Читать книгу General Overlord Device: Тактик-1 - Сергей Константинович Зарин - Страница 3

Пошли третьи сутки моего пребывания здесь. Я в отчаянии. Мне нечем развиваться. Всё кончилось! Здания не принимают зеты, боты не принимают зеты, даже я исчерпал свой лимит, о требованиях которого даже не догадывался. Кроме того, сами здания не улучшались, хотя могли это делать. У меня попросту не было новых чертежей, а для того, чтобы выполнить обновления по старым, мне необходимо довести здания до соответствующего уровня технических требований.

Для которых у меня не было чертежей…

Нужно было что-то придумывать, и придумывать быстро. Я перешёл в режим поиска, в котором моя «внимательность» несколько повышалась. Да, оказывается, я не мог находиться в постоянном мониторинге – для этого мой сенсорный отдел был слишком слаб, поэтому, находясь в обычном режиме, я порой пропускал много важных деталей. Хотя, с другой стороны, я и не забывал их, так как всё увиденное мною оставалось в постоянном запоминающем устройстве. И постоянно запоминающем устройстве. Поэтому у меня всегда имелась возможность пересмотреть свои «воспоминания» заново, и сколько угодно раз. Другое дело, что для того, чтобы пересмотреть эти воспоминания, мне требовалось этот приказ именно отдать. А в этом как раз и таилась проблема: я не мог отдавать его, не зная что, где, а главное – когда – искать.

Но сейчас у меня не было времени на повторные пересмотры, так что я врубил именно режим поиска. Режим намного более энергоёмкий, но и более эффективный – он связывал весь процессор воедино: сенсоры, память, процессорные блоки, аналитический сектор – да всё. И, работая в таком напряжении, годные решения вырабатывались намного быстрее и естественнее.

Мне нужны были технологии. Новые технологии, наподобие тех, что я использовал при строительстве ограждающей стены и поворотных платформ для турелей. У меня ведь не имелось ни чертежей большой стены (хотя, казалось бы – чего там строить-то?), ни чертежей оборонительных башен, для которых подробная инструкция по возведению как раз и требовалась. И дело было не в том, что я знал, как сделать примитивную стенку. Дело было в том, что этого не знали инженеры. Ты им хоть на песке чертеж рисуй – они не поймут. Им нужен был чертеж компьютерный, правильный. А создавать такие чертежи самостоятельно я не умел.

Но – пришлось всё делать по аналогии с окружающей природой, живой и неживой: «возьми ту штучку, и положи его на ту штучку, и скрепи все это той штучкой». Такой подход мне подсказал Петовод, когда он разбирался – самостоятельно разбирался! – с проблемой «Зоны М». Его идеи и решения брались из его же статистического раздела, и брались они без учета приоритетности и достоверности исходных данных. Они рассматривались строго с позиции рациональности и целесообразности. Порой, некоторые файлы и разработки он пересматривал не по одному разу, применяя к ним те или иные переменные. Но на таком подходе далеко не уедешь, и я это понимал. Как, впрочем, и Петя.

А сегодня утром этот бот взял в плен Энергетика. Они вместе докопались до меня с идеей того, что неплохо было бы соорудить хоть какой-нибудь насос на той самой яме с материей, которая уже часов сорок не давала покоя неугомонному инвалиду-связисту. Энергетик, на которого я возложил обязанности по мониторингу общего состояния базы, сообщил мне, что ресурсы на окружающей нас территории истощатся в течение 55-60-ти часов, и тогда наступит коллапс. Да-да, он именно это слово употребил. База попросту встанет. Развитие будет невозможно без боевых юнитов, а боевых юнитов у нас в ближайшие трое суток точно не предвидится. Дальнейшую картину я нарисовал уже сам: пока мы сидим без еды и надежд, киберпланты продолжают развиваться вокруг нас, потом опережают нас на две-три версии и с этим радостным событием приходят к нам в гости, чтобы громко отметить его, так сказать.

Чтобы у меня появились боевые роботы, мне нужно было, чтобы у меня появился военный завод. А он не сможет материализоваться без конвейера. Тот, в свою очередь, не видит будущего без мастерской, в которую должен будет обратиться верстак при добавлении в него «кузницы». Кузница же преобразуется из конвертера, и как раз он-то готов к трансформации, однако…

Однако у меня не было чертежа ее главного агрегата – многозадачной инженерной станции v 4.0.

А скоро не станет и ресурсов для того, чтобы это всё реализовать.

Вот с этой-то идеей два металлических жука ко мне и подкатили. После обязательных процедур приветствия и запросов разрешений всяческих, мы приступили к беседе. Нудной и однообразной, как и всё остальное у нас:

– Тактик-1, ввиду неизбежного истощения внешних ресурсов, бот №12 588 настоятельно рекомендует разработать метод по добычи ресурса «материя» из источника, разведанного ботом №12 371. В противном случае базе-1 грозит…

– Я уже в курсе, что грозит базе-1 в «противном случае». Не надо мне об этом очень противном случае постоянно напоминать – у меня планки памяти пока еще не расплавились.

– Команда принята.

– Вот и молодец. Какие методы ты предлагаешь из доступных нам на данном уровне технического развития?

– Весь архив чертежей хранится у меха тактической поддержки Тактика-1. Инженерный бот №12 588 не обладает подобным архивом. Инженерный бот №12 588 не запрограммирован на предоставление решений на основе отсутствующих данных и разрешающих прав.

– Так, 371-й! Почему ты до сих пор не распространил на него изменение 13.0 со всеми сопутствующими файлами?

– Команды не было.

– А что тебе неясно в словах «распространить изменение 13.0 среди юнитов группы-1»? Или Энергетик не включен в группу-1?

– Бот-588 «Энергетик» включен в группу-1. Бот-588 «Энергетик» не был включен в группу-1 на момент выдачи приказа по распространению изменения №13.0 на юниты группы-1. 588-му не было выдано изменение 13.0 по причине ненахождения его в составе группы-1 на момент распространения изменения №13.0 на юниты группы-1.

– Робот Петя, ты дурак?!

– Отрицательно.

– Тогда с каких шестеренок ты решил, что распространять указанные файлы требуется только один раз? Приказ ВП №24-13.0 не имеет временных рамок и действует перманентно до тех пор, пока существует группа-1. Распространяется как на старых членов группы-1, так и на вновь включенных. Постоянно. Уточнение распознано?

– Уточнение распознано. Применяю приказ ВП №24-13.0 к инженерному боту №12 588. Приказ применен.

– Остальные изменения к нему тоже примени. Чтобы все юниты в группе были обеспечены ими одинаково и в полном объеме!

– Принято. Исполняю.

