Читать книгу Судьбы людские. Любимый Иркутск. Книга 3 - Сергей Ленин - Страница 4

Девяностые годы двадцатого столетия. Свежий ветер перемен охватил озябшую Россию. Пришёл конец коммунистическому режиму, так его называли демократы. Но взамен ему пока ещё ничего не появилось. Только гидра капитализма постепенно начала вползать на территорию одной восьмой суши нашей планеты. Ей очень хотелось взять под полный контроль нашу многострадальную страну. Но в России не дурачки живут. Наши люди тоже стали подстраиваться под постулаты рыночной экономики. Прибыль и только прибыль, любой ценой, как на Западе.

«Извини, пацан, понимашь, ничего личного – это бизнес, так сказать», – стало почти повсеместной нормой в общении с неудачником. Мы вместе со своей страной продвигались к не очень понятному, но вроде бы светлому капиталистическому будущему. И как выяснилось потом, с безобразным нечеловеческим лицом, или даже рожей.

Женя Лебедев сидел в приёмной Наташи Оглоблиной. Она сейчас видная фигура на иркутском бизнес-небосклоне. А ещё совсем недавно на манеже стадиона «Труд» спринтер-легкоатлет Лебедь (так называли его пацаны) любовался спортивной точёной фигурой Наташи Оглобли (так называли её девчонки-завистницы за высокий рост и великолепное изящное телосложение). Она чемпионка по художественной гимнастике многих первенств страны. Так уж получилось, что Наташа однажды отказывала Лебедю при его попытке вступить с ней в близкие любовные отношения. Но это было давненько. А сейчас Евгения привёл к ней совсем не сексуальный, а другой вопрос – чисто коммерческий. Предстояли публичные торги на сладкие иркутские объекты: магазины «Детский мир» и «Тысяча мелочей». Государство избавлялось от части имущества, чтобы пополнить свой не очень полноводный бюджет.

А госчиновники беспокоились о том, чтобы путём поборов с претендентов на обладание государственным имуществом пополнить свои семейные доходы.

Шла закулисная борьба. Кто сколько запулит левого бабла в городскую администрацию, чтобы стать победителем этих «соревнований». Женька занёс кучу денег в качестве благодарности за будущую победу. Он собрал все свои сбережения. Занял у друзей под залог квартиры, машины. Короче, или пан, или пропал. Но его деликатно предупредили, что есть конкурент Наташа Оглоблина. Про неё ходила дурная молва. Что, типа, Наташка знает кому дать, и не только денежки, ведь она ещё и красавица вдобавок. Напраслину на неё наводили. Наташа была предприимчивой, с врождённой коммерческой хваткой. Она хорошо ориентировалась во взаимоотношениях с чиновничьим стадом. Давала и брала своё сполна. Она уже стала собственницей многих центровых объектов города Иркутска. Вела успешный торговый бизнес. Открыла художественную картинную галерею. Кроме этого, занималась благотворительностью. И ещё, как уж это повелось, она стала депутатом. Пусть не российского масштаба, а регионального.

– Наташа, у меня к тебе большая просьба будет, – робко забормотал Евгений, когда пришла его очередь войти в кабинет бизнес-леди.

– Во-первых, не Наташа, а Наталья Брониславовна. Во-вторых, я знаю, зачем ты ко мне припёрся. Ты, Евгений Викторович, спринтер, на короткие дистанции бегаешь, в прямом и переносном смысле этого слова. А я далеко смотрю вперёд, стратегически размышляю. Пиз@уй отсюдова. Нет у меня времени с тобой тут вату катать и сопли на кулак наматывать. Извини, ничего личного, – сказала как отрубила, убив все Женькины надежды, бизнесвуменша.

Всё рухнуло для Евгения. Жизнь покатилась под откос.

Но прошло не очень много времени, и в приёмной крутого бизнесмена Евгения Викторовича Лебедева уже сидит смиренная Оглобля. Пышногрудая референт Светлана пропускает к начальнику всех посетителей, а на Оглоблю внимания не обращает.

