Читать книгу Светлая Тень - Сергей Недоруб - Страница 7

Часть 1
Глава 6

Оглавление

Свисающие сверху кондиционеры принялись нагонять с улицы свежий воздух. Я жадно вдохнул его, вспомнив, что все еще стою в окутанном вокруг шеи плаще. Снял его, встряхнул, сунул руки в рукава, проверяя, не выпал ли пистолет. Его могли двадцать раз стащить, и я бы ничего не заметил. Вроде на месте. А еще местные бродяги могли сделать один или несколько выстрелов и так же незаметно вернуть обратно.

Совсем расклеился, бдительность потерял. Непорядок.

Толпа понемногу успокаивалась, разбредаясь по углам. Я глянул на сцену. Сид ее уже покинула окончательно, оставив одинокую сову раскачиваться на пружинистой ножке микрофонной стойки. Музыканты убирали инструменты и сворачивали шнуры.

Неужели Сид приготовила всего одну песню? Надо найти ее в гримерке, и тогда, может, это будет еще один вопрос из тысячи, которые я хотел ей задать.

Впрочем, надо дать ей время остыть. Такое выступление наверняка вымотало ее не меньше, чем меня самого. И без того я был сильно взбудоражен.

У стойки бара уже не было никакой Веды. По крайней мере со своего места я не мог ее рассмотреть – между мной и стеллажами с напитками собралась толпа. Не знаю, что собирались пить низшие, многим из которых от запаха алкоголя плохо, но замену они явно имели. Я уже рассмотрел, как за стойкой прибавилось барменов. Роль некоторых из них исполняли девчонки, которых я видел в первых рядах на выступлении, – слабые Иные, ищущие свое призвание где угодно.

Действительно ли там сидела Ведающая, или мне показалось? Если второе, то почему она была не копией своего образа, вросшего в подкорки моего сознания, а вполне естественно выросшей на пару лет и немного похудевшей?

Хватит гадать. Надо решать вопросы.

Я двигался вдоль стены к бару, где толпа не так мешала. Дядька у входа уже бросил роль сторожа и жевал чипсы сразу с двух рук. Учитывая, что он не был Иным, он неминуемо должен был ослабеть от энергетического экстаза десятков созданий вокруг себя и теперь компенсировал энергию всем, чем мог. Был бы уместнее сахар, но ему виднее.

Иные вокруг выглядели умиротворенными. Что именно привлекало их в группе Сид – песня или энергетика? Если сегодня музыканты играли без браслетов, то как же тогда проходили их остальные выступления?

Аккуратно двигаясь вдоль стены, чтобы не наступить на сидящих, я натолкнулся на едва различимую фигуру.

Занятно, как игра света и тени способна извратить картинку. Иной, которого я поначалу принял за мачо с прической Элвиса, оказался коренастым и широколицым мужиком в черной фуражке. Он наклонился поближе, и я смог рассмотреть его тяжелый взгляд.

Конечно, оборотень. Достаточно сильный, уверенный в себе и в своей стае, представители которой тут, конечно, тоже присутствовали.

– Торопишься куда-то? – спросил он.

Неужели я забыл заплатить за пиво? Вроде не забыл. Или передо мной стоял кто-то из охраны Сид.

– Отойди, пожалуйста, – попросил я.

– Я мешаю тебе пройти?

– Мешаешь. Ты слишком высокий. Обернись волком, и тогда я через тебя перепрыгну. Только потом не скули.

Оборотень продолжал стоять. Его аура оставалась вполне ровной. Что бы он ни задумал, намерений своих он не менял.

– Меня зовут Тощий Гилмор, – сказал он. – Я тебя здесь раньше не видел.

Он начинал меня конкретно раздражать. Я не спрашивал его имени. И не собирался смеяться над его нелепостью, хотя он мог на это и рассчитывать. Поэтому я просто оттолкнул его и двинулся дальше.

– Ты хочешь проблем? – послышалось мне в спину.

Проще всего было бы повернуться и предъявить ему ксиву. Однако одно это не делало меня, что называется, при исполнении. С момента своего визита в клуб я не говорил никому, что пришел сюда по работе. Никому, кто желал бы со мной повоевать, нельзя было вменить попытку спровоцировать дозорного. Здесь я просто Иной, пусть и сильный.

