Читать книгу Мальчик на час - Сергей Лесков - Страница 2

Задолго до основных событий

Роман Петрович Молай в Великом Новгороде обосновался более двадцати лет назад. После службы в рядах Вооруженных Сил его закадычный друг Андрюха Моисеев, с которым они не расставались практически весь срок службы, пригласил отдохнуть в этом старинном древнерусском городе. Отдохнули прекрасно. Так отдохнули, что юный дембель Роман влюбился в коренную новгородку Галину и не смог уже никуда уехать из Новгорода. Через месяц сыграли свадьбу, потом один за другим родились два сына, Женя и Кирилл, затем Роман решил заняться бизнесом и с успехом воплотил свое решение в жизнь. Сначала открыл небольшую лесопилку, затем через несколько лет она выросла в серьезный цех по заготовке леса и обработке пиломатериалов, обросла своим транспортным цехом, отдельной базой по приемке леса от новгородских предпринимателей, кто не утруждал себя транспортировкой и экспортом продукции. Фирма напрямую работала с бизнесменами из Финляндии и Турции, дела шли более чем прекрасно. Все получалось на ура! Роман Петрович создал при фирме свое охранное предприятие, директором которого назначил бывшего работника тогда еще милиции, отработавшего в уголовном розыске все свои лучшие годы, Бориса Александрова, которого в городе знали и уважали как бывшие и настоящие работники правоохранительных органов, так и представители криминальных структур. Сам Роман Петрович баллотировался в областную думу Великого Новгорода и с успехом был избран в ее представители. Так что его детище – ООО «Новгород Лес Экспорт», иначе «НАЭ», учредителем которого был он сам, и двадцать процентов принадлежало Александрову Борису, его можно сказать щиту и охране, – был на слуху у новгородцев. В фирме были трудоустроены около трехсот человек, это не считая охранного предприятия; зарплаты по новгородским меркам люди получали довольно существенные. Поэтому текучки кадров не было, все старались держаться за свои рабочие места, уважали Молая, старались всячески поддерживать его и его бизнес, а также, соответственно, и свое положение в фирме. Все шло достаточно хорошо и предсказуемо. Беспокойство успешного бизнесмена и уже областного политика вызывал лишь старший сын Евгений, которому в этом году исполнилось двадцать пять лет от роду. За свои годы этот уже достаточно взрослый молодой человек ни одного дня нигде не работал, пользуясь любовью и мягкостью супруги Романа Петровича – Галины. Она всячески защищала своего первенца от нападок супруга, подарила ему на совершеннолетие золотую пластиковую карту «Виза Гольд» «Автобанка», который впоследствии был переименован в «Уралсиб». Купила автомобиль ВАЗ-2112 на двадцатилетие. С тех пор на протяжении уже семи лет регулярно подпитывала карточку наличными, давая возможность старшему сыну безбедно существовать и не утруждать себя мыслями о трудоустройстве. Как только ни пытался глава семьи воздействовать на ситуацию, ничего путного из этого не выходило. Старший сынок по-прежнему нигде не работал; чем жил, что его интересовало в жизни, отцу было неизвестно. Когда сыну исполнилось двадцать пять лет, Роман Петрович решил поговорить с ним откровенно, предложил долю в бизнесе, очень хотел заинтересовать его, но напрасно…

Евгений отмахивался от всех предложений отца, мотивируя это тем, что в этой жизни интересуется лишь компьютерами, составлением различных программ и прочей хакерской дребеденью. Роман Петрович Молай не понимал интересов сына, но в этой ситуации вынужденно согласился с ним и предложил оплачивать поступление и учебу в университете на каком-нибудь факультете, связанном с интересами Евгения. Но сын отказался и от этого. Якобы все необходимые знания он получает от друзей и из Интернета. Учиться не желает и не будет.

Такое положение дел с Евгением беспокоило члена областной думы Молая Романа Петровича, и он решил посоветоваться со своим компаньоном и начальником всей безопасности ООО «НАЭ».

Когда Борис Александров вошел в кабинет своего друга и шефа, а также и компаньона, последний разливал сам, без помощи секретаря, по чашкам крепкий черный заварной чай. Борис не употреблял кофе, а чай просто обожал. На журнальном столике в углу кабинета на тарелочке находились порезанный дольками лимон и шоколадное печенье. Все то, что так любил Борис.

– Не понял, – с удивлением констатировал начальник безопасности, – от меня что-то требуется сверх должностных обязанностей? Давно ты, Рома, меня так не встречал!

