Читать книгу История моего камня - Сергей Конюхов - Страница 5

Через три дня дедушка умер. Зина позвонила маме и сообщила об этом. Меня в тот момент дома не было. Когда я вернулся из института, мы сразу же поспешили на дачу. Тело уже увезли в морг, и мы застали на даче только плачущую Зину.

Завещанный мне камень я нашел в ящике стола. Я на мгновенье приоткрыл футляр, убедился, что рубин на месте, и сразу же захлопнул коробочку.

При таких скорбных обстоятельствах я стал владельцем уникального сокровища.

Сначала я спрятал его дома, не опасаясь за его сохранность. Никто не знал о его существовании, и, соответственно, никому в голову не могло прийти искать драгоценный камень в моей комнате. Мама никогда не рылась в моих вещах. Да к тому же после смерти дедушки ей было не до меня.

Несколько недель я не прикасался к коробочке, не решаясь открыть ее. Во мне боролись смешанные чувства, разные, взаимоисключающие друг друга желания. С одной стороны, я предполагал вернуть этот драгоценный камень людям – сдать его в музей. За вознаграждение, разумеется. Или просто продать. С другой – я испытывал неизвестное мне ранее удовольствие от осознания того, что являюсь владельцем уникального магического предмета, который делает меня избранным – отделяет от остальных, от толпы.

И, похоже, дедушка оказался прав относительно влияния рубина на мою жизнь. С каждым днем я все больше и больше думал о нем. Это тайное знание о сокровище постоянно свербело внутри меня. Я стал ловить себя на мысли, что мне хочется рассказать кому-нибудь о его существовании: друзьям, сокурсникам или даже незнакомым людям. Несколько раз в разговоре я чуть было не проговорился о своем камне. В конце концов, даже мама заметила, что со мной происходит что-то неладное. Я был слишком перевозбужден после смерти деда. Все эти дни я плохо спал и практически потерял аппетит.

– У тебя появилась девушка, Коленька? – спросила она робко.

Наивная. Она думала, что причина моего «недомогания» в этом. Я не ответил ей, переведя разговор на другую тему. Пусть думает, что я влюбился. Ведь это так естественно в моем возрасте.

Однако надо было принимать какое-то решение. В один прекрасный вечер я решил открыть коробочку. Мама уже легла спать и не могла помешать мне.

Камень был восхитителен. Волшебный красный свет сразу же наполнил мою комнату. Был теплый летний вечер, на улице было светло, а в помещении царил полумрак. Но и этого слабого освещения хватило на то, чтобы рубин выглядел великолепно. Он отбрасывал зловеще-багровые отблески на потолок, письменный стол, шкаф и диван. В его свете обычные предметы стали выглядеть как-то иначе, нереально. Как будто я на время оказался в другом измерении и наблюдал за всем происходящим со стороны, из параллельного мира.

Машинально я зашторил окно. Я не хотел, чтобы кто-то увидел свет камня, льющийся из кабинета. Позже мне пришлось включить электричество, чтобы продолжать любоваться своим сокровищем. Теперь его сияние стало еще ярче, агрессивнее.

Я держал рубин в руке и не мог оторвать взгляд от этих пронизывающих насквозь лучей. Он как будто загипнотизировал, околдовал меня. Окружающий мир перестал существовать. Остались только я и этот чарующий, магический камень. Все остальное перестало интересовать НАС. В его сиянии я вдруг увидел всю свою жизнь. Да что там свою. Мне показалось, что сейчас я смогу увидеть всю историю человечества, проникнуть в суть вещей, узнать судьбу любого существа, жившего в этом мире.

Впрочем, и это было не столь интересно. Я целиком сосредоточился на созерцании камня. Лучи, как колдовские нити, связали нас воедино. И никто не в силах разорвать эту связь.