А Наташа сидит и ждёт, когда же её примет этот высокий начальник. Уже вечерело, посетители рассосались. Светлана открыла дверь кабинета своего шефа и, устало и загадочно, с каким-то намёком, произнесла:

– Евгений Викторович, уже поздно. Можно я пойду домой? Мне надо на почту успеть, корреспонденцию отправить. Да ещё сына из садика забрать. А у вас тут осталась всего одна посетительница. Охрану я предупрежу, чтобы не беспокоили.

И вот перед Евгением стоит немного оробевшая Наталья Оглоблина. Она сначала молчала, переминаясь с ноги на ногу. А потом, немного осмелев, одним коротким и замысловатым движением сбросила с себя ажурное платье от Valentino и осталась в полностью обнажённом виде.

– Да, не думал я, что такое может приключиться. Вот теперь ты, дальновидная, у меня, спринтера, стоишь раздетой. Но ты ведь стратегически смотрела вперёд. Как же так получилось, Наталья Брониславовна?

– Женечка, дорогой, в жизни всякое может произойти. Ситуация развернулась так, что сейчас от тебя зависит вся моя дальнейшая судьба. Отзови, пожалуйста, все судебные иски и исполнительные листы у службы судебных приставов. Для тебя это плёвое дело, с твоими-то нефтегазовыми активами, – передёрнув плечиками и запустив эротическую волну своими обнажёнными упругими грудями, томно произнесла Наташа.

Но эта волна, кажется, не захлестнула нашего Евгения. Хотя он начал зримо проявлять некоторую заинтересованность.

– Наталья Брониславовна, а ты стала ещё красивее. Из невинной свежести девичьей угловатой красоты ты с годами приобрела женскую ядрёность и восхитительно округлые формы. Это впечатляет и, не скрою, завораживает. Однако я не испытываю недостатка в женском внимании. И меня сиськами и всем таким прочим не удивишь. Не трать зря времени. Не старайся меня соблазнить. Всему было своё время, – спокойно сказал Евгений.

– Женечка, прости меня, дуру безмозглую, – слёзно пролепетала Наташа, почувствовав в интонациях собеседника робкий эротический оттенок мужской заинтересованности её телом.

– Ладно, уговорила. Я могу отозвать все свои претензии и не трогать твоего имущества, оставив тебя полностью в покое. Но у меня есть всего одно условие. Мне бы хотелось видеть не слёзы и сопли твоей сломленной гордыни, а преодоление тобой некого морального барьера, но не в банальном трахе.

– А как? Скажи мне, Женечка, мой любимый. Я сделаю всё, что ты только пожелаешь. Я только сейчас поняла, как ошибалась, отказывая тебе в близости ранее, в период нашей юности.

– Да не хочу я секса с тобой, Наталья Брониславовна.

От этих слов молодую женщину покоробило. Ни один мужчина в жизни не мог отвергнуть её любви. Они, эти претенденты, за её благосклонность ползали на карачках, готовые заплатить любые деньги, даже отдать свою жизнь за обладание ей хотя бы в течение одной ночи. Как горько принимать и вынужденно осознавать такие слова. Они, как острая бритва, резанули её гордое сердце. Они полосовали её израненную и измученную передрягами душу. Ничего более безжалостно унизительного и оскорбительного Наташа ещё ни одного раза не испытывала, и даже не предполагала, что подобное может произойти на самом деле. Но это произошло. Это оказалось неизбежным.

– А что же я должна буду делать? – с горечью и робкой надеждой в голосе произнесла Наташа. – Чем я могу тебя заинтересовать?

– Ты станцуешь передо мной абсолютно голой. Вернее, исполнишь всю обязательную программу соревнований по художественной гимнастике со всеми прибамбасами и предметами. При этом ты будешь стараться продемонстрировать все красоты своего обнажённого тела, каждый, пусть и затаённый, его уголочек.

– Женя, как такое можно? Ты ставишь меня в ужасное и неловкое неоднозначное положение.

– Тогда, спасибо, Наталья Брониславовна за содержательную беседу. Я тебе ничего не обещал и ничего не должен. Разговор окончен. Можешь оставаться при своих интересах. До свидания. Будь счастлива.

