Читать книгу Почерк диверсанта - Сергей Москвин - Страница 6

В своих предположениях Павел Чернышов ошибался. Ильдар Набиев не знал, где находится баллон с отравляющим газом. И узнать об этом Набиев хотел не меньше самого полковника Чернышова. Зато о местонахождении баллона знал другой человек. Но в отличие от полковника ФСБ Чернышова и чеченского бизнесмена Набиева, он хотел оказаться как можно дальше от страшного баллона, несущего смерть всему живому. Звали этого человека Валерий Марфин.

В свое время закончив вертолетное училище, Валерий стал пилотом вертолета сельскохозяйственной авиации. Еще существовал Советский Союз, могучий и неделимый. И Валерий Марфин без всякой задней мысли обрабатывал сельскохозяйственные угодья Чечено-Ингушской автономной республики. Но Марфин любил риск, опасность и острые ощущения. А работа по опрыскиванию полей не изобиловала острыми ощущениями. Поэтому вскоре Валерий Марфин пересел в кабину вертолета горноспасательной службы. Такая должность оказалась ему по душе. Валерию нравилось вести машину среди горных вершин, выискивать в горах затерявшихся альпинистов, снимать с ледников обмороженных и потерявших всякую надежду людей. Но так продолжалось недолго.

Новых националистических лидеров Чечни, взявших курс на отделение республики от России, не интересовала горноспасательная служба. Финансирование прекратилось. Служба закрылась. И Валерий Марфин оказался не у дел. А потом случилось то, к чему подталкивали все предшествующие события. Россия ввела в Чечню свои войска, и началась непонятная война. Гибли мирные и военные люди. Российские войска то наступали, то отходили на исходные позиции. Чечню наводнили солдаты-наемники и просто бандиты. В этой неразберихе Марфин встретился с командиром отряда наемников Михаилом Картузовым. Узнав, что Марфин – опытный пилот-вертолетчик, Картузов предложил ему рискованную работу, за которую обещал хорошо платить. И Валерий согласился, понимая, что в случае отказа скорее всего получит пулю в голову. Так Валерий Марфин стал личным пилотом Михаила Картузова. Картузов не обманул его и действительно хорошо платил. Постепенно Марфин привык к своей новой роли. Он стремился к риску, к опасности и получил ее сполна. Марфин не расстался с Картузовым, даже когда война кончилась и Россия вывела свои войска из Чечни. Картузову и его боевикам по-прежнему требовался вертолет для быстрой и скрытной переброски в разные районы Чечни и России. И Марфин оказывал им такие услуги. Его не смутил и тот факт, что теперь боевики Картузова превратились в банду наемных убийц.

В течение трех последних лет Валерий Марфин оставался личным пилотом Картузова. Марфин помог Картузову вывезти на вертолете похищенный в российской воинской части баллон с отравляющим газом. Именно Марфин на своем вертолете привез баллон к установленной высоко в горах армейской палатке. На сегодняшний день Валерий Марфин оказался единственным оставшимся в живых человеком, кто знал о местонахождении злополучной палатки. Картузов ничего не рассказывал Марфину о том, что произошло внутри. Но Марфин догадывался, что, кроме баллона, в палатке остались пять трупов.

После гибели своего хозяина Марфин решил оставить опасную работу и больше никогда не возвращаться в Чечню. Перевозя боевиков Картузова, он заработал достаточно денег, чтобы купить себе роскошную квартиру или загородный дом и жить там в свое удовольствие. В тайнике у Марфина скопилось без малого восемьдесят тысяч долларов. Но сложность заключалась в том, что тайник с деньгами находился на территории Чечни. Тайник был хорошо спрятан. Марфин не опасался, что деньги могут случайно найти. Кроме него самого, о тайнике больше никто не знал. Улетая с дороги, ведущей к Пятигорску, на которой шла перестрелка между чеченскими боевиками и бойцами из отряда «Альфа», Марфин решил, что не вернется в Чечню. Однако такое решение означало, что он больше уже никогда не увидит своих денег. Поступить так Валерий Марфин не мог. Опасность опасностью, но восемьдесят тысяч долларов – это все, что он заработал. Кому он нужен в России без денег? Если бежать без денег, то для чего он рисковал все эти годы? – рассуждал Марфин. И он решил вернуться в Чечню, чтобы забрать деньги.

Валерий Марфин понимал, что горючего в вертолете хватит в лучшем случае только на то, чтобы добраться до тайника с деньгами. Когда закончится топливо, вертолет придется оставить и обратный путь проделать по земле. Марфин осознавал, что в Чечне он может наткнуться на вооруженную банду или на обыкновенных грабителей. И та, и другая встреча не сулила ничего хорошего. У Марфина был при себе пистолет, оставленный Картузовым. Но один пистолет вряд ли мог защитить своего хозяина при встрече с несколькими вооруженными людьми. Тем не менее Валерий решил, что восемьдесят тысяч долларов компенсируют риск.

До места, где он спрятал деньги, Марфин не долетел примерно двадцати километров. Когда стрелка указателя уровня топлива прочно застыла на нулевой отметке, Валерий посадил свой вертолет в узкой долине между двумя холмами, в стороне от автомобильных дорог и селений. Марфин хорошо знал это место. Люди в долине появлялись редко. Даже пастухи предпочитали проводить свои отары стороной. Сухая трава и дальние переходы делали долину непривлекательной для овцеводства. А в конце зимы вообще никто не должен был забрести сюда. Поэтому Марфин мог не опасаться, что его вертолет скоро обнаружат.