За окном стемнело. Была глубокая ночь. Но мое странное единение с камнем продолжалось. Временами я осознавал, что надо прекратить это занятие, что давно пора спрятать камень в коробочку и ложиться спать. Но всякий раз что-то как будто останавливало меня.

«Сейчас, еще немного посмотрю, как он светится изнутри, и закончу», – говорил я себе.

Внутри рубина я разглядел несколько мелких черточек или трещинок, которые преломляли свет и делали его непредсказуемо прекрасным. Да нет, какие трещинки. Камень прекрасен, и в нем не может быть никаких дефектов.

Стоило его слегка повернуть, и сияние сразу же менялось: становилось более темным, приглушенным, благородным, малиновым. Или, наоборот, переливалось зловещими алыми, кровавыми оттенками.

Наконец я сумел оторвать взгляд от своего рубина. Я осмотрелся. Комната показалась мне маленькой и убогой после тех кроваво-красных глубин, в которые я погружался и которые наблюдал в течение нескольких часов. Теперь я уже не сомневался: это МОЙ камень. Я никогда не расстанусь с ним. Ни за какие деньги, ни за какие блага в мире я не откажусь от обладания таким сокровищем. Он всегда будет моим и только моим!..

Я понял, о чем говорил дедушка перед смертью: рубин завладевал мною. Ну и пусть. Зато у меня будет возможность любоваться его блеском, его сиянием в любое время. Какое счастье, что в мою жизнь вошло это нежданное сокровище.

Я спрятал камень в коробочку и пошел умыться на ночь. Когда я увидел себя в зеркале, то просто не узнал! Мое лицо побледнело, щеки ввалились, волосы были взъерошены, как будто кто-то растрепал их. Но самое главное – глаза! Они буквально светились. И еще вокруг зрачков появились багрово-красные круги, как будто цвет моего рубина запечатлелся в них. Я долго намыливал лицо и смывал пену водой, надеясь, что эта странная краснота исчезнет. Но, кажется, так и не смог до конца от нее избавиться. Измученный, я лег в постель и мгновенно заснул.

Прошел год после смерти дедушки. За это время я закончил учебу, получил диплом о высшем образовании и устроился на работу. В этом мне помог Владимир Алексеевич, тот самый, которого я так боялся в детстве. Сейчас он возглавлял службу безопасности банка и без колебаний помог мне получить должность в отдел программного обеспечения.

Мы с мамой переехали в дедушкину квартиру, она досталась нам по наследству. А Зина обустроилась в нашей старой двушке. За долгие годы она фактически стала членом семьи. И поэтому мы, не колеблясь, предложили ей оставаться с нами столько, сколько она сочтет нужным.

Камень все это время был у меня. Помня дедушкины наставления, я никому не рассказал о его существовании, даже матери. Хотя часто возникало искушение сделать это.

Вы только представьте. Я в компании своих друзей-сокурсников достаю из тайного кармашка свой рубин. Какой бы эффект это произвело? Я бы мгновенно стал центром притяжения. Особенно для женского пола. Еще бы. Встречаться с обладателем такого сокровища – мечта любой девушки. В перспективе она может рассчитывать на то, что рано или поздно камень станет ее. А парни? Наверное, завидовали бы мне с тихой грустью. А может, и нет. Кто его знает. Но в любом случае это было бы ярким, незабываемым событием.

Так думал я вначале. Но потом мой образ мыслей, характер стали потихоньку меняться.

Постепенно я становился замкнутым и скрытным. Все свободное время я старался проводить в своем кабинете с рубином. Зачем делиться с кем-то своим знанием? Достаточно того, что я один обладаю таким уникальным камнем. Я могу бесконечно любоваться своим сокровищем. И это удивительным образом делает меня счастливым. Выделяет и возвышает над остальными.

Я начал серьезно интересоваться драгоценными камнями. Старался покупать журналы и книги с описаниями ювелирных изделий и знаменитых камней. В магазинах их было немного, и чаще я уходил оттуда разочарованный. Я даже записался в библиотеку, но этот визит мало что дал.

