Читать книгу Маньяк - Сергей Леонтьев - Страница 11

Фельдшер Анатолий Утюпин вырос в детдоме, детей и родственников не имел, женат никогда не был. После окончания училища и службы в армии устроился на скорую помощь, здесь и работал уже много лет. График его устраивал: сутки на смене, двое отдыхаешь. А то, что выходные не совпадали с «общечеловеческими», так и хорошо. Не с кем было Утюпину выходные проводить. Неразговорчивый, нелюдимый, разменяв пятый десяток, он друзьями и подругами не обзавелся, жил в однокомнатной служебной квартире вдвоем с котом Васькой. Рыжий, с белым пятном на груди и обмороженными кончиками ушей, Васька был единственным живым существом, фельдшера любившим. Книжек Утюпин не читал, телевизор не смотрел по причине отсутствия такового, алкоголем не увлекался. Пить в одиночку не тянуло, а компании у него отродясь не было. Зато была страсть, которой отдавался Утюпин, как говорится, всей душой и сердцем. Независимо от сезона почти все выходные, а также отпуск он проводил на рыбалке. Летом на открытой воде, зимой на льду. Самым нелюбимым временем года были вторая половина мая и первые две декады июня, когда любительская рыбалка запрещалась. В эти «безрыбные» дни Утюпин вытаскивал на берег свою лодку-плоскодонку, переворачивал, заново смолил, красил, потом подолгу сидел на берегу, тоскливо смотрел на воду и тяжело вздыхал.

Рыжий кот Васька увлечение Утюпина одобрял, поскольку улов обычно делился поровну между Васькой и соседкой Клавой, матерью-одиночкой, воспитывающей трех хулиганистых пацанов. Клава в благодарность варила Утюпину уху, которую тот ел целую неделю.

Однажды, когда Утюпин принес Клаве очередной улов, он познакомился с ее новым жильцом. У Клавы была двухкомнатная квартира, сама с мальчишками она жила в большой комнате, вторую, поменьше, сдавала. Новый Клавин постоялец фельдшеру приглянулся – примерно одного с ним возраста, даже внешне немного похож, тоже одинокий, а самое главное – рыбак. Недаром говорится: «рыбак рыбака видит издалека». Мужчины быстро сошлись. Новый сосед оказался внимательным и благодарным слушателем, а Утюпин вдруг почувствовал потребность рассказать кому-то о себе, о своей нескладной жизни. Через некоторое время они каждый вечер, когда фельдшер не дежурил, сидели у него на кухне, пили чай, иногда водкой баловались, но в меру, говорили о том о сем. Правда, говорил больше Утюпин, сосед в основном слушал.

Ездили, конечно, на рыбалку. У соседа была машина – «Москвич», старенький, но ухоженный, в хорошем состоянии. Утюпин своей машиной не обзавелся, да и на права сдать так и не собрался. До водоемов добирался на автобусах, электричках. На машине удобнее и быстрее. Снастей у соседа не оказалось. Объяснил, что приехал из другого города налегке, а как обустроится, так вещи перевезет. Но уж чего-чего, а удочек, спиннингов и прочих приспособлений для добычи рыбы у фельдшера имелось с избытком, с хорошим человеком почему не поделиться.

На Большое Медвежье озеро, что в сорока километрах от города, на последнюю в сезоне подледную рыбалку они тоже отправились на машине соседа. Выехали пораньше, чтобы утренний клев застать. Да и безопасней утром: по ночам еще подмораживает, а днем солнце хорошо пригревает, лед и без того тонкий, может не выдержать. Озеро глубокое, местами сильное течение. Каждый год какой-нибудь бедолага-любитель проваливается и тонет.

«Москвич» оставили на шоссе, прошли знакомой тропинкой напрямик через лес. Когда вышли к берегу, еще не полностью рассвело. Утюпин попробовал ногой лед – вроде держит. Пошел первым, сосед с рыбацким ящиком на полозьях за ним. До заветного места, где клев гарантирован, осталось метров сто пятьдесят. Впереди справа большая промоина, в утренних сумерках можно и не заметить. Утюпин показал на промоину соседу, тот кивнул головой: увидел, значит. Вот теперь нужна особая осторожность, по краю промоины лед совсем тонкий. Утюпин обернулся, предостерегающе поднял руку:

– Постой пока, я пройду, ты потом за мной. Только след в след.

– Знаю, не впервой. Ты иди, я подстрахую, вытащу если что.

«Надежный мужик, – подумал Утюпин, – с таким и в разведку не страшно».

Осторожно ступая, стараясь не переносить вес на переднюю ногу, пока не убедится, что лед держит, фельдшер двинулся вперед. Он не сразу понял, что произошло, почувствовал сильный толчок в спину и полетел в воду. Погрузился с головой, вынырнул, жадно хватая воздух. Мигом намокшая одежда тянула вниз, течение затягивало под лед, холод начал сковывать движения. Барахтаясь, Утюпин развернулся, ухватился за кромку льда. Лед тут же подломился, пальцы онемели, плохо слушались.

– Помоги! – крикнул Утюпин срывающимся голосом.

Стоя на безопасном расстоянии, сосед молча наблюдал, как тонущий отчаянно пытается выбраться, как раз за разом под ним проламывается лед и как смыкается темная вода над его головой. Выждав для верности минуты три, «надежный мужик» внимательно огляделся: свидетелей трагедии не было. Он закурил и, насвистывая, пошел к берегу.