Читать книгу Обзор Судебной практики Верховного суда РФ за 2000—2002 годы. Том 1 - Сергей Назаров, Сергей Николаевич Назаров - Страница 6

ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

Вопросы квалификации преступлений

1. Действия лица, не принимавшего непосредственного участия в нападении на потерпевшего, но содействовавшего совершению преступления советами, указанием места совершения преступления, участием в разработке плана действий и осведомленным об орудии преступления, следует квалифицировать как пособничество разбойному нападению, а не соисполнительство.

И. и Б. вступили в преступный сговор для совершения разбойного нападения на владельца автомобиля с целью завладения автомашиной и с последующим убийством водителя. При этом они распределили роли: И. должен был напасть на водителя и убить его, а Б. – управлять автомобилем. Во исполнение задуманного И. изготовил заточку, о чем уведомил Б.

Позднее осужденные договорились о времени и месте совершения преступления, которое указал Б.

Реализуя свой умысел, они сели в автомобиль под управлением потерпевшего. В пути следования, по требованию осужденных, потерпевший остановился. После того, как Б. отошел в сторону, И. напал на водителя и нанес ему заточкой три удара в грудь. От полученных телесных повреждений потерпевший скончался на месте.

Затем И. оттащил труп потерпевшего в канаву и уведомил Б. о совершенном им убийстве. На месте происшествия, осужденные завладели автомобилем и другим имуществом потерпевшего.

На машине под управлением Б. приехали в город, где сбыли вещи, похищенные из автомобиля потерпевшего. Деньги разделили между собой.

Суд первой инстанции осудил Б. по ст. ст. 33 ч. 5 и 105 ч. 2 п. п. «ж», «з» УК РФ и ст. 162 ч. 3 п. п. «б», «в» УК РФ, а И. – по ст. 105 ч. 2 п. п. «ж», «з» УК РФ и по ст. 162 ч. 3 п. п. «б», «в» УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор изменила, исключила осуждение И. по ст. 105 ч. 2 п. «ж» УК РФ и Б. по ст. ст. 33 ч. 5 и 105 ч. 2 п. «ж» УК РФ. В остальном приговор оставила без изменения.

В протесте заместителя Председателя Верховного Суда РФ поставлен вопрос об изменении состоявшихся по делу судебных решений, исключении квалифицирующего признака разбоя – совершение преступления по предварительному сговору группой лиц, переквалификации действий Б. с п. п. «б», «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 5 ст. 33 и п. п. «б», «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ.

Президиум удовлетворил протест, указав следующее.

Согласно ч. 2 ст. 33 УК РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление, либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями).

Судом установлено, что разбойное нападение на водителя автомашины совершил один И., в то время, когда Б. отошел в сторону. При этом И. нанес потерпевшему заранее приготовленной заточкой три удара в грудь и убил его. Затем И. оттащил труп в канаву и уведомил Б. о содеянном. Лишь после этого осужденные во исполнение своего умысла на завладение автомобилем и вещами потерпевшего распорядились указанным имуществом по своему усмотрению.

Таким образом, нападение на потерпевшего с целью завладения его имуществом совершил лишь И., а не группа лиц.

Следовательно, действия осужденных по эпизоду разбойного нападения необоснованно квалифицированы по признаку совершения преступления по предварительному сговору группой лиц.

Поэтому указанный квалифицирующий признак разбойного нападения подлежит исключению.

Вместе с тем действия осужденного Б., не принимавшего непосредственного участия в разбойном нападении, подлежат квалификации по ч. 5 ст. 33 и п. п. «б», «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ как пособничество разбойному нападению с целью завладения имуществом потерпевшего в крупном размере и причинением тяжкого вреда здоровью, но не как исполнителя разбоя.

Постановление N 742п2001

по делу Балясова и Исламова

2. Судебная коллегия, проверив материалы дела и обсудив доводы протеста заместителя Генерального прокурора РФ, нашла его обоснованным, признав, что квалификация действий виновного, помимо ч. 1 ст. 105 УК РФ, еще и по ч. 1 ст. 111 УК РФ является излишней.

