Читать книгу Экстергейзер - Сергей Костарев - Страница 9

В главной рубке «Адмирала Юрма» присутствовали все старшие офицеры крейсера. В помещении царила тишина.

– Пилот третьего класса Брант по вашему приказу прибыл! – рапортовал Виктор капитану, обратив внимание, как тот осунулся и сник.

– Хорошо, – ответил Олдман, едва шевеля губами.

– Значит, осталось два крейсера?

– Да, сэр! Мой корабль поврежден, и я хотел просить замену…

– Разумеется, – кивнул капитан, – вы её получите. У нас еще два новых истребителя на борту.

Олдман замолчал и никто не нарушил тишину.

– Через двадцать пять минут мы будем в соседнем слоте и остановить это нельзя. – Наконец продолжил капитан.

– Как вы оцениваете ситуацию, Брант?

– Пройдя тоннель, «Адмирал Юрм» окажется примерно в сорока минутах от противника. Я надеюсь, что смогу успешно атаковать их крейсеры за это время, но боюсь, они выпустят истребители. Потенциально у них более двухсот машин…

– Двести истребителей! – печально констатировал Олдман.

– Что скажете, Бад?

– Думаю, что шансов сохранить наш корабль не много! – как будто специально добивая капитана, ответил координатор.

– Будем реалистами, – сказал Олдман, – шансов при таком раскладе нет вовсе! Если Верона прикажет нам оставаться на той стороне, «Адмиралу Юрму» конец.

Брант был бы рад разуверить капитана, но тоже не представлял, как защитить крейсер от такой напасти. Даже против сотни истребителей, имея всего сорок и не самую мощную артиллерию, устоять сложно. Что мог сам Виктор? Он, безусловно, собьет много машин. Может быть, десять или даже двадцать. Но остальные всё равно смогут атаковать крейсер.

– Что же нам делать? – спросил Олдман, не обращаясь ни к кому конкретно.

Все молчали. Уныние скользкими змеями проникало в душу, и даже Брант почувствовал какую-то безнадёжность.

Единственным, кто и не думал терять присутствие духа, оказался координатор Бад.

– Нужно сыграть на его самолюбии… – задумчиво проговорил он.

– Что? – переспросил Олдман.

– Верона самолюбив и тщеславен, – пояснил координатор.

– Нужно предложить ему сделку! Даже без подтвержденного четвертого корабля мы имеем три суперкрейсера магров. Один из них уже подбит, второй – весьма потрепан.

Справиться с остатками магров корабли Вероны могут. Если мы отдадим ему все регалии, так, чтобы он мог выставить это как атаку группы своих кораблей, он согласится! Пусть скажет, что атаковал три полностью боеспособных суперкрейсера – такая победа сделает ему имя! А если он погубит нас, кто гарантирует, что магры потом не расправятся с ним самим?

Два суперкрейсера против его «Канцлера Таттерсалла», большого крейсера и эсминца представляют грозную силу.

Бранта ведь у него нет!

Все приняли идею Бада с восторгом как единственную возможность спастись, и только Брант посмотрел на него осуждающе. Этот взгляд не ускользнул от внимания координатора.

– Ты считаешь, что я предлагаю беспринципно подарить твои заслуги Вероне? – спросил он, не обращая внимания на присутствующих. – По сути, так оно и есть. Но разве ты сам не хочешь спасти жизни всего экипажа?

– Разумеется, сэр! – ответил Брант. – Мне не жалко своей статистики, я хочу спасти экипаж, но мне противно, что этот человек абсолютно незаслуженно получит похвалы, когда должен пойти под трибунал! Если бы на кону стояла только моя жизнь, я бы предпочел умереть, выполняя глупый и несправедливый приказ!

Олдман посмотрел на Бранта с нескрываемой мольбой в глазах. Ситуация была ему омерзительна, а проявленное перед Вероной недоверие к этому пилоту больно грызло совесть.

– Я поддерживаю такое решение, – сказал Виктор глядя в пол. – Но пока подойдут остальные корабли магры смогут закрыть выход из тоннеля. Если они не предпримут атаку на наш слот, нам, в свою очередь, сложно будет напасть на них.

Это было чистой правдой, и Верона, без сомнения, мог учесть сей факт: сначала бросить «Адмирала Юрма» на смерть, в надежде, что тот уничтожит еще хотя бы один крейсер, а уж потом атаковать самому, после присвоив все заслуги себе.