В сознании Наташи зазвонил колокол. Его гулкий и раскатистый набат взбаламутил и поднял из глубины души молодой женщины пену скорбных мыслей. Перед глазами стали проплывать картины свалившейся вместо недавнего богатства нищеты, унылого беспросветного быта, плач сына, физиономия мужа, пьяного от безысходности и нищеты. Это уже было в Наташиной ранней молодости в период перестройки. И возвращаться в это состояние она ни за что не хотела.

«Будь что будет. Гори оно всё синим пламенем, все эти нормы приличия. Он же трахать меня не будет. Поглазеет только. Я это вытерплю ради сына, мужа и благополучия нашей семьи, – подумала молодая женщина. – Мне некуда деваться. Я, как предприниматель, нахожусь в глубочайшем финансовом кризисе. Можно сказать, в полной жопе».

– Хорошо, Евгений Викторович, я согласна на все ваши условия. Но упражнения с предметами: малым и большим мячами, скакалкой, обручем, лентой, вымпелом, шарфом – могут занять много времени. Часа два или три. Это же без перерывов тяжело.

– Ничего, я выдержу, я же никуда не тороплюсь. Вот и договорились! Тогда завтра в 18 часов в моём кабинете. Хорошо, Наталья Брониславовна? – улыбнулся Лебедь.

– Хорошо. Я буду ровно в шесть вечера в вашем кабинете. А как я могу быть уверена, что вы, Евгений Викторович, выполните свои обещания: прекратите иски и преследования моих имущественных прав и интересов и не разорите меня? – одеваясь, спросила Наталья.

– Слово джентльмена – и более ничего. Какие ещё гарантии?

– О-кей, я всё поняла. До завтра.

Наступил завтрашний день. Наташа не могла найти себе места. Она металась по своей ухоженной пятикомнатной квартире с евроремонтом, которую, впрочем, уже успела заложить под кредит банка. Она понимала, что возвратить кредитные деньги уже не сможет никогда. Если, конечно, не произойдёт чудо. Вот уже приближается конец рабочего дня. Скоро ей предстоит прикоснуться к этому чуду. Ей очень хотелось в это верить.

И Наташа уверенной походкой шагнула навстречу будущему счастью своей семьи. Она за это счастье была готова отработать по полной программе.

В кабинете за столом сидел Евгений Викторович. От внезапности распахнувшейся двери он резко отпрянул от своего референта Светланы. Та суетливыми движениями стала нервно поправлять края расстёгнутой блузки и заправлять в бюстгальтер свои роскошные груди, к которым ещё секунду назад нежно припадал её начальник. Евгений Викторович глянул на часы, висящие на стене, и произнёс:

– Наталья Брониславовна, ещё только 17 часов 46 минут. А мы с вами договаривались на 18 часов. Да ещё вы входите без предупреждения и без стука. Как-то нехорошо получается.

Наталья думала, что Евгений весь зашёлся от нетерпения и переживаний. Что он ждёт встречи с ней и этот спектакль обнажённой натуры рождает в его воображении эротические фантазии. А он…

«Правда, груди у Светланы очень красивые, почти как у меня. Но он же никогда не видел меня во всей красе. Чё, не мог дождаться меня, что ли?» – подумала Наталья, а вслух произнесла:

– Извините, Евгений Викторович, что помешала. Но я очень спешила на нашу встречу. Я волновалась и боялась опоздать. Для меня эта встреча необыкновенно важна.

– Да ладно. Будем приступать к эротическому действу, к исполнению взаимных деловых обязательств, – дружелюбно парировал её извинения Евгений Викторович.

Возле огромного французского в самый пол кабинета окна была возвышенная зона. Нет, не духовная возвышенность, а дизайнерское решение по разбивке кабинета на замысловатые зоны разного уровня по высоте от пола. Там, по бокам, стояли два больших горшка с тропическими пальмами. А за окном горели солнечные лучи заката сибирского летнего вечера.

Там и предстояло Наташе в чём мать родила демонстрировать своё спортивное гимнастическое мастерство. Этот подиум и был тем местом, где должно было возродиться её счастье – избавление от долгов и непомерной финансовой зависимости. Которые были вызваны сложившимися обстоятельствами, рискованным и необдуманным менеджментом.

