Читать книгу Прямо сейчас - Сергей Нагаев - Страница 11

Данила Емельянов стоял во дворе станции искусственного осеменения животных, облокотившись об эрзац-корову Клару, очень похожую на гимнастический снаряд под названием конь, и предавался размышлениям о превратностях любви.

– Попробуй хоть разок. Неужели неинтересно? – прервал безрадостные думы Емельянова техник по взятию бычьего семени Клим.

Техник задал свой вопрос, проходя мимо Данилы. Словно факел с олимпийским огнем, Клим держал в приподнятой правой руке искусственную вагину. Эту свежую резиново-пластмассовую трубу для забора бычьего семени он только что взял у заведующей лабораторией Полины Петровны и теперь нес к площадке под навесом, где был привязан у бетонного забора бык Статус.

Неожиданно остановившись и резко развернувшись к Емельянову, Клим протянул ему вагину:

– Держи!

Данила машинально протянул руку, и не успел опомниться, как вагина оказалась у него.

– Ну, давай. – Клим хлопнул Емельянова по плечу. – Это легко.

– Не робей, Данила. Сегодня наш Диснеюшка – ничего, спокойный, – сказала бочар Зина, которая как раз через двор вела к Статусу другого производителя, по кличке Дисней, у которого и предполагалось брать сперму. Статус при этом должен был сыграть роль коровы.

Данила словно в тумане вышел на асфальтовую площадку под шиферным навесом, занял позицию сбоку от Статуса, как это всегда делал Клим, и стал выжидать момента, когда Дисней приблизится, распалится в достаточной мере и взлезет на Статуса.

– Не беспокойся, – сказала Емельянову Зина.

– Да я и не беспокоюсь, – ответил Данила, хотя на самом деле он волновался.

К тревоге по поводу предстоявшей церемонии забора семени примешивалось тяготившее его ощущение близкой, но неясной опасности, грозившей ему после ночного приключения. Конечно, опасность вроде бы развеялась после того, как выяснилось, что никакого трупа в хранилище спермы нет, ни малейшего следа от лужи крови тоже нет, и вообще, судя по всему, их там и не было. Но тень все утро висевшей над ним черной тучи, которая теперь, казалось бы, чудесным образом вдруг растаяла, – тень эта не исчезла, она томила и угнетала. В какой-то мере быки для Данилы сейчас стали воплощением того непонятного, ужасного, почти мистического, что стояло за ночным происшествием.

Как он ни храбрился, его поневоле приводила в трепет близость породистых быков с их немыслимыми габаритами. До Статуса Данила мог дотронуться рукой – ее для этого даже не нужно было полностью вытягивать. Огромная туша была слишком близко. Громадная, не охватная взглядом – если смотреть с такой близи, не поворачивая головы. Страшно представить, как легко Статус может расплющить человека, если вдруг прижмет его к бетонному забору. И Дисней сейчас тоже окажется так же близко, как Статус. При этом у Диснея рога длиннее, чем у Статуса. И к тому же Статус крепко привязан к кольцу в заборе, а Диснея ведет за веревку тщедушная Зина. На станции бывали не такими уж редкими случаи, когда быки устраивали работникам настоящую корриду, – Данила и собственными глазами пару раз видел, как они могут вмиг, ни с того ни с сего разъяриться. Что, если вот сейчас Дисней вдруг рассвирепеет? Удержит его Зина? Нет, конечно. Это просто смехотворно. Если быку чем-то не понравится Данила и если он рванет в его сторону, Зина полетит на своей веревочке за бешеным рогатым бульдозером, как воздушный шарик. Если она, конечно, не успеет отпустить веревку. Скорее всего, она ее просто отпустит. Данила еще раз глянул на рога Диснея. Да, рога у него явно длиннее, чем у Статуса. Гораздо длиннее. И они приближаются, эти вывернутые вперед крепкие дуги на мощной башке. Один небрежный поворот бычьей шеи, и эти два кривых ломика с легкостью продырявят грудную клетку. Или вспорют живот. Черт, а какие у него ноги! Бетонные сваи, а не ноги. А копыта! Гири пудовые, а не копыта!

Дисней уже ступил на асфальтовую площадку, и копыта его каменно застукали по ней. Данила ощущал своими подошвами возникающую с каждым таким стуком дрожь асфальтовой тверди. Даже если бугай не специально шарахнет человека таким копытом, а только нечаянно качнется в сторону и наступит на ногу, будет больно. Данила перевел взгляд с копыт быка на свои обутые в легенькие кеды ступни.