Из материалов дела следует, что между Г. и потерпевшим произошла драка, в ходе которой Г. несколько раз ударил потерпевшего головой о выступающую часть металлической ручки на воротах гаража. В результате его действий потерпевшему были причинены телесные повреждения различной степени тяжести, в том числе вдавленный перелом наружной костной пластины лобной кости, которые являются опасными для жизни в момент причинения.

По окончании драки Г. и присутствующий при избиении свидетель Р. ушли, а потерпевший остался лежать на земле.

Спустя некоторое время Г. возвратился на место происшествия, ударил потерпевшего ногой в лицо, а затем, взяв под руки, оттащил к железнодорожному пути и положил на рельсы. Проходящий поезд совершил наезд на потерпевшего, вследствие чего он получил травмы, не совместимые с жизнью, и скончался на месте.

Судом первой инстанции Г. осужден по ч. 1 ст. 111 и ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Обосновывая квалификацию по ч. 1 ст. 111 УК РФ, суд сослался на то, что в ходе избиения потерпевшего Г. угроз убийством не высказывал.

Однако вывод суда о квалификации содеянного осужденным как убийство, так и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью противоречит обстоятельствам дела.

Так, из показаний осужденного видно, что он прекратил избиение потерпевшего, так как понял, что не сможет его убить в присутствии свидетеля Р. Лишь проводив его домой, вернулся на место происшествия и довел свой умысел до конца, т.е. совершил убийство.

Помимо этого, в материалах уголовного дела нет доказательств, свидетельствующих о том, что телесные повреждения, вызвавшие тяжкий вред здоровью, причинены именно в момент обоюдной драки, а не в результате действий осужденного, квалифицированных как убийство.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ исключила из приговора осуждение по ч. 1 ст. 111 УК РФ.

Определение N 56-Д01пр-19

по делу Голощапова

3. Ст. 302 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта к даче заключения путем применения угроз, шантажа или иных действий, если они совершены следователем или лицом, производящим дознание.

11 февраля 1997 года, около 20 часов, Е. купил наркотическое средство, поместив наркотик в коробок из-под спичек. Увидев автомашину с сотрудниками милиции, Е. выбросил коробок с наркотическим средством. Сотрудники милиции досмотрели Е., осмотрели место его задержания и обнаружили вышеуказанный коробок с наркотическим средством. Е. был задержан по подозрению в незаконном приобретении и хранении наркотического средства и доставлен в РОВД.

К. и Р., старшие оперуполномоченные отделения по борьбе с незаконным оборотом наркотиков РОВД, стали избивать Е., требуя признания им факта незаконного приобретения и хранения наркотика без цели сбыта. Избиение Е. продолжалось в течение всего следующего дня. 13 февраля 1997 года Е. был госпитализирован с телесными повреждениями.

По приговору суда К. и Р. осуждены по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ и ч. 2 ст. 302 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ приговор в части осуждения по ст. 302 ч. 2 УК РФ отменил и дело прекратил за отсутствием состава преступления, указав следующее.

Как видно из материалов дела, Е. являлся лицом, задержанным по подозрению в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 228 УК РФ.

Однако в соответствии со ст. 122 УПК РСФСР Е. не был признан подозреваемым.

Таким образом, к лицам, перечисленным в ст. 302 УК РФ, Е. не относился, а осужденные не являлись лицами, производящими дознание и предварительное следствие.

В связи с изложенным деяния осужденных по данному эпизоду квалифицируются как совершение должностными лицами действий, явно выходящих за пределы их полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан, с применением насилия.

Постановление N 253п2001 по делу Кокарева и других

4. Хранение лицом во время поездки наркотического средства в небольшом количестве, приобретенного для личного потребления, не может квалифицироваться как незаконная перевозка наркотических средств.

