Читать книгу Сверхсекретный объект - Сергей Москвин - Страница 15

Желтый маркер оставил на листе очередную жирную полосу. Старший офицер штаба Главного разведуправления Российской армии подполковник Федоров положил маркер на стол и еще раз пробежал глазами отмеченный текст. Ежедневно рабочий день подполковника Федорова начинался с изучения справок аналитического отдела, составляемых на основании отчетов зарубежной резидентуры ГРУ. Это были уже адаптированные справки, в которых не упоминались оперативные псевдонимы агентов и фамилии резидентов, добывших ту или иную информацию. Если начальник штаба или кто-то из руководителей ГРУ пожелают более подробно ознакомиться с тем или иным сообщением, ему будет предоставлен развернутый отчет с указанием источников и способов добычи информации. Но такое случается крайне редко. Как правило, руководители ГРУ ограничиваются прочтением тех сообщений, которые отмечают для них штабные офицеры рангом ниже. Их задача как раз и заключается в том, чтобы выбирать во всей массе сводок и отчетов сообщения, заслуживающие внимания руководства военной разведки.

Федоров изучал отчеты, поступающие из стран Восточной Европы – бывших союзников СССР по Варшавскому договору, а ныне активно добивающихся членства в НАТО. Последовательные в своем стремлении войти в Североатлантический альянс, эти страны практически не препятствовали деятельности западных спецслужб на своей территории. А уж если речь шла о проведении разведывательных операций в отношении России, даже, старались использовать любую возможность, чтобы продемонстрировать натовским спецслужбам свою лояльность. Российской же разведке, в том числе и военной, с каждым годом, наоборот, становилось все сложнее осуществлять свою деятельность в странах бывшего социалистического лагеря. Тем не менее даже в таких условиях разведке порой удавалось добывать весьма ценную информацию.

Оттеночный маркер мелко задрожал в руке Федорова, когда он в следующем абзаце аналитической справки наткнулся взглядом на знакомую фамилию. Варшавский резидент ГРУ сообщал о визите в Польшу американского гражданина Эдварда Греймса, прибывшего в американское посольство вместе с тремя морскими пехотинцами. «Охраняющие все американские посольства морские пехотинцы ежегодно подвергаются ротации, – вспомнил Федоров. – Поэтому в самом факте прибытия в Польшу трех морпехов нет ничего примечательного. Вот только Греймс не должен иметь к этой процедуре ротации никакого отношения». Поставив маркером рядом с взволновавшим его абзацем жирную черту и выделив в тексте фамилию Греймса, Федоров забрал со стола аналитическую справку и вместе с ней вышел из кабинета.

В приемной начальника штаба ГРУ было пусто, если не считать его новой секретарши, недавно принятой на работу и уже аттестованной на звание прапорщика. Воспользовавшись отсутствием посетителей, Федоров с ходу распахнул тяжелую дверь.

– Лев Аркадьевич занят! – донесся из-за спины встревоженный голос секретарши, но Федоров уже вошел в кабинет своего непосредственного начальника.

Полковник Звонов был занят тем, что пил чай из тонкостенного стакана в старинном серебряном подстаканнике и одновременно с этим читал разложенную у него на столе газету. Услышав звук открывающейся двери, он оторвал взгляд от газетной страницы и, увидев Федорова, радушно предложил ему:

– А, Иван Захарович, чаю не желаете?

– Спасибо, нет, – решительно ответил Федоров. – Товарищ полковник, у меня срочное сообщение.

Федоров замолчал, чтобы плотнее притворить за собой дверь. Услышав столь категоричное заявление, Звонов свернул и отложил в сторону газету, переставил на соседнюю тумбу стакан с недопитым чаем и, обратившись к подчиненному, произнес:

– Присаживайтесь. – Он указал на ближайший стул за приставным столом. – Итак, что у вас?

