Читать книгу Жизнь прожить – не поле перейти - Сергей Иванович Панфилов - Страница 12

Грешная Ирина родилась в Новокузнецке. Родители ее приехали из Кировской области, построили дом возле Форштадта, в котором и родилась Ирина в 1958 году. Чем занаменательно было то время? Тем, что в Советском Союзе возрождалось гонение на Православную Церковь. Генеральный секретарь компартии Никита Хрущев обещал советскому народу, что в СССР будет покончено с религией, и все советские люди увидят в телевизионной передаче последнего попа. Больше не будет в Советском Союзе ни церквей, ни попов…

Давно нет Никиты Хрущева. Он умер в 1977 году и теперь уже ответил за свои дела перед Господом. Нет и Советского Союза. А церкви в России стоял. И плывет колокольный звон над просторами Руси. Так будет до скончания веков.

Но тогда, в то время, испытывая гнет коммунистической идеологии, боясь наказания от властей, люди не ходили в храм Божий, не веровали в Господа. Сами не принимали крещения и детей своих не крестили. Хотя, конечно, не все. Но вот Ирине не повезло, и она жила не крещенной.

Она, взрослея, пошла по проторенной дорожке. Сначала учеба в школе. Октябренок, пионер, комсомолец. Закончены десять классов. Началась трудовая биография. Работа на алюминиевом заводе. Учеба в металлургическом институте на вечернем отделении. Вступила Ирина в коммунистическую партию. Работала в профкоме, инженером – в заводоуправлении. Вышла замуж. Родила сына и дочь. Так шла жизнь. Наверное, по меркам тех лет – нормальная, трудовая жизнь. Но, живя так, живя одной плотью, не веруя в жизнь вечную, не приняв Святого Крещения, человек не собирал сокровищ на Небесах, не искал Царствия Божия, был мертвым по духу. Что делать – что есть, то есть. И умри он тогда, то душу такого человека сразу же взяли бы демоны и погрузили бы в геенну огненную – на муки вечные.

С Ириной случилось же такое. В 1984 году, весной, она внезапно почувствовала какое-то недомогание. Неможется и неможется. Пожаловалась она своей матери. А у той была знакомая, которая, когда заболела у нее дочь, водила свое чадо к бабушке. Она жила      на улице Обнорского и принимала страждущих у себя на дому. Звали ее Анна. Как же она лечила? А так. Читала заговоры, призывая нечистую силу, нашептывала на воду и давала банку с наговорной водой болящему, объяснив, как пить, когда, в какое время и какой порцией. К такой-то лекарке, узнав ее домашний адрес, и послала мать Ирину. Она и пошла к бабушке-колдунье по имени Анна…

Старуха встретила ее приветливо. Внимательно выслушала жалобы Ирины на недомогания, сверля ее пытливыми глазками, а потом сказала:

– А ты крещеная?

– Нет, – ответила Ирина, – некрещеная. Родители в детстве не окрестили. А потом не до этого было.

– Да, – притворно посочувствовала Анна, вздохнула, а после сказала по-деловому:

– Значит сделаешь так: сходи в церковь, покрестись, а потом ко мне приходи. Я тебя полечу!

Почему колдунья поступила так и отправила Ирину в церковь – покреститься? Да потому, что в во время Таинства Крещения человек рождается от воды и Духа. Грехи, которые он совершил до Крещения, прощаются ему, омываются во время Таинства, и человек выходит из крещальной купели чистый душой и телом. Я знаю случаи, когда некрещеный человек, тяжело болевший, получал исцеление, приняв Крещение. Знала об этом и старая ведьма. Поэтому-то она сама послала Ирину в церковь. После Крещения с ней легче было бы работать.

Ирина выходила от бабки призадумавшись. Она занимала ответственный пост на заводе, была кандидатом в члены партии. Она знала, что атеизм-безбожие занимает в стране ведущее место в коммунистической идеологии. Владимир Ильич Ленин/Улья– нов/ – один из основателей Советского Союза, ненавидя Христа, ненавидя Веру Православную, ругал Господа, словно бесноватый, скверными словами, которые не хочется здесь повторять.