Как установлено судом, Е. незаконно приобрел наркотическое средство – опий массой 9,09 г (крупный размер) для личного употребления, находившийся в четырех полиэтиленовых пакетиках, после этого он принес опий в автомашину, и они с Щ. перевозили данное наркотическое средство до момента задержания в тот же день.

По смыслу ч. 3 ст. 228 УК РФ вопрос о наличии в действиях лица незаконной перевозки наркотических средств и об отграничении этого состава преступления от незаконного хранения наркотического средства во время поездки должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, цели использования транспортного средства, количества, размера, объема и места нахождения наркотических средств или психотропных веществ и других обстоятельств дела.

Как видно из материалов дела, Е. приобрел наркотическое средство для личного потребления.

При таких обстоятельствах в действиях Е. и Щ. отсутствует незаконная перевозка наркотических средств, в связи с чем их осуждение по п. п. «а», «в» ч. 3 ст. 228 УК РФ является необоснованным.

Президиум Верховного Суда РФ приговор в части осуждения Е. и Щ. по п. п. «а», «в» ч. 3 ст. 228 УК РФ отменил и дело производством прекратил за отсутствием состава преступления.

Постановление N 385п01пр по делу Ерыкалова и других

5. Тайное хищение чужого имущества, стоимость которого не превышает на момент совершения преступления одного минимального размера оплаты труда, является административным правонарушением.

Тимершин и Мальцев пришли к дому потерпевшего с целью «достать» спиртное. Поскольку хозяин дома отсутствовал, Тимершин через окно проник в дом и похитил бутылку водки. Заметив пришедшего хозяина дома – Громова, Тимершин выбежал с похищенным. Убегая от Громова, Тимершин выбросил бутылку.

Квалифицируя действия Тимершина по ст. 161 УК РФ, органы следствия указали, что он совершил открытое похищение в присутствии Мальцева.

Президиум Верховного Суда РФ отменил приговор в части осуждения по п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ по следующим основаниям.

По смыслу закона открытым похищением чужого имущества, предусмотренным ст. 161 УК РФ, является такое похищение, которое совершается в присутствии потерпевшего, лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество, либо на виду у посторонних.

Из показаний свидетеля Мальцева видно, что он и Тимершин пошли в дом Громова, который, со слов Тимершина, должен был ему деньги. Поскольку Громова дома не оказалось, Тимершин влез через окно в дом. Когда Т. находился в доме, туда пришел Громов. После этого из дома выбежал Тимершин, а Громов бросился его догонять.

При таких обстоятельствах, когда Мальцев фактически не понимал характера совершаемых Тимершиным действий, нельзя считать, что последним было совершено открытое хищение водки.

Кроме того, Федеральным законом «О внесении изменений в статью 49 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях» от 30 января 1999 года установлена административная ответственность за мелкое хищение чужого имущества, совершенное путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, если стоимость похищенного имущества не превышает одного минимального размера оплаты труда, установленного законодательством Российской Федерации.

На момент совершения преступления (25 октября 1999 года) в соответствии с Федеральным законом «О повышении минимального размера оплаты труда» от 20 декабря 1996 года минимальный размер оплаты труда составлял 83 рубля 49 копеек.

Поскольку за совершение мелкого хищения чужого имущества на сумму 38 рублей Тимершин подлежал административной ответственности, то уголовное дело в отношении него по п. «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления.

Постановление N 741п01

по делу Тимершина

Назначение наказания

6. Правила, изложенные в ч. 3 ст. 68 УК РФ, применяются лишь в случаях, когда статья (или часть статьи) Особенной части УК РФ содержит указание на судимость лица как на квалифицирующий признак при совершении нового преступления. На другие квалифицирующие признаки, в том числе и «неоднократность», правила ч. 3 ст. 68 УК РФ не распространяются.