– Ну, Диснеюшка, давай! – скомандовала Зина. – Густо, жирно, с душой!

И тут с Данилой произошла удивительная метаморфоза. Эти фразы, много раз слышанные Данилой, давно уже ставшие на площадке станции ритуальными, и будничный голос, которым Зина произнесла их, подействовали на него успокаивающе, и мятущееся в нем пламя паники, чуть было не заставившее его трусливо ретироваться и отказаться от участия во взятии семени, враз ослабло. Ему все еще было страшно, однако это уже был не парализующий и холодящий ужас. Наоборот, Данила словно перешагнул через Рубикон, у него даже появился кураж, и опасность теперь только придавала ситуации перцу. У него мелькнула мысль, что потом он сможет рассказать об этом свершении своей новой знакомой, Ксении. Никакого хвастовства – просто и сдержанно, по-мужски он расскажет о том, как ради потехи вызвался помочь пьяному в хлам технику, как подошел к самому свирепому быку, взял его за самое уязвимое место и проделал с ним что положено. Ксения оценит. Она, как показала минувшая ночь, просто помешана на приключениях, и ей нравятся те, кто готов рискнуть без особого повода. Емельянов вспомнил фразу, которая, к восторгу Ксении, стала его девизом минувшей ночи: «Прямо сейчас!» – и эта вспомянутая фраза тоже помогла отнестись к происходящему если не с настоящей отвагой, то, по крайней мере, без страха.

– Давай, Дисней! – сказал Данила. – Густо, жирно, прямо сейчас!

Между тем бык по прозвищу Дисней отфыркивался, косился на Данилу и никак не желал взлезать на Статуса. У него вроде и красная стрела между ног выросла, как полагается, но дальше дело не двигалось. Клим и Зина уговаривали его, как могли, однако бык уперся – и ни в какую.

Выругавшись, Клим подытожил:

– Ничего не выйдет. Он тебя, Данила, стесняется. Ты для него все-таки чужой. Дай-ка лучше я сам.

Вот тебе на – стесняется! Еще минут пять назад Данила был бы лишь рад такому повороту событий, он, конечно, и сейчас вздохнул с облегчением, но в еще большей степени он был раздосадован тем, что подвиг не состоялся. Про что же теперь расскажешь Ксении? Просто скотство какое-то со стороны Диснея.

Он скорчил рожу быку. Дисней отвернулся. Данила с неохотой вернул вагину Климу, а сам отправился на исходную позицию, к искусственной Кларе, бросив по дороге взгляд на Зину. Зина тыкала в кнопки своего мобильника.

– Удаляю видео, – объяснила она Даниле, хотя тот и не спрашивал, что она делает. – Хотела снять на потеху, чтоб на YouTube выложить, у меня там страничка хи-хи-видео. Думала, ты сейчас начнешь мяться, а быки это чувствуют, и какой-нибудь прикольный момент случится, а получилась ерунда, – простодушно сказала она.

– Да? – только и нашел что сказать Данила.

Вспрыгнув, он уселся на Клару и достал новую сигарету.

Процедура взятия спермы потеряла для него всякий интерес, и он снова стал размышлять о событиях минувшей ночи.

Труп мужчины в хранилище ему, скорее всего, примерещился, окончательно решил Данила, но все-таки погоня за ними была – он точно слышал топот за собой. И еще, когда, убегая, Данила протискивался в дыру в заборе, он обернулся и увидел чью-то темную фигуру. И это был не пьяный сторож, а высокий, здоровенный мужик, которого Емельянов раньше на станции не видел. Спрашивается, зачем какому-то мужику за ними гнаться, если трупа не было? Если бы труп действительно был, то тогда, конечно, понятно – убийца услы шал, что кто-то подошел к двери хранилища в момент убийства, и, естественно, попытался избавиться от свидетелей. Это было бы логично. А если трупа не было, то зачем вся эта беготня? Да еще и пальба вслед их машине? Не может же причиной быть то, что они сперли какой-то дурацкий переносной контейнер, в котором хранится в жидком азоте бычья сперма? Кто будет стрелять из-за этого? Это же абсурд. Тогда ночью, вспомнил Данила, они вчетвером, оторвавшись от погони и отъехав на приличное расстояние от станции, рассматривали в машине украденный термос, и Виктор сказал:

– Тут что-то написано. Ке-но-зин, – по слогам произнес Виктор. – Что это значит?