– Войдя же в соседний слот, – продолжил Брант, – мы уже не сможем уклониться от схватки с маграми, если они решат двигаться наперерез. Корабли Вероны никак не успеют прийти на помощь.

До входа в тоннель «Адмиралу Юрму» оставались считанные минуты.

– Делать нечего, – вздохнул капитан Олдман. – Я попробую поговорить с Вероной. А вы, господа, занимайте свои места. Координатор Бад, подберите машину для Бранта.

Когда все участники импровизированного совета покинули рубку, Олдман приказал установить связь с «Канцлером Таттерсаллом». Помня недавнюю неудачу и сомневаясь в своих дипломатических способностях, капитан очень переживал.

Но вопреки опасениям, разговор сложился удачно.

Выслушав сбивчивую речь Олдмана, Верона задумался. Когда он отправлял «Адмирала Юрма» на верную смерть, им двигала ревность к чужим успехам. Теперь же он мог обратить ситуацию в свой личный успех, и крейсер, без сомнения, был для этого нужен. Самолюбивый капитан Верона явственно представил, как вырастет его авторитет после победы над тремя суперкрейсерами магров.

– Выполняйте торможение, – приказал он Олдману, – и давайте обсудим условия сделки!

Олдман был счастлив. Подлость Вероны он принял так, словно это было великодушие.

Вопреки опасениям Бранта, магры не стали задерживаться в своем слоте. Они появились раньше, чем корабли Вероны успели соединиться с немного отошедшим назад «Адмиралом Юрмом» и сразу выпустили все свои истребители. Крейсер вновь оказался в опасности.

– Выпускайте истребители для заграждения, а сами отступайте нам навстречу! Брант пусть атакует крейсеры противника! – приказал хитрый Верона, в чьей голове моментально созрел не только план реального боя, но и его «воображаемый» сценарий.

Брант, получивший в свое распоряжение новый «Вилстар» третьего поколения в штурмовом исполнении с бортовым номером 07-476, рвался в бой и давно был готов к вылету. Он обогнул истребители противника, совершив гиперпрыжок, и атаковал ближайший суперкрейсер. На этот раз Брант зашёл «в борт», пытаясь поразить ракетой С-2 машинное отделение. Громадный корабль магров вздрогнул от мощного взрыва и замедлил ход. Полученные повреждения давали ему мало шансов уцелеть. Оставшийся суперкрейсер по счастливой случайности оказался «подранком», ранее получившим изрядную трёпку. Для Бранта стало сюрпризом, когда одна из ракет С-4 пробила его ослабевший под воздействием пожара корпус, нанеся серьёзные повреждения. Фактически, оба суперкрейсера врага были выведены из строя.

Для истребителя Бранта на этот раз всё обошлось благополучно, хотя одна из выпущенных противником ракет едва не настигла его.

Верона довольно потирал руки. Действия Бранта его поразили, но придуманный им план не предусматривал иных героев, кроме самого Вероны. Немного помедлив, он потребовал связь с «Адмиралом Юрмом».

– Пусть Брант вступает в бой с истребителями магров! – приказал Верона.

– Но сэр, – испугался Олдман, – мы напрасно рискуем потерять блестящего пилота! Там сейчас будет настоящая бойня!

– Каждый должен сражаться до последнего вздоха! До последней капли крови! – назидательно сказал Верона, которого смерть Бранта вполне устраивала. – Выполняйте!

Сам Виктор, вопреки горячему желанию вероломного капитана «Канцлера Таттерсалла», погибать совсем не собирался.

Он применил уже проверенную тактику, приближаясь к вражеским истребителям на гиперскорости, расстреливая несколько из них и вновь исчезая на недосягаемое расстояние.

К моменту, когда остальные пилоты «Адмирала Юрма» столкнулись с магрианской армадой, та уже поредела на двенадцать машин.

Но больше своим коллегам Брант ничем помочь не мог.

Завязался неравный бой, выжить в котором у истребителей «Адмирала Юрма» не было шансов. Спустя несколько минут всё было кончено. Тридцать девять людей погибли, забрав с собой чуть более двадцати магрианских пилотов. При таком соотношении сил это был настоящий подвиг. Брант остался один, чувствуя, как комок в горле мешает ему дышать. С остервенением Виктор принялся раз за разом атаковать противника.

– Похоже, этот парень не собирается умирать! – недовольно сказал Верона своему помощнику, наблюдая за ходом сражения.