Оставшийся путь до тайника Марфину пришлось проделать пешком. Снег уже почти везде сошел. Под ногами в основном была сухая земля, но часто попадалась и липкая грязь. Такие участки Марфин старался обходить стороной, чтобы не испачкать свою одежду и обувь. Перепачканный в грязи прохожий любому встречному покажется особенно подозрительным. Валерий добрался до тайника только к ночи. Он буквально валился с ног от усталости. Тем не менее Марфин остался доволен своим переходом. Пройдя пешком более двадцати километров, он не встретил никого по дороге. Валерий очень надеялся, что ему повезет и в дальнейшем.

Все деньги оказались на месте. Валерий рассовал пачки долларов по кармашкам специально сшитого холщового пояса, а пояс надел под майку. Теперь можно было отправляться в обратный путь. Собираясь за деньгами, Марфин заранее разработал маршрут, которым он будет выбираться из Чечни. Он доберется пешком до Гудермеса. Там можно сесть на поезд, идущий до Астрахани. А уж из Астрахани на поезде или на самолете можно попасть в любую точку России. Валерий Марфин решил, что отправится в Москву. Слишком много времени он провел вдали от цивилизованной жизни. Москва – место тысячи удовольствий и возможностей. В конце концов, у него достаточно денег, чтобы попробовать их все.

Попасть в Москву можно было и через Ставропольский край. Путь к границе Чечни и Ставрополья был гораздо короче и, следовательно, безопаснее. Но именно в Ставропольском крае остался баллон с отравляющим газом. После того, как Марфин на своем вертолете покинул окрестности Пятигорска, прошел целый день. И Валерий не мог знать, уничтожена ли банда террористов, или она все еще угрожает жителям города химическим оружием. Опасаясь, что террористы все же выполнят свою угрозу, Валерий Марфин решил держаться подальше от Пятигорска и от Ставропольского края.

Кроме денег и документов, в тайнике у Марфина имелись кое-какие теплые вещи и набор продуктов на трое суток. Валерий сложил все это в свой рюкзак и утром двадцать седьмого февраля отправился в дорогу. Пистолет он положил в правый карман своей летной куртки. Марфин рассчитывал, что даже пешком доберется до Гудермеса за двое суток. Однако планы – это одно, а реальная жизнь совсем другое. Валерий шел очень осторожно. Едва завидев людей, старался спрятаться. Ему опять повезло. Никто не останавливал его и не обыскивал. Но меры предосторожности привели к тому, что за день он прошел гораздо меньше, чем рассчитывал. Первую ночь своего похода он провел в голой степи. Сумерки сгустились слишком быстро, и Марфину пришлось искать место для ночлега в темноте. Он нашел неглубокий овраг, на дне которого развел костер. Ночной холод не дал Марфину возможности заснуть. Всю ночь он просидел у костра, стараясь согреться. Наутро Марфин обнаружил, что его одежда перепачкана глиной. Еще одна такая ночевка, и в Гудермесе его даже не пустят на вокзал, приняв за бродягу, сообразил Марфин. Он попытался отмыть одежду в ручье, но это мало помогло. Пятна глины стали не так заметны, зато расплылись. Одежда намокла и потяжелела. Валерий Марфин понял, что надо искать какой-то другой способ попасть в Гудермес, если он надеется сесть там на поезд.

Марфин вышел на автомобильную дорогу. «Вот бы встретить машину с российскими журналистами, – мечтательно подумал Марфин. – Они бы охотно подбросили меня до ближайшей железнодорожной станции». В конце концов подошла бы любая машина с одним водителем. Имея пистолет, он бы сумел заставить водителя довезти его до Гудермеса. Но ни машины с журналистами, ни машины с одиноким водителем Марфин в этот день не встретил. Два раза мимо него по дороге на высокой скорости проезжали грузовики. И оба раза Марфин прятался в придорожном кювете, опасаясь, что в кузове грузовиков могут сидеть чеченские бандиты. К вечеру на дороге показался автобус, идущий как раз в сторону Гудермеса. Положив руку в карман, где лежал пистолет, Марфин вышел на дорогу. Оружие придало Валерию уверенности. Хотя разумом он понимал – окажись в автобусе чеченские боевики, пистолет не сможет остановить их. Но приближающийся автобус оказался самым обычным междугородным автобусом, идущим как раз в Гудермес. Марфин сумел прочитать название города на лобовом стекле. Издав вздох облегчения, он поднял руку. В автобусе имелись свободные места, и водитель остановился около голосующего пешехода. Марфин осторожно поднялся по ступенькам и заглянул в салон. В автобусе ехали самые разные люди, в большинстве чеченцы, но были и русские. Валерий не знал, сколько стоит проезд, и протянул водителю пятидесятирублевую бумажку. Тот молча сгреб ее и так же молча кивнул головой в сторону салона. Валерий с облегчением устроился на двойном сиденье. Свой рюкзак он поставил рядом с собой. В автобусе оказалось гораздо теплее, чем снаружи. Тепло салона быстро разморило Валерия, и он вскоре уснул. Сказалась проведенная без сна прошлая ночь.