Еще она знала, что списки людей, принявших Святое Крещение в православном храме, поступают в обком и ложатся на стол уполномоченному по делам религий. Если ее имя увидят среди тех, кто окрестился, то у нее обязательно будут большие неприятности. Вызовут на партком, станут разбирать, спрашивать: «Как же ты, работник идеологического фронта, обязанная разъяснять простым людям о вреде религии, вдруг сама показываешь дурной пример, принимая крещение, а? И что теперь с тобой делать?..»Накажут, обязательно накажут. А этого, ох, не хотелось бы!

И тут Ирина вспомнила, что в поселении с поэтическим названием Малиновка, живет священник. Бывали случаи, когда он крестил кого-то у себя на дому. Ирина хорошо его знала. Поэтому подумала: а не попробовать ли у него?..

Батюшка, еще не старый, выслушав просьбу Ирины, не стал отказываться. Облачился, приготовил все, что нужно для Таинства, закрыл поплотней двери и, немного рассказав о Крещении, начал молиться.

Ирина приехала в Малиновку не одна, а с дочерью, чтобы и она тоже окрестилась. Батюшка служил, как положено. Ирина с дочерью отрекались от сатаны, дунули, плюнули на лукавого. Священник, срезав у крещаемых прядки волос, закатал их в воск и бросил в купель со святой водой. Миропомазал. Таинство Крещения закончилось.

Ирина была довольна. Батюшка тоже. Она оставила ему сумку с продуктами. Поблагодарила. Батюшка перекрестил мать и дочь на дорожку. Вышел, провожая, за ворота… Она, уезжая из Малиновки, думала: «Вот и хорошо. Теперь можно и к бабке наведаться…»

Для меня остается непонятным одно обстоятельство: почему Ирина, будучи у священника, не рассказала ему о своих бедах и не попросила помощи? Почему она после крещения пошла к ведьме, чтобы полечиться? Почему? Не понимаю.

Придя к бабке Ане, Ирина ей тоже принесла сумку с продуктами. Бабка спросила:

– Окрестилась?

– Да, окрестилась! – ответила она.

– Тогда будем лечиться…

Прочитала она заговоры, наговорила на воду, призывая нечистую силу. Отдала банку с водой Ирине, приговаривая:

– Пей, милая, пей, быстро исцелишься…

Ирина, только что очищенная от грехов Святым Крещением, стала пить наговорную воду… Десять лет после всего этого она прожила спокойно, не болея. Но потом ей стало еще хуже. После одного случая.

Ирина тогда жила в районе Ново-Байдаевки, в трехкомнатной квартире, вместе с мужем и детьми. Однажды супруги пришли в гости. Знакомые справляли день рождения. Как полагается, поздравили юбиляра, преподнесли подарки, сели за стол, началось веселье. Пили спиртное, закусывали. Когда заиграла веселая музыка, они, отодвигая стулья, разгоряченные выпитым, вставали из-за стола, чтобы поплясать.

Ирину пригласил на танец какой-то мужчина. Она согласилась. Он, приобняв ее, повел по комнате, отдаваясь музыкальным ритмам, заполнявшим помещение. Мужчина что-то говорил ей на ухо. Она, откидывая голову назад, весело смеялась. И не видели они, что за ними ревнивым оком наблюдает жена мужчины, который танцевал с Ириной. Наконец, не выдержав, она подошла к Николаю – мужу Ирины – и грубо сказала ему, чтобы он унял свою жену, завлекающую чужих мужей.

Николаю это не понравилось. Когда закончился танец, он подошел к жене и тихо сказал:

– Пошли домой.

Она вскинула на него удивленные глаза:

– А что случилось?

Он опять сказал:

– Пошли домой.

Она покорилась. Вышли в коридор. Оделись и, попрощавшись с хозяевами, ушли…

Прошло несколько дней. Наступил обычный осенний вечер. Ирина пришла домой с работы, занялась делами. И вдруг она услышала два голоса – мужской и женский, зазвучавшие в пространстве, совсем близко, рядом. Она прислушалась и поняла, что они ссорятся, грубят друг другу. А потом один из голосов произнес:

– Ирина.

