Читать книгу Выбор Ариадны - Сергей Изуграфов - Страница 3

Бывают иные встречи, совершенно даже с незнакомыми нам людьми, которыми мы начинаем интересоваться с первого взгляда, как-то вдруг, внезапно, прежде чем скажем слово.

Ф. М. Достоевский,

«Преступление и наказание».

Вот уже скоро битый час, как Арина отрешенно смотрела в окно.

На палубе скоростного парома было ветрено, море волновалось, словно в предчувствии беды, неся на палубу пену и холодные соленые брызги. Поэтому, выйдя было на палубу в начале их путешествия, она быстро вернулась в салон. Отсела подальше от друзей, в дальний угол, где нашла место у окна.

Состояние было дурацким. После попытки задремать – глубокий сон никак к ней не шел, как она ни старалась – лишь ныла шея да ломило в затылке. Ноющая боль никак не улучшала и без того паршивого настроения.

Хотелось есть. Просто жутко хотелось есть.

И не этих противных булок с ветчиной и сыром на пожухлых салатных листьях с гордым названием «сэндвич» по три евро за штуку, что они сдуру набрали с собой в дорогу в Пирее, а нормальной человеческой еды: маминого нежного куриного супа с вермишелью, домашних бабушкиных котлет, чая с пирожками.

Сколько раз она ни пыталась сама, но таких ароматных, сочных котлет, как у бабушки, никогда не могла приготовить. Может быть потому, что она была не слишком внимательна?

Ее бабушка Галина Александровна, пережившая в Ленинграде всю блокаду совсем юной девушкой, относилась к еде как-то очень по-своему уважительно и трепетно. Все продукты были у нее аккуратно разложены, расфасованы и распределены по полочкам в металлических и стеклянных банках.

Когда Арина готовила, в творческом порыве заляпывая всю кухню просыпанной мукой, обрезками теста, неиспользованным фаршем или оливковым маслом, – вот масло она умудрялась проливать в любых обстоятельствах, за что мама ее частенько называла «Аннушкой», – пытаясь напечь пирожков по маминому рецепту, – бабушка только грустно качала головой и тяжело вздыхала. Потом, не выдержав, с нелестными выражениями выставляла обиженную внучку с кухни и наводила порядок, бережно собирая все разбросанные продукты.

«Великовозрастная бестолочь» дулась у себя в комнате, мысленно доказывая бабушке, что двадцать лет – вовсе не возраст, и уж кто бы говорил!

Еще через полчаса с кухни доносился совершенно дурманящий аромат бабушкиных жареных пирожков с мясом, капустой, яйцом и зеленым луком, картошкой и грибами. Как тут было обижаться – на такой запах не захочешь, а выйдешь в кухню, найдя ее даже с закрытыми глазами…

Они с бабушкой мирились и, позвав мать, которая устало отрывалась от своих ватманов с очередным архитектурным дизайн-проектом, садились втроем пить чай. Как же она любила эти чаепития!

Арина сглотнула слюну и тяжело вздохнула.

Еще минимум два часа до Наксоса, а есть уже хочется так, что живот сводит. В баре на пароме – вода, спиртное, чипсы и орешки. Называется: доброе утро, гастрит! Были еще какие-то шоколадки, но она не рассмотрела толком – сладкое она терпеть не могла. Придется пить воду и мучиться. Может, хоть на вилле, куда они едут, их покормят.

Она в сердцах крутанула пробку от бутылки с водой – и та, раскрутившись волчком, вдруг соскочила с бутылки и улетела куда-то далеко вперед, под сиденья.

Ну вот! Арина чуть не расплакалась. Совершенно дурацкий день! И что теперь делать? Держать еще два часа бутылку с водой в руке, чтобы не пролить? Поставить некуда, да и паром качает, все равно бы она опрокинулась. Невозможно же выпить все полтора литра залпом! Придется лезть под сиденья и искать эту дурацкую пробку, держа бутылку в руке.

Мысль о том, чтобы передать бутылку друзьям, она сразу отогнала – в тот угол она не пойдет. Ей все еще было ужасно стыдно за Глеба.