Начальник старался выглядеть заинтересованным, но по его недовольному вздоху Федоров догадался, что начштаба очень неохотно прервал свое занятие. Однако Федоров был глубоко убежден, что информация, содержащаяся в аналитической справке, относится к категории срочной, поэтому решительно пересек просторный кабинет начальника штаба и, заняв предложенное Звоновым место, произнес:

– Позавчера в американское посольство в Варшаве прибыл полковник Греймс.

В подтверждение своих слов он положил перед начальником штаба захваченную с собой аналитическую справку и указал в ней на последний из отмеченных абзацев. Прежде чем что-либо ответить, Звонов достал из среднего ящика своего стола футляр с очками и, водрузив очки на нос, начал читать. Федоров молча снес демонстрацию начальственной обстоятельности, лишь исподлобья взглянув на Звонова. Шрифт газеты, которую до его появления читал Звонов, был куда мельче шрифта отпечатанного на принтере документа. Однако газету Звонов читал без очков! Значит, очки являлись простым атрибутом для придания начальнику штаба большей солидности. Маленького роста, полный и от этого сильно потеющий, Звонов комплексовал из-за своего внешнего вида и при любом удобном случае всячески старался продемонстрировать подчиненным свою солидность и значимость.

Прочитав отмеченный Федоровым абзац, Звонов вернулся к началу аналитической справки и принялся читать ранее выделенные сообщения. Затем он поднял на Федорова вопросительный взгляд и с укоризной:

– Иван Захарович, что же вы являетесь ко мне с не до конца обработанным документом? Или вы считаете, что сообщение о пресловутом Греймсе важнее сведений, переданных всеми прочими нашими источниками? А ведь разведка – это прежде всего система по сбору сведений самого разнообразного характера! – назидательно произнес он. – А с вашим подходом к отбору сообщений можно вообще не заметить глобальных изменений в геополитической обстановке.

Возглавив штаб ГРУ, полковник Звонов стал настоящим мастером демагогии. Вот и сейчас, вместо того чтобы задать подчиненному прямой вопрос о личности упомянутого в отчете Эдварда Греймса, он начал с критики поспешности в действиях Федорова. Но смутить бывшего офицера «Каскада» оказалось не просто.

– Справка будет обработана в строго отведенные для этого сроки! – заявил Федоров. – Однако я считаю своим долгом обратить ваше внимание на то, что в Варшаве вот уже два дня находится начальник отдела специальных операций ЦРУ, а наше управление в связи с этим не предпринимает никаких действий!

Звонов удовлетворенно кивнул. Он выяснил, кем является упомянутый варшавской резидентурой Эдвард Греймс, и сумел сохранить в тайне от подчиненного свое незнание этого. Теперь начштаба мог не опасаться, что в дальнейшем разговоре с Федоровым тот обнаружит его некомпетентность.

– И чем же визит в Польшу этого цэрэушника так взволновал вас, Иван Захарович? – своим обычным мягким голосом поинтересовался у Федорова Звонов.

– Товарищ полковник, приезд Греймса может означать только одно – ЦРУ готовит или уже приступило к проведению очередной разведывательной акции. Причем эта акция крайне важна для руководства ЦРУ, если ее проведением руководит лично начальник отдела специальных операций. Не думаю, что сама Польша может в такой степени интересовать американскую разведку. Скорее всего новая акция ЦРУ направлена против России, а Польша используется как плацдарм для ее проведения.

– Иван Захарович, термины «плацдарм», «акция» больше подходят для боевого офицера, – как бы рассуждая вслух, произнес полковник Звонов. – Однако сейчас вы служите в штабе. А офицер штаба – это прежде всего аналитик. А аналитик должен рассматривать проблему со всех сторон. Почему бы вам не рассмотреть более логичное объяснение, что визит в Польшу полковника Греймса связан с обычной инспекционной проверкой посольской резидентуры? А вы преподносите это как чуть ли не подготовку к началу третьей мировой войны.