С другой стороны, его настрой на мордобой я понимал и даже во многом разделял. Слишком много навалилось сразу. Эмоции во мне требовали выхода.

– Кто ты? – спросил оборотень.

Пусть в его словах я не чувствовал хамства, зато нашел в интонации.

– Пошел к черту, – сказал я, чуть повернув голову.

Вот просчитать последствия мне все же следовало.

В следующий миг я почувствовал, как меня за шиворот поднимает ковш экскаватора, чтобы швырнуть в сторону. Я летел головой вперед к выходной двери, сметая забулдыг. Если в кегельбане и есть свой шарм, то не в том случае, когда ты шар.

Сам виноват. Ожидал подлого магического трюка, а нарвался на старый дедовский прием.

Хорошо, что дверь распахивалась наружу. Полагаю, ничто еще не открывало ее так быстро, как мое летящее тело.

И все же я непостижимым образом исхитрился при падении даже не помять плаща, хотя соответствующего мастер-класса не проходил. Тощий Гилмор выскочил за мной, готовясь без лишних слов добавить еще, но теперь я был начеку. Подпустил поближе, увернулся от летящего в лицо кулака. Схватил оборотня за ворот клетчатой рубахи и саданул лбом в лицо.

Есть некая правда в утверждении, будто у оборотней от волчьей натуры остается незначительная дальнозоркость, почти незаметная, пока не придет надобность разглядеть действительно близкий объект. Вот и Гилмор не успел защититься – схватился руками за переносицу, зажмурился. Однако мой последующий апперкот своей цели не достиг – здоровяк перехватил мою руку, вывернул вправо.

Не делая попыток высвободиться, я одарил противника зарядом «серого молебна».

Будь Тощий Гилмор вампиром – после такого поместился бы в собственную фуражку. Но и представителям волчьей масти от этого заклинания не очень хорошо. «Молебен» сработал как гуманный аналог, опалив лицо оборотня чем-то вроде химического ожога, который тут же начал залечиваться.

Вывесив на себя «хрустальный щит», я сумел отразить серию встречных ударов. Прости, Гилмор, драться честно я с тобой не буду. На пустом пляже – всегда пожалуйста. А если ты красуешься перед стаей – извини.

Сорвав с шеи оборотня амулет в форме спортивной штанги, я врезал ему в челюсть. Лишенный перманентной защиты Гилмор взвыл и отшатнулся. Мне даже стало его немного жаль. На что он рассчитывал, напяливая эту безделушку? Хочешь удивить противника – хотя бы не вывешивай напоказ стандартные защитные обереги, которые раздают в приемной нашего штаба. Всякая нежить при случае забирает их пачками, и никто еще не догадался, что эти спонсорские штуки не защищают от дозорных.

Следующее мое заклинание – простая вспышка с переменной яркостью, обычная серия световой атаки с эффектом стробоскопа. И – выхват «ратника» с прицельным выстрелом в ногу по касательной. Ни к чему нашпиговывать оборотня серебром, пусть просто почувствует, как по коже проносится потенциальная смерть.

Тощий Гилмор упал на одно колено, оперся рукой о бордюр. Ему хватило ума не перекинуться в волка. Этим он даст сигнал стае атаковать и заодно признает свое полное поражение. Мне же это развяжет руки, чтобы аннигилировать весь клубешник так, что уродливая высотка навсегда прекратит портить пейзаж.

Надо было заканчивать, и как можно этичнее.

Перехватив револьвер, я подошел к Тощему Гилмору, саданул рукояткой в горло. Схватил оборотня за руку, повалил наземь, уперся коленом в висок. Не обижайся, старина. Не я первый начал.

– Все, дозорный, хватит, – услышал я спокойный голос.