П., ранее судимый за умышленное тяжкое преступление (ст. 103 УК РСФСР), вновь совершил особо тяжкое преступление (ст. 105 ч. 2 п. «н» УК РФ), что в соответствии с п. «в» ч. 3 ст. 18 УК РФ повлекло признание рецидива преступлений – особо опасным. Это обстоятельство позволило суду первой инстанции назначить наказание по ст. 105 ч. 2 п. «н» УК РФ по правилам ч. 2 ст. 68 УК РФ, т.е. не менее трех четвертей максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление – 15 лет лишения свободы.

Кассационная палата Верховного Суда РФ, принимая решение об изменении приговора и смягчении назначенного П. наказания, со ссылкой на положение ч. 3 ст. 68 УК РФ, указала, что суд без достаточных на то оснований назначил осужденному наказание по ст. 105 ч. 2 п. «н» УК РФ с учетом требований ч. 2 ст. 68 УК РФ, отметив, что предыдущая непогашенная судимость по ст. 103 УК РСФСР за умышленное убийство является квалифицирующим признаком совершенного им нового преступления и уже предопределила квалификацию его действий по эпизоду умышленного убийства по п. «н» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ признал решение кассационной инстанции о применении правил, предусмотренных ч. 3 ст. 68 УК РФ, ошибочным и не соответствующим закону.

Определение кассационной палаты отменено, а уголовное дело передано на новое кассационное рассмотрение.

Постановление N 576п01пр

по делу Предущенко

7. Судебные решения изменены в связи с неправильным назначением наказания.

Ф. признан виновным в том, что в ночь на 15 мая 1999 года проник в квартиру Т. и похитил имущество на сумму 11425 руб., причинив значительный ущерб.

В период с 12 сентября по 29 октября 1999 года аналогичным способом, как один, так и совместно с К., совершил 9 краж из квартир граждан, причинив им значительный ущерб.

По эпизоду от 15 мая 1999 года суд первой инстанции осудил Ф. (ранее судимый 2 сентября 1999 года к 2 годам лишения свободы условно) по п. п. «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы. На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ – это наказание и наказание по приговору от 2 сентября 1999 года постановлено исполнять самостоятельно.

По остальным эпизодам Ф. осужден по п. п. «а», «б», «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 4 годам лишения свободы.

На основании ст. ст. 70 и 74 УК РФ условное наказание отменено, к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору от 2 сентября 1999 года и наказание по эпизоду от 15 сентября 1999 года окончательно определено – 6 лет лишения свободы.

Кассационная и надзорная инстанции оставили приговор без изменения.

В протесте поставлен вопрос о пересмотре приговора, определения и постановления в связи с неправильным назначением наказания.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ удовлетворила протест по следующим основаниям.

Как видно из приговора, действия осужденного по эпизодам краж, совершенных до постановления первого приговора и после его постановления, квалифицированы по одной и той же части 2 статьи 158 УК РФ.

Назначив раздельно наказание по эпизоду от 15 мая 1999 года и по всем остальным эпизодам краж, суд искусственно создал совокупность преступлений, ухудшив тем самым положение осужденного.

Приговор, определение и постановление в отношении Ф. изменены: исключено указание о квалификации его действий и назначении ему наказания раздельно по эпизодам от 15 мая 1999 года и всем остальным, также исключено указание о присоединении наказания по эпизоду от 15 мая 1999 года. Постановлено считать Ф. осужденным по п. п. «а», «б», «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 4 годам лишения свободы. На основании ст. ст. 70, 74 УК РФ отменено условное осуждение и частично присоединена к назначенному наказанию неотбытая часть наказания по приговору Октябрьского районного суда от 2 сентября 1999 года и окончательно назначить Ф. 5 лет 6 месяцев лишения свободы.

Определение N 1-Д01—18пр

по делу Фуртикова

Процессуальные вопросы

8. По смыслу ст. ст. 232, 345 УПК РСФСР проведение предварительного следствия по материалам, выделенным из другого дела в отдельное производство в отношении иного лица по новому обвинению без возбуждения уголовного дела, является существенным нарушением уголовно – процессуального законодательства.

Вугин и Малышев обвинялись в вымогательстве, похищении человека, совершенном организованной группой и из корыстных побуждений.