В Пирее, где они остановились всего на день, он вдруг умудрился напиться до состояния полной невменяемости и вел себя совершенно отвратительно: буянил, матерился и задирал прохожих, которые шарахались от него в ужасе.

Машка с Антоном искренне сопереживали ей, она это видела и чувствовала, но легче ей от этого не становилось. Антон – спасибо ему! – втащил Глеба на паром и усадил в кресло, где тот и спал уже второй час беспробудным сном.

Арина с ужасом думала, что было бы, если бы они отправились в Грецию вдвоем с Глебом. Это была бы катастрофа. Она бы не смогла с ним справиться совершенно.

Антон с ним не церемонится, он его старше на пять лет и выше на голову – берет в охапку или подмышку и тащит. Хорошо ему, он мастер спорта по вольной борьбе. А что делать ей с ее весом в едва-едва пятьдесят килограммов при росте в метр семьдесят пять?

Мать, грустно улыбаясь, частенько называла ее «субтильной блондинкой», а бабушка, вздыхая, пододвигала блюдо с пирожками к ней поближе. Но, во-первых, больше трех пирожков подряд она все равно никогда не могла осилить, во-вторых, субтильная – не субтильная, а все было при ней, зеркало не обманешь! Ну и в-третьих, успеет еще поправиться! Хотя ни маме, ни бабушке это так и не удалось, порода такая. Что тут скажешь – повезло!

В общем, хочешь – не хочешь, а надо лезть за дурацкой пробкой, если она не хочет просидеть оставшиеся два часа, изображая оживший подстаканник.

Арина вздохнула, встала с места, и, держа в руке злосчастную бутылку, наклонилась, пытаясь заглянуть под соседние сиденья.

В этот момент в левый борт судна ощутимо ударила волна, паром вздрогнул и слегка качнулся. Этого вполне хватило, чтобы девушка потеряла равновесие, и перелетев через проход, приземлилась с громким воплем прямо на колени дремавшего молодого грека, вылив вдобавок при этом на него самого и на его пиджак добрую половину воды из бутылки.

Похолодев от ужаса и совершенно растерявшись, Арина приготовилась к тому, что ее сейчас будут бить, и зажмурилась. Вдруг она почувствовала, как кто-то осторожно постучал пальцем по ее плечу.

Деваться было некуда – пришлось открыть глаза.

– Благодарю вас, – к ее удивлению негромко произнес молодой грек по-английски, утирая загорелое лицо белым платком, – я как раз собирался пойти умыться. Теперь необходимость в этом отпала. Буду вам еще более признателен, если вы с меня встанете. Ничего страшного, не переживайте, бывает. Качка!

Арина, сообразив, что продолжает сидеть на коленях у парня, покраснела и немедленно вскочила. В этот момент паром снова качнуло – и девушка с тихим воплем опять свалилась на него. Парень добродушно рассмеялся.

От такого невезения она сначала тихо всхлипнула, а потом и вовсе разревелась. Грек внимательно присмотрелся к ней и смеяться перестал. Он помог ей встать и аккуратно усадил в соседнее кресло. Отобрал у нее бутылку с водой, мгновение подумал, потом открутил крышечку со своей пустой бутылки, плотно закрутил бутылку девушки и вручил Арине. Та благодарно закивала, утирая слезы.

– Что, не ваш день? – сочувственно поинтересовался грек. – Бывает! Не стоит расстраиваться из-за таких мелочей. Это пустяки! Не о чем даже говорить! За мой пиджак не переживайте, высохнет через пять минут после того, как мы сойдем на берег. Выпейте воды. Я могу чем-то помочь?

– Нет, спасибо, – сквозь слезы улыбнулась Арина неожиданному участию. – Не могу. Вода в меня больше не лезет.

– Меня зовут Леонидас, – добродушно улыбнулся парень. – Леонидас Спанидис. Моя семья живет на острове уже много лет, можно сказать, мы – коренные островитяне! Я тоже родился на Наксосе, вот еду домой родных повидать и заняться семейным делом. Вы туристка? Проездом или как? Надолго к нам?