После того, как Энергетик принял и применил все нужные инструкции и изменения, я продолжил с ними беседу, так как приоритет темы нашего обмена данными вдруг резко возрос.

***

Мы штурмовали проблему не один десяток минут, половину из которых я был на грани обморока. Нет, с этим определенно надо было что-то решать, так как проблема, как оказалось, вырисовывалась намного глубже, чем я изначально считал. По всей видимости, мне требовалось также пересмотреть характер своего общего развития, учитывая экстремальные внешние условия, в которые мне довелось вляпаться. Согласно архивным данным того же Энергетика, местность вокруг моей базы была очень скудной в плане ресурсов. Не просто скудной, а очень скудной, на что тот же Энергетик обратил внимание. Его данные подтвердили и другие мои инженеры, которые попутешествовали по этому сумасшедшему миру немного дольше, чем довелось это сделать мне.

В силу этого мой размеренный путь развития не подходил совершенно по одной только причине: он закончится через два с половиной дня. Из-за отсутствия «говна и палок», из которых моя база, собственно, и развивается. Даже эти материалы скоро кончатся, хотя, казалось бы, они были дёшевы и обильны.

А еще у меня не было технологий. А те, что были, не годились. Например, чертеж одного из многофункциональных станков для верстака был мне доступен, но для того, чтобы его собрать, требовалось получить технический уровень №3, который грейдился только в сборочном цехе. А сборочный цех, как я уже говорил, мне не собрать… и из-за этого же станка тоже. Потому что именно он и требовался для того, чтобы оборудовать сборочный цех (и конвейер, до кучи) нужными ему устройствами.

Этот замкнутый круг я выявил только две минуты назад, и всё это время сидел в когнитивном ступоре, абсолютно не понимая, как… как… какого хрена эта чёртова игра подбрасывает мне такие ребусы?? Я же – робот! И у меня должно быть всё по-роботски: стройная и логически выверенная линия развития со всеми доступными – доступными!!! – этапами этого самого развития. А вместо этого – замкнутые сами на себе проблемы в виде того же самого станка, инженерной станции, и еще нескольких технических «затыков».

Но из всей этой беседы я вынес только один вывод: предложенная мне Системой программа развития для меня абсолютно не подходит. И после слова «абсолютно» я впал в некое подобие электронной депрессии, в которой и находился до сих пор. Проблему нужно было решать, но как ее решить, имея на борту лишь жалкий интеллект третьей версии, я не знал. И не мог знать, так как я имел на борту лишь жалкий интеллект третьей версии… Ещё один цикл, который грузил мои цепи всякой электрической деятельностью паразитного характера.

Моя был в тоска…

Я понимал, что должен был изыскать не только, и не столько новые чертежи, сколько выработать абсолютно новаторское решение по программе моего развития. Да что там говорить – я должен был изменить эту программу в корне. Точнее, в самых ее корневых файлах. И я нашел себе место на краю нашей внутренней свалки, куда складывались все те материалы, детали и устройства, найденные инженерами на территории базы и вокруг нее.

Я искал. Я пристально смотрел на эту свалку, на которой в скором времени может оказаться и моя бесполезная металлическая тушка, и искал. Что искал? «Объект поиска не определен»… Значит, хорошо было бы определить его. Или хотя бы его эквивалент… Эквивалент. Рассмотреть вариант «эквивалент»… Применить вариант «эквивалент» к текущей обработке решения… Применить вариант «эквивалент» к наиболее вероятным вариациям… Рассмотреть вариант «эквивалент» с учетом новых данных. Формирование решения… решение сформировано… Ну точно! Если у меня нет готовых и официальных чертежей, стало быть, мне потребуется сделать неофициальные. То есть, додуматься до них самому. А, так как я не могу сам эти чертежи создавать, это будет делать за меня Механик-2 – у него такой талант имеется. Подключу, так сказать, массы к решению их же проблем. А уж проблему взаимопонимания я как-нибудь решу. Иначе не будет у меня Механика-2.

Постой, эт что же получается? Построить альтернативный путь развития, который не будет учитывать рекомендации Системы? хм-м… Довольно рискованно, но иного-то способа нет. Игнорировать Систему у меня, конечно, не получится, ведь она – главная. Прикажет построить баню на 600 мест – буду строить, даже не спрашивая, на кой она мне сдалась. А если я задумаю вдруг взбрыкнуть, мне мигом пришлют 20 терабайтов проблем в виде глубоких конфликтов и кучи запретов. Так что игнорировать главную на этой планете Программу я не смогу. Но вот начать действовать там, где она не станет мне запрещать мои шаги, я думаю, не будет лишено смысла.

Итак, объект поиска теперь определен, и я нарекаю этот объект «Альтернатива». Нужно только немного переписать несколько строчек кода… сотен строчек кода… ну, с полмиллиона примерно. Так, готово… теперь изменить алгоритмы поиска на вновь прописанные… Ага-а… Прогнать один миллион циклов обучения поисковой сети… Есть! А, нет… Ладно, два миллиона циклов. Не, пять. Во-от… Теперь результаты, как мне кажется, более адекватны в ответах и более релевантные моим запросам. Ну а теперь взглянем на свалку новыми, так сказать, глазами.

Сразу же из кучи комплектующих, которые натаскали мои верные ботики и которые пошли на специально выделенный для них склад, в моём визоре высветилась нога. Высветилась желтым контуром, который обозначал «объект, заслуживающий интереса». Чем она там заслужила мой интерес – пока мне было не понятно. Обычная такая членистая нога – их у каждого моего инжа по четыре. Да и у меня – тоже… такая же, только другая. Собственно, от останков погибшего инжа эта нога и лежит. Я взял её в манипуляторы. Но что-то меня в ней беспокоило, что-то не очень удобное. Удобное… Точно! На днях (да что там «на днях» – вчера это было) я наблюдал, как Петовод пытался забраться на довольно невысокий подъем. Ему это так и не удалось, так как его ногам постоянно не хватало мобильности в плане самой перестановки ног в нужное место. В результате, 371-й постоянно заваливался набок и катился с горочки на исходную. Ввиду того, что его интеллект был на уровне 2.7, он повторил эту процедуру еще четыре раза, после чего, наконец, отправился искать более лёгкие пути.

Но это было бедой не только Петовода – все остальные также страдали от подобной неуклюжести, помноженной на техническую тупость. И вот теперь я смотрел на причину их инвалидности. Нога была представлена обычными железными палками, соединенными закрытым подшипником посередине. И всё. Степеней свободы у такого механизма было немного, даже с учетом того, что внутри редуктора ходового механизма, откуда росли сами ноги, их было ровно три. Хоть там они имели шаровое соединение. Но всё равно вся эта конструкция была признана мною убогой, так как целесообразность использования самого редуктора казалась мне очень сомнительной. Уж лучше, когда каждая нога вращается сама по себе, чем из общей кучи. Петовод тому пример: один выстрел – один безногий инвалид.