Вугин также обвинялся в подделке и использовании подложного документа, в покушении на незаконное пересечение границы, а Малышев – в похищении паспорта и другого важного личного документа.

Суд направил дело для дополнительного расследования в связи с нарушением органами следствия ст. ст. 3, 108 УПК РСФСР, так как оно выделено из другого дела (N 034814) без его возбуждения.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ постановление судьи оставила без изменения.

В протесте прокурора, принесенным в Президиум Верховного Суда РФ, поставлен вопрос об отмене постановления и кассационного определения и передаче дела на новое рассмотрение для выполнения действий, предусмотренных ст. 221 УПК РСФСР.

В обоснование этого указывается, что ст. ст. 3, 108, 112 и 129 УПК РСФСР не содержат требований возбуждать уголовные дела по каждому эпизоду преступной деятельности одного лица или в отношении каждого соучастника преступления отдельно.

Президиум Верховного Суда РФ оставил протест без удовлетворения по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, уголовное дело N 034814 возбуждено 10 июля 1997 года по ст. 112 ч. 2 п. «г» УК РФ по факту нанесения телесных повреждений Э.

Затем к этому делу были присоединены другие уголовным дела о преступлениях, совершенных, по мнению органов следствия, бандой братьев Шенковых и других. Ни Вугину, ни Малышеву обвинение в совершении преступлений в составе банды, а также в причинении телесных повреждений Э. не предъявлялось.

По инкриминируемым Вугину и Малышеву деяниям, связанным с похищением К. и вымогательством у него денег, уголовное дело не возбуждено, тогда как в материалах дела имеется ксерокопия заявления К., датированная 10 июня 1998 года, о его похищении Вугиным и Малышевым.

Это заявление находилось без движения более двух лет, и в рамках указанного дела вопрос о принятии по нему решения в порядке, предусмотренном ст. ст. 108, 109, 112 УПК РСФСР, не разрешен.

Более того, из показаний свидетеля Иноземцева следует, что по заявлению К. в возбуждении уголовного дела было отказано, что также подтверждается справкой об отказе органов дознания в возбуждении уголовного дела по факту похищения К., совершенному Вугиным и Малышевым, за отсутствием состава преступления.

Таким образом, суды первой и второй инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что органы следствия нарушили требования ст. ст. 3, 108 УПК РСФСР.

Постановление N 695п2001пр

по делу Вугина и Малышева

9. Рассмотрение дела в отсутствие адвоката представителя потерпевшего, имеющего соглашение на защиту в суде его интересов, признано существенным нарушением уголовно – процессуального закона.

Отменяя приговор суда, судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда указала, что в нарушение ст. ст. 53, 56, 295 УПК РСФСР дело, слушавшееся в порядке ст. 277 УПК РСФСР, было рассмотрено в последнем судебном заседании в отсутствие адвоката потерпевшего. Данных о том, что адвокат был извещен о дне слушания дела, а также причинах его неявки, в деле нет.

Президиум Московского городского суда отменил кассационное определение, мотивировав свое решение тем, что рассмотрение дела судом в отсутствие потерпевшего и его представителя не является существенным нарушением УПК РСФСР, поскольку участие представителя потерпевшего в судебном заседании ст. ст. 53, 56 УПК РСФСР связывают только с желанием самого потерпевшего, он же не ходатайствовал о дальнейшем участии в судебном заседании своего представителя.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ с таким выводом Президиума не согласилась, указав следующее.

Наличие в деле ордера адвоката, с которым заключено соглашение на представление интересов потерпевшего в судебном заседании, обязывает суд извещать адвоката о дне слушания дела, а в случае отсутствия представителя потерпевшего в судебном заседании выяснять причины его неявки (ст. ст. 53, 56, 253 УПК РСФСР). Отсутствие ходатайства потерпевшего не снимает с суда эту обязанность.

