Читать книгу Алгоритм хаоса - Сергей Николаевич Огольцов, Сергей Огольцов - Страница 5

Официантка Сэлли приблизилась к их столу. Об этом извещал баджик на её восхитительной груди, на левой, поверх блузки. Потакая своим навыкам общения с женским персоналом хоть бюджетной организации, хоть из частного сектора (и время суток тоже никак не сказывалось на укоренившейся привычке), Вит перехватывал пробные шары непроизвольных сигналов её подсознания. Кому нужны фонетика и орфография, курсы разнообразно иностранных языков за здорово живёшь, а даже и с репититором? Они лишь затемняют язык тела, а оно, тем более такое как у этой представительницы милленни-умников, у этой самой  Сэлли с баджиком, имеет право на свободу самовыражения, в полной мере.

Даже для представительниц более ранних поколений, заклеймённых заглавными Пи или эМ, издёрганных тревогами, измызганных долгой эксплуатацией себя и окружающих, всегда найдётся уголок симпатии, эмпатии и всяких остальных синонимов "сопереживания", в большом, всегда готовом на тёплый отклик, сердце рыцаря и джентльмена – Вита.

Да что там говорить! Коль и для престарелой леди, чья девственность совпала с выкрутасами  уже давно забытых битников, он запросто мог отмотать вспять лет эдак 60, и там невольно восхититься высоким темпом степа крепких ног обтянутых тугим нейлоном—шикарно чёрные чулки с чётким швом стрелки вверх от пятки—этот писк моды, чуть попискивает на бегу, от трения меж разгорячённых ляжек—ну, не спеши ты так уж чересчур, успеешь, всё будет хорошо, и он конечно же дождётся, прикуривая от сигареты сигарету, свой “Лаки Страйк”, и это станет шикарнейшим свиданием всей жизни! да! полный  шик и блеск! до головокруженья! До поздней ночи и предрассветных сумерков пролившихся в салон самой шикарной из моделей  Форда (Крестлайн Виктория), на опрокинутых сидениях! А!. беби! О! О! Ещёёёё! …ммм… о, Томми, милый…—и грустно усмехнуться, всё с той же понимающей эмпатией, вслед той её дурацкой шляпке без полей и с тощим пёрышком торчащим из присобранной вуали, что трепыхается в такт с припрыжкой, которую никак не удержать… она бежит… его не слышит… там… вдалеке…

По своей натуре (особо не выпячиваясь,  а в глубине души) он – бабник влюблённый во всех женщин мира и по отдельности и скопом, готов любить и дальше, безвозмездно и не нахраписто (вынь да положь!), а с джентльменски рыцарской ленцой: да – да, нет – нет, особо палку в этом смысле не перегибает, как впрочем, и в прочих остальных: на него где сядут, там и встанут. Короче, в двух парах слов, – дамский угодник и благодушный социопат, этот наш приятель, Вит.

Касаемо же остального (махрово разнообразного) спектра борцов за эмансипацию нетрадиционных предпочтений, то он на них не катит бочку, нет,  из принципа, а может  лишь плечом, без комментариев, пожать (левым, как правило), ну что ж – каждому своё, и каждый сам пускай распоряжается тем, что там кому досталось, а у него (не лишне будет повторить) – принцип невмешательства, уважение прав на самоопределение и неприкосновенности границ в быту и на международной арене… Да, патетичны и, как правило, жеманно переигрывают, но в целом шара как шара, общаться можно, бесконтактно… Да, не умеют материться и не догоняют живящей силы слов, а сходу переходят в мелодраматизм. Ну, а кто без недостатков?

Безусловно, вкусы любой направленности определяются Природой, чему уж быть, того не миновать, верно? Хотя порою жаль её творения, которые запрут в гараж крутую тачку и яркий артифакт изощрённой инженерной мысли гнобят безвыездно оттого, что мать грёбаная Природа заставила их сесть за баранку полного дерьма. И тут уж ничего не попишешь, ловить нехер, против Мамхана́  не попрёшь и, из толерантности, мы обойдём полемику о вкусах, к чему пустой базар?. Калина-Лада для них слаще? Ну пусть кайфуют гурманы, в гробину мать.

Однако никакие прибамбасы из секс-шопа и близко даже в подмётки не годятся партнёру сообразного размера, благодаря подгонке и тщательной отладке стандартного набора наслаждений—подарок от Мамулечки, она ночей не досыпала, усовершенствовала процесс из эры в эру, от самых от истоков происхождения видов, у Чарльза Дарвина поспрошай, он в этой теме дока.