И даже зёрна трансформации не добавляли особой скорости и манёвренности, так как они только усиливали сами лапы, нисколько не улучшая их конструктивную суть. А ведь в этой сути и крылся весь смысл улучшения.

Я снова сел рядом со складом. Основная проблема, спустя целые сутки, была так и не решена. Себе я ничего, в плане мобильности шасси, улучшать не стал, справедливо считая себя, двуногого, лучше всех. Однако мои колченогие боты по-прежнему были ущербны в плане мобильности вообще и микродвижений в частности. А все из-за несовершенной конструкции их конечностей. Эту проблему и надо было решать.

Процессор загудел на невыносимых оборотах, едва я только подумал о том, чего я хочу добиться. Тем не менее, осознавая важность задачи, я продолжил конструирование. Спустя минуту прогресс равнялся… нулю процентов. У меня не было никакого понятия, что тут можно было бы придумать. У меня ещё были сами манипуляторы, в локтях у которых стояли крестовины. Но такой вид соединения я забраковал сразу, так как особо надежным для передвижения по различным поверхностям он мне не казался. Да и, хотя он и был гораздо подвижнее коленного, тем не менее, плавным и крепким его никак не назовёшь.

Я с тоской посмотрел на склад. Оттуда на меня с тем же выражением визорной панели пялился мёртвый остов погибшего когда-то инженера, причем, не моего – останки былых сражений между серыми ботами, которые изредка забредали на мою территорию, и красными киберплантами, в изобилии валялись на прилегающей территории. Раньше валялись… К слову сказать, пара таких ботов-бродяг сейчас трудилось на благо меня, сменив свои серые ромбики на синие, едва они попали в сферу моего контроля.

Но я отвлёкся.

Рывком подтянув к себе труп инженера, я заглянул в его внутренности прямо сквозь прокусанный корпус. И сразу же увидел кое-что желто-занимательное. Это была деталь. Точнее, небольшой агрегат внутри механизма разорванного инженера. «Реверсивный блок механического захвата#1. Статус: поврежден. Характер повреждения: физический. Степень повреждения: легкая». Краткий анализ касался сразу всего агрегата, в который и был включён интересующий меня элемент. Я сфокусировал на этом элементе всё свое «внимание», и деталь тут же подсветилась оранжевым контуром: «тип детали: редуктор. Свойство: планетарный. Назначение: регулировка силы и скорости вращения по одной оси; контроль направления вращения по одной оси». Хм-м.. вращение… сила и контроль. Регулировка силы обозначала плавность движения. А контроль вращения – это расширение возможностей манипулятора. Если я думаю правильно, то это и есть решение проблемы косолапости Петовода. Правда, в уменьшенном варианте и на полноценную ногу он никак не тянул.

Но все равно – это было оно. Искомый шарнир был найден: внутри уничтоженного инженера находился простенький планетарный редуктор, в виде которого нужное сочленение было мне представлено в готовом виде. И мне даже не пришлось ничего особо придумывать. Единственное, что я изменил, так это стопора, которые жёстко фиксировали «сустав» в нужном положении. Жёстко, но непроизвольно. А мне всё-таки хотелось бы от такого избавиться.

И мне пришлось додумать обыкновенные тормозные колодки, которые и будут определять, в каком положении суставу зафиксироваться. Помастерив пару минут, я представил на анализ готовое изделие: нога погибшего инженера со встроенным шарниром нового образца. Ответ системы был для меня несколько неожиданным: «Функциональность узла – 91%. Прогнозируемая эффективность – 10%. Рекомендации: _». Из вывода следовало, что образец – рабочий, но лучше бы им не работать. А почему им лучше не работать – на то у Системы ответов не было.

Ещё раз прикинув ногу к носу я, наконец, проблему обнаружил: я не удалил оставшиеся от старого образца тяги и тросовые передачи. А между тем, из тех тросов нужен был, по сути, только один, а не три. Тяги же не были нужны совсем, отчего я их без сожаления демонтировал, хотя до этого считал, что они придают всей конструкции жёсткость и дополнительную надёжность. Но нет – подвигав виртуальной «коленкой» перед камерами, я понял, что действительно тяги были очень даже лишними. Повторно проанализировав получившуюся поделку, я убедился, что основная задача выполнена, и эффективность достигла 90%.

Решено! Делаю ноги!

Спустя три часа я заменил Петоводу первую ногу. А спустя ещё три – и остальные. Приказав ему побегать по наклонным поверхностям в разных направлениях, и убедившись, что инновация вышла очень даже удачной, я всей группе отдал приказ на перевооружение. Вообще, дела с этими конструкторскими штучками сильно меня заинтересовали, ведь, по идее, у всех нас были зёрна трансформации, которые, следуя из их названия, должны трансформировать. Нет, трансформировать-то они трансформировали, и даже те же ноги с манипуляторами претерпевали некоторые изменения, и всегда в лучшую сторону. Но вот что я заметил только сейчас, так это то, что серьезному изменению подвергались только внутренние агрегаты и каркас. А все они были выполнены из не совсем твёрдого металла, тогда как рабочие органы в виде конечностей или других инструментов, были чрезвычайно жёсткими. Так вот: как только Петовод обзавёлся новыми ногами, его внутренние агрегаты, связанные с обеспечением его передвижений, вдруг начали менять конфигурацию – это сказались те «спящие» зеты, которые бот вложил в шасси ранее. И вот из этого я сделал новый вывод: все вложения зерен не будут реализованы до тех пор, пока не будет улучшена база… база самого бота.

Или меня.

Итак, вывод: путем последовательного, хотя не сказать, чтобы долгого, процесса моделирования я получил для своих инженеров ногу иного исполнения, что тут же было посчитано системой, как усовершенствование и инициировало, ожидающие своего часа, трансформации. Такая мысль уже закрадывалась ко мне ранее, когда я открывал новую характеристику «Мощность», но тогда я посчитал, что усиленные руки-ноги я смогу получить только тогда, когда у меня появится «Сборочный цех». И теперь эти мысли косвенно подтвердились: хотя и не через цех, но я получил необходимый чертёж для апгрейда. Значит, мой рост, и рост моих ботов осуществляется не только при помощи зет.

Техник-2, кстати, тоже молодцом оказался, правильно ухватив суть возложенной на него задачи по конвертации изображаемых мною символов в совместимый с остальными роботами формат. Он очень точно передал в чертеже (нормальном, для ботов, чертеже) все мои гениальные разработки. Так что жить ему еще долго и счастливо. Но. Я смог создать только один чертеж. А для моего собственного счастья и долголетья, я подозревал, этого будет очень мало. Даже с учетом большого количества зет.