– А черт его знает, – ответил Данила. – Может, материал изоляционный так называется. Или фирма-производитель крутых промышленных термосов.

Других предположений ни от кого не последовало. Когда они отвинтили крышку контейнера и заглянули в широкую горловину, то обнаружили внутри седые, косматые клубы испарений, за которыми ничего невозможно было разглядеть.

– Там должны быть расфасованные дозы спермы, – сказал Данила. – В запаянных пластиковых соломинках.

– А ты уверен? – спросила Ксения и сунула было в термос руку, но Данила успел перехватить ее у запястья.

– Ты с головой дружишь?! Там же азот! Ожог получишь – тебе потом руку ампутируют.

Если бы Данила не был так напуган за нее, он бы заметил, что Ксения кокетливо улыбнулась, ей понравилось, что он так близко к сердцу принимает ее возможные беды.

– А как же тогда сперму достать, если рукой нельзя? – своим вечно томным голосом спросила Ольга, глядя на Виктора.

– Давай займемся этим позже, – ответил Виктор, тоже в своем стиле, игриво.

– Сперму надо вынимать железным пинцетом, – простодушно сказал Данила.

– Брр, садомазо какое-то. – Виктор хохотнул.

– Такой подойдет? – Ольга показала извлеченный ею из сумочки пинцет для бровей.

– Этот слишком короткий, – терпеливо объяснил очевидное Данила.

– А какая должна быть длина в идеале? – спросила Ольга.

– Господи, Оля! В твоем возрасте уже пора знать, какой должна быть длина в идеале, – сказала Ксения. – Двадцать три сантиметра.

Только теперь до Данилы дошло, что сейчас никому на самом деле не было интересно, как выглядят трубки с бычьей спермой, а все увлечены игрой в эротические намеки.

Данила нахлобучил на термос крышку, плотно завинтил ее и поставил его на резиновый коврик между ног. Больше уже проинспектировать содержимое термоса никто не пытался.

…Потом, продолжил вспоминать, сидя на Кларе, Данила, они с Виктором развезли девушек по домам, договорившись с ними созвониться и встретиться в ближайшее время, а сами отправились к себе на квартиру, недавно снятую на паях в Измайлове.

По дороге Виктор, скорее чтобы хоть о чем-то говорить и не уснуть за рулем, а не оттого, что эта тема представляла сейчас какой-то интерес и для него самого, и для Данилы, рассказал, откуда у него появился «ниссан», на котором они ездили всю ночь по Москве и даже за город. Свою «тойоту» он поставил на ремонт, нужно было заменить прогоревшую секцию выхлопной трубы, а «ниссан», как выразился Виктор, пришлось позаимствовать у одного знакомого. Правда, тот парень о заимствовании вряд ли помнил, потому что в момент, когда Виктор вынимал из его куртки ключи от машины, знакомый крепко спал после суточного веселья в клубах города.

– Я к нему в гости заскочил (мимо проезжал, дай, думаю, зайду без звонка, он же один живет, поэтому никому никакого беспокойства от этого не будет), – пояснил Виктор. – В общем, выхожу из лифта, смотрю, у него дверь нараспашку. Захожу – тишина. Я – в комнату, а он там прямо в кедах на диване храпака давит. И перегар такой стоит, хоть топор вешай. Я себе думаю: а на фига ему тачка, раз он дрыхнет? Ну и взял покататься – чего пешком шарашиться, правильно? Отгоню «ниссан» обратно ему под окна, он и не заметит. Пусть еще спасибо скажет, что я его входную дверь захлопнул, когда уходил, а то б еще неизвестно, что у него в квартире осталось бы, разворовали бы всё к черту.

Впрочем, немедленно возвращать занятую таким образом у товарища машину Виктор не стал, ибо и сам теперь только и мечтал, как бы скорее добраться до дивана. Когда они, прихватив с собой термос с замороженной бычьей спермой, поднялись в лифте и вошли наконец в свою квартиру, мечта Виктора в полной мере сбылась – он завалился спать, напоследок напутствовав Данилу, который принялся готовить себе кофе на кухне:

– А ты, Даницыл, все-таки не спи – как мы и договорились, поезжай на работу, как будто ничего не было, поразведай там, что к чему.