Читать книгу Мир Дикого поля. Кривая империя – I. 862–1224 - Сергей Иванович Кравченко - Страница 6

Игорь воспитывался Олегом неправильно. Жестокостям всяким его обучили, а доблести и чести преподать не собрались. Во время похода на Царьград Олег Игоря оставил на хозяйстве с молодой женой Ольгой (четыре года как женаты).

– Оля эта, – раньше времени стал заплетаться Писец, – была не подарок!..

Но вот досталась Игорю Русь.

– Давайте объяснимся наперед, – предложил Историк, – Игорь мог бы ничего и не получить, если бы от Олега, Рюрика и даже Синеуса или Трувора остался хоть кто-нибудь старше Игоря.

Тогда, поначалу Русь наследовал старший в роду, а не старший сын правящего князя. Поэтому и Олег заступил на княжество. И это правильно, – не пришлось дружине возиться с ползунками. Этот старый закон наследования происходил, видимо, от того, что бродячая жизнь варяжских шаек не очень-то располагала к законному размножению. Кто был чей сын, вспоминалось с трудом. Зато и правили всем родом. Каждому Рюриковичу старались хоть на время, хоть захудалый какой городок, а дать, – с последующим возвратом в общий котел для новой дележки…

Засел Игорь в Киеве на 33 года. Правил дурно, с Писцом не ладил, значения ему не придавал, хоть и был за невесту должен. Поэтому и записали про Игоря в летописях только пять раз за треть века, да и то с незаметной тогда издевкой. Славяне стали от Игоря ховаться в ковыли, от налогов отлынивать. С подвигами тоже как-то не заладилось. Двинул было Игорь по проторенному пути на Царьград, да греки перехватили его малую шайку по доносу болгарских побратимов и попалили лодки прямо в море греческим же огнем – ракетами «корабль-корабль». Под конец бесславной карьеры Игорь набрал огромное смешанное войско из печенегов, славян, варягов, дополнительно приглашенных на грабеж, и «покрыл все море кораблями». Греки сосчитали все это и выслали Игорю встречное предложение: дань – по-старому, Олеговы договора – в силе, миру – мир, дружба навек. Жадный, трусливый, неприятный Писцу Игорь суетливо, не по-рыцарски согласился. Деньги взял тайно от дружины. Наемников отпустил грабить Болгарию, позволил им поживиться хоть за счет неверных другарей.

Пока он так бесславно гулял, наши в ковылях совсем разболтались, уже и забыли, как дань платить. Пришлось Игорю с дружиной лично заниматься грязным делом. Пошел он к древлянам сразу после войны в 946 году. Собрал дань. И тут дружинники, не солоно похлебавшие черноморской водички, напомнили князю, что с дружиной принято делиться чуть ли не поровну! Ох, как не хотелось Игорю делиться, а пришлось – лес кругом! Тут Чувство и вскипело. Пошел Игорь назад к древлянам с несколькими совсем уж приближенными шестерками – по-новой дань собирать. Наши древляне были люди, конечно, забитые. Но все-таки до нас им было еще 1000 лет унижаться, и они Игоря убили. Не со зла, а по справедливости.

– Здесь, братие, – темна записана весть, – молвил Писец…

– Ну, что опять такое? – насторожились мы с Историком.

– Уж вы сочли, что Игорь явился на свет Божий лета …э …867-го, – с трудом перевел наш архивариус привычное исчисление от сотворения мира на дату от Рождества.

– Считайте, сударь, – косясь на калькулятор, понял Историк.

– 946 — 867 = 79!

– Верно, верно! Стар был батюшка. На коня всходил по отрокам – по спинам, плечам, головам. Потому и доли требовать посмели. Потому и почил от малой древлянской грубости.

– Потому и Ольга при таком муже бешеная была, – заключил я.