– При всём уважении, сэр, – ответил тот, – нам на руку, если он уничтожит как можно больше магрианских тварей! Мы пока не имеем решающего перевеса по истребителям.

– Хорошо, пусть поработает на меня, – согласился Верона.

– Потом мы для него что-нибудь придумаем!

Брант настойчиво, раз за разом атаковал магрианские истребители.

Но каким бы хорошим пилотом он ни был, как ни велико было его желание отомстить за погибших людей, силы человеческие не безграничны. Усталость брала свое. Сконцентрироваться становилось всё труднее. При очередном заходе Брант едва не столкнулся с истребителем противника.

Он понял, что дальше продолжать просто не в состоянии.

– Борт 476, я борт 07-476, прошу разрешения на посадку, – запросил он «Адмирала Юрма».

– Я борт 476, посадку разрешаю! – ответил ему голос координатора Бада.

Брант направился на свой крейсер. Наблюдавший за этим Верона удивленно вскинул брови и потребовал немедленно связать его с Олдманом.

– Что происходит? – возмущенно крикнул он, когда капитан «Адмирала Юрма» появился на экране. – Кто дал приказ выйти из боя?

– Пилот не может больше продолжать сражение! – ответил Олдман трясущимся голосом.

– Либо истребитель немедленно вернется в бой, либо вас обоих ждет трибунал! – категорически заявил Верона.

– Но сэр, он без отдыха уничтожил четыре суперкрейсера и сорок один истребитель!

– Какие четыре суперкрейсера? Что вы несёте?

– Что? – удивился Олдман.

– Не хочу больше разговаривать с такими трусами! – бесновался Верона. – После боя отправлю всех под трибунал!

– Но сэр, а как же наше соглашение?

– Какое соглашение может быть у меня с такими негодяями? – обрезал его Верона и приказал отключить связь.

– Мерзавец! – сказал Олдман потухшему экрану.

Тем временем истребители магров приближались. Их стало значительно меньше, но всё равно имеющимся у Вероны ста восьмидесяти четырем истребителям должны были противостоять почти сто сорок магрианских. Исход сражения был далеко не решён.

Верона выстроил три находящихся в его распоряжении крейсера и эсминец в линию и направил на встречу маграм истребители «Канцлера Таттерсалла» и «Дангока». Преимущество в численности было на стороне людей, но хорошо подготовленные и фанатичные магрианские пилоты действовали отчаянно. Очень скоро количество истребителей в обороняющейся и атакующей группах сравнялось. Всё чаще и чаще магры предпринимали попытки сблизиться с большими кораблями людей. В большинстве случаев заградительный огонь останавливал их, превращая в светящуюся пыль очередной истребитель, но некоторым маграм удавалось прорваться и выпустить ракеты.

Главной целью для противника был огромный «Канцлер Таттерсалл». К концу боя суперкрейсер оказался выведенным из строя: силовую установку пришлось отключить из-за повреждений в машинном отделении, а на борту бушевало сразу несколько пожаров. «Адмиралу Юрму» тоже досталось.

Его корпус был пробит в двух местах, горела проводка. Третий крейсер, «Дангок», получил лишь одну пробоину, а эсминец «Гордый» и вовсе не пострадал.

– Отбились! – прошептал напуганный капитан Верона, когда с экрана радаров исчез последний истребитель магров.

Он был обескуражен и подвален. Ещё час назад Верона рассчитывал на лёгкую победу и больше размышлял о том, как он потом будет докладывать о своей великолепной операции, нежели планировал сражение. Но магры, в отличие от несчастного капитана Олдмана, Вероне не подчинялись и придерживаться его планов не собирались. Когда «Канцлер Таттерсалл» содрогнулся от попадания первой ракеты, а вслед за этим включился сигнал тревоги и главная рубка наполнилась пугающими рубиновыми отблесками, у Вероны словно пелена упала с глаз. Тщеславный капитан понял, что между ним и теми пилотами-истребителями, которых он, не задумываясь, отправляет в бой, не столь уж большая разница.

Магры так же близко к нему, Вероне, как и ко всем остальным.

Вот сейчас они взорвут корабль, и всё кончится. Не будет ни блестящей карьеры, ни роскошного дома на Дивесе, ни весёлых застолий в кругу достойных и уважаемых людей, ни юных обольстительниц, покоренных щедрым и героическим капитаном. Будет смерть! Верону охватила паника. До конца боя он не мог сказать ни слова, лишь наблюдал вылезшими из орбит глазами за показаниями радаров.