Даже более чем спокойный – умиротворенный, словно его обладатель, в отличие от Тощего Гилмора, помимо уверенности в себе хорошо знал, как разрешать такие конфликты. Я отпустил оборотня. Он тут же поднялся и отошел ко входу, даже не посмотрев на меня. Только сейчас я заметил, что на нашу драку смотрела пара десятков обитателей «Мундуса». Почти все они глазели на меня с одобрением, как если бы я прошел ритуал принятия во внутренний круг. Вероятно, теперь мне даже закурить дадут, если я попрошу, а пузатый сторож отсыплет пару хрустящих чипсинок.

Среди толпы не было Ведающей. Знала ли она, что я здесь? Или все еще пьет и плачет?

– Навеселились? – повторил тот, кто разнимал конфликт.

Это был достаточно фактурный Иной. Оборотень, разумеется, но называть его низшим язык бы не повернулся – хотя формально он был именно таковым. Моего роста, он казался ниже из-за мускулистых рук, мощной груди и компактной по мужским меркам талии. На руках – перчатки без пальцев. Не байкерские, скорее, строительные. Лицо оборотня бороздили шрамы и морщины. Стареющие оборотни обычно проводят больше времени в звериной форме. Этот же предпочел жизнь в виде человека. Но ни волчье существование, ни человеческое еще не определяют в полной мере, чья у тебя натура.

– Якут, – представился он и протянул руку в перчатке.

Я пожал ее, чувствуя заскорузлые фаланги его пальцев. Что-то необычное было в прикосновении к ним, но не пытаться же рассмотреть все детали при тусклом свете наружного клубного освещения.

– Сергей Воробьев, – представился я. – Сокрушитель дверей при помощи головы.

Сзади Якута виднелись припаркованные мотоциклы. Полчаса назад их тут не было. Видимо, тоже приехали на выступление Сид. Невольно я поискал среди мотоциклов знакомую модель. «Ямахи» тоже не было. Да и что делать Ведающей со стаей?

– Ты кого-то ищешь, Темный, – сказал Якут без тени вопроса.

Похоже, я выдал свои намерения.

– Просто хотел выпить пива, – произнес я.

– И подраться с Гилей.

– С Гилей? Даже не думал с утра.

– Ты мог уйти от боя.

– Мог арестовать его и запереть надолго. Ты этого хотел, Якут? Или чтобы твоего Гилю покрошили на котлеты?

– Конечно, ты можешь это сделать, – не стал спорить Якут. – Но ты бы не стал.

Он продолжал что-то делать со мной своими глазами – даже не сверлить, не буравить, а изучать, при том что явно видел впервые. Забавно получается. Предводитель клана оборотней, один из немногих в Москве, кто ни разу не слышал про Темного первого уровня Сергея Воробьева. Однако он составил насчет меня впечатление, до боли идентичное тому, что до него составляли все остальные. Неужели я стал настолько предсказуем?

– Твой Гиля напал на меня и получил свое, – объяснил я. – С этим есть проблемы?

Якут обернулся, окинул взглядом своего товарища, угрюмо молчащего в тени.

– Нет, раз он может управлять мотоциклом, – решил Якут.

– За серебро не переживай. Заживет как на собаке.

– От атак Темного – может быстро и не зажить.

– Ничего. Поскачет волком.

Якут молчал. Запоздало я понял, до чего по-хамски прозвучала моя фраза.

– Не думай, что я хочу кого-то обидеть, – сказал я. – Если мои слова показались тебе резкими, то лишь потому, что вы оборотни.

– Да, мы оборотни, – подтвердил Якут. – Не все в стае выбрали для себя эту участь.

– А ты?

– Я – выбрал.

С этими словами, Якут стащил перчатки и показал мне свои руки. Местами кожа была содрана или обожжена. Левый мизинец отсутствовал до середины, три других пальца – неправильно срослись.

– Я поскачу волком, если надо, – сказал Якут. – А когда кончится дорога, проложу новую. Но…

Он опустил руки.

– Много крови потребуется на путь, – добавил он. – Бензин достать куда проще. Вот и мотоциклы лучше.

– Ясно, – сказал я. – Удачи, Якут.