Зеты будут исполнять свою функцию только при условии, если для этого есть основа. А такую основу, как я предполагаю с восьмидесятисемипроцентной долей вероятности, могут дать только новые чертежи и схемы. Которых на данный момент у меня нет. И снова вывод: мне нужен этот сборочный цех, потому как в нем наверняка и хранятся те схемы, которые необходимы мне и моей армии для получения усовершенствований. Решено! Выходим во вторую версию!

Тем не менее, несмотря на то, что ближайшая стратегия развития уже наметила соответствующие вехи в плане исполнения, я не мог оставить без внимания открывшуюся для меня возможность идти альтернативным путем. И я снова уселся на грунт. Итак, что же сейчас только что произошло? А только то, что я, немощный Тактик версии 1.2, умудрился придумать и воплотить в металлической форме новый образец оборудования. И пусть он не то, чтобы качественный и эффективный, тем не менее, эта деталь обладает улучшенными характеристиками, по сравнению с предыдущей моделью. А это, в свою очередь, значит, что данный навык оставлять без внимания не рекомендуется.

Я оглянулся по сторонам. Смутная мысль витала в пылающих жаром чертогах процессора, но додумывать ее до конца я опасался.

– Инженерный бот № 12 371 запрашивает разрешение на установление связи с Тактик-1 (09966).

О! Вот ты-то снова мне и нужен! У Петовода не было полезных инженерных навыков, кроме как тащить и отламывать, но этим успешно занимались и без него. Зато у него был самый развитый, по сравнению с остальной «строительной бригадой», хотя и убогий, по сравнению со мной, интеллект. И вот как раз его ресурсы мне сейчас очень пригодятся. Дав разрешение, я захапал всего инженера с потрохами. Статическое напряжение немного схлынуло с вычислительного блока, и я продолжил развивать свои задумки, уже не боясь вывести ту самую смутную мысль из тени.

Мне нужен новый бот. Бот, который будет заниматься разработкой и исследованиями новых образцов техники и зданий. Точнее, наоборот: сперва исследований, а потом уже разработкой. Эдакий Тактик–2. Точнее, полтора. Задача, на самом деле, не казалась мне такой уж тяжёлой – мне и раньше доводилось вносить изменения в конструкции своих миньонов, придавая им новые специальности. И сейчас требовалось сделать то же самое, только с иными, совершенно новыми параметрами. И я погрузился в размышления вновь…

Я вызвал из памяти одну из видеокартин, которая, по-моему, имела прямое отношение к решаемой мною проблеме. И я воспроизвел все свои мысли на тот момент.

В тот момент меня заинтересовал 371-й. Перед ним шел КП-1, внимательно обнюхивая каждый метр, и в тех хищных движениях легко просматривалась его волчья сущность. А вот самого Петовода было не узнать: вместо того, чтобы традиционно дёргаться и спотыкаться на каждом шаге, тот… был волком. Иначе линию его поведения охарактеризовать было нельзя. Он аккуратно обходил все препятствия, об которые до этого постоянно спотыкался. Замирал лапохват – замирал и робот. Киберплант двигался – робот за ним. Ну, иногда 371-го обуревал приступ эпилепсии, и он начинал дрыгаться и путать лапы, но основную часть пути он двигался именно как волк.

Вот и весь файл из памяти.

Я уселся на землю, подсунул под себя лапки и начал думать.

Итак, явно налицо совмещение разумов – другой версии происходящего у меня даже не возникало. Почему же мой интеллект за это зацепился? Потому что данная находка сулит выгоду для всего лагеря. Какую? Пока неясно, а для того, чтобы объемно обдумать вероятные перспективы, у меня ум не дорос ещё. Однако, как это случилось восемь минут назад, к решению можно подойти и окольными путями.

Итак.

Имеем два объекта: полностью кибернетический и полубиологический. Они идут в беспроводной связке, как единая… да, как единая машина. О чем нам это говорит? О том, что разум их в данный момент един, но при этом разделён надвое.

Запрос №1: почему такое объединение произошло.

Обработка запроса№1…

Ответ №1: имеется вероятность, что это действие более выгодно, чем «думать» по раздельности.

Запрос №2: в чём преимущества одного-единого разума.

Обработка запроса№2…

Ответ №2: основываясь на накопленных данных, такой разум пользуется всеми достоинствами каждого элемента цепи напрямую, без посредников и лишних энергозатрат. Пример: совмещение интеллекта тактического бота Тактик-1с интеллектом инженерного бота № 12 371 в целях расширения вычислительных возможностей Тактика-1 приводит к приросту производительности центрального процессора Тактика-1 на 3,7%.

Запрос №3: как данное наблюдение можно использовать в интересах группы.

Обработка запроса№3…

Ответ №3: …_

…и вновь мигающий курсор в конце. Нет ответа. Крутится он возле носа, которого у меня тоже нет, но чувствую я его запах, а поймать не могу. К каждому боту такую собаку привязывать что ли?

К каждому боту… Петовод при установлении контроля взаимодействует непосредственно с модулем «Церебро» такой собаки. По сути, вся собака – это тот самый модуль и есть… Если боту установить такой модуль, поставив его в зависимость от процессора, то… у каждого робота будет свой пес. В процессоре.

Активация модуля «Экстраполятор». Модуль «Экстраполятор» активирован.

Преимущество №1: нестандартная оценка ситуации с позиции «атакующего». Результат: принятие упреждающих решений в критических ситуациях (бой, разведка, тактическое планирование). Прогноз: маловероятно.

Преимущество №2: расширение мощности интеллекта на непрогнозируемую величину за счёт присоединенной биосоставляющей процессора киберпланта. Прогноз: вероятно.

Преимущество №3: возможность использовать новые алгоритмы поведения. Результат: повышенная вероятность принятия оптимальных решений. Прогноз: вероятно.

Недостаток №1: излишняя нагрузка на энергосистему механизма. Прогноз: успешно.

Недостаток №2: проблемы установления связи между двумя вычислительными центрами. Прогноз: успешно.

Итак, всего три преимущества и целых два недостатка. Нагрузка на энергосистему, это, на самом деле, серьёзная проблема, так как она, во-первых, до сих пор не просчитана, а во-вторых, та система у непрестанно трудящегося бота-инженера и так постоянно нагружена без малого, чем полностью. Но вот насчет второго недостатка я засомневался. Ведь связь, по идее, все-таки возможна же? Вон, 371-й нормально себя в связке чувствует, и ничего. Не спотыкается даже. Алгоритмы все взять у него, просто, да и все. Да и прогноз «вероятно» выдаётся только в том случае, когда итоговый ответ лежит в области от 75-ти до 89-ти процентов успешной реализации прогноза. Сам же пункт «Успешно» забирает оставшийся десяток вероятности, добирая его до 99%. Так что определённый успех решения задачи все же имеется.