Звонов добродушно улыбнулся, но Федоров вовсе не разделял его благодушного настроения:

– Товарищ полковник, Греймс – профессиональный диверсант, а не проверяющий инспектор. Я уже пятнадцать лет так или иначе сталкиваюсь с его враждебной деятельностью! И после перевода в штаб даже составил подробную справку о послужном списке этого американского «ястреба». Впервые я услышал о Греймсе в восемьдесят пятом году в Афганистане, где он в качестве американского военного советника обучал тактике ведения диверсионно-партизанской войны главарей афганских моджахедов. Греймс также руководил поставками оружия в Афганистан, в том числе и зенитно-ракетных комплексов «стингер». В восемьдесят седьмом мы с ребятами накрыли несколько душманских баз и складов с оружием, но взять Греймса нам так и не удалось. Позже мы сталкивались с его головорезами в Мозамбике, Анголе, Никарагуа, Алжире и Югославии. Греймс тогда служил в спецназе Пентагона, командовал отрядом командос, а в конце девяностых перешел на службу в ЦРУ, где вскоре возглавил отдел специальных операций. Уверяю вас – Греймс не тот человек, который поедет в зарубежное посольство ради тривиальной инспекционной проверки! Да и его нынешний статус явно выше уровня обычного инспектора!

– Иван Захарович, мне понятны чувства, которые вы испытываете к своему давнему противнику. Однако сейчас вы оперируете не фактами, а эмоциями. А эмоции, как известно, плохой помощник в нашем деле.

– Разве тот интерес, который в последнее время проявляет американская разведка к нашим военным программам, к реформированию армии, к созданию перспективных систем вооружений, является недостаточным фактом?! – воскликнул Федоров. – Товарищ полковник, я официально требую вашего разрешения информировать начальника управления о визите в Польшу полковника Греймса! – закончил он.

После такого неожиданного заявления подчиненного начштаба насупился и мрачно посмотрел на Федорова. Любые обращения подчиненных к вышестоящему руководству, минуя своего непосредственного начальника, отнюдь не способствуют продвижению этого начальника по службе. Полковник Звонов понимал это, как никто другой. За плечами у Звонова имелось двадцать пять лет выслуги, и он уже второй год перехаживал в полковничьем звании. Значит, существовала реальная вероятность увольнения на пенсию, чего Звонов всячески старался избежать. Правда, начальник управления намекнул ему, что вопрос с его переводом на генеральскую должность практически решен. Однако, пока такой перевод не утвержден приказом, ни в чем нельзя быть уверенным, ведь мнение начальства может и измениться. В подобных обстоятельствах излишняя активность подполковника Федорова могла перечеркнуть честолюбивые планы начальника штаба.

– Иван Захарович, идите работайте. О ваших соображениях я лично доложу начальнику управления, – закончил Звонов беседу со строптивым сотрудником.

«Черт бы тебя побрал! – мысленно прокричал он в спину Федорову, когда тот выходил из его кабинета. – Если уж сообщать генералу об этом Греймсе, то надо докладывать и ответные предложения по его разработке. А как его разрабатывать, если резидентура только и смогла, что отследить факт пересечения им польской границы? Однако вовсе не доложить тоже нельзя. Этот «каскадовец» может и впрямь заявиться к генералу. Да еще брякнет, что начальник штаба не справляется со своими обязанностями! С него станется. Нет, надо все сделать по-умному...»

И если начальник штаба ГРУ не в состоянии был решить задачу по оперативной разработке представителя американской разведки, то с тем, как обезопасить себя от возможного гнева начальства, справился блестяще. Результатом его визита к начальнику управления стало циркулярное сообщение руководства ГРУ, направленное командованию Вооруженных сил, а также руководству Федеральной службы безопасности о возможной активизации действий американской разведки в отношении России. Вторым, не менее важным результатом общения полковника Звонова с начальником ГРУ стал внутренний приказ за подписью начальника управления, предписывающий старшему офицеру штаба – подполковнику Федорову приступить к оперативной разработке начальника отдела спецопераций ЦРУ – полковника Греймса.