Все же я задержался посмотреть, как он будет надевать перчатки на искалеченные руки. С такими ранениями я бы не сумел это сделать. Якут сумел – на одну руку. Со второй перчаткой он возился, но так и не смог протолкнуть искореженные пальцы в отверстия. Похоже, ему в этом обычно кто-то помогал, кого сейчас рядом не было. На мгновение мне захотелось предложить свою помощь, как вдруг Якут выронил перчатку на землю. По его лицу пробежало выражение досады и, как я был уверен, трудно скрываемой тоски.

Он так и остался стоять, глядя на лежащую перчатку.

Повинуясь порыву, я наклонился, подобрал ее и подал оборотню. На потрепанном спандексе перчатки флуоресцировал логотип стаи – мохнатая лапа тянется к человеческой руке в знак помощи. Больше меня поразило, что лого не нарисовали и не приклеили, а вышили вручную белыми и желтыми нитками.

Якут взял перчатку, посмотрел на меня с выражением непонятной надежды, словно я мог восстановить его веру в Иных – или во что-то другое, до чего я не дошел еще сам. Бросив сомнения, я решительно повернул его ладонь кверху и нацепил перчатку на искореженные пальцы. Молниеносная гримаса боли пробежала по лицу оборотня, когда я застегнул липучки на его запястье.

Оставив его со своими мыслями, я вернулся в клуб. Толпа расступилась, пропуская без разговоров.

«Когда кончится дорога, проложу новую…»

Почему же я при виде конца дороги не прокладываю путь дальше, а изрекаю свои ироничные соображения по этому поводу и затем сажусь писать рапорт о заходе в тупик, долгих разворотах и компенсациях издержек? Наверное, надо просто признать, что я не волк.

Внутри клуба грохотала танцевальная музыка. Группы на сцене уже не было, как и инструментов. Тут точно должен быть ход для персонала – иначе не объяснить, куда все исчезают.

Я подошел к бару, надеясь, что прилив сил после стычки не иссякнет за восемь шагов. Справился с ними – и увидел пустой стул. Ведающая пропала.

Желающих поработать на стойке прибавилось, и мне без лишних разговоров подали еще пива.

– Здесь была Светлая высокого уровня, – сказал я. – Рыжая такая…

– Была, – ответила почти лысая девчонка с татуированной челюстью.

Значит, мне не привиделось.

– Не видели, куда она пропала?

– Я прошу прощения, Темный. Мы не имеем права говорить. Она из Дозора.

– Я тоже из Дозора.

– Про тебя мы тоже никому не скажем, если спросят.

– Понимаю. – Я сгреб пиво и направился к гримерке.

Внутри никого не было. Чтобы убедиться, я даже включил свет. Ни малейшего следа Сид, даже расческу со шпильками забрала. Похоже, она не планировала возвращаться.

Да что же все уходят от меня?

Выкинув пустую банку в переполненную урну, я вышел из клуба. Якут со своей стаей уже скрылись вместе с мотоциклами. Несмотря на расслабленных низших вокруг себя, мне внезапно стало очень одиноко. Я представил, как начну носиться по клубу в поисках Сид, и за мной будет наблюдать любитель чипсов.

Нет. Сид меня еще не обманывала. Она найдет, как со мной связаться.

Поискав свою машину, я вспомнил, что оставил ее в пяти минутах. Что ж, будет время пройтись и немного остыть. Так что я застегнул плащ и направился навстречу сияющей огнями, холодной Москве.

Мои полномочия на сегодня кончились. На улицы заступал Ночной Дозор. Если встречу патруль Светлых – могут прикопаться к любой мелочи. Много времени не отнимут, но настроение испортят.

Значит, Ведающая снова в Дозоре. Интересно, питерский или читинский? Будь она просто Иной не на службе – мне бы выдали про нее все на блюдечке, как про обычную волшебницу, и плевать, что у нас общий уровень Силы. Однако в глазах девчонки за стойкой мы с Ведой были социально равны. Вывод прост: Веда снова дозорная, как и я. Что-то ищет на улицах Москвы.

Я понял, что добрался до машины, только когда натолкнулся на бампер. У водительской двери стояла Сид, рассматривая ногти.

– Привет, – сказал я.

– Привет. Я шла к метро и замерзла. Ты меня подвезешь?

– А твои ребята как?

– Наш бусик сломался, ребята остались чинить.

