Читать книгу Проект «Парадокс» - Сергей Каменков-Павлов - Страница 3

31 декабря 1600 г.

Англия, г. Лондон, Дворец Сент-Джеймс[3]

Королевские покои были единственным местом, где Елизавета I могла укрыться от дворцовой суеты. Основным вопросом, который ей было необходимо обдумать, являлось подписание документа об утверждении Британской Ост-Индской компании и передаче ей исключительного права на торговлю. Девять лет назад она дала добро на снаряжение ряда экспедиций, и все эти экспедиции были успешны в той или иной степени. Казалось бы, документ стоило подписать немедленно: колонизация новых земель под флагом британской короны, расцвет торговли, культурный бум… Но что-то ее беспокоило. Вернее, не что-то, а кто-то. Инициативная группа в количестве ста двадцати пяти человек, тех самых, кто должны были стать первыми акционерами компании, разделилась на две части. Большинство радело исключительно за мирные торговые операции, которые бы принесли им и короне (в основном им, конечно, иначе бы они так не суетились) очень хорошие деньги. Меньшинство же, примерно тридцать человек во главе с сэром Вильямом Поттером, требовало полномасштабного военного вторжения.

Она помнила этого Поттера: впервые он возник при дворе девять лет назад, когда инициативная группа впервые обратилась к ней с просьбой учредить компанию. Это был круглолицый красномордый хлыщ, который робел настолько, что не мог связать в ее присутствии двух слов. Она ужасно забавлялась этим зрелищем и даже решила над ним подшутить. Произведя его в рыцари, Елизавета посетовала на то, что все думают лишь о себе и своей мошне, а вот что-то сделать для короны боятся. Тот, естественно, купился и заявил, что готов доказать королеве, что есть на свете люди, готовые ради Британии на все. Тут-то она его и подловила! «Раз так, – сказала она, – извольте выбрать еще двух человек из вашей группы и отправляйтесь на исследование новых земель возле недавно открытых континентов. Трех кораблей для начала будет вполне достаточно». Новоиспеченный рыцарь чуть не упал в обморок и, похоже, даже слегка припустил в штаны. Еще бы! Он-то рассчитывал почесывать пузо, любуясь на пасторальные картинки зеленой Англии и подсчитывая барыши от каждого корабля, прибывающего из неизведанных земель с ценным грузом. А его отправляли в самое пекло. Но лошадь ходит назад только у прославленных наездников и дипломатов, а Поттер таковым не являлся, поэтому он просто поклонился и на ватных ногах вышел прочь. Как ей стало позже известно, сукин сын и тут поимел выгоду, принимая от досточтимых пэров пожертвования в пользу экспедиции. Каждый из этих трусов до обморока боялся, что в соратники выберут именно его, и поэтому откупался очень щедро.

После того как экспедиция «Бонавентура» вернулась на исходе 1594 года, мало кто узнал сэра Вильяма. Он похудел, стал бледен лицом, а в глазах его поселились черти. Он стал жестким и требовательным, четко знал свои права, но никогда не переходил грань. «Именно он перехватил бразды правления инициативной группой у стареющего сэра… Сэра… Как же его звали? «А впрочем, неважно, – подумала королева, – важно другое. Теперь мне приходится иметь дело с выдающимся дипломатом и человеком железной воли. Никто не знает, что у него на уме и как с ним бороться. Теперь уже я иногда теряюсь, когда приходится с ним общаться».

Сэр Поттер стал зачинщиком раскола в инициативной группе. Признавая его лидерство, большинство, тем не менее, не поддерживало его. В результате на столе у английской королевы лежали два документа о даровании прав компании. Один был составлен сэром Поттером, а второй написал его визави из противоборствующей группы. Документы сходились в одном – они оба предусматривали исключительные права компании на проведение торговых операций в новом регионе в течение 99 лет. В остальном же различались кардинально…

Один предусматривал военное вторжение на полуостров, агрессивную колонизацию и превращение Индии в бесправный британский анклав. Второй ратовал за налаживание связей с миролюбивыми аборигенами и открытие представительств компании в крупных и средних портах полуострова. Оба предложения имели смысл, и Елизавете как здравомыслящему монарху было необходимо снять сливки, а значит – найти компромисс.