Библиотекарша долго и с сомнением разглядывала меня, не понимая, что я от нее хочу. В итоге она хотела выдать мне книгу А. Конан Дойля «Сокровища Агры», которую я прочел еще в детстве. Правда, в следующий раз она нашла для меня «Справочник по минералогии». Скучная книга, но для меня ее чтение стало увлекательнейшим занятием. Я с удовольствием смаковал найденные в ней описания драгоценных камней. Особенно меня интересовало то, что связано с рубинами.

Со временем я стал ходить по ювелирным магазинам. Понятное дело, ничего похожего на мой камень там и быть не могло. В магазинах было огромное количество аляповатых золотых изделий: цепочек, крестиков, прочих безделушек. Из камней чаще всего встречались фианиты – искусственные бриллианты. Были изумруды и рубины. Но их размер и блеск разительно отличались от хранящегося у меня сокровища.

Однажды произошел эпизод, который чуть не погубил меня и мой камень. Я зашел в ювелирный магазин-лавку на проспекте Мира. На стене магазина висел плакат с изображением царских сокровищ из Грановитой палаты. Центральное место занимала шапка Мономаха. А ее, как вы знаете, венчает огромный рубин. Я сразу же обратил на него внимание. Наконец-то я увидел нечто похожее на мой камень. Но, кажется, мой рубин был еще больше и ярче плакатного. Впрочем, снимок, конечно же, не передавал все великолепие царского рубина.

Меня охватило невероятное возбуждение, аж руки задрожали. Я сделал вид, что рассматриваю золотые безделушки, а сам украдкой бросал взгляды на изображение камня. Две девицы за прилавком со скучающими лицами вяло переговаривались между собой. Когда я подошел к прилавку с драгоценностями, передо мной неожиданно возник невысокий мужчина с бородкой.

– Интересуетесь, молодой человек? – спросил он вкрадчивым голосом.

– Скорее, просто любуюсь, – я вдруг почувствовал некое напряжение и исходящую от него угрозу. Чтобы не выдавать свое волнение, я решил поддержать разговор.

– Посмотрите, какой замечательный камень, – он указал мне на перстень с крупным изумрудом. – Может, желаете приобрести? – его глазки лукаво заблестели.

– Меня зовут Михаил Даниилович, – представился мой собеседник. – Если у вас возникнут какие-нибудь вопросы, обращайтесь, не стесняйтесь. С удовольствием помогу решить любую вашу проблему.

Не знаю, чем я привлек его внимание. Но он говорил со мной заинтересованно.

– Так уж любую? – произнес я с сомнением.

– Касаемо камней, конечно же, – он фальшиво, как мне показалось, улыбнулся.

– Боюсь, мне не хватит денег на этот перстень, – я отрицательно замотал головой. – К тому же он мне не подойдет. Я никогда не носил ничего подобного. Это, скорее, для женщин.

– Ну что вы, молодой человек! Причем здесь женщины, – он, кажется, был немного разочарован. – Подобный перстень только подчеркнет вашу респектабельность. Или вы предпочитаете другие камни? Например, этот, – он указал мне на довольно крупный рубин в золотой оправе. – Это, конечно, женское украшение. Но посмотрите сами, как он хорош.

В его голосе слышалось нескрываемое восхищение, и глаза заблестели, как у хищной птицы во время охоты.

– Пожалуй, вы правы. Это действительно хороший экземпляр, – я едва сдерживал волнение. Мой рубин гораздо крупней и ярче, но и этот был весьма неплох. Насыщенное яркое свечение, как уголек в ночи.

– Вот, – он открыл витрину маленьким ключиком. – Возьмите его, рассмотрите поближе. Видите, как он играет в ваших руках.

Я взял перстень в руку. Мой взгляд был прикован к камню.

– Вы можете подарить его любимой женщине. Поверьте, лучшего подарка для нее вы не найдете, – продолжал Михаил Даниилович.