Через пару минут Наташа, забыв обо всём, пустилась обнажённой выполнять каскады высшего пилотажа художественной гимнастики. Она не видела, что в окнах дома напротив многочисленные зрители с восторгом наблюдают за незаурядными умениями депутата регионального законодательного собрания. Она не видела, как референт Светлана постоянно подливала элитный коньяк Hennessy из литровой бутылки в фужер своему шефу. Наверное, основатель известнейшего коньячного дома ирландский офицер Ричард Хеннесси, занявшийся коммерцией после выхода на пенсию в 1745 году, тоже находился во время этого эротического гимнастического урагана в просторном кабинете иркутского предпринимателя. Правда, наблюдал он за этим действием, видимо, изнутри великолепной по форме и содержанию бутылки.

Форма и содержание безумного ритмичного спортивного шоу сводили старого ирландца с ума.

Эти же сумасшедшие ощущения, очевидно, испытывал и наш герой – Евгений Викторович Лебедев. Видимо, поэтому, не допив и 800 граммов коньяка, он самоотверженно свалился лицом в тарелку с изысканными закусками и, уснув, стал носом пускать майонезные пузыри.

Но Наташа этого не видела. Она ни о чём уже не думала. Она должна была продемонстрировать весь соревновательный комплекс упражнений художественной гимнастики. Она должна была во всей красе показать все прелести своего обнажённого тела, каждый его уголочек. И она самозабвенно это демонстрировала. Ведь сейчас она не соревновалась за спортивные медали. На кону стояло нечто невообразимо большее – благополучие её семьи, будущее её сына. Она не могла слышать шквал аплодисментов и восторженное улюлюканье, которые переполняли помещение дома, находящегося напротив окон её подиума. Для невольных зрителей этот танец Наташи в мягких лучах закатного солнца был как необыкновенный и романтический рекламный ролик предвыборной кампании депутата на огромном импровизированном телеэкране.

Но в конце концов, девушка услышала зычный храп её повелителя Женьки Лебедя. И Оглобля, застопорившись, встала колом. В её сознании стали проплывать лица обездоленных ею людей. Тех, которых она при помощи продажных судебных решений или кровожадных братков лишила их кровного имущества, их семейного бизнеса. А Женька видел во сне сквозь алкогольный туман, как он несколько лет назад пытался свести счёты с жизнью, лишившись всех своих денег, по собственной глупости и при милостивом участии Натальи Брониславовны.

Наташа стала терять сознание. В этом смраде эмоциональных всплесков ненависти и тоски, бурливших в недавнем прошлом, ворвавшемся сейчас в этот импозантный кабинет, было трудно дышать.

Референт Светлана открыла окно, чтобы впустить в кабинет свежий воздух. Потом усадила гимнастку в кресло. Налила оставшиеся 200 граммов коньяка в гранёный стакан и поднесла его Наташе. Наташа выпила, оделась и перевела дух.

Потом вооружённая до зубов охрана Евгения Викторовича развезла участников затянувшегося вечернего «совещания» по домам. Наталья грезила своей финансовой свободой. Ведь она в полном объёме честно выполнила свою часть делового обязательства. Но счастья в Наташиной жизни не наступило ни на завтра, ни в дальнейшем. Лебедь не выполнил ни одного своего обещания. Он почти не видел, по вполне определённой причине, эту обнажённую гимнастическую феерию. Но считал, что Оглобля его не воспламенила и не увлекла его в мир сексуальных грёз и фантазий. Поэтому нехер ей списывать все долги, перебьётся.

Жизнь Натальи Брониславовны пошла под откос. Бизнес и карьера рухнули. Муж ушёл, семья распалась. Зато на следующий день в интернете только за первый час видеоролик с выступлением нашей эротической гимнастки набрал более пяти миллионов просмотров и почти столько же лайков. Не такой уж плохой конец этой истории получился. Тем более что Наташа сумела справиться с полным звиздецом. Она не сломалась, она выдержала. Она снова начала свою жизнь. Почти с нуля.