– Маргарет! – позвала она свою фрейлину. – Найди моего советника!

– Сию секунду, Ваше Величество.

Советник появился через пятнадцать минут. Елизавета предложила ему ознакомиться с документами, затем спросила совета. Этот сухой человек в очках был довольно опытен и хитер, поэтому королева совсем не удивилась, когда он озвучил ее мысли. «Очень хорошо, – проговорила она, – пиши. Первое. Настоящим Британской Ост-Индской компании даруется исключительное право на проведение торговых операций на вновь открытых территориях Восточной Индии, вставьте потом координаты, на тридцать, нет, пятнадцать лет. Да, на пятнадцать лет. Обойдутся. Пусть сначала докажут, чего стоят. Далее. Налоги…»

14 мая 2077 г.

Россия, г. Богородск

Старший лейтенант Ракетных Войск Стратегического Назначения (РВСН РФ) Артем Александров направлялся к неприметному трехэтажному зданию на улице Ленина. Солнце ярко освещало город, било в глаза и отражалось от всех стекол. Подставив лицо теплым лучам, Артем думал о том, почему улицу до сих пор не переименовали. Главные улицы практически всех городов необъятной страны даже во второй половине XXI века носили имя либо Ленина, либо Мира.

«Ведь это ужасная глупость, – думал Артем. – Какой смысл называть все именем человека, заслуги которого перед отечеством крайне сомнительны? Не говоря уже о том, что у поплутавших по России иностранцев может сложиться весьма невысокое мнение о творческих способностях властей. И потом, раз уж такое случилось, то почему не провести массовое переименование главных городских магистралей, предложив людям несколько названий на выбор? Да, референдум отнимет время, силы, да и бюджетных средств уйдет немало, что уж там… Зато будет весело и разнообразно». Артем открыл серую дверь места своей постоянной на протяжении последних трех лет дневной дислокации и решил обмозговать эту мысль позже, в беседе со штатным психологом и по совместительству преподавателем философии и этики генералом Петром Кедровым.

03 января 1601 г.

Англия, г. Лондон, центр города

Двухэтажный дом с резным фасадом был полон людей. Все шторы были опущены, тридцать человек сидели за большим дубовым столом. Стройный пятидесятилетний мужчина с бокалом вина в руке поднялся с места и попросил внимания. Все уважительно склонили головы. «Дорогие друзья, – начал он, – мир полон опасностей. Опасности подстерегают Британию, а, значит, и нас с вами, потому что мы не можем быть отделены от Британии. Мы являемся островом, который окружают враги. Эти враги жаждут нашей крови. Мы должны пролить их кровь до того, как они доберутся до нас. Только что мне принесли решение нашей королевы. В бесконечной мудрости своей она приняла часть наших предложений, а, приняв часть предложений наших заблудших товарищей, она позволила нам не биться насмерть, а объединить силы. Мы с вами будем отвечать за силовую часть операции, а они – за торговую. Прибыль же будем иметь мы все. Нам выпал шанс доказать королеве, что она доверилась нам не зря. Лично я уже перевел две свои мануфактуры на производство оружия. Наша основная проблема – люди. Нам нужно набрать много, много людей. И нам нужно не только пушечное мясо, нам нужны профессионалы. Нужны те, кто сможет искренне и беззаветно служить короне… И нам». Грянули аплодисменты. Мужчина остановил их движением руки. «А теперь я хочу продемонстрировать вам то, что помогло мне перестать быть овцой в стаде и разбудило во мне желание обратиться к огню и мечу», – с этими словами мужчина поставил в центр стола голубую статуэтку. Все завороженно уставились на диковинную вещь. «Подобно рыцарям круглого стола, мы будем стоять на страже Британии, – изрек он, – и я, сэр Вильям Поттер, клянусь вам: вот наш Эскалибур[4]».

2069–2075 гг.

