Читать книгу Сезон охоты - Сергей Георгиевич Михайлов, Сергей Михайлов - Страница 11

Я благополучно выскочил к железной дороге и теперь, следуя указаниям моего рыжего попутчика, вёл машину вдоль полотна строго на восток. Где-то далеко позади, за тысячи вёрст, осталась Москва. А вдоль шоссе уходила в бесконечность сибирская тайга. Изредка мелькали неказистые деревеньки, безлюдные станции, покосившиеся столбы с провисшими чуть ли не до земли электропроводами.

В голове тем временем кипела непрерывная работа. Нужно было всё просчитать, всё предусмотреть. Малейший прокол – и Game Over. Игра окончена. Смерть, потеря близких, потеря сына. Да, в этой игре ставки слишком высоки. Проигрыш должен быть исключён. С самого начала.

Всё зависит от того, как я себя поведу.

– Так, сигареты оставишь мне, а то я без курева не человек, – распорядился я. – Теперь деньги. Бабки есть?

– Есть немного. – Он полез в карман брюк. Долго там копался, потом наконец что-то вынул. – Вот, триста рублей.

– И всё? – Я был явно разочарован. – Да на такие деньги не то что до Москвы – до уральского хребта не доберёшься. Ладно, давай пока эти. На месте что-нибудь придумаем.

Я вспомни про свои семь штукарей, которые сейчас бы мне очень пригодились. Увы, в эту самую минуту они грели карман того самого бандюка в солнцезащитных очках, который с сегодняшнего дня открыл на меня настоящую охоту.

Позвонить! Мне нужно будет срочно позвонить матери и предупредить… о чём? о том, что меня хотят убить, а заодно и её с Васькой? Нет, в лоб я такого сказать не мог, надо было что-то придумать. А с другой стороны, что здесь можно придумать? Если она будет знать о реальной опасности, которая угрожает ей и её внуку, она сможет принять адекватные меры безопасности. Может, ей обратиться в милицию? И что она им скажет? Что где-то в далёкой Сибири банда преступников пытается убить её сына? Я предвижу реакцию доблестных защитников правопорядка: мол, когда убьют, тогда и приходите, а пока не мешайте работать.

Позвонить и всё рассказать. Да. Как бы тяжёл не был для неё этот удар, она должна знать. Недомолвки, недосказанность могут только испортить всё дело. Пусть где-нибудь скроются. Переждут, пока я что-нибудь не придумаю. Найдут такое место, что ни одному профессиональному ищейке в голову не придёт, что её нужно искать именно там.

– А может до Куролесово? – вторгся в мои мысли голос рыжего. – А, Иван Петрович? Вёрст сто пятьдесят останется, часа за два одолеем.

Я медленно покачал головой. Мысль очень даже разумная. Там меня точно искать никто не будет. Затаиться на какое-то время, а там, глядишь, и решение созреет. Однако одно «но» перечёркивало все достоинства такого плана: Васька. И ещё мать. Они связывали меня по рукам и ногам.

– Нет, бухгалтер, не выйдет. В Москву мне надо. И очень срочно. Но сначала ты найдёшь мне телефон, междугородку, там, на станции. И продашь эту тачку. За штукарь, за пятихатку – за сколько хочешь, но чтоб деньги были. Понял?

– Но, Иван Петрович! – возразил рыжий. – У меня не получится. Кто ж её такую купит? Да ещё с надписью «милиция» на боку.

– Кому надо, тот и купит. Тачка на ходу, ещё лет эдак с пяток побегает. Перекрасить только – и как новая. Толковому хозяину это раз плюнуть. В хозяйстве-то ещё как пригодится.

Рыжий промолчал, однако одного короткого взгляда на него было достаточно, чтобы понять, как напряглись его мозговые извилины. Давай, парень, кумекай! Раз увязался за мной, тяни лямку вровень со всеми. Авось и будет от тебя какой толк…

На станцию Таёжная мы прибыли, когда солнце уже подбиралось к зениту. Становилось жарко, и даже близость тайги не спасала от надвигающейся духоты.