С другой же стороны,  мочиться против ветра не с руки, особенно теперь, при бурно взмывшей отрасли промышленности с техническими мощностями линий производства, с управленческим аппаратом из всесторонне опытных менеджеров, с широким ассортиментом аксессуаров на любой вкус, с гламурно люксусовыми буклетами что куда вставлять и как дрыгаться (интуитивность хорошо, но и печати надо откусить свой шмат пирога) для неуклонного роста числа потребителей, рабочих мест и доли в общем валовом доходе нации.

Сказать по правде, Вит не слишком-то уверен в какой конкретно профсоюз влились работники данной индустрии, но можешь смело ставить на кон свой дражайший зад, что национальная экономика за эмансипацию горой: сеть магазинов, франшизы, экспорт – от такого, при своём уме, не отмахнёшся.

Диктаторы могут натягивать “железные занавесы” (о вкусах не спорят), разыгрывать карту фундаментализма, вводить запреты, насаждать традиционные ценности морали, бурки, паранджи, кокошники и хромовые сапоги, потуги эти – преходящи, а толерантность пришла всерьёз и надолго.

И медицине нет резона зарезать курицу-несушку золотых яиц. Одна морока с кадыком чего стоит! Итак, добро пожаловать на борт лайнера Реальность, дамы и господа! Процесс необратим, истинные гурманы, что ни сезон – в новых гениталиях (чем бы дитя ни тешилось). Зацени разницу! А вдруг понравится? Трансгендерная смена изнанок проще, чем насобачиться переходить  с Линукса на Майкрософт и обратно.

– Как тебе такое, беби? В мою бытность мужчиной, до февраля прошлого года, меня эта поза сильней всего вставляла. Ну, же! Газуй, мой мачо!.

Относительно же Лекса, тут и без психоанализа как на ладони различалось, что бесподобные груди под блузкой его нисколько не колышут, под крахмально  белой (для контраста с матово тёмной кожей) блузкой, что обрисовывала упруго восхитительную выпуклость сосков (левый игриво толкает баджик сквозь воздушно лёгкую, их разделяющую ткань). Нет! Пофиг!. Все баджики мира, куда ни цепляй, не в силах сманить его на земляничные поля фривольных мыслей. Чтоб он да раскатал губу, пусть даже и с кратчайшей мимолётностью, на что-то плотское? Нет! Нет! И ещё раз – отнюдь! В этот момент он доходил и так, без всего этого, потому что Лекс был преданным и стойким любителем пожрать, а перед вот-вот предстоящим обедом и вовсе пуленепробиваемым для рефлективно неосознанного флирта и любых не-гастрономических мечт, даже если б вместо Сэлли тут вдруг появилась Клеопатра, совсем без баджика и блузки (тем более, что правительство Египта в очередной раз обратилось к международному сообществу с заявлением, что Клеопатра чёрной не была, чему они опять нашли археологические доказательства).

На данный, предварительный момент он, Алекс, обратился в немного сдвинутый от счастья ком похотливости, которая туманом застилает взор, зыбким туманом вожделения, и вот он по уши уже в начальных игрищах. Нервически подрагивает язык в пробежке между губ причмокивающих непроизвольно. Трепещущие потянулись пальцы почесать-погладить-приласкать ждущие складки уголков рта, те и другие в неудержимой мелкой дрожи (и уголки, и пальцы). По-хозяйски ладонь ложится на лобок… (а?. ладно… потом…) на золотисто тиснёное меню – шире раздвинуть их ей (“меню” – оно! невежда! где твой ЕГЭ!) и вперить глубоко свой распалённый взгляд между обложек, а там уж краткими скачками, от строки к строке, двигать его неспешно нежно дальше, глубже, до самого до донца… О, миг неутолимого блаженства! О, дайте дайте мне свободу выбрать наисочнейший из кусочков, самую вкусняшку из сокровищ этого ларца… Путь истинного любителя пожрать – это медовый месяц длиною в жизнь…

Сэлли отошла передать заказ на кухню, Лекс откинулся назад, слегка расслабившись, но сохраняя радостное предвкушение.

– Смотри и учись, – сказал он Виту наставительно, – за минуту до того, как начинаешь получать весь кайф и удовольствие, полезно думать о чём-то неприятном. Это как скелет на оргиях тех древне-римских гедонистов. Обостряет чувство удовлетворения.

– На твою свадьбу подарю молодым Анатомический Атлас Костей Скелета, в картинках. И спасибо за науку.

– Не за что, – снисходительно отозвался Лекс. – На то и друзья человеку, чтобы мог нахвататься мудрости. В виде тренировки, подумай о Мальтузианской Катастрофе, куда мы вот-вот скапутимся.