв глаза, прижал голову к камню. Прохлада немного успокаивала головную боль. Так, камень вчера был. Уже хорошо. Тогда с чего пейзаж поменялся? Не открывая глаз, ощупал свою опору и пришел к неутешительному выводу – все-таки придется встать.

Справившись с болью, с третьей попытки мне удалось твердо встать на ноги и обернуться. И застыть…

Плита, возле которой меня превращали в отбивную и о которую я приложился головой, была не больше метра. Эта же вытянулась от земли на добрых метра два, и почти до половины, начиная снизу, тянулись странные узоры. Я прикрыл глаза, борясь с ощущением уплывающей от меня реальности. Какого черта? Нет, серьезно, что за чушь творится в этом мире? Ответы на эти вопросы давать никто не спешил.

Поборов желание встряхнуть головой, прогоняя наваждение, так как боялся вызвать новый приступ боли, я прислонился спиной к плите и медленно сполз по камню, вновь приняв сидячее положение.

Машинально похлопав себя по карманам куртки, извлек на свет пачку сигарет и зажигалку. С удивлением осмотрев содержимое пачки, радостно хмыкнул. Все сигареты остались целы. Достав одну и прикурив, устроился поудобнее, насколько это позволял сделать холодный камень, прикрыл глаза и просто курил, стараясь выбросить все из головы.

Боль начала понемногу отступать. Легкий порыв ветра принес прохладу, освежив избитое тело. В сознание опять полезли отогнанные подальше мысли. На этот раз отмахнуться от них не получилось. Я вздохнул. Период релаксации оказался недолгим. Надо постараться понять, что произошло, пока я был в отключке. Поляна явно другая. Точно не та, на которой меня добрый час доводили до кондиции куска хорошо отбитого мяса и на которой я вырубился. О чем это говорит? А говорит это о том, что меня таскали по лесу без сознания, как мешок с картошкой, после чего бросили. А вот почему бросили, это уже интересно. Не тот Виктор человек, чтобы отказаться от идеи вернуть свои деньги. Странная ситуация…

Может, это юмор такой у представителей современного криминалитета? М-да… о времена, о нравы. Раньше мафиози были солиднее, отрубленную голову любимого коня, например, в постель подкидывали, а это как-то совсем несерьезно. Хотя Виктора тоже можно понять. Коня у меня нет, кота или другого любимца, чью голову можно было бы мне подкинуть, – тоже… Нет, все-таки ситуация отдает откровенным бредом.

Отбросив окурок и минуту попялившись в пустоту перед собой, я пришел к выводу, что ответов на свои вопросы, сидя на месте, найти не смогу. Да и нужно как-то выбираться из этого леса домой. Похлопав руками по куртке, с удивлением нащупал смартфон, завалившийся за подкладку. Хорошо, что меня не обыскали как следует, так хоть связь осталась. А осталась ли? Мысленно читая все молитвы, которые были мне известны, я медленно выуживал телефон из-за подкладки легкой куртки и всей душой надеялся, что он остался цел.

Спустя две минуты, показавшиеся вечностью, добыча была извлечена на белый свет. Продолжая тщетные попытки вспомнить еще какие-нибудь молитвы, включил его. Смартфон, явно издеваясь, утверждал, что сети не обнаружено. GPS также не находила ни одного доступного спутника. Ситуация складывалась невеселая, да и, если честно, веселой она не была и до этого. Взглянув на время, указанное на экране, я окончательно понял, что вчера мозги стрясли не только мне. Смартфон показывал три часа ночи, а солнце на небе говорило, что сейчас никак не меньше одиннадцати утра.

Выругавшись на великом и могучем, я сделал над собой усилие и встал. Осмотревшись вокруг до сих пор мутным от боли взглядом, попытался решить, куда идти. Легкий ветерок взъерошил волосы. С минуту постояв на месте, я с грустью поднял глаза к небу и мысленно послал пешим сексуальным маршрутом Виктора и двух его подручных, что завезли меня непонятно куда, да еще и решили потаскать по лесу. Обведя взглядом окружающее пространство, констатировал, что левая сторона ничем не хуже, чем все остальные, и пошел в выбранном направлении, медленно переставляя ноги, с надеждой выбрести к людям еще до конца дня.

Прогулки на свежем воздухе полезны для здоровья, и от этого даже можно получать удовольствие. Многие люди, ютясь в своих квартирах и душных офисах, только и мечтают о такой вылазке на природу, и мне очень повезло… «Еще бы по почкам не били, было бы вообще отлично», – бесцеремонно вмешался в мой сеанс аутотренинга язвительный внутренний голос.