Я активировал в себе 371-го. Установил канал связи и начал допрос:

– Бот №12 371, предоставь полные данные по устройству объектов «кибернетический имплантер». Конкретная версия: «лапохват». Раздел: модуль «церебро». Приоритетные запросы: «строение»; «функционирование»; «способ интеграции». Выполнять.

– Запрос принят и распознан. Выполняю… выполнено. Формирование информационного пакета данных по запрошенным файлам. Пакет сформирован. Пакет переслан тактическому меху №09966 Тактик-1.

Спустя две секунды на мой процессорный блок прилетел файл с полным отчётом по запрошенной информации. Подтвердив, что пакет принят и распознан, я и принялся его распознавать. Та-ак, давай разбираться…

По всему выходило, что модуль «церебро» у киберплантов представляется собой очень интересный механизм. Именно так, «механизм», можно было охарактеризовать этот агрегат. Таинственный агрегат, надо сказать. Условно говоря, он состоял из трёх частей: первая была ожидаемо компьютерной. Она являлась знакомой для меня до мозга костей, что, в принципе, и не удивительно.

Вторая часть носила биологический характер, и это тоже не было чем-то удивительным. Биологический мозг нисколько не конфликтовал со своей компьютерной частью и даже принимал на себя часть его функций, следя за важнейшими параметрами подключенного «железа». Равно как и компьютерная половина обладала способностью контролировать биение одного, двух или шести мясных сердец киберзверя, а также следить за его давлением и температурой тела. И это тоже было мне понятно.

Но самой загадочной была третья часть. Она располагалась на стыке между предыдущими двумя, и в чертежах 371-го имела простое наименование «мост». Лучше её, пожалуй, и назвать-то нельзя было. Эта субстанция, из которой и состоял мост, не относилась ни к миру живых, ни к миру мёртвых, то есть нас. Она была… никакая. По её составу и строению стояли одни лишь знаки вопроса, иллюстрируя полную тайну в этом аспекте.

– А мы можем скопировать и произвести данный материал, из которого состоит мост, Петовод?

– Запрашиваю уточнение.

– Что неясно?

– Запрашиваю уточнение значения переменной «мост-Петовод».

Ай, ты ж, блин!

– Это ты. Петовод – это ты. Без «моста»… Понятно… – протянул я, глядя в безжизненные линзы жука. – Ввожу поправку: обращение «Петовод» тождественно обращению «бот №12 371». Поправку принять.

– Поправка принята успешно. Поправка применена успешно.

– Повторяю последний запрос.

– Требуется проведение анализа… Анализ проведён. Ответ отрицательный. При имеющемся уровне технологического развития копирование и произведение материала зоны «мост» невозможно.

– Каким образом ты осуществляешь взаимодействие с целевым объектом «киберплант»? По какому алгоритму устанавливается контроль над объектом «киберплант»?

– Запрашиваю уточнение.

– Что опять?

– Запрашиваю уточнение значения неизвестной переменной «киберплант».

Да блин, даже так?

– Ввожу поправку: обращение «киберплант» тождественно обращению «кибернетический имплантер». Поправку принять.

– Поправка принята успешно. Поправка применена успешно. Отвечаю на последний запрос. Взаимодействие с объектом «киберплант» осуществляется через компьютерную часть модуля «церебро», установленного в объекте «киберплант». Контакт с компьютерной частью модуля «церебро» объекта «киберплант» устанавливается посредством алгоритмов связи и дополнительного пакета программ взлома, версии 2.5. Замена управляющих процедур путём взлома приводит к установлению контроля над всем объектом «киберплант».

– Конкретнее? Что за алгоритмы связи ты используешь для осуществления контроля?

– Формирование информационного пакета… Информационный пакет сформирован. Информационный пакет выслан тактическому меху №09966.

– Пакет принят и распознан. Ввожу поправку: обращение «Тактик-1» тождественно обращению «тактический мех №09966». Поправку принять. Распространить на все элементы группы «Тактик-1».

– Поправка принята успешно. Поправка распространена на все элементы группы «Тактик-1». Поправка принята успешно всеми элементами группы «Тактик-1».

– Распространить предыдущие поправки на всю группу аналогичным методом.

– Принято. Распространяю… Распространены 2 поправки. Приняты успешно 2 поправки.

– Свободен, 371-й

– Принято. Приступаю к продолжению выполнения прерванной задачи.

– Продолжай.

Однако, это оказывается все более и более хлопотным делом – вести диалоги с роботами. Ведь совсем недавно 371-й вполне спокойно называл меня «Тактик-1», и – ничего. А тут, видать, опять какая-то неполадка случилась, и он благополучно об этом забыл. Или забил. Да и киберплантов он почему-то снова не узнал… Проблема. Ай, ну ее. Даже разбираться не буду. Но надо что-то думать с нашим способом общения. С одной стороны, сухая конкретика в обмене данными между машинами не может подвергаться критике. Ведь нашими битами звучит Истина в самом её концентрированном виде. Но с другой – я заманаюсь все эти поправки лепить по каждой «неизвестной переменной»! И почему эти переменные неизвестны для всех, кроме меня? Я-то их вполне распознаю.

Тем не менее, я отвлёкся от своей основной задачи. А именно: как сделать всё лучше. И сразу. Перебирая строчки данных, в присланных мне 371-м пакетах, я понял лишь одно: мой новоявленный Петовод и понятия не имеет, как всё там работает. Он просто запускает алгоритм установления связи, затем, уставив канал, посылает по нему пакет программ-взломщиков, и просто ожидает результат. Если взлом удачный, то он – на коне. Причём, в буквальном смысле этого слова. Если же неудачный, то следует от «коня» удалиться, что 371-й постоянно и делал. Но в любом случае, моей проблемы это пока не решало.

Или нет? Не может же быть всё так просто.

А ну-ка… Ввод дополнительных данных: использование алгоритмов установления связи инженерного бота № 12 371 для решения недостатка №2.

. . . .

Расчёт новых параметров. Применение изменения… изменение… Изменение разрешено.

Недостаток №2: проблемы установления связи между двумя вычислительными центрами. Прогноз: маловероятно.

Ну вот. Нет теперь «недостатка номер два». Остался один твёрдый недостаток против трёх сомнительных преимуществ.