Россия, г. Москва

Артем очень неплохо устроился в Богородске. Когда он в возрасте 15 лет поступил на юридический факультет одного из престижнейших ВУЗов Москвы, своего родного города, ему прочили большое будущее адвоката или юриста крупной консалтинговой фирмы. Однако, начав обучение на военной кафедре, Артем понял, что его будущее никак не связано с перебиранием бумажек и посаженным к тридцати годам здоровьем. Космические и ракетные войска полностью захватили его сознание.

Поэтому, получив после сборов звание младшего лейтенанта и защитив в 2074 году на «отлично» диплом на какую-то скучную тему вроде «Аккредитива в мировой банковской практике», Артем пошел в районный военкомат. Несмотря на то, что вооруженные силы РФ сильно отличались в лучшую сторону от самих себя образца начала века, в Москве служба в армии все еще считалась делом малопрестижным. Все родные и знакомые восприняли его идею с недоумением, а сотрудники военкомата, потирая руки, устроили новобранцу серию тестов на психологическую подготовку и профессиональные навыки. Получив результаты, руководитель военкомата присоединился к числу недоумевающих. Младший лейтенант Александров, которого вначале сочли недалеким фанатиком, показал лучшие результаты психологических тестов за десять лет, его теоретическая подготовка и знание современных видов вооружения были безукоризненны. Он был дипломатичен, готов к работе в команде, адекватно относился к субординации. Конечно, были и минусы: физическая подготовка Артема не выдерживала никакой критики, вида крови он откровенно боялся, да и автомат в руки брать не хотел.

Парню был прямой путь в один из множества аналитических отделов разведки, где он, получая зарплату ниже среднего, спокойно просуществовал бы до старости. Однако еще три года назад сверху поступила разнарядка – все выдающиеся результаты тестов направлять вместе с копией личного дела в Генеральный Штаб Министерства Обороны РФ с грифом «секретно» и пометкой «начальнику Генштаба РФ». Руководитель военкомата почесал затылок и вызвал секретаршу.

– Слушаю, Виталий Андреевич.

– Лена, помнишь того парня, Александрова? Которого я сватал в ГРУ?

– Конечно, самые неоднозначные результаты тестирования. Вы еще сказали, что для ГРУ он не подходит.

– Этого мы уже не узнаем. Попроси Кешу отвезти тебя в Генштаб, – с этими словами он передал ей два запечатанных конверта.

10 января 2076 г.

КНР, г. Пекин, правительственный квартал Чжуннаньхай

Два человека сидели в беседке на берегу озера и молчали. Невысокий, с проседью в висках Чоу Чан был заместителем председателя Центрального Военного Совета КНР, одним из первых лиц государства. Лю Цун, подвижный, средних лет политик раскачивался взад-вперед. Легкий ветер рябил водную гладь. Наконец, Чан нарушил молчание:

– Я принял решение, Лю. Я не хочу.

– Брось, Чоу, – с жаром вступил в диалог второй, – в политику просто так не рвутся. Я-то знаю.

– Я не политик, я – военный. И с гораздо большим удовольствием находился бы сейчас на передовой, а не протирал штаны перед десятью мониторами или перед мордами Всекитайского собрания народных представителей.

– Хорошо, предположим, ты не рвался, ладно. Но ты же не отказался от поста председателя ЦВС[5], – Цун нервно подмигнул и вытер пот со лба.

– Естественно, не отказался. Уж лучше я взвалю на себя эту ношу, но буду спокоен за страну. Представь, что бы было, если бы совет возглавил этот болван Лао или даже Ли. Я бы трясся, вставая с кровати каждое утро, и встречал бы каждый день как последний.

– Да уж… Я бы, наверное, зарезервировал место в ближайшем шаттле на Луну… – Цун рассмеялся, но резко перешел на деловой тон. – Я прекрасно понимаю твою мотивацию, Чоу. Я знаю, что ты не охоч до власти и терпеть не можешь политиканов. Но у нас нет выбора…

– Выбор всегда есть, Лю.

– Чоу, ты понимаешь, на грани чего мы стоим? У нас демографический коллапс, и страна катится прямо в пасть дьявола. Нам нужна жесткая рука. По моей информации, готовятся три крупномасштабные акции протеста, по сравнению с которыми Тяньаньмень-89[6] покажется сахарной пудрой.