– Почти угадал. Давай выпьем по кружечке чая, – владелец контрольного пакета «Новгород Лес Экспорт» присел на мягкое кресло, подав этим пример своему подчиненному, который с удовольствием проделал то же самое. – Я хотел с тобой посоветоваться по поводу моего старшего сына Женьки. Ты по роду своей прежней работы, да и настоящей тоже, часто сталкивался с различными жизненными ситуациями и форс-мажорами. Меня очень беспокоит сын. Я ничего не знаю о его образе жизни, друзьях. Мне начинает казаться, что я теряю его, практически уже потерял свое влияние на него. Чем он дышит, чем живет, что его интересует в жизни? Иногда у меня возникают подозрения, что он связан с какими-то группировками, занимающимися чуть ли не преступной деятельностью, возможно, связан с какой-то сектой. Те деньги, которые перечисляет ему на карточку Галя, истратить обычному человеку не очень-то и легко. А я не вижу, чтобы он что-то покупал из вещей. Куда он их тратит? На что? Наркотики, кажется, отпадают, я бы заметил эту гадость, если бы он подсел на что-то. Короче, я хочу нанять частного детектива, чтобы он организовал наблюдение за Женькой с целью получения всей этой информации. Как ты считаешь? Стоит ли это сделать?

– То, что это сделать просто необходимо, – сразу же откликнулся Борис, – я уже неоднократно тебе советовал, если ты это помнишь. Меня твой Женька также беспокоит. Ведь через него у кого-то может появиться неплохая возможность определенным образом воздействовать, влиять на тебя и на весь твой бизнес, который частично и моим является. Поэтому я согласен с тобой и решение твое одобряю. Есть у меня хорошие знакомые частные детективы, но… Единственное, что меня не устраивает, это обращение к посторонним лицам, пусть даже и профессиональным частным сыщикам. Мало ли какую информацию они накопают. Мы ведь ничего не знаем об образе жизни Евгения. А вдруг он действительно каким-то образом связан с криминалом? Детективы тоже руководствуются в своей деятельности буквой закона. Где гарантия, что добытая ими информация через какое-то время не сработает против тебя? Можем ли мы доверять на сто процентов частным детективам? Я уверен, что силами моих сотрудников мы организуем качественное наблюдение за Женькой. Он практически из моих ребят никого не знает в лицо, автомобили также не знает. А ребята у меня набраны из различных служб. Есть и неплохие бывшие оперативники, которые вполне справятся с этой задачей. Конечно, также существует опасность утечки информации, но в этом случае она в несколько раз меньше, чем с частными детективами; да и контролировать моих ребят мне намного легче. Как ты считаешь?

– А ведь я предполагал, что ты мне предложишь этот вариант, – Роман Петрович поставил уже опустевшую чашку на стол. – Не хотел навязывать тебе мой план. Но коль ты сам также считаешь, то так тому и быть. Когда ты сможешь организовать работу по этому вопросу?

– Да хоть сейчас. Мне нужно только около часа, чтобы определиться с численным составом моих сотрудников, задействованных на этой работе, и с техникой. Через час можно начинать. Вопрос: где в это время будет Женя?

– Нет ничего проще, – с удовлетворением сказал Роман Петрович. – Как раз сегодня Женька должен мне закачать в компьютер новую базу по нашим клиентам с какой-то придуманной им программой поиска. Так что через час он будет у меня. Сейчас я ему позвоню и договорюсь. Лады?

– Прекрасно, – Борис поднялся и направился к выходу. – Через час приступаем к работе. Условие одно: никто не должен ни о чем знать и догадываться. В первую очередь Галина.

– Обижаешь, Боря! Я похож на больного?

Роман Петрович Молай закрыл дверь за своим верным помощником, соратником и компаньоном и, кажется, впервые за последние год-полтора относительно спокойно подумал, что не все еще потеряно с Женей, надо пытаться наставить парня на путь истинный! Ближайшее время должно показать, насколько далеко сын отдалился от влияния отца и что еще можно предпринять, чтобы парень наконец-то нашел себя в этой жизни!

Второй день работы

День как день, ничего необычного. Такой же, как и тысячи других. Когда он закончился, сыщик думал, что выспится. Но почему-то Сергей проснулся около трех часов ночи, и больше уснуть ему так и не удалось. Он все думал, что же происходит с Маринкой, женой его друга Витьки Фадеева, такой прекрасной веселой женщиной, жизнерадостной и дружелюбной. У них с Сергеем всегда было чувство взаимной симпатии, понимали друг друга с полуслова. Он всегда уважал эту красивую и умную женщину, где-то даже завидовал Витьке и сейчас хотел, чтобы все у них в семье нормализовалось. По идее, можно даже сегодня и не работать больше. Информации получено вполне достаточно, чтобы придти к определенным выводам и, исходя из этих фактов, строить дальнейшие мероприятия по восстановлению семейных ценностей в этой отдельно взятой ячейке общества по фамилии Фадеевы. Но что-то подсказывало сыщику, что все-таки необходимо довести начатое дело до конца. С кем еще сегодня договорилась встретиться Марина, что там еще за «мальчик на час», на кой хрен он ей нужен?