Потерпевший пояснил, что не может участвовать в судебном заседании по состоянию здоровья, то есть по независящим от его воли обстоятельствам, ограничивающим его возможности реализовать свои процессуальные права и законные интересы, и именно для их реализации им было заключено соглашение с адвокатом, которого лишили права участия в судебном следствии и в прениях.

Кроме того, в нарушение требований ст. 377 УПК РСФСР суд надзорной инстанции рассмотрел дело без ознакомления с протестом осужденного, его защитника, потерпевшего, его представителя, без их извещения о времени и месте судебного заседания и без обеспечения их права довести до суда свою позицию по доводам протеста.

Постановление Президиума Московского городского суда отменено.

Определение N 5-Д01—208

по делу Кнаппа

10. В соответствии со ст. 64 УПК РСФСР следователь не может принимать участия в расследовании дела при наличии оснований, предусмотренных ст. 59 УПК РСФСР, в частности, если он является свидетелем по данному делу или имеются иные обстоятельства, дающие основание считать, что следователь заинтересован в этом деле.

Согласно материалам дела, следователь СО Белоярского РОВД Копейкин явился свидетелем совершенного Балыковым и Крупиным открытого похищения имущества К. и принял меры к задержанию виновных.

Впоследствии по этому эпизоду следователь Копейкин был допрошен в качестве свидетеля и в ходе предварительного следствия и в суде.

Кроме этого, Балыков и Шпилев обвинялись в совершении разбойного нападения на Д.

По этому эпизоду следователь Копейкин возбудил уголовное дело, принял его к своему производству, провел осмотр места происшествия, допросил Д. в качестве потерпевшего.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, отменяя приговор, указала в определении, что, будучи свидетелем по делу, Копейкин в соответствии с ч. 2 ст. 64 УПК РСФСР обязан был устраниться от участия в деле, однако в нарушение требований ст. ст. 59, 64 УПК РСФСР он участвовал в расследовании дела.

Позднее дело к своему производству приняла следователь Буина. При ознакомлении Балыкова, Шпилева и других с материалами дела один из обвиняемых применил насилие в отношении следователя Буиной, а Балыков совершил побег из-под стражи. По данному факту было возбуждено уголовное дело и следователь Буина признана потерпевшей.

Несмотря на это, в нарушение требований ст. ст. 59, 64 УПК РСФСР, она не устранилась от участия в деле, а, являясь потерпевшей, продолжала знакомить обвиняемых с материалами дела, разрешала ходатайства, составила обвинительное заключение.

При выполнении требований, предусмотренных ст. 201 УПК РСФСР, Балыков и его защитник заявили отвод следователю Буиной.

Разрешая ходатайство об отводе, прокурор пришел к выводу об отсутствии оснований для отвода следователя.

Однако прокурор не учел, что в соответствии со ст. 199 УПК РСФСР производство предварительного следствия заканчивается составлением обвинительного заключения, которое представляет собой процессуальный акт, завершающий предварительное следствие и формулирующий обвинение.

Поскольку следователь Буина признана потерпевшей, то данное обстоятельство дает основание считать, что она может быть заинтересована в деле. Поэтому она не могла принимать участие в расследовании дела и подлежала отводу.

Вышеуказанные нарушения уголовно – процессуального закона являются существенными, влекущими в соответствии со ст. 345 УПК РСФСР отмену приговора.

Дело направлено на новое расследование.

Постановление N 514п01пр

по делу Балыкова и других

11. При признании лица виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 30 ч. 3, 188 ч. 1 УК РФ, предметы контрабанды должны быть обращены в доход государства, а не возвращены владельцу.

Б. признан виновным в том, что пытался контрабандным путем перевезти через таможенную границу России на Украину медикаменты в крупном размере, принадлежавшие П.

П. к уголовной ответственности не привлечен, поскольку причастность его к совершению преступления не установлена.

Судом первой инстанции Б. осужден по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 188 УК РФ.

Суд постановил возвратить П. медикаменты на общую сумму 155792 рубля.