– Ну вот и что? Что я могу сделать? Чем мое появление в кресле генерального секретаря ЦК компартии Китая изменит ситуацию?

– Ты прекрасно понимаешь, чем. Нынешний председатель слаб, и разные хунты уже начали грызню за его место. Больше того, посмели раскрыть рот демократы! Ни разу, ни разу за все время существования Китайской Народной Республики демократы не позволяли себе претендовать на что-то, кроме пары-тройки кресел в собрании народных представителей. Истинно говорю тебе, Чоу, если мы ничего не сделаем, через два-три года стране конец. Любишь ли ты Китай так, как люблю его я? Тогда сделай то, о чем я тебя прошу. И еще…

– Да? – Чоу Чан внимательно посмотрел на собеседника.

– Я нашел доктора, который сможет помочь твоей жене… Вот его контакты, вам нужно будет полететь в Москву. Вот координаты счета, на котором лежат деньги для оплаты операции.

– Не нужны мне твои деньги! – огрызнулся военный.

– Еще как нужны. Ты слишком честный, чтобы брать взятки, а на такую дорогостоящую операцию никакого государственного жалования не хватит.

Чоу Чан опустил голову. Снова воцарилось молчание. Когда пауза стала неловкой, Чан поднял глаза на Цуна.

– И что, ты хочешь, чтобы я выполнил твою просьбу в обмен на эту услугу?

– Нет, Чоу. Ты должен выполнить мою просьбу, чтобы наша некогда великая страна поднялась с колен. Эта услуга оказана тебе для того, чтобы твое сердце было спокойно, а разум не отвлекался на проблемы не мирового масштаба. Вне зависимости от того, примешь ты мое предложение или нет, ты можешь вылечить супругу.

– Спасибо.

– И еще, я помню, как ты любишь французское вино, – с этими словами Цун достал из своего портфеля изящную бутылку, – выпей за наше здоровье.

– И снова спасибо, Лю, – произнес Чан, взглянув на подарок. Это действительно было Бордо, его любимый напиток.

– Не за что, Чоу. Если ты присоединишься к нам, спасибо мне скажут потомки, – с этими словами нервный человек поднялся и пошел к автомобилю. Чоу Чан наклонил голову и смотрел на озеро. Чан не мог видеть лица Цуна, который садился на заднее сиденье роскошного «Джили»[7]. Лю Цун улыбался.

14 мая 2077 г.

Россия, г. Богородск, комплекс объекта «Парадокс»

Артем поморщился. Из закрытого на ремонт левого крыла здания снова тащили какие-то стройматериалы. Причем по выправке тех, кто эти стройматериалы тащил, было понятно, что простых рабочих в левое крыло не подпускают на пушечный выстрел. В пользу этого предположения говорило и то, что у входа стоял пост вежливой, но вооруженной охраны. Из любопытства Артем уже несколько раз пытался разнюхать обстановку, однако ему мягко, но настойчиво рекомендовали развернуться и заняться своими делами.

«Ну и пошли они, – подумал Артем, – в свое время я все узнаю». Его окликнули. В дверном проеме стоял суровый генерал Троекуров. Человек, которого Артем не без оснований считал своим мучителем, однако при этом безмерно уважал.

– Александров, если мне не изменяет память, а она мне почти никогда не изменяет, у вас через три минуты начинается занятие по технологиям ранних цивилизаций.

– Так точно, мой генерал!

– Вместо того чтобы язвить, рекомендую поспешить на занятие. Если ровно в 10:00 вас не будет в кабинете, получите два наряда вне очереди. Похоже, вы забываете, что являетесь военнослужащим по контракту. Тут не богадельня и не курорт. Марш, марш!

Кабинет находился на третьем этаже в конце правого крыла, а до начала занятия оставалась одна минута. Артем рысью кинулся наверх по лестнице, осознавая, что за оставшееся время не успеет преодолеть четыре пролета и огромный коридор.