Ответ №3: процессорная группа, совмещенная с биомодулями класса «Церебро» от киберплантов, увеличивает способность самостоятельно принимать решения приблизительно в 1,47 раз. Прирост признан приемлемым. Операция по совмещению двух вычислительных центров разной архитектуры признана возможной к реализации. Операция по совмещению двух вычислительных центров разной архитектуры рекомендована к исполнению.

Работа модуля «Экстраполятор» завершена.

Вот так. Система дала ответ.

Примерно, спустя час и тринадцать минут, у меня появится первый гибрид: Энергетик, как наиболее энергоразвитый и наименее занятый в сфере производства, стал «принудительным волонтером» и испытательным полигоном одновременно. За его целостность я не переживал: даже в случае нанесения ему критических повреждений в ходе операции, у меня было в достатке запчастей для последующего ремонта. Так что полное уничтожение Энергетику не грозило. Другое дело, что операция все равно могла потерпеть неудачу, если все расчеты окажутся неверными и сама задумка покатится коду под cut1. Собственно, слово cutиться само по себе и является синонимом краха системы.. =+//##////*##~@»(.)(.)«!!!

Данные из неустановленного источника. Возможен взлом систем безопасности. Рекомендованные меры: отключ…

Первичное тестирование. Прогресс… 86…87…88… 100%.

Проверка базовых систем..........................................ок

Энергия.................................................................ок

Шасси.....................................................................ок

Мобильность........................................................ок

Проверка сенсорных систем......................................ок

Проверка вспомогательных систем.........................ок

Диагностика..................................................................ок

Неполадок не выявлено.

Активация.....

Активация успешна.

Система была перезапущена после экстренного отключения, инициированного контурами безопасности. Выполнена глубокая проверка №1.6. Выявлены следующие ошибки (287): (длинная простыня логов); общие конфликты (86): (простыня покороче). Применены следующие исправления: (простыня логов длиннее первых двух вместе взятых). Выполнена диагностика №4: статус – отлично. Состояние всех систем – норма. Функционирование – норма. Период перезапуска системы – 816,38 секунд.

Ну. Них. Ре. На. Се. Бе…

Тринадцать с половиной минут – в отключке! Это что же тут без меня происходило?!

Я провернул блок сенсоров на 360 градусов, стремясь обозреть сразу всё. Боты исправно выполняли свою задачу, продолжая заготавливать припасы на «голодное время». В том числе, и пациент-Энергетик, который помогал Мечнику самозабвенно рубить в капусту полуминеральные детали какого-то гигантского механизма. Значит, несмотря на отключку, связь со мной почему-то не терялась.

Остальная группа «ученых», которые и должны были проводить эксперимент, тоже разбежалась, едва минули те шестьдесят секунд тишины, после которых им и разрешалось разбегаться. Сам же установил такие правила, чё. Не на кого пенять.

Собравшись в кучу сам, я собрал в кучу остальных, и мы продолжили начатое. Собственно, мое отключение и послужило основной причиной более, чем двухчасовой длительности всей операции вместо запланированного часа. Но само отключение, кстати, открыло передо мной, доселе мне неведомые «проверку №1.6» и «диагностику №4», после которых я буквально стал лучше функционировать. Как будто я… ну, выспался, что ли? Надо будет узнать насчет возможности принудительного запуска вышеозначенных процедур в профилактических целях. Оказывается, я многого о себе не знаю, даром, что компьютер.

Энергетик получился на славу. Во-первых, спустя сутки после проведённой операции, он пользовался услугами механика всего один раз, вместо трёх-четырёх, как обычно. Во-вторых, его потребление энергии снизилось на 8,3%. В-третьих, его работа стала более эргономичной. Все его улучшения в энергосфере являли собой теперь не хаотично торчащие отовсюду пучки проводов и штанг, а вполне эстетичные технологические конструкции вполне приятного вида. Энергетик явно демонстрировал просветы в своем кибернетическом сознании после примененных к нему модификаций, выписывая из невзрачных проводов красивые вязи кабелей.

Вот только собирать больше красивых кабелей было некому – остальные роботы так и остались в беспросветном «прошлом».

Это и подтолкнуло меня к окончательному результату испытаний.

Решено! Как бы это мне ни было противно, но симбиозу2 с биожителями на кибернетической основе – быть!

Спустя несколько часов я загнал всех инжей «под нож», дабы они тоже обрели свои «просветы в сознании». Кроме одного из Близнецов.

На него у меня были другие планы.

***

Летели искры и гайки, плавился корпус и коротила проводка, но, спустя четырнадцать часов работы, шестьдесят процентов которой составляла умственная, на свет появилось Это. Несмотря на то, что на его создание ушли целых два бота, один из которых был механиком, это был не бот, хотя бы по той причине, что он не мог ни двигаться, ни самостоятельно себя обслуживать. Неподвижный бот не мог быть ботом еще по той причине, что Центр контроля включил его в свой реестр не как подвижную единицу, а как недвижимость. У меня просто получилось новое здание… которому не было названия.

В мой реестр чертежей было занесено изображение этого объекта и его порядковый номер. Восьмой. Седьмое же место упорно пустовало. А, да: я же Центр контроля построил, правильно угадав его назначение. Вот он всей деструктивно-конструктивной движухой и управлял, существенно разгрузив мой проц в этом плане. Это, по сути, был настоящий центр базы, с которого управлялись все ее процессы, в том числе и военного характера. Так что мне уже не приходилось постоянно «брать огонь на себя», самостоятельно выделяя приоритетные цели. Теперь список этих целей был забит в оборонительных алгоритмах Центра по приоритету, и он успешно их отыгрывал, первыми выбивая вожаков или особо опасных киберплантов, способных наносить огромный или дистанционный урон. Я, правда, таких еще не видел, но, памятуя о тех стреляющих синими кляксами ботов, предполагал, что такие же могут найтись и среди зверей. Рядовых же бойцов можно было победить и силами гарнизона базы, который так и был представлен одними Инженерами, хотя некоторые из них были уже пятого уровня.

Чертеж, что поместился на позицию №8, почему-то никак не именовался, хотя сама позиция была именно, что занята. Впрочем, заморочек с названием ни на секунду не возникло, и поэтому, через ту же секунду над иконкой уже красовались бледные символы, сложившие из себя «Исследовательский центр». Но вот с описанием его характеристик творилась полная беда: вместо понятных букв и цифр, строчки и абзацы заполняли совершенно невозможные, даже для меня, закорючки и местами, извините, вязь. Хотя и эта проблема меня не особо беспокоила. Больше всего я волновался за работоспособность получившегося строения. И еще за то, чем же мне его теперь кормить.