Уже несколько часов я тащился по лесу, которому не было видно конца, и как мантру повторял: «Мне хорошо. Я на природе. У меня ничего не болит, черт… ну совсем ничего не болит…» С каким же удовольствием я буду сидеть на суде у этого ублюдка, обеспечившего мне отдых на природе и телесные повреждения средней тяжести. А, черт с ним, с Виктором. Выберусь к людям, тогда буду о нем думать, сейчас можно порадоваться тому, что на дворе середина лета, а не зима, да и прогулки на свежем воздухе, как говорят, полезны для здоровья, особенно при моем сидячем образе жизни. Гм, а вот побои – не очень… Интересно, а одно другое компенсирует? Как-то я в этом сомневаюсь…

Ситуация постепенно начала усугубляться жаждой. Последний раз я пил вчера, часов в шесть вечера, если не считать того, что позже наглотался своей же собственной крови. О том, что тогда же я и поел в последний раз, вообще старался не вспоминать. Проснувшийся желудок давал знать о своем присутствии урчанием и явно хотел сказать, что жив и не пострадал после вчерашнего избиения, и не отказался бы что-нибудь переварить, но с ним дела обстояли пока еще терпимо. В довершение меня слегка подташнивало, и как это ощущение уживалось вместе с голодом, я понять был не в силах, серьезно начиная беспокоиться, что получил сотрясение мозга. По крайней мере, это бы меня не удивило.

М-да… я еще наивно предполагаю наличие данного вещества в своей бестолковой голове. Если бы оно там было, то вряд ли бы я оказался в подобной ситуации.

Стараясь не сбиться с выбранного курса, я шел только вперед. Солнце нещадно пекло. Пот тонкими струйками стекал по вискам. Безумно хотелось пить.

Все время моего путешествия, которое длилось уже часа четыре, не покидало ощущение неправильности окружающего мира. Вокруг знакомые породы деревьев странно перемешивались с флорой, про которую я точно знал, что раньше не видел. Никогда не считал себя особым знатоком растений, да и мои вылазки на природу обычно ограничивались шашлыками с пивом, но не покидало ощущение, что вчерашний вечер, как и сегодняшнее утро, не будут уже казаться такими ужасными по сравнению с тем, что меня ожидает.

Четко сформулировать в мысли это ощущение так и не получилось, но я всегда доверял своим предчувствиям. Как показывала практика, на такие вещи у меня чутье. Жаль, что прислушиваюсь я к нему редко…

Спустя пару часов путешествия, когда горло окончательно пересохло и в нем уже можно было жарить яичницу, я услышал еле различимое журчание, доносившееся откуда-то справа. Все мысли в сознании заслонило только одно желание – пить!

Не разбирая дороги, я ломился сквозь кусты, словно ужаленный носорог, стремясь к источнику звука. Спустя десять минут журчание усилилось, и из последних сил, продираясь сквозь заросли колючего кустарника, обдирая и так уже пострадавшее лицо и руки, наконец прорвался на берег небольшой реки. С улыбкой блаженного идиота я кинулся к воде и, запнувшись о корень какого-то растения, растянулся на земле во весь рост.

Пролежав пару мгновений и придя в себя после удара о землю моей многострадальной тушки, я с кряхтением поднялся и отряхнул штаны. В районе правого колена красовалась большая дыра. Переведя взгляд на реку, шириной метра два, я отер ладони от налипшей грязи. В мозгу бродили мысли о том, что после употребления воды неизвестной чистоты веселое времяпрепровождение в ближайших кустах мне обеспечено. Это в лучшем случае. Но мысль надолго не задержалась и, наплевав на все, я опустился на колени рядом с самой кромкой воды и начал пить.

Прохладная вкусная вода принесла долгожданное блаженство. Влага проливалась из сложенных корабликом ладоней. Оторваться от процесса утоления жажды получилось только минут через десять. Упав тут же на берегу, на пятую точку, я прикрыл глаза с улыбкой полностью счастливого человека. Если бы избитое тело не болело и не саднили свежие царапины, я окончательно бы почувствовал себя на отдыхе. Еще бы в идеале мангал с шашлыками и женскую компанию… М-да, как говорится, мечтать не вредно.