– Очень приятно! Ариадна. Я студентка из России, учусь на архитектора. Мы с друзьями путешествуем по Греции, они сидят во-он там, – она хотела было приподняться повыше в кресле и показать, где именно были ее спутники, но вовремя передумала.

Не хватало еще плюхнуться к нему на колени в третий раз! Он точно решит, что она или припадочная, или его домогается. Такого позора она уже не переживет. Тогда только за борт от стыда! И так ведет себя, как идиотка! Весь салон, наверно, на нее смотрит, как на буйно помешанную: лезет на колени к незнакомому мужчине, водой поливает, да еще так упорно лезет!

Арина решилась одним глазком взглянуть вокруг и вдруг поняла, что на нее никто не обращал внимания. Все занимались своими делами. Ну оступился человек в качку, с кем не бывает? Она с облегчением вздохнула свободнее.

– Ариадна? Вас зовут Ариадна? – удивленно переспросил Леонидас, внимательно наблюдавший за ней, не переставая загадочно улыбаться. – Надо же! И вы плывете на Наксос? Совсем – как в легенде!

– В какой легенде? – пролепетала Арина, смущенно рассматривая большое расплывшееся пятно на его стильном льняном пиджаке.

– Вас зовут Ариадна, вы плывете морем на Наксос – и вы не знаете этой старой легенды? – рассмеялся парень и покрутил головой. – Как же так? Есть древний миф о Тесее и Ариадне. В нем говорится и о нашем острове, который лежит как раз на полпути между Критом и Афинами. Это грустная история. Хотя, с другой стороны, как посмотреть! Мудрые люди говорят, что каждый в ней получил то, что заслужил.

– Ариш, у тебя все в порядке? – вдруг раздался у нее над головой взволнованный Машкин голос. – Ты чего такая вся зареванная? А это кто? Может, Антошку позвать?

– Да нет, что ты, все хорошо. Это Леонидас, мы просто… случайно познакомились.

Не понимая их разговора на русском языке, молодой грек смотрел на подруг, спокойно и доброжелательно улыбаясь.

– Да? Точно? – подозрительно покосилась на грека ее подруга.

Машке с ее буйной фантазией везде чудились коварные работорговцы: охмурят и продадут «субтильную блондинку» в сексуальное рабство бедуинам! Почему именно бедуинам – Машка внятно не могла объяснить. Она их представляла себе очень смутно: пески, палатки, верблюды. Что может быть ужаснее?! Ни горячей воды, ни средств гигиены, ни интернета! В этот момент Арина обычно фыркала от смеха. Откуда в Греции взяться бедуинам?

Машка покосилась на грека и скомандовала:

– Ну ладно. Пошли к нам, нечего одной тут сидеть.

– Извините, – сказала Арина. – Мне нужно идти. Извините, что я вас…

Грек поднял обе руки ладонями вверх и широко улыбнулся.

Какая улыбка, вдруг пришло ей в голову. Она внезапно увидела, что грек очень хорош собой. Теплые карие глаза, черные, как смоль, вьющиеся волосы. И голос такой мелодичный, очень приятный.

– Не думайте об этом, все в порядке. Всего хорошего! – произнес он и кивнул девушкам на прощанье.

– Всего хорошего, – грустно сказала Арина и нехотя пошла вслед за подружкой.

– За что ты извинялась? – поинтересовалась Машка, то и дело оглядываясь на молодого грека.

– Я на него упала нечаянно. Полезла за крышкой, понимаешь, а тут волна…

– Ты на него что? – округлила глаза Машка.

– Ну упала я случайно на него! – раздраженно ответила Арина. – Что теперь? Вернее, ему на колени. Два раза. Вот что ты так на меня смотришь? Так получилось! И водой его еще облила, весь пиджак. Ай! – махнула она рукой. – И что здесь такого? Я же не специально! Смотри, какая качка!

