Читать книгу Современная наука и восточная философия: удивительные параллели - Сергей Козицкий - Страница 3

К концу двадцатого века многие видные ученые и философы стали всерьез задаваться вопросом о судьбе науки, об особенностях эволюции процесса познания в науке, о конечных итогах данного процесса. В различных областях науки произошла уже далеко не одна научная революция, приведшая к смене основополагающих исследовательских принципов. Но будет ли подобный процесс познания продолжаться вечно в одном и том же русле, быть может, изредка сотрясаемый локальными революциями, или же он имеет принципиальные ограничения и в конце концов превратится в нечто принципиально иное, о чем мы можем только смутно догадываться?

Известный физик Ричард Фейнман в книге «Характер физических законов» [2] пишет, что трудно рассчитывать на постоянную смену старого новым, скажем в течение ближайших 1000 лет. Не может быть, чтобы такое движение вперед продолжалось вечно и чтобы мы могли открывать все новые и новые законы. Ведь если бы так было, то нам быстро надоело бы все это бесконечное наслоение знаний. В будущем, вероятно, произойдет одно из двух. Либо мы узнаем все законы, т.е. мы будем знать достаточно законов, чтобы делать все необходимые выводы, а они всегда будут согласоваться с экспериментом, на чем наше движение вперед закончится. Либо окажется, что проводить новые эксперименты все труднее и труднее, и все дороже и дороже, так что мы будем знать о 99.9% всех явлений, но всегда будут такие явления, которые только что открыты, которые очень трудно наблюдать и которые расходятся с существующими теориями, а как только вам удалось объяснить одно из них, возникает новое, и весь процесс становится все более медленным и все менее интересным. Так выглядит другой вариант конца. Подытоживая сказанное, Р. Фейнман недвусмысленно заявляет: «Но мне кажется, что так или иначе, но конец должен быть.»

Наука имеет естественные ограничения, связанные с тем, что процесс развития избегает дурной бесконечности. Также немаловажно, что человечество принципиально ограничено в возможностях проводить эксперименты в исследовательских целях. Например, максимальный размер ускорителя элементарных частиц вряд ли может превышать диаметр Земли, хотя для проверки некоторых теорий великого объединения фундаментальных сил природы требуются куда большие размеры и энергии. Уже сейчас экспериментальные установки нередко представляют собой весьма дорогостоящие циклопические сооружения. Напрашивается сам собой вывод, что процесс познания в физике, ориентированный на экспериментальное подтверждение, почти исчерпал свои потенциальные возможности.