– Капитан, нужно эвакуироваться! – подошедший помощник тронул Верону за руку.

– Что? – с трудом осознавая происходящее, спросил тот.

– Пойдемте, нужно эвакуироваться на «Дангок». Температура уже поднялась на тринадцать градусов. Нам не спасти корабль.

– Странно! – удивился Верона.

Ему казалось, что вокруг мертвецки холодно.

Виктор Брант пребывал в ужасном расположении духа, и виной тому было отнюдь не скверное его здоровье. Хотя голова кружилась, а глаза решительно не хотели концентрировать взгляд на окружающих предметах, больше всех тревожил Бранта его внутренний голос.

«Ты поступил подло, выйдя из боя!» – безапелляционно заявлял голос.

«Но что мне оставалось делать?» – спрашивал его Брант.

«Драться до конца и погибнуть с честью! – отвечал голос самым издевательским тоном. – Если кончились силы, то прими смерть в бою как настоящий солдат!»

Возразить вредному голосу Брант не мог. Любые оправдания лишь усилили бы чувство позора.

Экипаж «Адмирала Юрма» справился с пожаром, но на протяжении нескольких часов после боя корабль находился на грани выживания, критически теряя запасы газов. Даже когда огонь был потушен, пробоины локализованы, а все резервные ёмкости с кислородом опустошены, дышать на крейсере было тяжело, словно высоко в горах.

Между тем остальные корабли людей вели себя довольно странно. Вскоре после эвакуации экипажа «Канцлера Таттерсалла» принявшие его большой крейсер «Дангок» и эсминец

«Гордый» оставили на произвол судьбы терпящий бедствие «Адмирал Юрм» и двинулись по направлению к двум дрейфующим суперкрейсерам магров.

Несмотря на то, что сам Верона совершенно лишился способности думать и действовать, его старшие офицеры решили воплотить в жизнь придуманный капитаном план.

Сблизившись с кораблями магров, «Дангок» и «Гордый» принялись обстреливать их ракетами. Цель этого на первый взгляд бессмысленного предприятия была довольно омерзительной – изобразить атаку и обставить всё так, будто это именно она привела к уничтожению вполне себе боеспособных крейсеров противника. Беспристрастные радары всё ещё фиксировали их присутствие, а значит, реализации плана формально ничего не мешало.

На деле все оказалось не так гладко. Оба суперкрейсера уже фактически были мертвы. Их силовые установки не функционировали, а кислорода на борту не осталось. Коварные сподвижники Вероны хотели их взорвать, но взрываться было решительно нечему. Ракеты одна за другой разрушали корпуса магрианских кораблей, а ощутимого эффекта не происходило. В конце концов, было принято решение прекратить это безумие. Первоначальный план Вероны предусматривал «уничтожение» и третьего суперкрейсера магров, остатки которого должны были находиться в соседнем слоте. Но так как сам Верона уединился в выделенной ему каюте и не давал никаких указаний, а результаты обстрела первых двух кораблей не оправдали ожиданий, выполнение этой части плана не вызвало горячего энтузиазма. «Дангок» в сопровождении эсминца направился обратно к «Адмиралу Юрму».

В то же самое время координатор истребителей Питер Бад, для которого Верона стал личным врагом, приказав отправить на смерть всех его подопечных, горячо убеждал капитана Олдмана немедля рапортовать адмиралу обо всём, что случилось.

– Очнись, Бенко! – кричал Бад, не обращая внимания на присутствующих офицеров. – Неужели для тебя не очевидно, как нужно поступить? Ты хочешь идти на поводу у мерзавца, который погубил всех наших ребят? Они даже не оказали нам помощь!

– Я не имею права докладывать адмиралу! – отбивался Олдман. – Не я командую группой. Мне не поверят. Что значит моё слово против доклада Вероны?

Если бы только Олдман знал, в каком состоянии находится капитан погибшего «Канцлера Таттерсалла»! Может быть, тогда он действовал бы решительнее. Но Олдман о временном помутнении рассудка у Вероны даже не догадывался и был уверен, что тот всё держит в своих руках.

– Хорошо! – сверля капитана гневным, взглядом сказал Бад. – Тогда я принимаю командование «Адмиралом Юрмом» на себя!