Основой здания по-прежнему являлся бот-ремонтник (вторым стал один из Близнецов) однако были в постройке и новшества: в исследовательский Центр был установлен также модуль «Церебро» одного из пойманных накануне киберплантов. И, кроме того, для обеспечения жизни этого самого модуля в конструкцию интегрировалась часть пищеварительной системы того же создания.

Модуль от киберпланта был выбран неслучайно: на этапе разработки исследовательского центра я столкнулся с проблемой, присущей нам, машинам. Дело было в исполнении процесса самого проектирования. Я не просто перебирал подходящие варианты – да я и не перебирал их вовсе, схватив первый попавшийся! Ну, не первый, а третий, но всё равно, сути дела это не меняет. Так что вернее будет сказать, что я не перебирал подходящие варианты никогда.

Мы, как машины, шли от одного объекта исследования к другому через такой атрибут, как «вероятность». Если второй вариант окажется на 103% предпочтительнее первого, мы выберем второй вариант. Но вся беда в том, что на втором варианте мы и остановимся. Потому что отметка «100%» превышена, и идеала, идеальнее идеала для нас существовать уже не может. Таков путь.

А по факту может оказаться так, что мы сравниваем два куска дерьма, один из которых просто является более свежим дерьмом. И это означало, что мы, имея сугубо последовательные разумы, не добьёмся больших успехов на научном поприще.

Ведь, если бы я не нашёл тот сустав в корпусе погибшего бота, то скорее всего, я бы обошёлся тем, что есть. Я бы не стал подгонять цель разработки под текущие обстоятельства, а наоборот – обстоятельства подогнал бы под опытный образец. Проще говоря, если бы мне захотелось, чтобы мой бот высоко прыгал, быстро бегал и перемещался по вертикальным поверхностям, то, не имея возможности придумать что-то лучшее, я бы отмел один, а то и два из этих пунктов, увеличив ему одну лишь скорость, то есть бег.

Но, наблюдая за действиями подконтрольных мне КП-2, КП-3 и последующих разведчиков, я заметил, что, в отличие от нас, киберов, биос подчиняется как раз обстоятельствам, анализируя абсолютно все события, происходящие в поле его зрения. На слабый щелчок веточки у него возникает не один вариант (Вариант №1: кто-то на нее наступил) как у роботов, а два и даже четыре. Интеллектуальный модуль этих тварей за мгновение обсчитывал множество абстрактных вариантов, на которые я бы потратил два дня и кучку батареек. Вся проблема была в моей дотошности: я не обрабатывал данные наполовину, а вот эти биосы как раз только этим и занимались – их расчеты были мимолетными, поверхностными, и они, вместо повышения качества размышлений брали их количеством. То есть, получалось, что у них была куча легковесных задумок (можно сказать, лишь теней от мыслей) среди которых были одна-две стоящих.

Но вот как раз тут-то меня и пробило: имея в голове СРАЗУ сто вариантов, девяносто восемь из которых были дурацкими, они повышали свои шансы на нахождение наиболее верного. И повышали существенно, так как, например, у меня такого поля вариативности попросту не возникало – мне не о чем было думать, так как просчитывать бесполезные идеи я не умею. Например, я не могу думать об одуванчике во время проектирования образцов импульсного оружия (почему я сейчас об этом подумал?) так как это абсолютно абсурдный для меня путь мышления. А дохлый лапохват – может. Точнее, может его неразрушенный мозг. И сможет даже что-нибудь придумать… наверное. Вот именно лапохвата я и выбрал в роли дополнения к электронному мозгу будущей лаборатории, так как только эти собаки зарекомендовали себя, как превосходные ищейки, а ведь именно поисковые требования-запросы я и имел к внедряемому модулю.

Как итог, исследовательский Центр также оказался гибридом двух технологий – кибернетической и биологической. А вследствие этого здание потребляло не только электрическую энергию, но также нуждалось и в биологической подпитке. И вот с ней-то у меня и намечались небольшие проблемы – мне теперь нужен был холодильник.

С самим же «кормом» трудностей не предвиделось – кэпэхи регулярно атаковали нашу базу и регулярно гибли под ее стенами – слава нашим турелям. Однако, спустя двенадцать-четырнадцать часов, все, что имело хоть какую-то органику или соприкасалось органической частью с почвой, ею же и поглощалось. Запчасти из металлов и иные конструктивные элементы держались на пару дней больше, хотя инжи собирали все кибернетические останки сразу же, как только предоставлялась возможность. У них вообще на эту тему был бзик какой-то – порой, даже до окончания боя, они рвались обобрать тело еще дрыгающегося животного и, согласно списку, утащить все самое ценное «в норку». А теперь им еще и «мясо» добавляй в этот список… Такими темпами они все тела целиком сюда таскать будут. Завалят, так сказать, базу трупами, бездушные железяки. Но это пока не критичная ситуация.

Нужно начинать испытания исследовательского центра.

Испытания закончились через две минуты – центр оказался бесполезен, так как он совершенно не понимал, что ему делать. Поместив в него, на этот раз, манипулятор от другого дохлого инженера, и дав команду на его усовершенствование, я целых две минуты смотрел на полоску прогресса исследования, которая ни на пиксель не закрасилась. Центр угрюмо молчал. Подцепившись к нему напрямую, я выяснил причину: некоторые исследования он все-таки провёл, отобразив все фигуры движения, которые были доступны для данного образца, и даже дал рекомендации, где следовало усилить, где – улучшить, а где и вовсе поменять тот или иной узел. Но дальше у ИЦ случился затык: ему не с чем было работать. То есть, сам образец никуда не делся и исправно облучался детекторными волнами, однако в центральном процессоре не было одной очень важной директории: архива со множеством доступных вариантов схем и чертежей.

Иными словами, процессор ИЦ банально не знал, из чего ему выбирать, так как выбора у него и не было по причине полного отсутствия у него знаний. Единственное, что у него было – это куцый архив бота-ремонтника, который мог производить только первичный ремонт, а, следовательно, был некомпетентен для проведения более серьезных операций. Проще говоря, неуч позорный…

А про память лапохвата и вовсе говорить было нечего – о шестерёнках он знал только то, что об них больно колется нос.

И тут я вспомнил про себя. В отличие от ремонтника, у меня вообще же никаких чертежей не было и по сравнению с ним, я был ещё большим неучем, чем он сейчас. А где я взял нужный мне черте-ож? Правильно – на свалке. А свалка у нас – что-о? Правильно – резервуар. В том числе, резервуар для хранения данных. Устаревших, неактуальных, малополезных, но всё-таки – данных. И их там – резервуар. У меня такой резервуар тогда был. А вот у ИЦ этот агрегат сейчас отсутствовал почти полностью. Следовательно, надо ему с этим помочь.