– Да-а-а, подруга, – протянула Машка с восхищением. – Умеешь ты ненароком привлечь мужское внимание! Я, еще до замужества, когда хотела познакомиться с одним парнем в баре несколько лет назад, помню, пиво ему на брюки пролила, всего пару капель. Так он так развопился, будто я не пивом капнула, а из канистры бензином плеснула и бросила туда горящую спичку. Ты бы слышала, как он орал! Какие-то безумно дорогие брюки, от какого-то модного дизайнера! А я знала? Идешь в бар – надень джинсы, я так считаю! Вдруг кто захочет познакомиться… Кстати, он оказался «голубым», знала бы – весь бокал бы ему опрокинула! А ты из бутылки водой на пиджак и сразу на колени? Причем два раза? Настырная ты! А с виду – тихоня! Пошли, Антошка заждался. Ты скажи, только честно, познакомиться хотела? Парень-то красавчик! Глебу до него, например, далеко.

– Даже в мыслях не было, – мрачно процедила Арина, – и вообще, чего ты приперлась? Он только мне начал одну интересную историю рассказывать…

– Да, на это они мастера! – закивала головой Машка. – Доверчивым русским девушкам интересные истории рассказывать, – вовремя, значит, я за тобой пришла! А вдруг он работорговец? Пара таких историй, ты рот раскроешь и – привет, бедуины! Ты бы видела, как он на тебя смотрел!

– Как? – удивилась Арина. – Обычно смотрел. Нормальный, воспитанный человек! Вот если бы ты мне на колени дважды упала и блузку залила водой, я бы на весь паром такой скандал закатила! А он, знаешь, какой вежливый? И образованный! По-английски говорит лучше нашего Санпалыча из университета. По-крайней мере, его я с первой фразы поняла, а Санпалыча уже третий год не могу понять, что он там бормочет.

– Удивила! – фыркнула подруга. – Санпалыча понимает только он сам, и то не по трезвому делу. Говорят, что он в свое время прожил пять лет то ли в Бронксе, то ли в Гарлеме. Так с тех пор с тамошним акцентом и разговаривает. Но он какой-то родственник ректора, сама понимаешь, будет сидеть на кафедре до победного конца.

– А то, что он вечно шепелявит так, что ни одного звука не разобрать, дергается весь и подмигивает каждые две минуты, – это у него от Бронкса или от Гарлема? – ядовито поинтересовалась Арина.

– Скорее всего, от Гарлема, – подумав, рассудительно произнесла Машка. – Знаешь, как сложно выжить белому в негритянском квартале? Кстати, что за история-то?

– Да откуда же я теперь знаю? Он спросил, мол, вы Ариадна, едете на Наксос – и не знаете древнюю легенду? Ту, что про Тесея, Ариадну и Наксос? И только собрался рассказать, а тут ты… со своими бедуинами!

– Ух ты, точно про любовь, стопудово! У Антошки надо спросить, – заявила Машка. – Он античную историю два месяца зубрил перед поездкой! По всем Кикладам поднимал материалы, копался в путеводителях.

– Слушай, Маш, – после паузы сказала Арина. – Пока мы еще не дошли. Мне ужасно стыдно за Глеба. Я не ожидала…

– Забей, подруга! Ты-то здесь при чем? Ты его пить заставляешь? – махнула рукой Машка. – Он большой мальчик, двадцать пять скоро. Потерпи. Ты ему не мамочка, чтобы его пасти. Будет и дальше свинячить – будем отдыхать втроем, не переживай. Антошка его в чувство быстро приведет, если будет тебе нервы мотать. Мы тебя не бросим! Постарайся, чтобы он не испортил тебе отпуск!

– Спасибо, Машкин! – Арина снова почувствовала, как комок слез подступил к горлу.

Девчонки подошли наконец к Антону и уселись напротив. Он с закрытыми глазами мерно покачивал головой в такт музыке, что лилась из больших черных наушников.

– Так, любимый, – бодро скомандовала Машка, стягивая с мужа наушники. – Ну-ка, вспоминай давай. Вводные слова: Ариадна, Тесей, Наксос, легенда. Что выдаст твой суперкомпьютер? Думай давай! – она ласково постучала пальцем по лобастой голове парня.

Антон пожал широкими плечами, выключил айпод и нежно улыбнулся Машке.

– А что тут думать, свет моих очей? Есть такая легенда. Слушайте!