Мы оставили машину на станционной площади и разделились. Рыжего я послал узнать расписание поездов и цены на билет, ещё раз напомнил о продаже «уазика», а сам бросился в переговорный пункт, который успел обнаружить тут же, на площади.

На удивление, с Москвой меня соединили почти сразу, да и слышимость была такая, словно абонент находится в соседней комнате.

На том конце провода раздался спокойный голос мамы:

– Алло!

Сердце бешено заколотилось в груди. Сейчас я волновался куда сильнее, чем там, на лесной дороге, хоронясь в зарослях от вертолёта бандитов. Я не знал, с чего начать. Но начинать с чего-то надо было.

– Алло! – повторила трубка голосом мамы.

И тут я заговорил. Вкратце рассказал всё, что со мной приключилось, опустив наиболее жуткие подробности (например, смерть лейтенанта), и попросил перебраться куда-нибудь из её квартиры, в какой-нибудь укромный уголок, о котором никто не знает. Вместе с Васькой. На случай, если вдруг… Ну ты понимаешь, мама…

Она долго молчала. Потом тем же спокойным, ровным голосом ответила:

– Я всё сделаю, Ванюша. Можешь на меня рассчитывать. С Васенькой всё будет в порядке, обещаю. Раз так вышло, что ж, надо это пережить. Главное – береги себя, сын. Я на тебя надеюсь. А мы будем там, куда я давно хотела поехать… Ты понимаешь.

Она первая дала отбой. А я ещё долго прижимал к уху пикающую короткими гудками трубку. Вот ведь она у меня какая! Ничем не выдала своего волнения, всё чётко, по-деловому, хотя знаю – переживает страшно, сейчас небось за валокордином побежала, капель пятьдесят, не меньше, накапает.

Ещё находясь под впечатлением от разговора, я вышел на улицу.

«Уазик» пропал.

Пока я ломал голову на тем, что это могло значить, прошло полчаса. Сейчас я полностью полагался на рыжего. Наверное потому, что это был единственный человек на тысячи вёрст вокруг, кому я мог хоть как-то доверять. Хотел доверять. С тех пор, как мы оказались с ним в одной упряжке, он меня ни разу не подвёл. Надеюсь, не подведёт и на сей раз.

Чтобы скоротать минуты ожидания, в какой-то замызганной палатке я купил бутылку минералки, пару странной формы пирожков и три пачки «Марльборо». Из трёхсот целковых, одолженных мною у рыжего, осталась половина. Так и так их не хватило бы на билет, так чего их тогда жалеть?

Рыжий появился через час. Прикатил всё на том же «уазике». Значит, не вышло ему его продать. Однако расстроился я преждевременно. Едва он спрыгнул с подножки авто, как в руках его появился билет. Железнодорожный, до Москвы.

– Это вам, – деловито протянул он его мне. – И вот ещё… – Он сунул руку в нагрудный карман рубашки и вынул оттуда… три пятисотки! – Это тоже вам.

Я даже рот раскрыл от удивления. Вот так оперативность! Это я понимаю! И билет, и деньги, целых полторы тысячи. И машина при этом цела.

– Да вы не думайте, Иван Петрович, тут всё чисто, – как бы оправдываясь, проговорил он. – У меня здесь, в посёлке, дядя живёт, двоюродный, в казино работает, вот я у него и взял, в долг. Берите, это ваше. Хоть чем-то смогу вам помочь, вину свою загладить. И билет уже купил, на четырнадцать тридцать семь, до Москвы. Через пятьдесят минут подойдёт. Дядя постарался, на свой паспорт взял.

Я не стал ему ничего говорить. Просто крепко пожал руку. Впервые за этот день.

А уже через час поезд «Владивосток-Москва» катил меня по таёжным просторам в столицу, навстречу моей судьбе. На сердце было тяжёло и тревожно.