– Садись.

Я уселся в машину и завел двигатель. Сид незаметно пристроилась на сиденье справа.

В другой жизни я бы удивился многим вещам. Что Сид пришла исполнить всего одну песню. Что возвращалась в одиночестве. Что не предупредила о том, куда и когда пойдет. Чтобы этому удивляться, надо действительно быть с другого острова. С какого-нибудь, на котором ты не знаешь Сид.

Я выехал на дорогу, и Сид подставила ладони струе теплого воздуха из печки.

– Сначала я подумал, что это песня про меня, – сказал я. – Что это я Тень, но какая-то неправильная. Светлая слишком. Знаешь, такая завуалированная лесть.

Сид чуть повернула голову.

– Но это песня про нее, – продолжил я. – Про Ведающую. Это же она Светлая, только Тень.

Сид перевернула ладони другой стороной и сказала:

– Веда ходит на все наши выступления, когда бывает в Москве. Сначала она ждала эту песню. Потом мы решили, что сразу будем ее исполнять, чтобы экономить ей время. Оказалось, что все остальные гости тоже получают от одной песни все, ради чего приходят. Кому нужна Сила, а кому – воспоминания.

– Когда вы с ней познакомились?

– Почти год.

Мне не пришлось долго раздумывать над тем, задавать ли следующий вопрос. Это Сид.

– И вы обсуждали меня?

– Да. Конечно.

– Что ты ей рассказала?

– Что я и мои друзья в глазах Ночного Дозора Владивостока стали самой разыскиваемой бандой. Настолько, что подключили Темных на нашу поимку. Что я стала твоим первым серьезным делом, хотя ты ни в каком Дозоре не работал. Что ты вошел к нам безо всякого прикрытия, потому что не знал, на чьей стороне правда. Что с нами ты познал запретные стороны жизни, морали и закона. Что ты в них разочаровался. Что ты убедил нас разбежаться и не собираться снова. Что мы с тобой один раз переспали, расстались наутро и больше не виделись.

Застонав, я в ярости ударил по рулю, и «Форд» испустил испуганный гудок.

– А ты сказала ей, что это было очень давно?

– Конечно, – ответила Сид. – Не нервничай так. Веда все поняла.

– Она не могла правильно понять! Черт тебя побери, Сид, это было до ее рождения! Мы с тобой были по-настоящему молоды, и все было… иначе.

– Когда у Иного все иначе, то становится точно как у людей, – вымолвила Сид. – Ты ревнуешь женщину, которую сам же оттолкнул. Мне кажется, что ты все еще ищешь новый опыт, когда надо собрать волю в кулак и адекватно использовать уже накопленный.

– Если я так ранил Веду, то зачем ты бередишь ее раны своей песней?

– Ты не прав. Я их залечиваю.

– Еще и амулет испортила. Это от него в зал льется Сила? Все из-за дурацких ниток?

– Нет, – сказала Сид. – Те, кто слушают, равно отдают Силу другим и ее же получают. Когда отдаешь, то всегда получаешь это назад, но больше.

– Так не бывает. Если одни отдают, то другие получают, и наоборот. Правило Сумрака.

– Не все в этом мире – Сумрак. Жаль, что ты про это забыл.

– Неужели? Я когда-то это знал?

– Когда убедил меня покончить с прошлым.

Я остановил «Форд» как можно ближе к спуску в Жулебино. Сид что-то мне протянула. Стараясь не касаться ее пальцев, я взял блестящий, шуршащий предмет.

Пакетик кофе.

– Клумси сказал дать это тому, кто за ним придет, – пояснила Сид. – Надеюсь, ты знаешь, что это символизирует, потому что я не знаю.

Сид открыла дверь, впуская холодный воздух.

– Скажешь мне держаться подальше? – спросил я.

– Нет. – Сид заглянула в салон, и я увидел ее уставшее лицо. – Напротив, буду рада видеть тебя снова. Только знаю, что этого не произойдет.

И она ушла. Я хотел проводить ее взглядом, но не находил в себе сил.

Она права. Больше я к ней не загляну.

Никогда.


Светлая Тень

Подняться наверх