– Что? – испугался Олдман. – Ты в своем уме, Питер? Это же бунт!

– Господа, – обратился Бад к онемевшим офицерам, – чью сторону вы принимаете?

– Всё уже кончилось, Бад! – ответил один из них. – Мы пережили два страшных боя, зачем сейчас идти под трибунал?

– Вы пережили? – рассвирепел координатор. – А мои парни не пережили! Вы все – слизняки! Проклятье! Где ваша честь?

– Ты не в себе, Питер! – сказал начальник службы режима лейтенант Фиттулла. – Возьми себя в руки, а мы забудем о твоих словах. У нас один капитан, и это не ты.

Вне себя от злости Бад выдал такие ругательства, которым позавидовал бы любой шахтёр с Меркуды, и удалился из рубки, рукой отмахнувшись от Олдмана, пытавшегося его успокоить.

– Лучше будет, если мы возьмём его под стражу, – намекнул капитану Фиттулла.

Олдман кивнул и прикрыл глаза ладонью, чтобы не показать навернувшихся слёз. Питер Бад был ему не только подчинённым, но и другом.

Двое вооруженных пистолетами солдат службы режима нашли координатора в баре, где тот самоотверженно уничтожал виски из большого бокала. К предложению режимщиков проследовать с ними Бад отнёсся спокойно и с некоторой иронией.

– Ну вот, старина Питер, идёшь под замок! – сказал он как бы сам себе. – Всё равно лучше, чем ползать на брюхе перед каждым негодяем!

Известие о том, что координатор взят под стражу, быстро разнеслось по кораблю благодаря бармену Гокусу. Серьёзных волнений оно не вызвало – после гибели пилотовистребителей в подчинении у Бада оставались лишь десяток вахтенных служащих да механики, традиционно для флота не имеющие большого авторитета и предпочитающие не высовываться.

Ну и конечно, Виктор Брант, который узнал о задержании координатора примерно через два часа после того, как оно произошло. До этого времени Брант проходил восстановительные процедуры в лазарете, а после их завершения сразу явился на вахту, где и был ошарашен неожиданной новостью.

Ни минуты не сомневаясь, Брант отправился в главную рубку, чтобы поговорить с капитаном. Атмосфера там незримо изменилась. Вроде бы всё то же самое: один дежурный на входе; операторы радаров, молча наблюдающие за экранами; капитан, одиноко стоящий в центре зала. Но в воздухе витало напряжение. Дежурный посмотрел на Бранта остро, кобура его пистолета на поясе была расстёгнута. Олдман стоял в какой-то мученической позе, словно на его плечах лежало тяжёлое бревно, но кто-то злой и могущественный запретил ему шевелиться.

– Господин капитан, могу я поговорить с вами? – подойдя к нему, обратился Виктор.

– А, Брант… что у тебя? – Олдман ответил рассеяно, не глядя в глаза.

– Я узнал, что координатор Бад заключен под стражу.

Что произошло?

– Он лишился рассудка, потеряв своих людей, – с горечью проговорил капитан. – Хотел устроить бунт на корабле.

– Бунт? – удивился Виктор.

– Как это ни прискорбно, но именно так всё и было! Я знаю, что вы симпатизируете Баду. Мне его судьба тоже не безразлична, ведь мы долгое время дружили. Но обстоятельства не позволяют действовать иначе. Сейчас военное время…

Слово «дружили» больно резануло слух Бранта. Олдман говорил так, словно с Питером Бадом всё уже было кончено.

– Сэр, а не мог бы я поговорить с ним? – спросил Виктор.

Капитан какое-то время молчал, погрузившись в свои мысли.

– Послушай, сынок, – наконец сказал он, – ты отличный пилот. У тебя большое будущее. Ты принесешь много пользы человечеству. Не стоит тебе ввязываться в эту историю…

Я не дам разрешения на свидание с Бадом.

Брант хотел возразить, но Олдман заявил, что разговор окончен.

В течение следующих нескольких дней Брант находился в состоянии угнетенном и подавленном. Терзаемый противоречивыми чувствами, он бесцельно шатался по кораблю, где всё напоминало о том, что он – единственный оставшийся там пилот-истребитель. Участь координатора Бада, который по заверениям Олдмана, сошёл с ума, потеряв свою команду, вносила ещё больше тревоги в сердце Виктора. Он размышлял: есть ли в этом его вина? Но к счастью для себя раз за разом приходил к отрицательному ответу. Так или иначе, но общения с Бадом Виктору очень не хватало.