В 10:01 Артем влетел в кабинет и сел на первую парту рядом с двумя курсантами. Голос генерала из динамика объявил: «Два наряда на кухне, Александров. Надеюсь, вы нас не отравите». Все находящиеся в аудитории не смогли сдержать улыбки, даже Артем. Помимо трех человек за партой, в помещении находился лишь сморщенный старичок, который лукаво смотрел на молодых из-под очков.

– Итак, теперь, когда все в сборе, мы можем начинать. Сегодня мы поговорим о судостроении. Известно ли вам что такое кормовой руль? – начал профессор.

– Кормовой руль – это приспособление, которое служит для поворота судна в какую-либо сторону, – поднял руку один из курсантов.

– А точнее? Как он действует?

– Это некая продолговатая… ммм… пластина, которая идет вертикально под кормой судна и передает противоположный толкающий момент корпусу за счет отклонения набегающих потоков воды.

– Неплохо. А когда и где он был изобретен и применен впервые?

– Явно до эпохи Великих географических открытий, – вступил Артем – ведь у каравелл уже были кормовые рули. Думаю, около ста лет ушли на их доработку. Таким образом, голосую за XIV век.

– Еще варианты?

– Мне кажется, все-таки XIII век, – промямлил третий юноша.

– То есть ваше предположение – Европа XIII–XIV века, так? – профессор хитро улыбнулся.

Курсанты закивали, уже понимая, что дали неверный ответ.

– Что ж, вы ошиблись всего на одно тысячелетие… с небольшим… Впервые кормовые рули были применены китайцами во II веке нашей эры. А еще китайцы изобрели порох и бумагу, о чем вам наверняка известно. А знаете ли вы, что именно в Китае был изготовлен первый компас?..

15 мая 2077 г.

Россия, г. Красногорск, госпиталь министерства обороны РФ

Чоу Чан, генеральный секретарь Китайской Народной Республики сидел в коридоре Красногорского госпиталя минобороны и мрачно взирал на нежно-розовый кафель на стене. На ногах у него были синие бахилы, известные всей России еще с девяностых годов XX века. В связи с госпитализацией его жены русские перекрыли целый этаж и организовали на него отдельные входы и выходы, охрана периметра осуществлялась командой, составленной из солдат его гвардии и русского спецназа, а самой его супруге была выделена шикарная трехкомнатная палата с туалетом, ванной и видом на реликтовый хвойный лес. Ей занимался лично светило мировой медицины доктор Липский. Для диагностики и лечения применялись самые высокотехнологичные средства, аппараты и препараты. Но его все равно заставили надеть эти проклятые бахилы.

«Все-таки русские еще хуже китайцев, – думал про себя Чоу, – то формальности на пустом месте, то головотяпство космических масштабов. Впрочем, если они вылечат мою Баожэй, я все прощу». Дверь палаты открылась, из нее вышел седовласый мужчина с опрятными усами и в белом халате. Коротко кивнув Чану, он торопливо пошел к лифту. Вскоре из палаты выпорхнула его миниатюрная жена. Ее имя в переводе с тайваньского диалекта означало «драгоценная шпилька». Она действительно была похожа на шпильку – стройная, подтянутая, невысокого роста. И она действительно была самой большой драгоценностью в жизни Чоу Чана. Когда он в первый раз увидел диагноз и прогнозы китайских врачей, его охватило такое отчаяние, что он был готов покончить с собой. Но супруга заставила его продолжать бороться. А потом очень вовремя возник Лю Цун со своим предложением. Сначала Чоу относился к нему как к моральному уроду, готовому на все ради власти, но теперь, во время второй госпитализации жены, когда шансы на благоприятный исход подскочили с 10 % до 35 %, он был готов назвать его лучшим другом.

– Что ты такой серьезный? – звонко рассмеявшись, спросила Баожэй. – И зачем ты нацепил эти дурацкие синие штуки?

– Эти дурацкие синие штуки – залог чистоты и здоровья, – наставительно поднял палец Чоу, вспомнив идиотский лозунг в памятке, переведенной на китайский язык. – К тому же без них меня к тебе не пускали!

– Это все меняет, любимый! – жена подошла к нему и чмокнула в щеку. – Ходи в них вечно.

– Не дождетесь! – пообещал Чоу, заключая ее в объятия.