Зачерпнув горсть воды, я намочил раскаленные солнцем волосы. Мгновения блаженства, к моему сожалению, продолжались недолго. Голос желудка вновь нагло пробился сквозь чувство нирваны, в которое я погрузился, и решительно отрезал, что одной водой он сыт не будет; но перспектив пообедать не было совершенно.

С грустью посмотрев на быстро текущую воду и слегка встряхнув головой, пытаясь отогнать навалившуюся апатию, взял себя в руки. Смысла оставаться на месте нет, и вряд ли он появится. Нужно выходить обратно к людям, иначе я тут загнусь от голода.

Достав смартфон и узнав, что сети по-прежнему не обнаружено, с тяжелым вздохом потерев разбитый нос, я побрел вдоль берега речки, уже сегодня к ночи надеясь выйти к цивилизации. Ведь меня отвезли не так уж и далеко от города. Но все-таки странно, что до сих пор не появилась сеть и мобильник пока болтается бесполезным куском пластика в кармане…

Сумерки подкрались незаметно. Сосредоточившись на монотонном переставлении ног в попытке абстрагироваться от чувства голода, я осознал, что начинает смеркаться, а лес до сих пор не кончился. Оглядевшись вокруг, я выбрал самое, как мне показалась, удобное место и уселся, опершись спиной о ствол дерева.

М-да. На губах блуждала грустная улыбка. Мы строим планы, чтобы они рушились. Судя по всему, спать придется в этом лесу. Смирившись с фактом и за полчаса собрав сушняк, я развел небольшой костер, чтобы хоть как-то разогнать все больше сгущающуюся темноту, создающую угнетающую атмосферу.

Смотря на языки пламени, я все пытался понять, что за чертовщина творится. По моим прикидкам, уже как минимум должен был кончиться лес и начаться либо деревни, либо дачные поселки, или хотя бы трасса, но складывается ощущение, что ему конца и края не видно. Телефон по-прежнему говорил, что сети нет. Оторвав задумчивый взгляд от костра, я посмотрел на текущую воду реки и зябко поежился. Несмотря на тепло костра, ночь была прохладной.

Ничего не понимаю: такого быть не должно. Я точно помню, сколько времени и примерно с какой скоростью мы ехали в этот лес, и если даже учитывать то, что меня еще передвигали в бессознательном состоянии, бросив в итоге в неизвестном месте, то все равно я не мог оказаться настолько далеко от людей, что за день не смог выйти хотя бы к какой-нибудь дороге, не говоря уже о выходе из леса.

Гнетущее состояние усиливалось. Голод отдавался болью в уже давно пустующем желудке. Апатия навалилась с новой силой и усугублялась окружающим пейзажем, начавшим меня все больше нервировать. Пытаясь поднять настроение, я достал смартфон и включил плеер на первой случайной песне, положил его рядом и, прикурив сигарету, зацепился взглядом за отражение в воде уже успевшей выйти луны.

Не поднимая головы к небу, я встал и нетвердой походкой подошел ближе к реке, недоуменно уставившись на отражающуюся картину. Из телефона доносился жизнерадостный голос певца, а я пытался осознать, не мерещится ли мне то, что я вижу, и собирался с духом, чтобы посмотреть вверх и сверить отражение и реальность. Подняв взгляд, я замер.

Чувство времени исчезло. Я осознал себя стоящим в той же позе, с открытым ртом, все так же пялящимся на ночное небо, когда из динамиков раздавался уже хриплый голос Лепса, поющий о том, насколько он сегодня счастлив. Я же в настоящий момент счастливым себя не чувствовал… ну совершенно… скорее я чувствовал себя психом, внезапно обнаружившим, что он действительно спятил. И если до сих пор я не считал себя сумасшедшим, хотя многие мои знакомые и друзья мне говорили об обратном, то теперь точно был уверен, что вчерашнее происшествие с ударами по моей дурной голове завершило процесс превращения в полоумного. И что-то мне подсказывало, что в скором времени я стану гордым обладателем желтого билета…

В сознании возник яркий образ врача, протягивающего мне на открытой ладони две таблетки, а рядом с ним стоят две симпатичные, мило улыбающиеся медсестры в соблазнительно коротких, будоражащих воображение белых халатиках. Дополняла всю созданную в моем воображении картину и придавала ей еще больше реальности комната с белыми и такими уютно мягкими стенами…

Потерев глаза ладонями, я опять поднял взгляд к небу, но галлюцинация и не думала исчезать.