Так больше и не уснув, в шесть часов позавтракав, отказавшись в виде исключения от утренней пробежки – не было желания, Сергей ровно в восемь часов утра на своем любимом «фордике» привязался к местным машинкам во дворе Фадеевых и настроил на нужную волну ФМ-приемник. Сразу же услышал, как Маринка выпроваживает Альбертика:

– Ну, выпей ты хотя бы кофе, как можно на голодный желудок уходить? – было ощущение, что любимая жена провожает своего мужа на работу. – У меня Витька никогда голодным из дома не уходит.

– Слушай, ну не ем я ничего с утра, даже кофе не пью, – голос у Альберта был недовольный. То ли утром они немного поцапались, то ли просто за ночь уже поднадоели друг другу, но чувствовалось, что любовничек торопится слинять с этой хаты скорее. – Все, пока! Побежал я! И так на работу опаздываю. Созвонимся как-нибудь!

– То есть как это как-нибудь? А конкретнее? Ты что, хочешь завязать наши отношения? Так и скажи тогда!

– Да ничего я не хочу, просто сейчас тороплюсь на работу. Да и тебя, насколько я понял, сегодня ждет день, полный событий. Ведь скоро к тебе твой молодой друг должен подойти!

– Да ты никак ревнуешь? Альберт, брось! Это просто эксперимент! Ну, хочется мне испытать это хотя бы раз в жизни! Мы с ним в переписке все обговорили. А завтра уже и Виктор должен возвратиться из командировки. Я уже готова с ним отношения восстанавливать. Надо использовать последнюю возможность. Не ревнуй, глупенький!

– Господи, успокойся, не ревную я нисколько. Ты достаточно взрослая женщина, к тому же замужняя. Сама принимаешь решения. Как я тебя могу ревновать? Все, Марина, побежал. Вечером позвоню. Если будет удобно говорить, расскажешь, как прошло твое рандеву. Хорошо?

Сыщик услышал звуки поцелуя и открывающейся, а затем закрывающейся двери. Марина осталась дома одна. Что же, будем ждать.

Около трех часов ничего в квартире не происходило. Вероятно, женщина легла досыпать, чем воспользовался и Осокин, также с удовольствием разлегся, насколько позволяла конструкция салона, на водительском сиденье своего автомобиля. Около одиннадцати Марина пошла в душ, мылась около получаса, затем на кухне что-то готовила, слушала музыкальный канал по телевидению. Все как обычно, пока не раздался звонок мобильного телефона. Витькина супруга чуть ли не бегом ринулась в спальню, где находился аппарат. Сергей ощутил, как она торопилась ответить на звонок, хотя голосом ни капельки не выдала своего желания:

– Я слушаю… – Марина прерывалась, слушая ответы собеседника. Сергей лишь слышал, как она через небольшие паузы говорила: – да… конечно… хорошо… да… ничего. Мы без него начнем. Ничего не изменилось, просто дверь не будем закрывать, так даже интереснее… Конечно, жду. Уговорил, полчасика потерплю, до встречи!

Закончив разговор, женщина что-то довольно замурлыкала: то ли песню, то ли мелодию. Потом, кажется, попила на кухне чай или кофе. Примерно через сорок минут раздался звук звонка входной двери. Сергей напрягся: началось! Марина открыла дверь.

– Привет, заходи! – голос у женщины был довольно раскованный, раскрепощенный. Можно было подумать, что она впустила в квартиру человека, с которым знакома тысячу лет, а не видела впервые в своей жизни. – А ты ничего, даже интереснее, чем я тебя представляла.

– Да обычный вроде. Вы извините, я немного стесняюсь, – голос у парня был, правда, какой-то приглушенный, похоже, действительно ситуация для него была несколько необычной.

– Так, давай договоримся: я последний раз слышу обращение ко мне на «вы». Только «ты», договорились?

– Хорошо, постараюсь! Я тут вина с собой принес, может быть, выпьем? – парень, похоже, смелеет на глазах.

– Почему бы и нет? Давай!

Парочка прошла на кухню. Марина что-то стала ставить на стол. Во всяком случае, так показалось Сергею. Потом послышался звук разливаемого по бокалам вина.

– На брудершафт? – голос Марины.

– Давай!