Однако в данном случае суд не учел, что фактическая принадлежность предметов преступления, в частности медикаментов, не осужденному, а другому лицу, не является основанием для возвращения их последнему, поскольку при совершении преступления эти предметы находились в правомерном ведении осужденного, который пытался незаконным путем переместить их через таможенную границу.

Согласно диспозиции ст. 188 УК РФ обязательным признаком данного состава преступления является предмет контрабанды, который незаконно перемещается через таможенную границу, в связи с чем совершенное деяние является уголовно наказуемым.

По смыслу п. 1 ст. 86 УПК РСФСР, а также положений, изложенных в ст. 83 УПК РСФСР, орудиями преступления признаются все предметы, которые использовались преступником для достижения общественно опасной цели, независимо от основного назначения предмета, то есть понятие орудия преступления включает в себя предмет преступления.

Определение N 57-Дпр01—9

по делу Беляева

Ответы на вопросы судов по применению статьи

239.1 УПК РСФСР

1. Вопрос: Включается ли в сроки содержания подсудимого под стражей во время рассмотрения дела в суде время после принятия судебного решения по существу дела и до вступления такого решения в законную силу, а если судебное решение обжаловано или опротестовано в кассационном порядке – до рассмотрения дела кассационной инстанцией?

Ответ: Установленные статьей 239.1 УПК РСФСР шести- и девятимесячные сроки содержания подсудимого под стражей следует исчислять с момента поступления дела в суд и до вынесения судебного решения по существу дела: до постановления приговора, вынесения определения о возвращении дела на дополнительное расследование или прекращения производства по делу.

В связи с этим после принятия судебного решения по существу дела течение названных сроков прекращается, и время содержания под стражей осужденного (либо лица, в отношении которого дело направлено на дополнительное расследование) до вступления судебного решения в законную силу, а если судебное решение обжаловано или опротестовано – до его рассмотрения кассационной инстанцией, в названные сроки не засчитывается.

При отмене судебного решения кассационной инстанцией и возвращении дела на новое судебное рассмотрение исчисление шести-и девятимесячных сроков возобновляется и в дальнейшем осуществляется с учетом времени содержания подсудимого под стражей при первоначальном рассмотрении дела.

2. Вопрос: С какого времени следует исчислять срок содержания подсудимого под стражей во время рассмотрения дела в суде при решении вопроса о соединении уголовных дел в одно производство, в порядке статьи 26 УПК РСФСР, с момента вынесения судом определения или постановления о соединении уголовных дел в одно производство или с момента поступления каждого дела в суд?

Ответ: С момента поступления в суд первого дела.

3. Вопрос: Как влияет на течение сроков, установленных ст. 239.1 УПК РСФСР, содержание подсудимого под стражей назначение и проведение по делу судебных экспертиз, если это влечет отложение судебного разбирательства?

Ответ: Назначение и проведение по делу судебных экспертиз не приостанавливает течения шести- и девятимесячных сроков содержания подсудимого под стражей.

4. Вопрос: В соответствии со статьей 188 УПК РСФСР время пребывания в психиатрическом лечебном учреждении засчитывается в срок содержания под стражей.

Каким образом поступать суду, если шести- и девятимесячный сроки содержания под стражей истекли, а судебно – психиатрическая экспертиза еще не проведена или проведена, но дело с актом в суд не возвращено?

Ответ: В случае истечения шестимесячного срока – при необходимости продлевается, а при истечении девятимесячного срока подсудимый подлежит освобождению из-под стражи.

5. Вопрос: Приостанавливает ли течение сроков содержания подсудимого под стражей приостановление производства по делу в соответствии с частью второй статьи 257 УПК РСФСР?

Ответ: Приостановление производства по делу по основаниям, предусмотренным частью второй статьи 257 УПК РСФСР, не приостанавливает течения шести- и девятимесячных сроков содержания подсудимого под стражей.