Медленно выпустил воздух из легких. М-да… не все удары по голове одинаково полезны… Встряхнувшись в попытке отогнать помешательство, я вновь поднял глаза вверх. Врач с доброй улыбкой и веселыми таблетками так рядом и не появился, а с ночного неба на меня по-прежнему смотрели две луны… Две!

Бледно-голубой спутник, почти в полтора раза больше привычной луны, висел посередине звездного неба, слегка загораживая желто-красный шар диаметром вполовину его меньше.

Чувство реальности успело только помахать на прощанье рукой. Первые мысли, пронесшиеся в голове, были бессвязными и преимущественно матерными. Я закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Вокруг по-прежнему раздавалось тихое потрескивание костра, а из динамика смартфона теперь доносился голос солиста «Би-2». Пришло понимание, что наконец-то время пушистого северного зверька настало. Выпускайте кракена!

Я поднял веки и, не отрывая взгляда от ночного неба, отбросил погасший окурок в сторону. Дрожащими руками извлек из кармана пачку сигарет, зажигалку и нервно закурил по новой. Сознание отказывалось воспринимать окружающую реальность и ту картину, что виднелась на ночном небосклоне. Момент, когда я провалился в сон, совершенно стерся из сознания.

Новый день для меня начался с боли во всем теле, затекшем после ночи, проведенной на голой земле. С трудом приняв сидячее положение и придя в более-менее адекватное состояние, вспомнил вчерашнее. Перед глазами стояли две луны, так несвойственные картине привычного мира. Отогнав видение, я потер лицо ладонями и поднял взгляд на небо. Солнце давно взошло. Обычное, до боли знакомое солнце. Лазурный небосвод с редкими перистыми облаками, даже без намека на ночную галлюцинацию.

– Кхе… – Я с кряхтением встал, разгоняя кровь по затекшему телу, и побрел к реке умываться.

Водные процедуры освежили и прогнали последние остатки тумана из сознания. Посмотрев на свое отражение в бегущей воде, криво усмехнулся. Какой только бред не видится, когда с головой обращаются как с футбольным мячом. Усталое, начавшее зарастать щетиной лицо в отражении ответило такой же усмешкой. На этом окончательно списав привидевшуюся ночью картину на сотрясение мозга и лишний раз помянув добрым словом Виктора, я, как и вчера, направился по течению речки.

До обеда монотонно шагал по выбранному маршруту, на ходу проверяя телефон на доступность связи, но радовать он меня не спешил. Окружающий пейзаж все чаще цеплял глаз непривычностью своей флоры и фауны, но сознание отгораживалось и отказывалось воспринимать неестественность мира вокруг. Желудок окончательно обосновался возле позвоночника и периодически только жалобно напоминал о себе, но чего-нибудь более или менее подходящего на роль еды на глаза все не попадалось, кроме странных грибов, которые я так и не решился попробовать, во избежание отравления.

Окончательно выдохшись, я присел на камень у берега, устало вытянул натруженные ноги и в сотый раз проверил доступность связи, но чуда не случилось. Вдруг со стороны реки раздался всплеск. В прозрачной воде отлично было видно крупную рыбу, лениво плавающую почти у самой поверхности.

Желудок вновь начал подавать сигналы, что ему срочно нужна еда. Я быстро обшарил взглядом берег, но, так и не найдя ничего подходящего на роль рыболовной снасти, вновь посмотрел на рыбину. Совершенно не хотелось упускать возможность, хотя и более чем призрачную, набить желудок.

Медленно встав и скинув ботинки, я приблизился вплотную к краю берега и осторожно наступил на скользкий камень, торчащий из воды, чтобы оказаться поближе к своей цели. Представитель речной фауны меня, похоже, не замечал. На протяжении пятнадцати минут, затаив дыхание, я ждал, пока рыба подплывет максимально близко. Сердце бешено колотилось. Ожидание увенчалось успехом. Медленно, чтобы не спугнуть добычу, я нагнулся к самой водной глади и подготовился к броску.

Бросок окончился фееричным провалом. В самом начале движения нога соскользнула с мокрой поверхности камня. Уже падая, я вцепился в чешуйчатое тело рыбы. Речная тварь в панике забилась, пытаясь вырваться из объятий внезапно напавшего хищника. Борьба длилась считаные секунды. И окончилась победой рыбы. Больно оцарапав ладони острыми плавниками, она вывернулась из захвата и, бешено работая хвостом, умчалась вдаль по течению.