Выпили… затем какое-то мычание. Видимо, брудершафт подтверждается поцелуем. Потом голос Марины:

– Пойдем уже в спальню, покажу, где я сплю. Душ тебе нужен?

– Покажи сначала спальню. В душе с утра был, так что чистый, как стеклышко.

Слышно, как прошли в спальную комнату:

– Вот мое брачное ложе. Муж приедет только завтра. Так что в нашем распоряжении более суток. Ну, иди ко мне…

Секунд двадцать были слышны вероятнее всего поцелуи и неопределенное молчание, сопровождаемое какими-то непонятными звуками, похожими на легкое постанывание. Опять голос Марины, видимо, завелась девушка с полуоборота:

– Давай скорее, как у тебя ремень расстегивается? Вот, наконец-то! – несколько секунд тишины, затем легкий мужской стон, потом опять голос Марины: – Вот это да! Уже в полной боевой готовности! Какой он у тебя красивый! Большой! Дай я его поцелую! М…м… Тебе приятно? Не больно?

– Приятно… очень… продолжай!!!

Всхлипывания и причмокивания Марины перемешивались со стонами удовольствия молодого человека. Сергей слушал все их любовные импровизации с двояким чувством. С одной стороны, было достаточно интересно и возбуждающе, как в хорошем порнофильме, а с другой стороны, до невозможности противно осознавать, что самое активное участие в этом процессе принимает жена твоего друга, которую до последнего момента уважал и где-то даже мечтал о такой жене.

Когда эфир приемника в автомобиле Сергея заполнился равномерными шлепками двух голых тел друг о друга, сыщик вдруг с удивлением услышал звук открываемой входной двери. Затем она достаточно громко захлопнулась. Но шлепки тел так и продолжались. Хотя было ясно, что не услышать, как открывается дверь, было невозможно. На фоне продолжавшихся шлепков послышались дополнительные звуки. Похоже, что к процессу присоединился кто-то третий, и этот третий не был неожиданным сюрпризом для Марины и ее нового друга. Через несколько секунд сыщик убедился в своих предположениях, когда услышал голос вновь прибывшего участника процесса:

– Давай, милая, возьми его, смотри, как он ждет тебя. Давай, давай, молодец! Вот как ты умеешь! Еще! Глубже! Глубже! Молодец!!!

Сергей начинал понимать, что Марину обрабатывают уже двое мужчин. Или молодых ребят, по голосу понять трудно. Обрабатывают по полной программе, с двух сторон, используя все физиологические возможности. И Марину, похоже, это вполне устраивает. Вот сучка!!! Ее довольное мычание и причмокивание заполняло весь эфир. Так продолжалось около пяти минут. Затем что-то изменилось во всей картине происходящего. Были слышны некоторые фразы парней: «меняемся», «теперь давай ты», иногда возникал голос Марины, ее стоны, несколько раз были слышны удары, похожие на пощечины. Затем, кажется, голос второго парня, пришедшего позже, произнес: «Что заказывала, то и получай. Ротик шире, молодец! Давай! Куда, падла? Соси! Глубже, сука! Вот так!» Раздались еще несколько ударов, шлепков, по звуку довольно сильных, видимо, били по лицу хозяйку квартиры. Опять голос, но уже первого парня:

– Ты ведь хотела изнасилование? Вот оно во всей реальности. А теперь ляг на спинку, что-то мне классики захотелось. Вот умница, ножки шире и выше… молодец! Ну, как тебе, нравится? Давай… давай…

Иногда Сергей слышал, как Марина вскрикивала не от удовольствия, а от боли, часто просила, но очень несмело и слабо: «не надо, пожалуйста, мне больно!» Он не мог понять, что это, ролевые игры, или ее действительно насилуют двое мужчин? Понять было очень трудно. Если честно, то ему вдруг очень захотелось, чтобы это было реальное изнасилование, чтобы эта взбалмошная баба поняла, что не надо шутить с реальностью, что в нашей жизни всему есть предел и за все в этой жизни рано или поздно придется расплачиваться.

Опять что-то изменилось в происходящем. Стали чаще слышаться удары и вскрики женщины от боли. Иногда она стонала, и совсем не от удовольствия. Несколько раз Осокину казалось, что Марина пыталась кричать, но ей закрывали ладонями рот. На этом фоне Сергей улавливал довольные стоны молодых мужчин и их короткие фразы межу собой.

Сергей начал понимать, что происходит в действительности, когда услышал голос второго мужчины:

– А теперь, сучка, я тебя буду резать, – послышался звук открывающегося ножа с выкидывающимся лезвием. – Страшно? Не бойся!

Марина что-то буквально заскулила в ответ. Сергей не мог разобрать ее слов. Это уже было совершенно не похоже на ролевые сексуальные игры. Мужчина продолжал:

– Ну, ротик открой, язычок высуни! Чувствуешь, какое лезвие холодное? А острое какое? Чувствуешь? Рёма, кончи ей на язык, давай! А ты, падла, помогай ему! Язык высуни! Больше высуни! Помогай, говорю, а то язык отрежу, сука! Вот так! Молодец! Кончай, Рёма! Отлично! Теперь мне давай также делай! Давай сука, вот! Еще давай, сука! Еще! Вот! Еще! Вот, другое дело! Рёма! Пока я этой сучке на рожу кончу и ножичком поторкаю, поковыряйся в вещичках в квартирке. Может быть, что-нибудь ценное найдешь! Слышишь, сучка, где деньги лежат и золото?

– Да нет ничего практически, – голос женщины дрожал от страха и ужаса, – золото на полке над телевизором, а деньги в черной папке в комоде.

Слыша весь этот кошмар, сыщик кожей ощущал страх и ужас женщины. Казалось, что в квартире витал запах неминуемой опасности, даже здесь, в машине, воздух был каким-то наэлектризованным. Сергею невольно передалось состояние Марины. Но и одновременно со всем этим не уходило и чувство злорадности. Есть Бог на свете! За все отвечать надо!

Похоже, что этот самый Рёма через пару минут достал из называемых Мариной мест деньги и золото. Потому что второй парень несколько успокоился и сказал:

– Вот и молодец. Еще поживешь немного. Где скотч? Есть дома скотч?

– В столе в маленькой комнате. Что вы хотите со мной сделать? Не трогайте меня, пожалуйста, я ничего никому не скажу, пожалуйста! Хотите, я вам сделаю все, что хотите, могу и потом в любое время для вас все делать, только, пожалуйста, не трогайте меня! Пожалуйста!

– Да не причитай ты, сучка, никто тебя не тронет. Живи пока, – голос второго парня был каким-то жестким и лживым. – Сейчас только скотчем пасть твою закроем, чтобы не верещала на весь дом.

Сергей окончательно понял и по голосу Марины и по голосам парней, что ролевые сексуальные игры закончились, по-настоящему и не начавшись. С первой секунды, как только в квартире Фадеевых появился второй мужчина, события развивались в реальной действительности. Обыкновенное изнасилование в извращенной форме группой лиц с использованием угрозы ножом и сопряженное с разбоем. Серьезные товарищи в таких случаях свидетелей и потерпевших оставляют в живых крайне редко. Доигралась девочка!

«Так тебе, сучка, и надо, – злорадствовал детектив, полный злости на жену друга и обиды за него. Да и за себя тоже. Такое впечатление, что и сам оказался по уши в грязи по милости этой сексуально озабоченной дамочки. – Поваляйся там со скотчем на морде, попрощайся со своей никчемной жизнью. Если живой останешься, может быть, поймешь что-нибудь в этой действительности».

С другой стороны, он понимал, что необходимо срочно что-то предпринимать. Не исключен вариант, что эти головорезы могут и убить женщину в ее же квартире. Решил рискнуть и еще немного послушать, что будет происходить дальше. Врываться сейчас в квартиру бесполезно: против ножа и двух парней он навряд ли сможет что-то предпринять. А вот они тогда точно замочат Маринку, да и его самого тоже. В лучшем случае, он сможет взять на себя только одного, да и того придется брать также наглухо, иначе не получится. Доказывай потом, что действовал при крайней необходимости. Порожняк! Звонить в полицию уже поздно. Похоже, через две-три минуты все должно закончиться, а за такое время полиция и в лучшие свои времена, когда еще милицией называлась, быстрее, чем за полчаса, не приезжала. Да, если честно, то и банально было страшно лезть сейчас на рожон. Если уж больше ничего не останется, никаких других вариантов, тогда придется рисковать. А так тянуть нужно до последнего.

Марина что-то скулила и тихонько подвывала. Кажется, первый парень, которого его напарник называл Рёмой, обматывал ее скотчем. Рот, вероятно, уже был заклеен.

– Стас, – услышал Сергей голос того самого Рёмы, – а, может, просто придушим ее? На хрен ее в живых оставлять?

– Завтра муж приедет у этой сучки. Представляешь, что здесь будет, если он увидит ее труп? Полная квартира наших пальчиков, на ней и внутри ее килограмм нашей спермы. Да нас вычислят за несколько дней. Нет. Здесь два варианта. Первый, это отдать ей деньги и золото, извиниться за реальность исполнения ее заказа на имитацию изнасилования и исчезнуть навсегда из ее жизни. В этом случае у нее никаких оснований для нашего привлечения не будет. Никакой заявы она делать также не будет. И второй вариант. Сколько там ты денежек нагреб?

– Почти пятьдесят штук. Плюс золота на не меньшую сумму. Думаю, даже больше раза в два. Здесь до хрена всяких побрякушек.

– Вот видишь, сумма приличная. Все это можно на двоих распилить. Ощутимо, согласен? – Видимо, Рёма кивнул, потому что Стас, именно так его и называл несколько секунд назад подельник, продолжил: – А эту сучку оставить связанной в спальне. На кухне включить газ, закрыть окна, а в дальней комнате зажечь церковную свечу. Она у меня заранее приготовлена. Минут через двадцать или даже раньше квартирка полыхнет с невероятной силой. Никаких наших следов здесь не останется. Сгорит все. Да и пожарники потом так постараются, что ничего раскопать ментам не удастся. Никаких наших следов. Максимум, что они определят, это насильственную смерть потерпевшей. Больше ничего, поверь мне. Все это я уже проходил…

– Слушай, а дом не взорвется? Если будет много жертв, нас уже и искать по-другому будут. – В голосе Рёмы угадывался обыкновенный страх. Сергей понял, что основным в данной сладкой парочке был Стас.

– Не бойся, не взорвется. Стекла, правда, вылетят, когда газ вспыхнет. Будет небольшой взрыв внутри этой квартиры, но не больше. Сразу же начнется пожар здесь, в хате у этой сучки. Ну, что? Какой выбираем вариант? Мне лично больше второй нравится.

– Как скажешь… второй, так второй… я соглашусь с тобой, – в голосе парня проскакивало заискивание и, как показалось Сергею, страх. Видимо, он крепенько побаивался этого самого Стаса.

– Отлично. Закрывай везде окна. Проверь еще раз, как хорошо перевязал эту шлюху, а я приготовлю свечу и с газом определюсь. Через три минуты сваливаем!

Сергей понял, что сейчас парочка будет выходить. Идти на задержание рискованно. С двумя молодыми и сильными парнями справиться трудно. Можно и самому остаться в одной квартире с Мариной. Остается одно… Минимум десять минут у него есть. Вернее, не у него, а у Марины; десять минут, чтобы остаться в живых, пока квартира не наполнится газом, и который не воспламенится от церковной свечки, горящей в дальней комнате. Что же… надо рисковать. Другого варианта, похоже, не существует. Изображать из себя Рембо Сергею не хотелось, да и риск остаться в квартире вместе с Мариной навсегда был намного в таком случае выше. Он завел машину и переставил свой «форд» во двор самого дома Фадеевых, чтобы был виден выход из подъезда. Около дома все было как обычно. Сергей поставил автомобиль рядом с тонированным серебристым «опелем», у которого, как он обратил внимание, цифры номера, как и у него: 103. Из-за тонировки было невозможно разглядеть, есть ли кто-нибудь в салоне автомобиля, или же нет. «Опель» был незнаком Сергею. В соседнем доме жила бывшая жена сыщика с его сыном Данилой, когда-то Сергей и сам жил здесь же, поэтому знал практически всех жителей наглядно и их машины. Такого «опеля» он раньше никогда не видел. Сыщик вышел из своего «форда», открыл багажник, делая вид, что ковыряется в нем. Это на случай, если в непонятной машине все же кто-нибудь есть и видит его, чтобы не вызвать никакого подозрения. Затем, оставив багажник открытым, сел на заднее сиденье своей машины и приготовил видеокамеру. Вовремя! Из подъезда Фадеевых вышли двое молодых людей. Один был повыше и старше другого. Ему на вид лет тридцать, может быть, немного больше. Телосложения он был спортивного и довольно даже крепкого. Сыщик понял, что поступил совершенно правильно, не смог бы он справиться с двумя такими лбами, вооруженными ножом и идущими на убийство. Терять им нечего! Единственный вариант, это брать с собой монтажку и самому их мочить первому. А это как ни крути – тюрьма. С нашими законами только такой хеппи-энд и просматривался. Второму лет двадцать три – двадцать пять, совсем зеленый! Но такой же черт крепенький, хотя ростом несколько ниже старшего. Этот молодой скорее всего и есть Рёма, а первый – Стас. Сергей нажал на кнопку видеосъемки. Через тонированные задние стекла машины его совершенно не было видно. Да и этим двум парням было не до него. Быстрым шагом, неоднократно оглядываясь и озираясь по сторонам, они направились через территорию детского сада в сторону улицы Центральной. Осокину удалось в течение пятнадцати секунд запечатлеть обоих парней во всей красе. И в полный рост, и в динамике движения и лица крупным планом. Этой частью работы он остался доволен. Через минуту парни исчезли из поля зрения. Теперь необходимо спешить на помощь к Марине. Детектив представлял, что сейчас творится с молодой женщиной. Все разговоры эти ублюдки вели при ней, она прекрасно сознавала, что жить ей остается минут десять, в лучшем случае пятнадцать. А перемотанная накрепко скотчем, она и сделать ничего не может. Хорошо, что Витька оставил Сергею на всякий случай ключ от квартиры. Сейчас он в прямом смысле имеет решающее значение для спасения жизни жены друга, хоть и непутевой, но жены.

Сыщик, как мог быстрее, взял с собой камеру, положил ее в пакет, создав видимость, что несет какие-то вещи домой. Закрыл багажник, поставил машину на сигнализацию и постарался достаточно быстро, но в то же время спокойно, чтобы не вызвать все же необходимого внимания у посторонних наблюдателей, если они имеются, зашел в подъезд. Осторожно вставил ключ в замок двери Фадеевых и также осторожно открыл ее. Запах газа сразу же ударил в нос, и детектив первым делом прошел на кухню. Подумав мгновение, включил видеокамеру и стал снимать, как выключает газ, а затем и открывает окна на кухне. Свежий воздух ворвался в квартиру. Самое страшное позади! Потом, не выключая камеру и продолжая снимать, сыщик зашел в спальню.

Картина, открывшаяся ему, была далека от эстетичной: на полу комнаты лежала перекрученная скотчем по рукам, ногам, а также и в районе рта Марина. На ковре, на полу имелись следы рвоты. Скорее всего, это Марину рвало, когда Рёма перекручивал ей руки, ноги и рот скотчем. Женщина была абсолютно голой. На лице были явно заметны кровоподтеки, из-под скотча в районе рта вытекло немного крови. На лице и груди следы начинающей засыхать спермы. Женщина лежала не шевелясь. Сергей потрогал пульс на шее – уверенный и достаточно спокойный. Вот только сознание ее покинуло. Сыщик открыл дверь балкона, подтащил женщину к свежему воздуху, а сам прошел в соседнюю комнату, открыл аккуратно окна, также аккуратно зафиксировал на видеокамере горящую церковную свечку, затушил ее и аккуратно упаковал вместе с кружкой, в которой та стояла, в приготовленный заранее целлофановый пакет.

Вернувшись к Марине, стал осторожно освобождать ее от скотча. Сначала пытался отмотать рот. Без помощи ножниц это сделать не удавалось. Наконец, когда рот ее был практически очищен от скотча, Марина стала приходить в себя. Она сначала с ужасом в глазах, потом с удивлением уставилась на Сергея. Затем в ее глазах появились слезы. Похоже, это были слезы радости от сознания того, что она осталась жива и будет сейчас освобождена. Когда сыщик полностью убрал скотч с лица бедной женщины, Марина выдохнула:

– Сережка, как ты здесь? Спасибо! Что здесь было? Что со мной? Я живая? – слезы из ее глаз уже катились не останавливаясь. – Развяжи меня, пожалуйста. И извини за мой вид.

– Живая, живая. Сейчас развяжу. Не дергайся. – Сыщик решил разговаривать с Мариной откровенно грубо, чтобы женщина не удалялась от реальности происходящего. Не хотелось жалеть ее, хотя в таком положении нужнее было бы успокоить и ободрить. – А что здесь произошло, ты мне сейчас сама все спокойно расскажешь. Ты поняла меня? Все от начала до конца расскажешь! И не дай бог я почувствую, что ты где-то лжешь. Я тебе такую жизнь устрою, что мало не покажется. Все твое предыдущее блядское существование за последний час твоей жизни раем во сне будет вспоминаться. А для начала дай я оботру тебе лицо, а то оно все в сперме. Словно рота солдат тебя драла!

Пока руки у Марины были связаны, Осокин достал из шкафа чистый носовой платок и, слегка намочив его под краном в кухне, обтер им лицо женщины и положил также в отдельный целлофановый пакет. Также упаковал и валявшийся рядом моток скотча, которым один из гостей перетягивал Марине руки, ноги и рот. До конца освободив жену друга от скотча, отправил ее в ванную комнату под душ, а сам пошел в кухню и поставил на плиту чайник.

Через двадцать минут Марина сидела рядом с ним в накинутом на голое тело халате, со следами побоев на лице и красными от слез глазами. Но даже в таком состоянии женщина не представляла собой что-то отталкивающее, была по-прежнему привлекательна и, как это не покажется странным, действовала даже сейчас возбуждающе. Сергей понял, что никогда Витька не бросит свою Марину. Он ей все простит. Удивительная женщина!

– Ну, рассказывай, моя милая, – с сарказмом обратился Сергей к женщине, – что ты на этот раз отчебучила. Почему связана по рукам и ногам, вся в сперме, а квартира, как хранилище ООО «Газпрома»? Ты хоть понимаешь, что еще пять-десять минут, и ты бы отправилась на тот свет в таком неприглядном виде? Сомневаюсь, что тебя бы приняли в рай. Прямиком в ад полетела бы! Рассказывай!

– Да и рассказывать нечего, – женщина решительно взмахнула рукой и принялась говорить не прерываясь. Было видно, что она испугана и еще не в себе, а в таком состоянии невозможно лгать. Человек или говорит правду, или просто молчит. Марина все рассказала сыщику, отбросив стыд и стеснение. – Решила натрахаться вдоволь, пока муж в командировке. Познакомилась по Интернету с молодым парнем. Спросила, не хотел бы он стать моим мальчиком на час? Он согласился с удовольствием. Дальше – больше. Аппетит разыгрался. Общаться в Сети довольно просто. Стыд отсутствует полностью. Предложила ему сыграть в изнасилование с другом, чтобы он не один был. Очень захотелось побыть одновременно с двумя мужиками, как в порнофильмах. Пригласила их к себе. Ну, они и сделали все, как договаривались. Только не играли, а по-настоящему все. Сначала даже приятно было, первые минут пять. А потом закрутилось. Имели меня во все дырки и отверстия. Боль была страшная. Делали, что хотели. Кажется, мне теперь и секс будет противен. Еще деньги и золото забрали. Меня скотчем перетянули. Позже стала понимать, что меня убить могут. А когда они, не скрываясь от меня, заговорили об этом, я чуть со страха не умерла. Даже не помню, когда сознание потеряла. А ты-то как здесь оказался? Я понимаю, если бы не ты, я бы уже на том свете была?

– Скорее да, чем нет! Спасибо своему мужу скажи. Он, видимо, почувствовал что-то, – не стесняясь, врал сыщик, – позвонил мне около часа назад, говорит, что-то плохое с тобой происходит, сердце у него колет… съезди, говорит, к Марине, посмотри, как она, что с ней, и перезвони потом. Я пока не звонил еще. Пообещал съездить к тебе в течение часа. Хорошо, что раньше приехал. И радуйся, что эти двое дверь лишь захлопнули, не догадались ручку повернуть. Иначе как бы я без ключа попал к тебе? – продолжал врать Сергей. – Вот и не верь после этого в любовь и предчувствия…

– Спасибо вам обоим. Если бы не вы…

– Ладно, проехали. Что с тобой происходит, Маришка? Давай откровенно, не удовлетворяет тебя Витька, что ли?

– Да нет, нормально все. Мне с ним хорошо. Видимо, порно пересмотрела. Около двух месяцев назад какая-то навязчивая идея въелась в мозг: захотелось разврата, группового секса. Не знаю… Захотелось все это испытать. Витя чувствовал что-то. Отношения стали портиться, а мне назло еще больше этого захотелось. Любовника завела, причем с Витькиной же работы. Что интересно, мне с ним намного хуже, чем с мужем. Только разврата больше, позволяю себе все, что с мужем стесняюсь делать. Вот и все, в принципе, если кратко.

– Понятно. Глупенькая ты. Надо с мужем позволять себе абсолютно все, даже больше того, чем хочешь. Только так и его удержишь, и сама никуда не захочешь. Вы ведь любите друг друга. Уж кто, а я это знаю. – Сергей помолчал с минуту. – А сейчас давай собирайся, надо уезжать из дома, ждать, когда Витя приедет. Да и потом еще неизвестно, как придется поступать. Меня не оставляют мысли, когда твои мальчики узнают, что никакого пожара не было и ты жива и здорова, у них может появиться мысль довести свое дело до конца. Не будет у них уверенности, что ты не пошла с заявлением в полицию. Не нужны им живые свидетели. Надо все взвесить на досуге.

– А куда мы сейчас поедем?

– Сейчас позвоним моему другу Вадиму, оперу из областного УВД, ты его должна знать, встретимся с ним и что-нибудь придумаем. Так что одевайся, развратница ты наша.

Пока Марина одевалась и приводила себя в относительный порядок, Сергей снял диктофон, жучок и стал ждать Марину. Когда она приняла боевой вид, сыщик и женщина вышли из дома и на машине Сергея поехали в сторону центра. Осокин обратил внимание, что «опеля» с аналогичным ему номером во дворе уже не было.