6. Вопрос: Может ли суд, в случае приостановления производства по делу, продлить в отношении тех подсудимых, которые здоровы и не скрылись, до девяти месяцев срок содержания под стражей или обязан ограничиться шестью месяцами, поскольку единственным основанием продления срока является наличие данных о том, что освобождение подсудимого из-под стражи существенно затруднит всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела?

Ответ: В данном случае суд вправе продлить срок содержания под стражей до девяти месяцев.

7. Вопрос: Возможно ли вновь избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, если подсудимый после его освобождения из-под стражи в связи с истечением предельного девятимесячного срока скрывается от суда?

Ответ: В случае, если освобожденный из-под стражи в связи с истечением предельного девятимесячного срока подсудимый скроется от суда, суд в соответствии со статьей 260 УПК РСФСР вправе вновь избрать ему меру пресечения в виде заключения под стражу. При этом течение шести- и девятимесячных сроков содержания под стражей, установленных ст. 239.1 УПК РСФСР, исчисляется заново.

8. Вопрос: В каком порядке судом разрешаются вопросы, связанные с истечением сроков содержания подсудимого под стражей?

Ответ: Вопросы, связанные с продлением срока содержания под стражей подсудимого при истечении шестимесячного срока либо избранием иной меры пресечения при истечении девятимесячного срока, должны разрешаться судом заблаговременно до истечения названных сроков (применительно к порядку, установленному ст. 220.2 УПК РСФСР).

Эти вопросы разрешаются судом в судебном заседании с участием подсудимого, защитника и прокурора.

В случаях, когда подсудимый ходатайствует о рассмотрении вопроса о мере пресечения в связи с истечением шести- и девятимесячных сроков содержания под стражей в его отсутствие, либо отказывается от участия в заседании, данный вопрос может быть разрешен без его участия.

Неявка в суд защитника и прокурора, извещенных о судебном заседании, не препятствует разрешению судом вопроса о мере пресечения в отношении подсудимого.

Судебное решение о мере пресечения должно быть вручено подсудимому под расписку.

ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ

1. Вынесенные по делу по иску о возмещении вреда судебные постановления отменены как постановленные в нарушение норм материального права.

Г. обратился в суд с иском к М. и Ю. о возмещении вреда, причиненного дорожно – транспортным происшествием. В обоснование заявленных требований он указал, что в результате аварии его автомобилю были причинены технические повреждения; виновным признан водитель Ю., управлявший автобусом, собственником которого является предприниматель М.

Решением суда, оставленным без изменения последующими судебными инстанциями, возмещение вреда в пользу истца взыскано с Ю., в иске к М. отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила вынесенные по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Возлагая обязанность по возмещению вреда на Ю., суд первой инстанции исходил из наличия у последней доверенности на управление автобусом и самовольного выезда на линию в день дорожно – транспортного происшествия без уведомления об этом своего работодателя. Президиум областного суда указал, что нормы гражданского законодательства освобождают от ответственности лиц, состоящих в трудовых отношениях с владельцем источника повышенной опасности, вместе с тем Ю., имея доверенность на управление автобусом, в день ДТП самовольно выехал на линию, вследствие чего ответственность за причиненный истцу вред должен нести он.

С данными выводами согласиться нельзя.

В силу ст. 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности. Этой же правовой нормой предусмотрена возможность освобождения владельца источника повышенной опасности от ответственности в случае, если источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред в данном случае несут лица, противоправно завладевшие источником.

При этом следует учитывать, что доверенность на управление автомобилем в интересах собственника на постоянной основе с выплатой денежного вознаграждения за выполненную работу является формой организации трудовых отношений.

Определение N 13В01пр-3

2. Поскольку истец является военнослужащим и на момент подписания Соглашения между государствами – участниками СНГ «О социальных и правовых гарантиях военнослужащих, лиц, уволенных с военной службы, и членов их семей» проходил военную службу в Вооруженных Силах СССР, то на него распространяются все права и льготы, предусмотренные ранее законодательством Союза ССР в отношении военнослужащих, в том числе в части возмещения затрат на проезд к месту проведения отпуска в пределах территории бывшего Союза ССР.