Капитан Верона тем временем почти пришёл в себя. На лице его появился румянец, вернулась членораздельная речь и хороший аппетит. Как-то раз за обедом Верона осилил двух больших бустрелей в винном соусе. Несмотря на их изысканный вкус, это не проще, чем за один присест съесть крупного цыплёнка. Но страхи продолжали терзать Верону. Спал он плохо: кутался в одеяло, обливаясь тревожным потом, и отчего-то представлял, что под его роскошной кроватью сидит спрут, готовый протянуть свои чёрные щупальца, едва Верона закроет глаза. Последствия испытанных им моральных мук были настолько сильны, что Верона на какое-то время лишился своей наглости, беспринципности и пренебрежительного отношения к людям. Вероятно, именно этим объясняется тот факт, что он всё-таки не стал открещиваться от заключенного с Олдманом соглашения.

На борту «Дангока» собрался совет из четырех капитанов, на котором была «восстановлена» картина сражения.

Получилось, что Брант, выполнявший разведку в соседнем слоте, обнаружил три суперкрейсера врага и один из них уничтожил, предприняв хитрую и неожиданную атаку. С оставшимися двумя суперкрейсерами вступили в бой все четыре корабля под командованием Вероны. После большого боя истребителей, во время которого «Адмирал Юрм» получил повреждения, три оставшихся корабля атаковали и уничтожили суперкрейсеры магров. К несчастью, «Канцлер Таттерсалл» также оказался выведенным из строя, и его пришлось покинуть.

Верона был со всеми непривычно ласков и обходителен.

Пообещал ходатайствовать о награждении всех капитанов, Бранта и ещё нескольких пилотов-истребителей с разных кораблей по представлению координаторов. Тут вышла небольшая заминка. Покрасневший Олдман был вынужден сообщить, что его координатор находится под стражей за попытку бунта на корабле. Верона выслушал очень внимательно и заверил Олдмана, что тот всё сделал правильно, придерживаясь соглашения, и что он лично поспособствует обвинительному приговору для такого мерзавца как этот Бад. Кроме того, «Адмиралу Юрму» будет немедленно оказана помощь в виде резервных запасов кислорода с «Дангока». Ещё Верона не преминул вспомнить о героическом противостоянии капитана Олдмана, – именно так, лично капитана! – с двумя большими крейсерами магров, которое случилось ранее.

– Проявленный героизм, хитрая тактическая игра, умение держать порядок на корабле даже в самых сложных ситуациях, – говорил Верона, – это, без сомнения, черты сильного капитана и настоящего лидера. Я не удивлюсь, если в ближайшее время вы, капитан Олдман, станете командовать суперкрейсером. Буду лично вас рекомендовать как человека достойнейшего!

Почему так устроены многие люди, что похвала от строгого и грубого начальника им вдвойне приятна? Слова Вероны обволакивали Олдмана, словно шёлк. Он не хотел слушать голос разума, который подсказывал, что, рассыпаясь в комплиментах, Верона преследует лишь свои цели. Не заметил Олдман и язвительной улыбки на лице капитана «Дангока», хорошо знавшего Верону.

«Признание, наконец, признание! – думал про себя Олдман.

– Я это заслужил! Впереди – суперкрейсер! Слышал бы Бад, как он ошибся!»

Встреча завершилась при полном взаимном согласии.

Вскоре после возвращения весьма довольного Бенко Олдмана на свой корабль, к «Адмиралу Юрму» приблизился «Дангок». Два крейсера выполнили стыковку, после чего механики собрали соединительную магистраль, и началась перекачка кислорода. Спустя час дышать на «Адмирале Юрме» стало ощутимо легче.

В это время Верона доложил адмиралу о произошедшем сражении, его итогах и сложившейся ситуации. Получив в ответ причитающуюся похвалу, он узнал, что намечается масштабная битва за планету Кантум. Адмирал выразил сожаление, что «Канцлер Таттерсалл» потерян и не сможет принять участия в предстоящей схватке. Верона же, напротив, в душе обрадовался такому развитию событий. В тот момент у него едва ли нашлись бы силы вновь пережить весь ужас сражения.

Когда адмирал сказал, что один из оставшихся крейсеров должен прибыть в систему Синтакуры для защиты планеты Кантум, Верона, не раздумывая, назвал корабль капитана Олдмана.