Она удивилась, замерла на месте, а голос продолжил:

– Ты должна умереть!

Что за наваждение? Ирина растерялась. Она не ожидала ничего подобного. А голоса не отставали:

– Да, ты должна умереть. Дата твоей смерти – семнадцатое сентября.

Если бы она веровала в Бога, то сразу бы поняла, что эти голоса не человеческие, а бесовские, что Господь попустил случиться такому за то, что она обращалась за помощью к бабке-колдунье, а через нее – к бесам, к демонам, к дьяволу.

Но она не веровала в Бога, хотя и носила золотой крест – крест в виде украшения, а не исповедания веры в Господа. У нее и в мыслях не было, чтобы перекреститься, помолиться, попросить помощи у Господа нашего Иисуса Христа. Нет. Она была беззащитна перед силой вражьей, силой бесовской. Только страх, ледяной страх начал заползать в сердце. Она легла спать. Но голоса настойчиво продолжали мучить ее, угрожая смертью. Они внушали ей, что она уже умерла, лежит мертвая в гробу, а гробовщик тяжелыми ударами молота вгоняет каленые гвозди в крышку гроба.

Ирина слышала эти удары молота. Методичные, тяжелые, они гулко раздавались в ночной тишине. Она смотрела на мужа. Он спокойно спал. А ей не спалось. Она забывалась на мгновение и вновь просыпалась, слыша те же голоса, грозившие смертью. А умирать-то не хотелось. А хотелось жить. Да, жить…

Утром Ирина ушла на работу. Была пятница – последний рабочий день. Отработала она спокойно. После смены пришла домой. Наступил вечер, и опять в квартире зазвучали голоса – мужской и женский. Уже знакомые и говорившие о том же: «ты умрешь! Мы тебя уничтожим!»

Стемнело. Она легла спать. Опять не спалось. Голоса не смолкали, угрожая. Внезапно Ирина посмотрела в окно и ужаснулась увиденному. За окном стоял кто-то, одетый в саван светло-голубого цвета. Лицо закрывала маска с прорезями для глаз. Этот кто– то держал в руках серп. Она зажала себе рот рукой, чтобы не закричать. Сердце сильно заколотилось. Б голове появилась мысль: «так, именно так приходит смерть!» Но она не хотела умирать.

Разбудив мужа, она сказала:

– Коля, мне плохо! Вызови, пожалуйста, скорую помощь.

Он, испуганный, побежал звонить… Б комнату вошла врач. Измерила Ирине давление. Оно было высоким.

– Ничего, – сказала доктор, – сейчас поставим укольчик и все пройдет!

Голос врача звучал бодро, успокаивающе. Она попыталась улыбнуться, но только скривилась. И тотчас услышала другой голос – злобный, недоброжелательный: Сейчас тебе поставят укол и ты умрешь, умрешь!.. Бот и все! – сказала доктор, поставив укол, – сейчас вы уснете. До свидания! – и она торопливо пошла к выходу, провожаемая Николаем.

Ирина откинулась на подушку. Глаза начали слипаться, она засыпала. И уже сквозь сон она услышала голоса, мучившие ее две ночи:

– Мы уходим!

Она улыбнулась – как хорошо! Они уходят.

Голоса же, затихая, вещали:

– Мы вернемся, мы вернемся, мы вернемся…

Ирина заснула… Утром она, вспомнив о кошмарном видении и голосах, решила поехать к бабе Ане, которую она не видела столько лет…

Баба Аня была жива. Продолжала лечить людей. Теперь ей нечего было опасаться. Колдовской бизнес в «ельцинской» России был популярен и приносил большие барыши.

Увидев Ирину, бабка Аня спросила:

– Ну, что случилось?

Она, волнуясь, начала рассказывать про голоса. Бабка сидела, сложив ручки, поджав губки, слушала. Когда Ирина, спросив, что ей теперь делать, замолчала, то бабка, встрепенувшись, сказала: