Читать книгу «Тегусигальпа» – пересечение параллелей - Сергей Луговой - Страница 15

Вадим достал из шкафа упаковку с кофе. Ещё вчера утром он бы и не придал значения стране происхождения этих зёрен. Эквадор, Бразилия, Коста-Рика, Гватемала с Гондурасом – мало ли стран в Латинской Америке, которые разводят кофе в огромных количествах, снабжая им всё человечество.

– Знаешь откуда кофе? – спросил он Галю.

– Откуда же?

– Из Гондураса, столицей которого является город с красивым названием Тегусигальпа.

– Я бы удивилась. Если бы и здесь не обнаружилось названия этого городишки.

– Зачем же ты так. Красивое слово. Твой брат сказал, что назвал кафе так именно по этой причине.

– Ты ему поверил? – Галя улыбнулась, закинула руки за голову и откинулась на спинку стула, как-то насмешливо поглядывая в его сторону.

– А что? Что-то не так? – Вадим удивлённо и опрометчиво отвернулся от плиты, где кофе в турке уже подходил к завершающей стадии. Предупреждающий оклик Гали заставил его обернуться и вовремя снять турку с огня.

– Конечно. Мы только что чуть не потеряли драгоценный тегусигальповский напиток.

Чувствовалось, что девушка постепенно возвращается в состояние привычного мировосприятия. Видимо, сказывалась природная способность никогда не паниковать и стараться находить различные варианты течения событий. Вадим вспомнил эпизод, продемонстрированный ему у кафе «Пиаф». Он даже догадывался кем. Оставалось только понять для чего. Сделал себе отметку и вернулся к полушутливому, как ему казалось, разговору.

– Так почему же я не должен был ему поверить? – спросил он, разливая кофе.

– Ты знаешь, что означает это слово?

– А ты?

– По одной из версий на языке индейцев племени науатль «Тегус-гальпа» означает «серебряные холмы».

– Откуда ты знаешь?

– Ну, должна же я была узнать побольше о кафе своего брата. В интернете посмотрела. А теперь проведи некоторые параллели.

– Радиостанция «Серебряные холмы»? Сергей имеет к ней отношение?

– Напрямую, насколько я знаю, нет. Но, фактически, она принадлежит ему.

– Может это случайное совпадение? – рискованно решил предположить Вадим. Но Галина бросила на него такой взгляд, что он быстро отказался от своего опрометчивого предположения. – Я пошутил.

– Ладно. Я верю тебе, мой генерал. Правда, на какой-то миг у меня возникли сомнения. Вроде бы уже большой мальчик, а говорит о совпадениях в таких ситуациях. В этой истории вообще очень много якобы случайностей.

– Мне кажется, что все эти случайности вовсе не так уж и случайны.

– Конечно. Начиная от твоей вчерашней поездки в «Капучино». Ой, только не делай страшных глаз. Меня никто ни к чему не подговаривал. Там-то всё было довольно просто, как у Лермонтова в «Герое нашего времени». У него ведь всё основано на сплошных подслушиваниях. Если бы его персонажи не сидели под окнами, да не стояли за углом, то неизвестно, чем бы всё дело кончилось. Я иногда думаю, что у Лермонтова фантазии не хватило что-нибудь пооригинальнее придумать, что ли? Потом вспоминаю, сколько ему лет было, да в какое древнее время он жил.

– Мы будем говорить о Лермонтове? – улыбнулся Вадим.

– Извини. Когда Сергей был у нас, ему кто-то позвонил. Он вышел на кухню, но пока он шёл, я поняла, что разговор о тебе. Мне стало интересно. Я понимаю, что подслушивать нехорошо, но я любопытная девочка. Так вот я услышала, как он переспросил: «Так значит, ты вызовешь его завтра в „Капучино“ к двенадцати? Я правильно понял?» На другой день я отправилась к тому месту, где ты предположительно должен был проехать. Полчаса прождала. Что? Удивлён? Будешь Сергею звонить?

– Пока нет, – после короткой паузы ответил Вадим. – Мне нужно кое-что обдумать.

– Подумаешь без меня, а? Время второй час ночи, я безумно устала и хочу спать, несмотря на твой крепкий кофе. Обещай, что не будешь ко мне приставать.

Вадим подошёл к ней и поцеловал в нос.

– Обещаю. Пока.

– Какое значение в данном случае имеет слово «пока»?

– Оба. Спокойной ночи…

Вадим вымыл чашки, выключил свет. Затем подошёл к окну и посмотрел во двор через щель в жалюзи. Незнакомо-знакомая машина продолжала стоять на том же месте. Но именно в тот момент, когда Вадим выглянул в окно, машина плавно, почти бесшумно и с выключенными фарами тронулась с места. Только отблески панели работающего радио выдавали наличие какой-то жизни в едущем автомобиле. «Уж подсветку-то мог тоже выключить», – подумал Вадим. Фары машины зажглись уже на самом выезде, буквально у угла дома, за которым автомобиль-призрак и исчез через несколько секунд.

– Вы знаете, что параллельные прямые пересекаются? – спросил Лобачевский, откусывая кончик гондурасской сигары Camacho золотой карманной гильотинкой.

Они сидели на открытой веранде кафе «Библиотека». По навесу шумно и настойчиво барабанил летний дождь, по улице изредка пробегали или слишком смелые, или слишком нетерпеливые прохожие. Здесь на веранде было как-то странно тепло и сухо для такой погоды.

– Конечно, знаю, – ответил ему Вадим. – Только не совсем представляю, как это может происходить. Я, Николай Иванович, знаете ли, не математик.

Он обратил внимание, что Лобачевский похлопывает по карманам пиджака, и догадался, что тот ищет зажигалку – раскурить сигару. Или спички? Спички, спички.… Ну, конечно, спички.

– Вот, возьмите, – сказал Вадим, протягивая коробок.

– Спасибо, – ответил Лобачевский, достал из коробка спичку, зажёг, поднёс к сигаре. Покрутил её, раскуривая, и удовлетворённо сделал первую затяжку. – Люблю я, Вадим Юрьевич, кубинские сигары, люблю. Больше всего почему-то 8—9—8, но этот Camacho тоже неплох. Неплох.

Он покрутил в руке коробок и наконец-то обратил внимание на надпись.

– Ну, конечно же, Тегусигальпа, – произнёс то ли задумчиво, то ли удовлетворённо. – Как же я тогда сразу не догадался. Майя, Тегусигальпа, Копан. Вы знаете, что в древности книги иногда писали на металле, чтобы дольше сохранялись? Иногда на свинце, иногда на серебре. Они неподвластны времени, их нельзя сжечь. Их можно только переплавить. С некоторыми так и произошло. Но не со всеми. Интересно, что платина очень похожа на серебро. Её потому так и назвали.

– Так что же с параллельными прямыми, Николай Иванович? – всё-таки решил поинтересоваться Вадим.

– Да там всё просто, – ответил тот, выдыхая тяжёлый сигарный дым. – Понимаете, пространство искривляется, параллельные пересекаются. Чего уж проще. Нужны только определённые условия. Да Вы у Арнольда спросите! – вдруг воскликнул он. – Арнольд многое знает. Но не всё, не всё.

Лобачевский взял со стола спичечный коробок, достал из кармана пиджака перьевую ручку, судя по всему жутко дорогую, и что-то написал. Посмотрел, удовлетворённо хмыкнул и небрежно бросил коробок на стол.

– Ну, что же. Мне, к сожалению, пора.

Вадим даже не успел никак отреагировать. Лобачевский, словно каскадёр, перемахнул через перила веранды, прыгнул вниз на брусчатую мостовую с высоты четвёртого этажа и пошёл по улице вниз в сторону кремля. Удивительно, но капли дождя на него не попадали, словно над ним кто-то держал невидимый прозрачный купол, который не только задерживал водяные брызги, но и каким-то непостижимым образом проводил сквозь грозовые тучи солнечный свет.

– Николай Иванович! – крикнул Вадим, бросившись к перилам. – Куда же Вы? Мы ведь не договорили!

– Главное, Вадим Юрьевич, – крикнул Лобачевский, обернувшись, – Вы коробок не потеряйте. Там маленькая подсказочка есть.

После этих слов он затянулся сигарой ещё раз и выбросил её в ближайшую урну. «Всё-таки 8—9—8 мне нравится больше», – Вадиму показалось, что он услышал именно эти слова. Удалялся Николай Иванович от Вадима как-то странно. Каждый его шаг уменьшал Лобачевского в несколько раз. Создавалось такое ощущение, что при монтаже вырезали несколько кадров и миксовали. Так показалось Вадиму. Затем он вспомнил про спички и обернулся к столу. Коробок лежал на месте. Вадим потянулся было к нему, чтобы взять в руки и прочитать, что же там написал Лобачевский. Что за подсказочку…

– По-моему тебе звонят Алла с Арнольдом, – услышал он, и весь эпизод вместе со спичечным коробком куда-то пропал. Возле дивана стояла Галя в его футболке, непривычно смотрела сверху вниз и держала в руках телефон, жалобно певший голосом Градского: «Зной, дождь, гром. (Мокрые бульвары…)».

– Не успел, – пробормотал полушёпотом Вадим и взял трубку, на дисплее красовалась надпись «Алла Арнольд». – Алло, – сказал он.

– Доброе утро, Вадим, – услышал он. – Звоню, как договаривались.

– Да-да, – Галя сидела в кресле напротив, подперев подборок руками, – я всё помню, конечно. Мы можем встретиться часа через полтора? Только давайте без Константина и индейского вождя.

Арнольд на какое-то время задержал ответ. Видимо упоминание о Пабло было для него не совсем ожидаемым. «Ну, давай соображай быстрее, горячий эстонский парень», – совсем неполиткорректно подумал Вадим, хотя ведь знал, что и сам в такой ситуации не сразу бы решил, что ответить.

– Хорошо, – как-то неуверенно ответил Алла с внезапно чётко проявившимся эстонским акцентом. – Девушка будет с вами?

– Какая девушка? – Вадим посмотрел в сторону Гали, которая всё также сидела в кресле напротив.

– Ладно. Оставим пока. Где вы хотите встретиться?

– Давайте у кремля. Где-нибудь ближе к памятнику Чкалову.

– Что делаем дальше? – спросила его Галя. В глазах её уже виден был не вчерашний испуг, а даже какой-то неподдельный азарт. Правильно свою сестру Сергей юной авантюристкой назвал. Вадим бы совершенно не удивился, если бы выяснилось, что юная Галина Валентиновна увлекается прыжками с парашютом, автогонками и настоящим сёрфингом, а также сидит по ночам за компьютером, рискуя деньгами на рынке forex. Непонятно было пока, как поступить при встрече с Арнольдом. Над всей этой историей витала какая-то непонятная опасность. Поэтому Вадим не хотел оставлять Галину одну – в каждую минуту могло произойти что угодно, всё ещё сидел в памяти вчерашний сеанс показа несуществующей реальности в арке напротив кафе. Если учитывать, кто в этом сеансе играл главную роль, то опасения были абсолютно оправданы.

Вариантов, конечно, было три. Оставить девушку в квартире – но могли появиться неизвестные гости. Попросить подождать в машине, что было ещё опаснее. Третий вариант напрашивался сам собой – взять её на встречу с Арнольдом. Тем более что тот про неё и так уже каким-то образом знает. Хотя почему каким-то? Она ведь сама сказала, что засветилась вчера на гребном канале. Вот и хорошо. Так и поступим.

– Умываемся, завтракаем и отправляемся к памятнику Чкалову встречаться с эстонским другом. Нам есть, о чём поговорить.

– Я уже позавтракала. Как будешь готов, сделаешь нам кофе. А что ты не успел? – вдруг спросила она.

– Да ерунда. Сон. Мне приснился Лобачевский, который написал какую-то подсказку на коробке спичек «Тегусигальпы». Я попытался прочесть, но был безжалостно разбужен.

Взгляд Гали подтвердил Вадиму его подозрения, что всё это совсем не ерунда. Она укоризненно покачала головой и сказала:

– Ты прекрасно понимаешь, что во всём этом есть смысл. И на этом коробке наверняка написана какая-нибудь подсказка. Где, ты говоришь, вы с ним встречались?

– Я не говорил. Кафе «Библиотека».

– Странно, что не «Тегусигальпа».

– Почему же странно? Зато оттуда были спички в моём кармане.

– Ты помнишь, что на тебе было надето? Из какого кармана ты достал спички?

– Вот из этого, – Вадим потянулся к пиджаку и в последний момент нерешительно остановился, как будто испугался, а вдруг там и вправду окажется тот самый спичечный коробок. Его там не было.

Нашёл коробок Вадим спустя всего сорок минут в кармане другого пиджака. На нём незнакомым почерком чернилами было выведено: «Перпендикуляр. Митрополит поднимается. В подполе». Когда он показал коробок Гале, та удовлетворённо кивнула головой. Всем своим видом она показывала, мол, как ты ещё мог в этом сомневаться. Вадим теперь и сам уже не понимал, как он мог сомневаться в существовании этого коробка со спичками.

– Знаешь, – сказал он Гале в машине, когда они уже отправились на встречу с Арнольдом. – В коробке не хватает только одной спички.

– Ты их что, посчитал? – улыбнулась она.

– Ну, да. И сбоку на ребре есть след от зажигавшейся спички.

– А что означают слова, написанные в твоём сне и попавшие к нам, ты, конечно, не догадываешься?

– Конечно, нет. Может мне опять лечь спать, Галчонок?

На это имя Галя отреагировала как-то странно и решила возмутиться.

– Никогда не называй меня так.

– Но ведь…

– Никаких «но ведь». Я так разрешаю называть меня только брату.… Который непонятно куда пропал…