Еще раз, глянув на статус исследования, я убедился, что изучаемый объект со всех сторон рассмотрен и описан, а данные о нем надежно зафиксированы в памяти Центра. Следовательно, прежде чем лаборатория сможет давать мне хоть какие-то дивиденды, я должен сперва в нее вложиться. И я вложился. Причем, буквально – физически расширил зал исследований и встал туда сам. И подвергся тщательному анализу, от которого едва не уничтожился. Попутно я выяснил, что нужно усовершенствовать инструментарий Центра на предмет увеличения количества транспортеров, разрядников, резаков и самих манипуляторов, так как только нехватка вышеозвученного оборудования и спасла меня от полной разборки, за которую тут же и взялись мои новые горе-ученые, заключенные в кувшин исследовательского строения. Тем не менее, одну лапу они мне повредить все-таки умудрились.

Вырвавшись из плена науки, я отдал сразу две команды: первая – на модернизацию нового здания, а вторую – на перезарядку его энергоэлементов – за четыре с лишним минуты Центр ополовинил свою батарейку(3). Значит, за 8-10 минут он ее точно доест. 120 эн в секунду! Да у меня – самого интеллектуального и энергожоркого робота здесь – данная цифра составляет только 83 энс! И это – в пиковые нагрузки, которых я в данную пору никогда не смогу достичь. А здесь – 120! Нет, есть еще, конечно, Центр контроля со своими 240 эн/с, но такой аппетит он, во-первых, никогда не развивал, а во-вторых, он такие траты абсолютно оправдывает. Да и я помню что в «контрольке» энергетические шины толщиной с палец бегемота, а в основе Исследовательского центра лежит только бот пятого уровня. Это что у него там за архитектура такая, которая такой поток держит??

Но с этим разберемся потом, так как… Угроза перегрузки энергетических цепей. Угроза превышения ресурсов на вычислительные операции – это моя новая «фишка» сработала: нарастающий треск в процессоре я просто прикрутил к этой надписи. Точнее, наоборот – ее прикрутил к треску и шуму… короче, не важно! Важно то, что в моем доме кто-то слишком много ест! Ведь Центр потребляет 120 энсов. Следовательно, ему требуется одна батарея(1) в десять минут. Или три батареи(2) в час. Или одна батарея(4) в полтора часа – именно их на данный момент выпускала электростанция(4), которая делала это раз в час… М-даа, есть от чего задуматься, тем более, если учесть, что мне одной «четвертой» батареи хватило бы на полдня в стандартном режиме. А ведь, помимо меня, на базе полно и других потребителей. То есть, получается, что, в случае если исследовательский центр заработает, то вся база останется без энергии.

Я вновь развернул свои характеристики, чтобы выяснить свои «аппетиты» на энергию:

«Тактико-технические характеристики меха № 09966:

Шасси (3/2) – 7/35 (+1)

Энергия (4/2) – 332 044/576 000×2 (+5)

Мощность (2) – 4/20

Мобильность (2) – 10/20

Интеллект (3) – 11/26

Контроль (2) – 6/15

Силовая броня (2) – 4/4»

Что же, сейчас я функционирую в обычном режиме и потребляю 42 энса… Всех батарей мне хватит на 13 714 секунд. Это около 4-х часов работы. Хотя в расчетах не учитывается влияние регенератора и систем по снижению электрических потерь, тем не менее, эта цифра была приемлема.

На данный момент электростанция(4) выдавала одну батарею с интервалом в девяносто минут, что было некритичным, так как расход по всем потребителям составлял одну батарею в 95 минут. Поэтому, некоторый запас у нас накопился, конечно, но он был не то, чтобы огромным – на несколько часов бесперебойного исследования его точно хватит. Но я уже знал, что делать с этой проблемой: у нас был не только запас батареек, но также имелся и неплохой запас зет, которые подходили абсолютно ко всем. Должны они были подойти и к ИЦ, и именно этим я и собирался заняться.

Пока шла внешняя модернизация новоявленного храма науки, я принялся за модернизацию внутреннюю, и не прогадал. Вложив всего-то 25 зерен (из 26-ти имеющихся) я получил-таки необходимые мне улучшения. Теперь максимальный расход энсов у ИЦ сократился на 33 и 3 в периоде процентов, и составил всего 86,7 единиц в секунду. Это не бог весть что, но все же следует учесть, что при общем уменьшении энергозатрат увеличилась функциональность самого здания. Вместо кучи манипуляторов, теперь у него появился свой «курьер», которого сварили тут же, и который не имел собственного высокоинтеллектуального процессора, но безропотно выполнял волю ИЦ. Правда, только его – мои прямые приказы наглый клоп презрительно игнорировал.

Механизм научной работы был такой: сперва в зал исследований загружались материалы для исследования – в данном случае останки бота. После этого и начиналась работа – каждый винтик, каждый узел, каждая группа сочленений тщательно и скрупулезно изучались системами центра.

Вся информация заносилась в банк памяти, где сразу же формировалась в архив. Данный архив и являлся основой для новых разработок, ради которых, собственно, и создавался данный центр. В поле задач я мог сформулировать нужную мне цель, которую я хочу добиться при помощи исследовательского центра. Курьер же центра, который «клоп», имел в задачах сбор технической информации и пополнение основного архива данными на предмет составления чертежей. Имея архив, с необходимыми ему вариантами чертежей, центр принимался за работу: он создавал все возможные модели в режиме 3D, на обсчет которых и уходила почти вся энергия. А также огромная куча времени. Какими же долгими были некоторые, казалось бы, простейшие исследования!

И действительно: в силу несовершенства своего процессора, центру такое моделирование давалось с большим трудом. Например, модель манипулятора, который я заказал первым, очень медленно и дергано прокручивалась в виртуальном блоке. А когда я залез в логи данного исследования, то увидел кучу многосоставных формул из раздела теоретической механики. Теперь мне стало понятно, почему столько сил требуется для исследований, ведь центром просчитывался каждый момент силы, каждый вектор движения. Чем занималась биологическая часть процессора, я досконально изучить не мог в силу абсолютного непонимания вычислительных процессов живого мозга вообще. Все исследование заняло чуть больше 7-ми часов, но в результате я получил очень даже многофункциональный манипулятор с полноценной пятипалой кистью и возможностью применить мою мощность на все 100%. Одним словом, результат стоил своих батареек.

А другим словом – центру определённо не хватало мозгов. И следующие его улучшения двадцатью пятью зернами уже не удовлетворятся. Одно мне стало ясно: теперь не только мне придется расти интеллектуально, а стало быть, мне нужно как можно скорее и эффективнее развить свою базу. Этим я и занялся

До самого момента прихода людей.