Читать книгу Кто приходит по ночам? - Сергей Козинцев - Страница 7

– Этот трамвай идет до остановки «Последний переулок»?

Невысокий пожилой мужчина в строгом пиджаке и с небольшой лысиной любопытствующе оглядел Наташу с головы до ног, перед тем как ответить:

– Идет. Но это очень далеко. На метро быстрее.

– Я знаю. Спасибо, – кивнула девочка и поднялась по ступенькам трамвая.

Ехать в метро днями и ночами было скучно. Поэтому Наташа, проследив по местным схемам, куда ведет ее линия, добиралась до очередного края карты по поверхности. Вокруг бушевала осень. Трамвай несся сквозь туннель из оранжевой, желтой, красной листвы, звякая на поворотах и вздрагивая на стыках. В полупустом вагоне девочка сидела и смотрела в окно. Трамвай юркнул под мост, в возникшей темноте стекла превратились в полупрозрачные зеркала, создав копии вагона и призраков-пассажиров в них. Глядя на такое отражение, Наташа увидела, что мужчина с остановки продолжает пристально разглядывать ее. Девочка терпеть не могла, когда ее вот так вот изучают, и, оглянувшись на нахала, бросила на него сердитый взгляд.

К ее удивлению, незнакомец не отвел в смущении глаза, а, непонятно улыбнувшись, встал, сделал несколько шагов, приблизившись вплотную, и сел на соседнее кресло.

– А я знаю, кто ты, – ухмыльнувшись, проговорил он.

У Наташи внутри все замерло. Она попыталась взять себя в руки и убедить в том, что так далеко от дома никак не мог оказаться кто-либо, знающий ее или ее родителей. Мужчина ждал, усмехаясь. Оттолкнуть его, проскользнуть мимо и выскочить из трамвая на ближайшей остановке? Девочка уцепилась за эту мысль, как за спасение.

– Лемминги? – наполовину спросил, наполовину констатировал незнакомец, кивнув на сумку.

Наташа удивилась, но несколько успокоилась:

– Откуда вы знаете?

Мужчина усмехнулся:

– Я тоже когда-то был одним из… Тех-Кто-Приходит-По-Ночам.

– А потом? – девочке стало любопытно. Бежать уже никуда не хотелось и, по-видимому, не имело смысла. После пережитого испуга тело наполнилось воздушными пузырями радостного возбуждения.

– А потом… – мужчина нахмурился и вздохнул. – Потом у меня появились другие интересы. Взрослая жизнь, знаешь ли… Да и сами лемминги гораздо охотнее общаются с детьми или с теми… Ну, с теми, кто никак не вырастет. Тебя как зовут-то?

– Наташа, – представилась Наташа.

– А я… – незнакомец вдруг закашлялся и долго не мог остановиться. Где-то в середине приступа он выдавил свое имя. – Карл.

– Очень приятно, – улыбнулась Наташа. И подождав, пока Карл отдышится, спросила: – Неужели вам не тоскливо теперь жить без леммингов?

– Ну… – незнакомец поскучнел. – У взрослых свои забавы. И потом. Я живу не то чтобы без леммингов.

– Это как?

Карл взглянул на девочку странным взглядом. Довольно долго он молчал. А потом сказал вдруг:

– Мне сейчас выходить. Если не спешишь, могу рассказать. Кстати, ты голодна?

Остановка оказалась посреди парка. Наташа и Карл вышли в буйство осени. Трамвай, звякнув, медленно укатил прочь, осыпаемый листвой. У ближайшего киоска Карл купил каждому по ватрушке (Наташа действительно была очень голодна – деньги кончились совсем) и медленно отправился вдоль по аллее, рассказывая о своей жизни. Наташа слушала его сквозь оранжевый шорох листьев, заполнивший весь мир, и думала, что странно называть солидного взрослого в пиджаке просто Карл.

– …И вот теперь я коллекционер, – закончил свою историю Карл и замолчал.

– Как это?

– Я коллекционирую… Истории о леммингах. В их жизни происходит много интересного, вот это я и собираю.

Карл опять закашлялся и плотнее завернулся в плащ.

Листья все падали и падали, заполняя пространство. Осенние дворники, жизнь которых приобрела дополнительный, неведомый в другое время года смысл, длинными метлами сгоняли их за заборчики, огораживающие газоны, и листья глядели оттуда на Наташу, как звери из клеток зоопарка. Осень же не останавливалась, снисходительно улыбалась, глядя на бессмысленные хлопоты дворников, и вновь усеивала листьями очищенное пространство.

– Расскажи мне о своих леммингах, – почти потребовал Карл, когда отдышался. Наташе не понравились его интонации. Они были слишком требовательны для просьбы. С другой стороны, отказываться было бы невежливым.

Выбрав удобную скамейку, собеседники сели на нее, и девочка начала свой рассказ. На самом деле рассказом это было назвать нельзя, Карл постоянно задавал вопросы, ему явно было любопытно все, что связано с леммингами.

Была уже середина дня, и небо, прежде безоблачное, начало заполняться небольшими неторопливыми тучками. Когда рассказ был окончен, Наташа и Карл встали со скамейки и пошли обратно, к трамвайной остановке. Проходя мимо патрульного жандарма, коллекционер вдруг резко взял руку девочки и крепко сжал ее.

– Любезнейший, – обратился мужчина к жандарму, – вот этот ребенок, – почти грубым движением Карл придвинул Наташу к блюстителю порядка, – сбежал из дому. Я думаю, вы разберетесь с этой ситуацией?

Наташа даже не сразу поняла, что случилось. Казалось, все происходит так быстро и в то же время как в замедленном кино. Девочка удивленно обернулась на Карла, но никак не могла увидеть его. Он что-то говорил, а ей все не удавалось услышать. Наташа даже не ощутила, в какой момент другая рука, рука жандарма, жестко сомкнулась на ее запястье. Но то, что у нее пытаются забрать сумку, девочка почувствовала сразу же.

– Ты же не хочешь, чтобы они узнали, что у тебя там, – тихо на ухо прошептал коллекционер, кривя губы в неприятной усмешке.

Наташа разжала пальцы. Карл улыбнулся еще шире, попрощался с патрульным, закашлялся и не спеша двинулся по аллее прочь, в сторону внезапно набухших и почерневших туч, обещающих унылый и бесконечный осенний дождь.