– Не знаю. Он мне нравится. Но я пока не готов к такой покупке.

Я оторвал взгляд от перстня и передал его Михаилу Данииловичу. Этот разговор начал тяготить меня, и я пытался придумать благовидный предлог, чтобы прекратить его и уйти из магазина. Я все еще нервничал. Но мой собеседник не унимался. Он вертел перстень передо мной и постоянно пытался заглянуть в мои глаза. Мне даже пришлось отвернуться от него. В этот момент мой взгляд вновь остановился на плакате с шапкой Мономаха.

– А сколько может стоить этот рубин? – вопрос, кажется, сам сорвался с губ помимо моей воли. Я указал ему на плакат.

– О чем вы говорите, молодой человек? Этот камень не имеет цены.

– Извините, я неправильно выразился. Не именно этот камень, а такой же, похожий по глубине цвета и размеру?

Не знаю, понял он меня или нет. Но теперь Михаил Даниилович заметно оживился. Он буквально вцепился в меня..

– Таких камней не бывает. Ну или почти не бывает, – его глазки сузились и сверлили меня, как маленькие буравчики.

– Хотя, если немного пофантазировать. Ну, скажем, если бы у меня был такой рубин, – теперь глазки Михаила Данииловича мечтательно закатились, – я бы мог купить себе пентхауз в Нью-Йорке. Хотя нет. Признаюсь, я немного устал от городского шума. Лучше небольшой домик на берегу океана, скажем, в Калифорнии.

– Впрочем, как вы понимаете, это только мечты, – он горько усмехнулся.

После секундной паузы он продолжил:

– Нет. Не может быть. Они все наперечет.

Его глаза лихорадочно забегали, лицо побледнело. Я почувствовал, как напряженное волнение охватывает его и передается окружающим. Девицы за прилавком перестали болтать и внимательно смотрели в нашу сторону. Кажется, даже атмосфера в помещении стала предгрозовой.

– Этот, вы видите, – он махнул рукой в сторону плаката, – хранится у нас. Есть еще в Британском музее, что-то в частных коллекциях. А вы, молодой человек, может, хотите что-то продать или оценить?

Я внутренне сжался в комок.

– Да, нет. Откуда у меня? – я старался придать себе беспечный вид. Но, кажется, это плохо удавалось: я даже побледнел, и капельки пота выступили на лбу.

– Душно тут у вас, – я двинулся к выходу. – Мне нужен воздух.

– Погодите, молодой человек, не уходите. Куда же вы? – Михаил Даниилович припустил за мной и даже хотел схватить меня за руку.

Я оглянулся на него и впервые посмотрел в его глаза. То, что я увидел в них, повергло меня в шок. Вокруг его зрачков были малиново-красные круги, точно такие же, как и в моем отражении в зеркале, когда я рассматривал свой рубин.

«Он такой же, как и я. И он все знает!..» – догадка пронзила меня.

Бежать! Немедленно бежать отсюда! Я был почти в панике.

– Я скоро вернусь, – мне удалось немного прийти в себя и вырвать руку.

– Не уходите, молодой человек. Задержитесь на минуточку, – он метнулся к прилавку.

– Вот возьмите, – он лихорадочно записывал цифры на клочок бумаги. – Вот номер моего телефона. Там служебный и домашний, – он протянул мне листок. – Если надумаете продавать, обязательно позвоните мне. Лучшей цены вы не найдете.

– Я ничего не собираюсь продавать, – мой голос окреп. Осознание того, что я являюсь владельцем уникального рубина, придало мне силы и уверенности.

– Я знаю, я знаю, я знаю, – Михаил Даниилович повторял это, как в бреду.

Я взял клочок бумаги из его рук и исчез за дверью. А он, кажется, так и остался у входа из магазина, и всю дорогу до метро в моей голове звучала его последняя фраза: «Я знаю, я знаю, я знаю».